Куда черти не уносят

В Заболоть мы пришли поздним вечером, уставшие и мокрые из-за зарядившей мороси. Земля хлюпала под сапогами, вода затекала за шиворот и, подвернись мне кто-нибудь на пороге маленькой засаленной корчмы, я бы мигом убедила его, что имею право здесь находиться. Пинком, доходчиво. Слава всем местным богам, нам никто не подвернулся. Как и следовало ожидать, в такой нерабочий денек в корчме обреталось мрачное мужское население деревни за кружкой вываривающего мозги самогона, пиво хитрый корчмарь конечно же припрятал на жару, сквалыга. Мужское население было явно не радо меня видеть, но, оценив ширину плеч и «обаятельную» улыбку стопроцентного наемника, смирилось с моим присутствием. Зато когда из-за моей спины вынырнул хрупкий Свирк, чьи волосы намокли и налипли патлами, население заворчало и изволило выразить недовольство. - Ишь ты, ходют тут бабы, дома надыть сидеть, - прошамкал беззубый старик, близоруко щурясь из-за столика. Я недоуменно поморгала несколько мгновений, прежде чем сообразила, что причина этой фразы вовсе не моя скрытая сущность, а свирковы попытки справиться с мокрой черной гривой да стариковы полуслепые глаза. Из-за столиков раздались недобрые смешки, кое-кто встал, чтобы, за неимением другого дела, настойчиво объяснить странной личности, где ей следует быть. Я ненавязчиво взяла некроманта, по-прежнему пытающегося выпутаться из волос, за плечо и повела к свободному столу, подарив мужикам взгляд, обещающий сделать их день полным таких увлекательных событий, как переломы, сотрясения и выбитые зубы. Мужики сделали вид, что поднялись из-за столов исключительно размяться. Пока я заказывала обед на двоих и горячее вино с пряностями, Свирк шипел и грозил волосам их полной ликвидацией. Вздохнув, я вытащила из сумы его гребень и, шлепнув его по рукам, принялась терпеливо вычесывать мокрые колтуны. По-хорошему следовало бы подождать, пока они высохнут, но разве ж Свирк меня послушает? Он с ними сегодня полдня маялся, после того, как в канаву свалился. Чего уж он там увидел? Сказал, на той стороне следок был птичий, водой не размытый, да как будто еще магией от него веяло. Хотя по-моему, кое-кто просто перемерз, что вообще-то - лишний повод поспать в обнимку, как по мне. Корчмарь управился быстро, брякнул перед нами тарелками с едой и - с особенным почему-то злорадством - огромными кружками. Свирк смерил его внимательным взглядом. Корчмарь вежливо взгляд вернул. Свирк поднял брови. Корчмарь молчал. Я заинтересованно переводила взгляд с одного на другого, тем же занимались и остальные. - Вам, любезнейший, должно быть известно, что ежели вы хотите, чтобы секретный компонент, который вы изволили добавить нам в вино, остался незаметным, надо было бы пошептать молитву перед тем, как его добавлять, - проговорил некромант вкрадчиво. Корчмарь стремительно побледнел, но, чуя за спиной толпу своих, засопел и взбодрился. - Ведьмаков не обслуживаю, - буркнул он, кивая на торчащий из-за спины Свирка небольшой меч, используемый исключительно как последний аргумент в споре с нежитью. - А некромантов и их друзей-наемников, - спросила я вежливо и продемонстрировала золотую монетку, - которые платят еще и за ночлег? Мужичье за спиной корчмаря затихло. Их куцые, не привыкшие к мыслям мозги, спешно прикидывали, что хуже - мертвомаг, который обязательно поднимет из могилы счастливо подохшую тещу и уведет жену (и еще неизвестно, что хуже), или наемник, который обязательно затеет массовую драку и уведет жену (и еще неизвестно, что заманчивее). Корчмарь же таких сомнений не знал, разрываясь между принципами и золотой монетой, которая помогала их забыть. В конце концов, жадность победила, и кружки были возвращены наполненными вином без всяких посторонних плевков. - Откуда ты знал? - спросила я Свирка шепотом. - Я всегда так говорю, наугад, но чаще всего попадаю, - отмахнулся тот, морщась. - А про молитву что, правда? - удивилась я. Тот насмешливо на меня посмотрел, расчесанный и подсыхающий. - Такая же, как про деревянные обереги. Я кивнула. Это была отдельная история, я бы даже сказала, истерия. В народе почему-то ходило поверье, что кусочек дерева из леса перед самым Последним Рубежом может обезвредить магию некроманта и вообще любого колдуна. Это не такая уж неправда, вот только дерево должно быть одного определенного вида, срезать с него ничего нельзя, нужна сброшенная в определенное время кора - «мажья немощь». Достать такой оберег очень трудно, но есть варианты - например, череп ворона, умершего от старости, который давал мне Свирк. Вот только селяне воронам поклонялись и ежели те умирали в селениях, хоронили со своими умершими, считалось, покажет путь к новой жизни. Собственно, обереги якобы из того самого дерева нам встречались даже чаще, чем доверчивые селяне. Кто и из чего эти обереги делает, оставалось загадкой, но ответ напрашивался сам собой - все, кому не лень, из всего, что под руку подвернется. Название Заболоть характеризовало деревню как нельзя хорошо - с двух сторон ее окружали болота, трясины и лес, через который шла проезжая дорога. Проблемы в Заболоти могли образоваться разве что с болотниками, водяными или кикиморами, но, если честно, мы не особенно рвались на заработки. Кому охота по дождю общаться с водяной нечистью? То-то у нее сегодня гулянья, вон как припустило. Высушившись и наевшись, Свирк пришел в благостное расположение духа, и я принялась расслаблено заплетать его тяжелые волосы в косу, наслаждаясь забытыми ощущениями гладких, скользящих сквозь пальцы прядей. Видимо, вид у меня стал совсем уж увлеченный: закончив, я поймала на себе взгляды всех имеющихся в корчме людей. Задумчивые такие взгляды, хмурые, так что на всякий случай и сама нахмурилась. Но крестьянам явно было не до того - мое странное поведение натолкнуло их на какие-то мысли, и четверо медленно засобирались домой. Может, плетение кос заразно, а? Или это больше про увлеченность, с которой я этим занималась? Через некоторое время, когда мы собрались подняться в предоставленную нам комнату и отоспаться на неделю вперед, к нам бочком протиснулся мужичок. Плюгавенький такой, какой-то весь застиранный до бесцветности, но важный, дельный, да и одетый лучше других… почти как мелкий чиновник, любящий взять на лапу. - Господин мертвомаг, вы ведь к любой нечисти, так сказать, подход знаете? - заискивающе обратился он. Свирк, удивившись больше вежливости, чем нежданной работе, кивнул. - И к Домовому Хозяину можете обратиться? - еще радостнее заглядывая в глаза, проговорил мужичок. Некромант машинально кивнул, потом, спохватившись, неистово замотал головой, но клиент, уже очень довольный, включил так любимую селянами выборочную слепоту. - Вот и славненько, так сказать, за пять золотых возьметесь? - Нет, и не просите, ни за пять, ни за десять… - Так за двадцать? - еще слаще улыбнулся мужичок. Свирк осекся. Нет, двадцать золотых для нас - не большие деньги… большие они, скорее, для простого селянина. Из жителей маленьких деревень и золотого не вытащишь, на крупную нечисть всей деревней скидываются, даже если раньше не пропивают, и то получается не больше пяти. А тут домовой - да еще от одного? да за такие деньги? Мы со Свирком переглянулись и поняли, что что-то нечисто: я - по финансовым соображениям да еще по старым знаниям о домовых, мой друг - по каким-то своим. Увидев нашу реакцию, мужичок подхватил свиркову мирно лежавшую на столе руку и, ничуть не пугаясь прикосновения «ведьминого отродья», потряс ее, а потом, наклонившись к нам, заговорщицки добавил: - Звать меня Войтек, я местный староста. Найдете поздним вечером самый добротный дом и постучитесь три разочка - тут уж мы с женой вам откроем и добро пожалуете, так сказать, - и мужичка как ветром сдуло. Помрачневшего и молчаливого некроманта я отважилась расспросить только в комнате. Комната была обыкновенная, как и во многих корчмах: две криво сколоченные кровати в клетушке, белье не первой свежести, ну да брезгливость мне здесь давно отбило. Свирк привычно вдохнул поглубже, поморщился и выдал историю, щедро приправленную абзацами из учебников. - Я тогда еще был адептом, первые несколько лет в Академии - самые сложные, когда подавляют брезгливость, страх темноты, замкнутого пространства, атрибутики смерти. Я некоторое время назад преодолел этот порог и был очень горд собой. Выбрался в город, гулял… Без всего этого, - он дернул связку оберегов, - мальчишка как мальчишка был. Только видно, что не крестьянин, так что неудивительно, что кто-то догадался, приняли за обычного мага. Свирк улыбнулся, прилег на кровать, вытянулся с блаженным вздохом и продолжил. И тут я удивилась еще больше. Все дело в том, что Домовой, вопреки всем суевериям, не Хозяин. По большому счету, не людям нужен Домовой, а люди ему нужны. Будучи мелкой нечистью (о чем я знала), Домовой вовсе не спал и видел, как бы помочь какому-нибудь хозяину, а, получив этого хозяина, вовсе не мечтал навести в дому порядок и чистоту (чему я удивилась). И миски с простоквашей и караваем у печки ему были без надобности, хотя куда-то он их все равно девал, может, закусывал. Домовой, как мелкая нечисть, оказался куда как большим… гурманом. - Любая нечисть питается на энергетическом уровне, даже если выглядит это как физический процесс, - пояснил Свирк, переходя на научный язык. - Для большинства нежити неестественного происхождения единственный способ достать энергию - сожрать человека или какую-то его часть, сойдет и кровь, и кусок плоти. Для естественной же энергия разлита в среде или же ее порождает человек, не телесно, а духовно. Как Баечник питается эмоциями, вызванными страшными историями, как Леший извлекает энергию по крупице из подвластного ему леса, так Домовой приходит в дом, чтобы подсматривать сны и питаться тамошними эмоциями. - Подсматривает? - переспросила я и невольно поежилась, подумав, что вовсе не хотела бы запускать к себе в голову кого бы то ни было, будь он хоть трижды Домовой. Свирк кивнул. - В общем, меня попросили за средненькую сумму разобраться с Домовым - и я очень удивился, так как селяне готовы терпеть что угодно, лишь бы любимый Хозяин-батюшка проживал в их драном валенке или в мусоре за печкой. Потому что так надо, якобы хранит дом. - И что случилось? - жадно спросила я. Некромант хмыкнул. - А то. Домовой тоже не дурак на глаза соваться, понимал, что пришли по его зарвавшуюся душонку. Хозяева чего-то бормотали, и я кое-как понял, что он стал являться во сне и делать какие-то предсказания, одно страшнее другого. Я спрашиваю, сбылось ли что-нибудь? Тут они молиться, кланяться, свят-свят, слава Вещему, ничего пока. Я пораскинул мозгами, пока караулил этого паршивца, и прикинул, что испуг во сне продолжался наяву… Радость у людей так долго не держится, так что Домовой должен был разжиреть на таких харчах. Ну, Свирк не особенно задумался и прочел там такую бесогонь, что не только Домового вышвырнуло, но захватило еще Банника, Овинника, Дворового и всех подвальных крыс. Когда хозяева узнали об этой радостной новости, то юного тогда некроманта чуть не убили, набросились, потом запричитали. - Вопят: «Чего, ирод, наделал, Хозяина-батюшку отвадил! Мы ж припугнуть просили, утихомирить, а ты, ведьмино отродье, вымогатель жадный, все хозяйство сиротами оставил!» - убедительно изобразил мой друг. Я рассмеялась. Свирк хмыкнул, но сразу же помрачнел. - Только тут простой селянский идиотизм переходит в серьезный магический казус. Домовой не пожелал голодать и искать новых хозяев и уцепился за меня. Сейчас я бы заметил ниточку его магии, а тогда обиделся на весь мир, мол, необразованные идиоты, ничего не понимают, тьфу, одним словом. И я пронес в Академию Домового. - Нельзя было? - удивилась я. - И не без причины, - кивнул некромант. - По Академии магические выбросы так и кружат, источники магии хранятся… Там вообще никакой нежити быть не должно, как уж этот паршивец на мне пролез, не знаю, привампирился что ли… Когда его обнаружили, он кошмарил уже весь первый класс, самых беззащитных. Пришлось уничтожить, - он пожал плечами. - А как поймали-то? - В ловушку, - Свирк начертил дымком в воздухе что-то вроде простенькой руны. - Так это ж Ловец Снов! - узнала я сувенирный индийский талисманчик, только без подвесок. - Кто? - уставился на меня друг; я смутилась. - Ну… защита от злых духов во сне такая. У… нас в стране в ходу, над кроватью висят, вроде талисмана. - Умно, - согласился Свирк. - Если все правильно сделать. Я вспомнила про заказ. - А наша-то проблема сейчас в чем? - осторожно спросила я. - Бесогонь ты знаешь. - Да связываться неохота, налипнет еще, никаким золотым не порадуешься, - отмахнулся Свирк. - Кому охота, чтоб по его снам бродили всякие любопытные? Тут я была с ним согласна. - Так, может, ловушку сделаем? Тот отмахнулся. - Незачем ее делать, можно руну начертать и совместить с заклинанием. Так ведь его выманить сперва надо! А он так окопается - век не вытащим, крысу в темноте легче поймать. Я поняла, что мной завладел охотничий азарт. - Магов боится, говоришь? - Не любит, - согласился некромант, методично реквизируя содержимое наших дорожных сумок, чтоб не тратить время зря; я надеялась, он не наткнется на мои вчерашние портянки. Ну, если что, мне его заранее жаль. - Магию чует? - я заглянула ему за плечо, глядя на ровный рядок склянок и чего-то, подозрительно напоминающего сушеные куски животных. - С пятого на десятое, - машинально кивнул Свирк. - Из нас двоих настоящего мага отличит? - напирала я со значением. Тот отмахнулся: - На мне сейчас столько всего болтается, что разве слепой… Подожди-ка, - опомнился он. - Так ты… - Вот именно, - хмыкнула я. - Есть тут одна идейка. Вроде проверки на вшивость. Обсудив нюансы нашего будущего дела мы, все еще хихикая, уснули до самого вечера. К нашему вящему разочарованию, дождь ясно показал нам, что он никуда не уйдет и вообще отсель грозить он будет шведам. Это слегка испортило нам настроение, особенно Свирку, потому что именно его часть работы располагалась на свежем воздухе. Самый добротный дом нашелся сразу - щегольская красная крыша, резное крыльцо, ухоженный промокший огородик. Даже собака в будке, вылезшая ровно на столько, чтоб звучно гавкнуть и более не нарушать свой священный покой, выглядела упитанной и здоровой. Староста явно неплохо имел, только вот с кого и каким образом - явная загадка. Заболоть жила только торфом, который добывали в тех самых болотах, ну да таких деревень на всю страну завались, как шепотом пояснил мне друг. Некромант встал в трех шагах от крыльца, задрал голову, расставил ноги пошире и воздел руки так, будто стремился подержать небо. А потом выдохнул странные, ни на что не похожие слова, каркающие, хрипящие, отрывистые. Дождь над ним идти перестал - то есть не перестал, а попадал на какую-то невидимую преграду, скапливаясь в лужу. Свирк смерил лужу кислым взглядом. - Что ж ты раньше так не сделал, мокли весь день! - возмутилась я. Свирк посмотрел на меня еще кислее. - Во-первых, она неподвижна. А во-вторых… - он мрачно посмотрел вверх. - Лужу видишь? - Вижу. Чего не стекает? - поинтересовалась я. - Потому что заклинание бестолковое, изобретатель захлебнулся, - некромант сложил на груди руки. - Структура преграды не твердая и выпуклая, а плоская и гибкая. Вода накапливается, структура натягивается… Объяснить, что будет, если я вовремя не отойду? - А захлебнуться-то как? - удивилась я. - Прочитал в неудачном месте и забыл, - проворчал Свирк. - В общем, у тебя есть от силы час. Потом эта штука порвется и руну смоет. Он пробормотал наговор, и земля под «крышей» подсохла, так что можно было чертить руну. Я направилась в дом. Открывшая мне дородная баба в чистом платье поначалу шарахнулась, потом сотворила какой-то обережный знак, сплюнула через плечо и, косясь, впустила. Еще бы, видок у меня был… порядочный. Свирков плащ на меня, понятное дело, не налез, но у корчмаря за пару монет мы выманили изрядный кусок брезента и, как два заправских модельера, принялись его перекраивать. Ну а поскольку модельеры и швеи из нас обоих были аховыми (верх мастерства некроманта - пришить пуговицу, моего - зашить дырку), получилось устрашающе. Сверху, будто вишенки на торте, Свирк развесил по мне свои обереги: косточки, черепушки, сушеные кусочки - в общем, весь арсенал некроманта, способный уложить в обморок особо впечатлительных. Венчала всю эту красоту моя наемничья харя. Домовой просто обязан был присесть на задние лапы от ужаса и сдаться. Староста Войтек оказался куда более устойчивым: смерил меня прозрачными застиранными глазками, нервно потрогал «антимагическую» деревяшку на шее и поинтересовался, что им следует делать. Я, изображая матерого некроманта не от мира сего, демонстративно прошлась по домику, побренчала свирковыми побрякушками и заявила, что буду тут «зело богомерзко волшбу творить и грозную бесогонь читать», так что не будут ли досточтимые хозяева так любезны присесть вон туда на лавочку и делать вид, что тут каждый день такое происходит. Хозяева любезно согласились, украдкой сплевывая и творя обережные знаки. Проинструктированная некромантом, я принялась колдовать. Высунув язык от усердия, начертила на полу заковыристый рисунок, расставила по его кривым углам свечки. Поколебалась, но, наткнувшись на любопытные взгляды хозяев, разложила вокруг себя корешки, накопанные по дороге в урочище и честно отвоеванные у приглядевшего себе оное урочище мелкого мруна. Корешки и сами по себе благоухали не хуже того мруна, но я, не видя достаточного ужаса на лицах старосты и его жены, решила их поджечь. В общем, вышло даже лучше, чем если бы я прочитала бесогононь, будучи архимагом. Скажем так, изначальный план состоял в том, что не разбирающийся в магии Домовой почует, что, условно говоря, запахло жареным: рисунок на полу выглядел грозно, хотя и был плодом моего воображения, свечки действительно применялись в колдовстве, а корешки воняли несносно. Дальше я должна была завыть «могучие заклинания», а в случае упертости Домового - сплясать ритуальный танец. Тут зарвавшийся нечистик просто обязан был улепетнуть через дверь (потому как и зайти он мог только через нее) и попасть в руну-ловушку, организованную настоящим магом, то есть некромантом. Но подожженные корешки завоняли так, что не то что Домовой, а я сама, староста, его жена, толстый ленивый кот, гревшийся на печи, и три мышки-полевки, настойчиво этим котом игнорируемые, бросились наутек, столкнувшись в дверях. Видимо, глаза у нас были очень дикие, потому что мохнатый нечисть, моргавший слезящимися глазками на нас из ловушки, высоко взвизгнул и заметался, подняв тощий хвост с кисточкой на конце. - Экий эффективный из тебя маг, Сашко, - хмыкнул Свирк. - Быстро управился. Однако, подойдя ко мне за каким-то амулетом, некромант замер в шаге и нерешительно потоптался, морщась. Пришлось кинуть - ближе подходить отказывался. Мощная бесогонь вышла, похлеще любого антимагического оберега - вон, и некромантов отпугиваю. Свирк, тем временем, приосанился и сурово поглядел на старосту с женой. Те подобострастно заморгали. - Мне тут богомерзкий бесь поведал кое-чего, - начал он. - Неспроста каждую ночь кошмары вас мучили, то он вашу совесть пробудить пытался. Сколь еще обманывать будете доверчивых людей? - и для пущего эффекта щелкнул пальцами, вызвав на небе коротенькую молнию, за которой, опаздывая, поспел не слишком убедительный удар грома. Но, как видно, и того хватило. Мы с бесем одинаково недоуменно посмотрели на Свирка, потом на старосту, а потом друг на друга, вроде как «Ты понимаешь, о чем он? Вот и я нет». Однако вмешиваться не стали: мне было интересно, а бесенок опасался за свою жизнь и любимую столовую в лице подсудимых. Старостиха грохнулась наземь, бормоча, Войтек как-то весь сгорбился, уменьшился, застиранные глазки подобострастно уставились на Свирка взглядом опытного взяточника. - Так то ж налог на добычу торфа, господин хороший, то ж в казну государственную… - И что ж, государственная казна у тебя в кармане располагается? - очень добрым голосом поинтересовался некромант; староста, поняв, что с этого боку не зайти, сгорбился еще сильнее. - Так ить может, господам магусам помощь какая нужна, в дороге ить денюжки-то нелишними будут… - Нам и гонорара хватит, - отрезал Свирк. - А если не хочешь, чтоб кошмары твои явью сделались, прекращай воровство и улицы, вон, замости, а то не проехать спокойно, того и гляди ноги переломаешь. - Как есть сделаю, Вещим клянусь, - забормотал староста. Двадцать золотых нам, конечно, заплатили, после того, как Домового вразумили и отправили обратно в дом, да еще пять прибавили - за заклинание быстрого проветривания. Ставни и петли обледенели, за что Свирк долго извинялся, но хозяева заявляли, что все прощают и, кажется, готовы были заплатить еще и за то, чтоб оба «досточтимых грозных магуса» поскорее убрались. - А чего Домовой на самом-то деле взбесился? - спросила я на следующий день, когда мы покупали провизию в путь. Некромант хмыкнул и светло улыбнулся. - Да простоквашу они ему несвежую ставили. - Подожди, так ведь ты говорил про сны… - пробормотала я; Свирк пожал плечами. - Вот и пойми эту нечисть. На что ему простокваша? Ну, хоть доброе дело сделали.