Сыпасиба, Нуна

      Сехун проснулся, потянулся, осознал, что у него затекло просто ВСЁ, что только могло затечь; и только после этого вспомнил, где он, собственно, находится. Первым делом он попытался аккуратно распутать свои затёкшие конечности. Хреновая была идея, уснуть в позе лотоса, ничего не скажешь. Лишь спустя две минуты сосредоточенного сопения, Сэ сумел наконец вытянуть ноги и издал стон полного блаженства, но тут же захлопнул себе рот, вспомнив о своей «соседке». Глянув через плечо, макне убедился, что Нуна всё ещё преспокойненько дрыхнет, уперевшись спиной в его спину, и облегчённо вздохнул. Затем он повертел головой по сторонам, зевнул, взял с соседней ступеньки свой смартфон и глянул время. Шесть двадцать утра. Выходит, зря он тихонничал, Нуну всё равно придётся будить. КёнМёны велели отпереть БэкЁлей в полседьмого. Ну что ж. Сэ осторожно, чтобы случайно не уронить девушку, повернулся к ней боком и тихонько потряс её за плечо. Та только отмахнулась. Кореец потряс сильнее, девушка ругнулась на него на родном языке и попыталась «повернуться на бок», то есть попросту соскользнула с крепкого плеча макне, служившего ей опорой, и едва не отправилась в увлекательное путешествие вниз по лестнице. Но, благо, Сэ успел её подхватить. Едва не схлопотав при этом инфаркт, правда, но это мелочи.       — Я... чё?... Сехун? — глядя на макне одним глазом, сонно поинтересовалась россиянка, верхней половиной висевшая в его вытянутых руках, а нижней всё ещё пребывавшая на ступеньке рядом с ним.       — Ну осторожнее же. Ты чуть не упала! — укоризненно сдвинул брови Сэ, притягивая оставшиеся части девушки обратно к себе на ступеньку.       — Правда? И как это я так... — буркнула Нуна, усаживаясь рядом с корейцем и потирая кулаком глаз.       — А по-корейски можно? Я тебе тут почти жизнь спас, — обиженно пихнул её Сехун.       — Да?... Ой, спасиб, Сехун, ты мой герой, — зевнула девушка, не глядя одобрительно хлопая макне пятернёй по щеке. — Который час?       — Шесть дв...       Закончить фразу он не успел, потому что Нуна подобрала ноги и завалилась головой к нему на колени, укладывая под щёку свой кулак.       — Ты это... иди, а я ещё посплю... чуть-чуть... — пробубнила она, прикрывая глаза и устраиваясь поудобнее. Сехун засмеялся.       — Эй, Нун... Нуна... Я не могу без тебя пойти... — тихонечко позвал макне, тыкая ей пальцем в щёку. — Просниииись... Мы сейчас только проверим, как там ребята, и сразу пойдём досыпать, обещаю, — он и сам широко зевнул. — Давай, вставай...       Девушка протестующе хныкнула, но макне уже настойчиво поднимал её на ноги, придерживая за плечи. Приняв более-менее устойчивое положение, Нуна недовольно огляделась, вновь потирая глаз кулаком. Сэ убрал свой смартфон в карман и глянул на зевающую девушку.       — Ну пошли, что ли? — хмыкнул он.       Нуна кивнула и, почти повиснув на руке парня, поплелась за ним вверх по лестнице. У самой двери они прислушались. Точнее, прислушивался в основном Сехун, а россиянка лишь клевала носом, цепляясь за его плечо, чтобы не упасть. По ту сторону стояла тишь и гладь, что могло в равной степени означать, как удачу в плане примирения БэкЁлей, так и то, что горе-вахтёры проворонили кровавое убийство. Нуна приоткрыла один глаз и протянула руку к замку, но спросонья с координацией у неё было туго, так что, трижды прицельно промахнувшись, она чертыхнулась и тыкнула Сэ, чтобы тот разобрался. Он снова усмехнулся, глядя на недовольно хмурящуюся в полудрёме девушку, и сам повернул замок. Скрип приоткрываемой двери на время реактивировал в Нуне режим избирательного бодрствования, ибо хотя бы из шиперского любопытства она была просто обязана заглянуть внутрь. Переглянувшись, оба тихонечко просунули носы в комнату и огляделись.       Бэкхён, спавший на Нуниной кровати, был похож скорее на гигантскую мёртвую гусеницу, чем на одного из ведущих вокалистов Экзо, настолько плотно он был укутан в два одеяла. Чанёль, спавший рядом на полу без одеяла, что-то неспокойно промычал и перевернулся на бок, обнимая подушку. Сэ и Нуна снова переглянулись.       — Что думаешь? — прошептал макне.       — Я тебе одно точно скажу, — так же шёпотом отозвалась россиянка, — даже учитывая, что я ещё нихрена не проснулась, я вижу, что БэкЁли не состоялись. Зря постельное меняла. — Макне на неё немного укоризненно посмотрел. — Ой, ну что? — закатила она глаза. — Ради Бога, а то ты не знал, зачем я на самом деле это сделала. Не ты ли вчера лидера стебанул? — Сехун усмехнулся, «возмущённо» тыкая девушку в плечо. — Слушай, а если серьёзно... чёрт знает, разобрались они со своей проблемой или нет... Честно говоря, тот факт, что Чанёль на полу спит... настораживает...       — Надеюсь, они хоть помирились, — нахмурил брови Сэ, Нуна кивнула, широко зевая. — Ладно, пойдём-ка досыпать. Всё равно ничего не узнаем, пока они не проснутся, а будить их было не велено.       Россиянка одобрительно хмыкнула и снова уткнулась щекой в плечо Сехуна, обнимая его руку и возвращаясь в мир грёз. Макне осторожно повёл автопилотную девушку вниз по лестнице.       — О, ну что, какие новости? — раздался обеспокоенный голос Кёнсу, едва парочка пересекла порог гостиной.       — А что с Нуной? — ужаснулся Чунмён, сидевший напротив вокалиста за кухонным столом. Судя по всему, эти двое, в отличие от Сэ и Нуны, глаз ночью не сомкнули ни на минуту.       — Спит она, — отмахнулся макне и «поправил» потихоньку сползающую по его руке девушку. — БэкЁли ещё не проснулись, дверь мы оставили открытой.       — Чанёль спит на полу, Бэкхён на кровати, — многозначительно подняла вверх палец россиянка, не разлепляя глаз, чем слегка напугала присутствующих.       — Странно это... — беспокойно потёр затылок Кёнсу. — Если бы помирились, то точно вместе бы спали...       — Ну, может, они просто по-дружески помирились, а не... — Сухо неопределённо мотнул головой.       — Они и «по-дружески» всегда спят в одной кровати, если места нет или после ужастика... Чунмён, о чём ты только думаешь в последнее время? — выгнул бровь ДиО.       Сухо просто уткнулся носом в кружку, краснея.       — Это всё наше дурное влияние. Прости, Чунмён, — отозвалась зомби-нуна.       — Утренняя искренность Нуны просто бесценна, — хмыкнул ДиО, улыбаясь. — Ну что бы там у них не произошло, нам остаётся только ждать, пока ребята сами нам всё не расскажут... А пока идёмте спать? — он глянул на часы и зевнул. — Кстати, Сехун, куда ты Нуну тащишь?       — Да вон, положу её на Крисовскую кровать, — пожал плечами макне, поудобнее перехватывая девушку под руки и легонько подталкивая её в нужном направлении. — Чердак занят, не на диване же её укладывать, когда у нас целых три комнаты свободно.       — Ну и правильно. Молодец, макне, — одобрительно похлопал его по плечу Кёнсу, направляясь в свою комнату. — Ну, спокойной ночи тогда.       — Спокойной ночи, — улыбнулся Сэ.       — Спокойной, — кивнул Сухо и поторопился скрыться в своей комнате.       — Спокойного утраааа... глупые выыыы... — цокнула языком россиянка, спотыкающимся шагом следуя в комнату КрисЛу.       Кай, внимательно слушавший эту короткую беседу, припав ухом к двери своей комнаты, едва заслышав приближающиеся шаги Кёнсу, живо шмыгнул под одеяло и прикинулся спящим. Нечего одногруппникам знать, что он тоже беспокоится. Меньше знаешь, крепче спишь. А у них тут и так бессонница.       Нуна, войдя в нужную комнату, почти инстинктивно побрела к цели, намереваясь погрузиться в комфорт подушек и одеял. Но рухнуть на ближайшую кровать ей не дали руки Сэ.       — О, нет, Нун, тут буду я спать, — усмехнулся он, перехватывая накренившуюся девушку. — Тебе на соседнюю.       — А ты-то чего тут? У тебя же своя комната, — пробубнила та.       — Но в моей комнате нет Луханевской кровати, — шепнул ей по секрету макне, девушка улыбнулась. Сэ отбуксировал её до нужного спального места, уложил и укрыл одеялом.       — Ты такой хороший, Сехун... и Лу Хань тоже... заботливые... — она снова зевнула и умильно потёрла нос.       — Смешная, — улыбнулся Сэ, чуть ероша ей волосы. — Спи давай.       — А ну отставить умиляться над старшими, — пригрозила Нуна, переворачиваясь на живот. — Ты тут донсен, а не я.       Кореец засмеялся, вызывая недовольное бурчание девушки, и побрёл на соседнюю кровать. Он забрался под одеяло и уткнулся носом в подушку. Уже вторую неделю он приходил сюда спать, словно это могло хоть немного сократить расстояние между ним и Лу, словно одеяло Ханя могло заменить его объятия. Сэ тоскливо вздохнул.       — Ты очень по нему скучаешь, да? — пробурчала Нуна в подушку, словно читая его мысли.       — Угу, — грустно отозвался Сэ.       — Он тоже, — зевнула девушка. — Но они уже совсем скоро приедут. Чуть-чуть ещё потерпи...       — Спасибо, Нун, — улыбнулся макне.       — А пока я буду за тобой приглядывать...       Сехун не удержал насмешливого фырка. Нуна оторвала голову от подушки и зыркнула на него одним глазом:       — Это ещё что за фырк?       — Кто ещё за кем должен приглядывать, — усмехнулся он.       — Конечно, я за тобой, — заверила подушку девушка.       — С чего это?! — возмутился Сэ. — Это за тобой приглядывать надо!       — Ты даже не мог пройти дальше третьего уровня в той хорор-игре, пока я не приехала... — выгнула бровь россиянка, поворачиваясь к макне.       — Если бы не я, ты бы сегодня с лестницы навернулась... — поджал губы он.       — Я в компьютерах лучше шарю...       — А я зато сильнее тебя...       — ...       — ...       — Я старше...       — А я парень...       — ...       — ...       — Спросим у Лу! — хором решили оба.       Нуна живо приняла сидячее положение, протирая глаза, Сэ достал смартфон и присел на её кровать. Ответил Олень только с третьей попытки:       — Алё, Сехун, что случилось? — сонным голосом поинтересовалась трубка.       — Хён, у нас с Нуной к тебе один вопрос...       — Детишки, вы охренели?! Пять утра... с чем-то.       — Ой, точно, — хмыкнула россиянка. — Упс.       — Мы как-то не подумали. Прости, хён, — извиняющеся наморщил нос Сэ.       — Всего один вопрос, и мы сразу спать, — заверила Олэня девушка. — Ну и ты тоже.       — Ладно, валяйте, всё равно уже разбудили, — зевнул Лу Хань.       — Спасибо, хён, мы быстро. Скажи, ты бы скорее попросил меня присматривать за Нуной, или её присматривать за мной? — поинтересовался Сехун.       Сначала на том конце провода повисла гробовая тишина, а затем кореец и россиянка минут пять слушали, как Лу угорает. Потом раздалось хлопанье дверей, возмущённые крики Криса, о том, что Хань разбудил его ржачем. Чуть погодя, Криса сменил обеспокоенный голос Минсока. Потом ребята, кажется, ещё расслышали претензии Чена. Наконец посторонние звуки стихли, и в трубке вновь зазвучал радостный голос Лу:       — Ох, Малыш, вы только что сделали мой день, — усмехнулся Хань. — Вы серьёзно позвонили мне в пять утра, чтобы спросить ЭТО?! Ох, я вас обожаю...       — Мы ждём отвееет, — настойчиво протянула Нуна, силясь держать глаза открытыми.       — Ну, если выбирать из предложенных вариантов... — задумчиво протянул Олэнь, Нуна и Сэ напряглись. — Я бы скорее сказал Чунмёну за вами обоими присматривать, — насмешливо закончил Лу. — Всё, идите. Спокойной ночи.       — Ну хён, стой! — обиженно буркнул Сэ. — А если серьёзно?       — А я серьёзно, — усмехаясь, заверил их китаец. — Поверьте, ребятня, люди, которые в пять утра звонят с таким вопросом в другую страну, пока не готовы ещё нести ответственность за кого-то другого.       — Ну ведь Сехун младше, и я... — начала было Нуна.       — Но она ведь девчонка, и я... — хором с ней начал Сэ.       — Так, вот именно поэтому я и голосую за Чунмёна, — зевнул Лу Хань. — А теперь спать живо, оба.       — Но мы...       — Спать. Сейчас же. — повелительно оборвал все возражения Олень.       — Спокойной ночи, Лу Хань, — вздохнули Сэ и Нуна, переглянувшись. ...       Около полудня Кёнсу пришёл звать Нуну и Сехуна на завтрак под кодовым названием «Бэкхён и Чанёль наконец проснулись». Подобное даже полумёртвого подняло, то есть Нуну. Девушка пулей смоталась на утренние умывания-переодевания и присоединилась к группе, уже усаживавшейся за стол. Первые несколько минут прошли в неловкой тишине, все воровато переглядывались и клацали вилками и палочками по тарелкам, не зная с какой стороны подступиться к БэкЁлям, мирно жующим, аки фиолетовые альпийские коровы из рекламы «Милки». Спрашивать было как-то неловко, сами они молчали, словно вчерашнего, да и предыдущих нескольких дней, просто не было. Еда стремительно исчезала с тарелок, угрожая закончиться раньше, чем ребята заговорят. Переглядывания стали более осмысленными, и народ чуть ли не азбукой Морзе вымаргивал «Ты спроси» и «Нет, ты спроси».       Вдруг Нуна, потянувшись за соком, случайно попала рукавом в чай Кая. Кай это заметил. Нуна это заметила. ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ тоже это заметили. Группа на секунду испуганно замерла, но КёнМёнСэ тут же спохватились и вернулись к своей еде, чтобы не нагнетать. Ибо под влиянием общего молчаливого напряжения по поводу БэкЁлей, танцор и россиянка не стали разводить привычный бой не на жизнь, а на смерть, а лишь ошарашенно переглянулись. Так и просидели с минуту: Нунин рукав в чае, россиянка и Кай потерянно смотрят друг на друга, КёнМёны и Сехун чинно сохраняют покерфейс, словно макать Нунину одежду в Каев чай — это обычай предков, передающийся из поколения в поколение. И вот наконец девушка тихонечко кашлянула, вынулась из Чониновской кружки и беспалевно продолжила трапезничать с мокрым рукавом, а Кай как ни в чём ни бывало отпил чай со вкусом свитера.       — Ни хрена себе вы за нас беспокоитесь, раз даже Нуна с Каем перемирие объявили... — внезапно заржал Чанёль, оглядывая пять напускных покер-фейсов. — Ой, да не ссыте вы, всё нормально, мы помирились. Всё круто, — улыбнулся он, переглядываясь с увлечённо набивающим щёки Бэком. Народ разом загалдел:       — Правда?       — Точно всё хорошо?       — Как вы?       — Мы волновались...       — Всё в порядке, — заверил всех Бэкхён, улыбаясь, как счастливый хомяк. — Вы, конечно, задницы, что заперли нас. Но спасибо. Всё хорошо. И давайте уже... забудем об этом, — на последних словах он как-то замялся и живо вернулся к набиванию щёк.       — О, кстати, Золушка, ты обронила туфельку! — активно сменил тему Чанни. Он достал из кармана Нунин айпод и протянул его хозяйке. — На ступеньке лежал.       — Ой блин! Спасибо, Чанёль, — девушка, забрала находку, одарив девайс укоризненным взглядом, словно это он от неё сбежал, а не она его забыла на лестнице.       Сэ, ухмыляясь, послал ей многозначительный взгляд. Прекрасно понявшая намёк девушка зыркнула на него в ответ, убирая айпод в карман. Ну уж нет, макне. Подумаешь, оставила айпод на ступеньке. Всё равно Нуна старше и мудрее. И для пущей убедительности россиянка показала донсену язык. Сехун насмешливо фыркнул в стакан сока и обрызгался. Нуна лучезарно ему улыбнулась. Ну и кто тут без присмотра не может теперь? Сэ чуть покраснел, вытирая лицо рукавом и тоже показал Нуне язык. Один — один.       — Так, а у вас двоих что происходит? — поинтересовался Кёнсу, заметивший переглядки этих двоих.       — Ничего, — хором ответили макне и россиянка, с абсолютно невинными моськами пожимая плечами.       — Значит, будете мыть посуду вдвоём, — поджал губы вокалист.       — Ну Кёнсу... — хныкнула Нуна, но тут же осеклась, заметив в глазах Сехуна Луханевских чертей.       — Я и один могу помыть, хён, — улыбнулся Сэ. — Я же взрослый, ответственный человек...       — Нет, ну одному же трудно. Да, Сехуни? — тут же улыбнулась россиянка. — Я помогу.       — Это совсем и не обязательно, Нуна... чка, — макне тоже попытался назвать девушку «поласковей», но вышло как-то не очень. Он потёр шею и сконфужено прочистил горло, Нуна показала ему большой палец.       Кай улыбался так широко, наблюдая за ними и потягивая чай, что оставалось только гадать, как у него этот самый чай изо рта не выливался. КёнМёны удивлённо переглянулись. БэкЁли тоже. Нуна и Сехун всегда были добрыми друзьями. Да что там, всего шесть часов назад они были добрыми друзьями. А сейчас какая-то чушь творится.       — Знаете, я передумал, — сощурился ДиО, — пусть кто-нибудь другой...       — Нет! Мы с удовольствием помоем посуду, Кёнсу! — хором выдали Сэ и Нуна.       — А вот теперь вы меня откровенно пугаете... — поджал губы вокалист.       — Да всё круто, хён, — усмехнулся Кай, вгрызаясь в яблоко. — Просто на наше общежитие сошла благодать. Ещё один мембер прозрел и понял, что Ненормальная — зло!       Чанёль заржал и получил тычок под рёбра от Бэкхёна. Он привычно буркнул что-то наигранно обиженное, пихая Бэка в плечо, и тут же вернулся к угоранию над приколами Кая, троллящего собирающих тарелки макне и Нуну. Но ДиО быстро снарядил не в меру развеселившегося танцора мыть плиту, и БэкЁли ушли на диван, смотреть фильм.       Чунмён сидел за столом, допивая свой чай, и с улыбкой смотрел, как Нуна и Сехун пытаются отвоевать у вяло сопротивляющегося Кая право на мытьё и плиты тоже; как Кёнсу бурчит, выставляя в сушилку чистые, но сваленные ребятами в кучу тарелки; и как, перекрывая общий гам, БэкЁли спорят из-за того, какой фильм им посмотреть. Всё же без этих двоих последние дни здесь было слишком тихо.       — Кажется, у них и правда всё хорошо, — мотнув головой в сторону БэкЁлей, шепнул Сухо, споласкивая свою чашку.       Столпившиеся тут же КайСу и детишки-энтузиасты обернулись к дивану. Бекон закатил глаза и, выдернув у Чанёля коробку, пошёл ставить диск в плеер. Каланча, смеясь, плюхнулся на диван, ожидая, пока Бэк присоединится к нему.       — Ну и слава Богу, — улыбнулся Кёнсу.       — Но, кажется, они по-прежнему просто друзья, — хмыкнул Сехун.       — А я вам что говорил, — фыркнул Кай.       — Ты нам говорил, что Бэкхён нам спасибо не скажет, Кай, — усмехнулась Нуна.       — Ненормальная, я...       — Прекратите, — качнул головой ДиО. — Что бы там ни было, главное, что они опять улыбаются друг другу... Так, Чонин, плиту никто не отменял.       — Но они ведь... — возмущённо тыкая в Нуну и Сэ, которые активно закивали, готовые помочь, возмутился Кай.       — Никаких «они». Они уже вымыли посуду. Плита — твоя.       — Ну хёёёёён!...       Никто и не заметил, что Чанёль, уже почти закинув руку на плечо плюхнувшегося рядом с ним Бэка, увлечённо тыкающего на кнопки пульта, вдруг замер на полпути, нерешительно сжал пальцы в кулак и убрал руку обратно к себе на колени, так и не коснувшись друга... ...       — Ох, как же хорошо снова спать на своей кровати! — выдохнул Бэкхён, только что вернувшийся из душа, плюхаясь прямо поверх одеяла.       — Добро пожаловать домой, — усмехнулся Каланча, кликая мышкой. — Ты, кстати, такой дурак. У нас три комнаты свободно, а ты от меня на диван убегал спать, — подмигнул ему Вирус.       — ...       — Ой, всё, молчу, — спохватился Чанёль. — Прости.       — Нет, это ты прости. Я не потому промолчал... — прошептал Бэк, устало прикрывая глаза ладошкой. — Тебя тоже Кёнсу с Чунмёном сегодня весь день пытались допросить с пристрастием?       — Ага, — вздохнул Каланча. — Раза три.       — Что ты им сказал?       — Что мы помирились, а остальное неважно.       — Я тоже, — хмыкнул Бэк. — Но мне кажется, они ещё подостают нас с расспросами.       — Ну... Волнуются, что поделать, — пожал плечами Чанёль.       — Мамочка с папочкой, — усмехнулся Бэк, Чанёль тоже фыркнул. — Слушай... кинь мне полотенце, а? А то я и так уже подушку намочил... — Бэк сел и тряхнул мокрыми волосами.       Чанёль улыбнулся ему и, эффектно отъехав на стуле к комоду Бэка, достал оттуда и метнул в вокалиста полотенце. Оно плавно спикировало и печальной кучкой шмякнулось под ноги Бекона. Чанёль ойкнул и заржал.       — Чё ты ржёшь, шпала недоделанная? — возмутился Бён. — Ащщщ, что б тебя! — цокнул он языком, недовольно стряхивая полотенце. — Ну вот и как я теперь им вытираться должен?!       — Ой, ну не корчи из себя неженку, Бекончик, — хохотнул Чанни. — Тем более, оно не столько на пол, сколько на твои ноги приземлилось.       — Меткий, блин, как слепая белка!       — Если бы ваше высочество протянуло руку, а не сидело, как принцесса, то спокойно поймало бы его, — подколол его Чанёль.       — Я тебе ещё тогда сказал: ещё раз меня принцессой назовёшь, я тебя стукну! — погрозил ему пальчиком Бэк, всё-таки накидывая полотенце на голову и недовольно ероша волосы. — И это всё ещё в силе. *флэшбек*       — Бэкхёёёёён, подожди меня, Бэкхёёён!       — О, господи, только не опять... — закатил глаза Бэк.       Даже не оборачиваясь, он знал, что к нему сейчас несётся приставучий-доставучий Чанёль, который всё никак не мог уяснить, что хоть Бэк с ним теперь и «дружит», он всё ещё не имеет ни малейшего желания разбавлять путь домой его компанией. Ибо смысл Бэкхёну было общаться с Чанёлем там, где этого не видят другие трейни. Он ускорил шаг, живо завернул за угол, потом шмыгнул под арку и встал за одну из колонн, дожидаясь, пока Чанни пронесётся мимо. Прождав пару минут, Бэк аккуратно высунул нос из-за колонны, прошёл обратно к арке и осторожно выглянул на улицу. Чанёля нигде видно не было, только кучка других трейни шла, что-то весело обсуждая, в самом конце улицы. Вероятно, Каланча присоединился к ним. Бэк удовлетворённо хмыкнул, поправляя сумку на плече, и уже собрался уходить, но тут прямо над его ухом раздался басовитый шёпот:       — Слышь, хён, а от кого мы прячемся?       — ТЫ, МАТЬ ТВОЮ, ОХРЕНЕЛ ТАК ЛЮДЕЙ ПУГАТЬ?! — взвизгнул Бэк, разворачиваясь к лыбящемуся Чанёлю и с размаха припечатывая его своей тренировочной сумкой по боку.       Правда, он тут же захлопнул рот ладошкой, потому что так орать и тем более ругаться — не комильфо. Что люди подумают? Бэк живо огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что никто кроме Чанёля этого не слышал.       — Ай, ну чё ты дерёшься? — прошипел Чанёль, обиженно тыкая его в плечо.       — Потому что не надо так внезапно появляться! — возмутился тот. — Я... впечатлительный.       — Нет, ты просто трусишшшка, — хихикнул Чанёль.       Бэку захотелось его ещё раз сумкой приложить.       — Сам ты трусишшшка, — передразнил он донсена.       — Если не трусишка, пошли со мной на ужастик? — тут же загорелись глаза Чанёля. — Такой крутой недавно вышел, и как раз в кино через час сеанс и...       — Не пойду я ни на какой ужастик! — фыркнул Бэк, поправляя сумку на плече. — Я тороплюсь вообще.       — Да? А завтра?       — Завтра я гуляю со школьными друзьями...       — У, а можно я тоже приду? — подпрыгивая как мячик рядом с бредущим в сторону остановки Бэком, попросил Чанёль.       — Ты мой школьный друг? — фыркнул Бэкхён, сдерживая порыв закатить глаза.       — Нет, — уверенно мотнул головой Каланча.       — Значит нельзя.       — Фу. Гадкий Бэкхён, — выпятил нижнюю губу Чанёль, — почему на тренировках ты всегда добрый и улыбаешься мне, а когда мы одни только бурчишь?       Бэкхён панически сжал лямку сумки. Блин. Заметил. То есть, не то чтобы Бэк это сильно скрывал... Но, честно говоря, он надеялся, что Чанёлю не хватит мозговых клеток, чтобы проследить в его поведении какую-то определённую схему. Вот чёрт, ну и что теперь? Придётся вносить в план по переманиванию друзей Чанёля ещё и «сверхурочное» общение с этим куском доставучести? Нет, так дело не пойдёт.       — Тебе кажется, — мило улыбнулся ему Бэк. — Просто я тороплюсь постоянно... Да и конец дня, я устаю...       — Ой, да? — обеспокоенно заглянул ему в глаза Чанни. — Прости. Хочешь, я твою сумку понесу? Я вот совсем не устал, правда.       — Я девчонка, по-твоему?! — прошипел Бэкхён.       — И не абы какая, а самая настоящая принцесса. «Будьте так добры, соблаговолите сообщить мне время», — хохотнул Чанни, оттягивая лямку сумки хёна.       — Я так не говорю!       — Ну, не совсем так, но очень похоже. Ты такой смешной, когда выпендриваешься. — Бэкхён, если бы мог, прямо сейчас скинул бы этого тупицу в канаву, но мимо как раз проходили две аджумы, пришлось обойтись испепеляющим взглядом. — «Не могли бы вы передать мне соль, если вас это не очень затруднит»!       — Чанёль! Я. Так. Не. Говорю!       — «Моё мнение относительно этого совершенно иное»!       — ПАК ЧАНЁЛЬ, ЕСЛИ ТЫ НЕ ЗАТКНЁШЬСЯ, Я ТЕБЯ НА ОРГАНЫ ПРОДАМ! Прекрати сейчас же! — надулся Бэк.       — Ой, принцесса капризничает, — широко улыбнулся Чанни, тыкая насупившегося Бэкхёна пальцем в нос.       — Я ПАРЕНЬ, МАТЬ ТВОЮ!       — А что, нельзя быть одновременно и парнем, и принцессой? — задумчиво поднял глаза к небу Вирус.       — Ты идиот?       — Да ладно тебе. И давай уже сумку, что ты сопротивляешься? — Чанёль одним движением сдёрнул сумку с плеча друга и повесил на своё.       — А НУ ОТДАЙ! — возмутился Бэк, да так громко, что даже аджумы, уже отошедшие на приличное расстояние, обернулись. Бён густо покраснел и шустро поклонился, извиняясь. А потом вернулся к планам по убийству ухмыляющейся Каланчи: — Совсем охренел?... То есть, — он мотнул головой, возвращаясь в русло культурной речи, — это моя сумка. И я хочу САМ её нести!       — Да? — усмехнулся Чанёль. — Ваше желание для меня закон, моя принцесса. Забирайте.       Бэк протянул руку, но Чанёль вдруг улыбнулся истинно троллистой улыбкой и, перехватив сумку за ручки, поднял её на вытянутой руке над головой. Бэкхёну захотелось взвыть. Ну да, давайте теперь постебёмся над его ростом!       — Отдай. Сейчас же. — рыкнул Бэк, привставая на цыпочки, протягивая руку к сумке. Чанёль только пуще развеселился.       — Ваше высочество... ахахах, ВЫСОЧЕСТВО... я ведь согласен отдать вам сумку, что ж вы её не забираете? — поинтересовался Чанни, сложив губы трубочкой.       — Тебе сегодня, помнится, тренер сказал, что у тебя ветер в голове? — огрызнулся пунцовый Бэк. — Так вот знаешь, почему? Потому что твоя дырявая башка как раз на том уровне, где всегда ветрено! — он отвесил донсену подзатыльник.       — Ух ты. Прикольно! А можешь мне эту фразу записать? — попросил Пак, всё ещё удерживая сумку наверху.       Бэкхён и не догадывался раньше, что желание придушить кого-то может быть настолько осязаемым. Он, просто пылая яростью, повис на Чанёле, одной рукой цепляясь за его плечо, а второй пытаясь дотянуться до сумки. Но тщетно.       — УУУУУУ, Я ТЯ ЩАС ТУТ ПРЯМ ЗАКОПАЮ НАХРЕН!! ГРЕБАНАЯ ТЕЛЕБАШНЯ, ДУМАЕШЬ ВЫШЕ ВСЕХ, ТАК И ВСЁ ТЕПЕРЬ?! А НУ ОТДАЙ МНЕ СУМКУ, А ТО Я ТЕБЕ УХО ОТОРВУ! — рявкнул Бэк, вцепляясь в эльфийское ухо донсена.       — Ай, всё! Хёнхёнхёнхён, пусти, больноооо! Да на, на, неси сам свою сумку.       Чанёль обиженно надулся, прижимая ладошку к пылающему уху, пока Бэк возвращал свою собственность на положенное место — к себе на плечо.       — Я вообще-то помочь хотел, — показал ему язык Чанёль. — Глупый хён. Капризная принцесса!       — Вот ещё раз меня так назови!... — погрозил ему Бён.       — И что тогда? — заинтересованно ухмыльнулся Чанёль.       — Всё. Достал. — закатил глаза Бэк. — Значит так. Сегодня я иду домой ОДИН. Ясно? Стой тут, — он ткнул себе под ноги, — и не смей с места даже двигаться, пока я не позвоню и не разрешу. ПОНЯЛ?! И только попробуй за мной пойти!       — Как пожелаете, ваше высочество! — широко улыбнулся Чанёль.       Бэк издал стон отчаяния, подняв руки к небесам, развернулся и быстро зашагал прочь. Чанёль стоял, усмехаясь себе под нос и глядя вслед хрупкой удаляющейся фигурке. Ему нравился вот такой Бэкхён. Такой Бэк, конечно, был истеричным и даже слегка грубым, но зато живым и ярким. Вежливая, правильная, жеманная принцесса, которую он из себя то и дело корчил, была скучной. И, кстати, действительно делала его похожим на девчонку.       Чанёль увидел Бэкхёна ещё в самый первый день и сразу им заинтересовался: забавный такой, считает себя самым талантливым в мире, смеётся отрепетировано и по поводу роста комплексует; и думает, что всё это не заметно. Чанёлю было безумно интересно с ним познакомиться. Во-первых, Каланча всегда считал своим долгом знакомиться со всеми новенькими, а во-вторых, такое чудо Чанни видел впервые. Гордый, нос вечно задран, а взгляд, как у ребёнка, которого во дворе другие ребята не взяли в игру. И Чанёлю так хотелось подойти, взять его за руку и сказать: «пойдём играть с нами?» И посмотреть, как от этого загорятся глаза вокалиста.       Познакомиться удалось только через неделю. Бэка, как и всех новых трейни, отдали на попечительство одному из «старичков». По глобальной издёвке вселенной ему достался Лу Хань, которому, как несложно догадаться, было ровнее ровного, съедят Бёна крокодилы или он заблудится в коридорах СМ. Сехун, спасая Бэка от игнора Лу Ханя, а Лу Ханя от гнева наставников, пытался сам присматривать за новеньким, но ничегошеньки не успевал. И вот тут настало время Чанёля, готового помогать всем вокруг, особенно тем, кто не просит.       Каланча живо перехватил Бэкхёна под своё крыло и, помогая ему, разузнал о нём всё, что мог. Покуда тот осваивался, Чанёлю, как и всем остальным, доставалась только вежливо-жеманная сторона Бэкхёна. Но вот вокалист освоился и перестал нуждаться в компании Чанёля. О чём он ему сообщил сто сорок два раза. Сначала вежливо и с благодарностями, потом всё раздражительнее и, наконец, Чанёль удостоился капризной стороны принцессы. Бэк на него уже шипел, вопил, ругался и спорил с ним. Чанёлю было очень весело выводить этого горделивого паренька из себя и трололошить его по поводу его недостатков. Самое увлекательное было делать это на людях, потому что тогда у Бёна разве что пар из ушей не шёл от подавления своего характера.       Время шло, Чанёль не отставал, и Бэк понемногу к нему привык. Когда прошло распределение и оказалось, что они попадут в одну группу, вокалист даже стал понемногу проявлять дружелюбие. Но почему-то делал это, только когда они были вместе со всеми, а погулять без прочих трейни никогда не соглашался. Каланча дулся, но думал, что хён пока просто не смирился с тем, что кто-то видит его насквозь. Ведь даже при всех он был мил с Чанни в своей вежливой, жеманной манере, а Каланча так хотел, чтобы однажды ему улыбнулась дерзкая сторона Бэкхёна, потому что он был уверен — у того Бэка, который умеет злиться, обижаться и орать, смех и улыбка должны быть просто обалденными.       Но сколько бы Чанни за ним не таскался, всё было так же, как сегодня. И он так до сих пор и не увидел того самого блеска воодушевления в глазах вокалиста, а ведь с момента появления Бэка в компании прошло уже несколько месяцев. Но это лишь разжигало в Каланче азарт и желание докопаться до настоящего Бэкхёна.       — Хён, погоди, хён!!! — крикнул Чанёль, срываясь вслед за уже почти скрывшимся из виду Бэком.       — Я же тебе сказал, стой там! — тот ускорил шаг, почти переходя на бег.       — А ещё ты сказал, что позвонишь... фхуухх... когда будет можно сдвинуться с места!       — Вот и жди звонка! — недовольно крикнул вокалист.       — Но у тебя... хух... фууух... — хватаясь за плечо хёна и пытаясь выровнять дыхание, просипел Чанни, наконец нагнав Бэка. Тот снова закатил глаза и остановился:       — НУ ЧТО ЕЩЁ?!       — У тебя ведь всё ещё нет моего номера, — лучезарно улыбнулся Чанёль.       — Да ё-моё, записывай живей! Только учти, условия прежние — я домой иду один! — Бэкхён протянул ему свой мобильник. Вирус живо набрал номер, сохранил контакт, позвонил для верности и вернул вокалисту телефон.       — Теперь всё? — спросил Бэк, Чанёль уверенно кивнул. — Ну, я пошёл. В этот раз только попробуй с места сдвинуться без моего звонка! — пригрозил он.       — Ни в коем случае, — заверил его Чанни. — Вот сейчас только вернусь на то место, куда ты меня поставил, и буду ждать! До завтра, хён!       Чанёль махнул ему, счастливо улыбаясь, и действительно пустился обратно по улице, вызывая звонкий фейспалм Бэкхёна. ...       — Айоу, Бэкхён, ты тоже тут? Вот это совпадение!       — О, господи, пожалуйста, нет, — тихонько простонал Бён, оборачиваясь к машущему ему из другого конца помещения Чанёля.       — Бэкхён, кто это? — поинтересовался один из ребят, стоявших вместе с Бэком в холле кинотеатра.       — Это один из тех, с кем я буду дебютировать, — натянул улыбку Бён. — Привет, Чанёль! — помахал ему в ответ вокалист, молясь, чтобы Каланча не надумал к нему подойти.       — А он тоже вокалист?       — Не-а, репер. Слушайте, а зачем нам прямо сейчас расходиться? Может, в кафешку? — суетливо предложил Бэк, заметив, что Чанёль всё же идёт к ним. — Ещё не так уж и поздно, я думал, фильм будет длиннее...       — Ой, твой одногруппник, кажется, к нам идёт...       — Здраааасьте! — поприветствовал всех своей фирменной широченной улыбкой Чанни. — О, Бэкхён, а это, наверное, твои школьные друзья? — Чанёль радостно оглядел трёх парней и двух девушек. — Он сказал, что сегодня с вами гуляет. Но я и не думал, что мы столкнёмся. Я вот только пришёл, ещё фильм не выбрал. Меня Чанёль, кстати, зовут.       — Им очень приятно, Чанёль, поверь, но мы уже уходим, — панически улыбнулся Бэк, видя насмешливые улыбки на лицах друзей, оглядывающих Вируса.       — Вы уже домой? — расстроился тот. — Ну как же... А не хотите со мной на ещё один фильм?       — Чанёль, мы вообще-то в кафе собрались, — заметив щенячий восторг в глазах донсена, замахал руками Бэк. — А ты иди, смотри фильм. Не зря же пришёл.       — Ну вообще-то мы не соглашались на кафе... — вмешалась одна из девушек. — Мы по домам.       — О, Бэкхён, а останься тогда со мной? — просиял Чанни. — Сходим на тот ужастик, о котором я говорил...       — Нет, у меня с временем туго, — попытался отмахнуться Бён.       — Но ты же только что предлагал ребятам в кафе сходить? — недоумённо выгнул бровь Чанёль.       — Да, но... мы же не полтора часа там собирались сидеть... — отчаянно ненавидя всех вокруг оправдывался Бэк.       — Хён, ну пожааалуйста, — заканючил Чанёль. — Ну ты всё время отказываешься. Ну разочек...       Бэкхён уже и не знал, куда деться, потому что переглядки его школьных «друзей» были весьма насмешливыми. А Чанёль был как всегда в собственной вселенной.       — Ой, да ты просто не хочешь на ужастик, так? — вдруг щёлкнул пальцами Каланча. — Давай, признавайся. Боишься? — хохотнул он.       — Нет, — активно замотал головой Бэк. — Вовсе нет. Я просто не люблю их, они тупые... — мямлил он, кожей чувствуя насмешки одноклассников.       — Этот очень классный. Ну правда! — заверил его Чанёль. — Если у тебя денег нет, я заплачу.       — ЕСТЬ У... — Бэк спохватился и живо сбавил тон: — Есть у меня деньги.       — Значит всё-таки боишься, — расплылся в улыбке Чеширского Кота Чанни. — Трусишка. Просто пугливая капризная пр...       Бэкхён резко захлопнул Чанёлю рот, якобы по-дружески закинув руку ему на плечо. Мило улыбаясь одноклассникам, он потянул его за шею на себя, наклоняя верхушку этой сосны поближе.       — Да пойду я с тобой на этот долбаный ужастик, пойду, только заткнись! — угрожающе процедил он на ухо Чанёлю. — Иди билеты купи!       Чанёль радостно унёсся к кассам, и Бэк наконец вздохнул с облегчением.       — Вот же странная личность, — насмешливо фыркнул один из одноклассников.       — Ну, зато симпатичный и скоро будет айдолом, — пожала плечами хреновокрашеная блондинка.       — У тебя какой-то извращённый вкус, подружка, — хихикнула темноволосая девушка.       — И много таких идиотов среди трейни? — поинтересовался ещё один парень.       — Такой — всего один... — пробормотал Бэкхён, усмехаясь и неосознанно вкладывая в эту фразу немного иной смысл, чем расслышали одноклассники.       — Ну и слава Богу, а то мне было бы страшно за нашу эстраду, — хмыкнула темноволосая. — Как его вообще взяли?       — Да связи небось, — отозвался один из парней.       — Слушайте, вы домой, кажется, собирались? — нахмурился Бэк, с удивлением осознавая, что ему почему-то неприятно слышать, как Чанёля оскорбляют. — Идите, а то стемнеет, заблудитесь. Был рад повидаться.       — Бэкхён, ты чего? — удивилась светловолосая девушка. — Мы же знаем, что ты попал в группу, потому что у тебя голос шикарный. Ну кто виноват, что одногруппники у тебя...       — Был рад повидаться, звоните почаще, — повторил Бён, помахал опешившим ребятам и ушёл к кассам.       — О, хён. А я как раз билеты купил, — улыбнулся ему Чанёль. — А чё ты хмурый такой?       — Только что из-за тебя почти что нахамил одноклассникам, — буркнул Бэк.       — Ммм?       — Ничего. Забей.       — Пойдём уже в зал, сеанс через пять минут... — Чанёль взял хёна за локоть и потянул за собой.       Только оказавшись в кресле полупустого зала, Бэкхён резко вспомнил, что они вообще-то пошли на УЖАСТИК! Как-то запамятовал он этот факт, пребывая в раздумьях по поводу Чанёля. Бэк пошарил взглядом по залу в поисках путей к отступлению. Может, сбежать, пока не поздно? Нет, блин, это трепло всем расскажет, что Бэкхён трусишка. С другой стороны, если не сбежать, то у Чанёля появятся ещё и красочные иллюстрации к аналогичной новости. Бэк активно завертел головой по сторонам. Так, в этом ряду никого кроме них нет, так что нужно только живо... И тут внезапно свет в зале погас, и Бэкхён понял, что никуда уже не пойдёт — соображать надо было быстрее.       Когда закончился первый трейлер, тоже ужастика, Бэкхён, жалобно проскулив проклятия в адрес всех и вся, сполз пониже, вжимаясь в кресло в надежде, что так ему не будет видно экран. На третьем трейлере Бэк понял, что просто не доживёт до конца фильма. Чанёль же спокойно сидел в своём кресле, в предвкушении наклонившись вперёд, поближе к экрану. И его очень хотелось пнуть.       Наконец начался сам фильм, Бэк сполз ещё ниже, зажмурился и закрыл уши ладошками. Но его почти сразу настойчиво постучали пальцем по носу. Вокалист недовольно приоткрыл один глаз и зыркнул на Чанёля.       — Хён, ну ты ведь так ничего не увидишь! «Ой, да что ты говоришь. А ничего, что я именно эту цель и преследую?!»       — Бэкхён, эй, ты и правда так сильно боишься?... — обеспокоенно спросил Чанни.       — Можешь стебаться по этому поводу, сколько влезет, но я буду сидеть так до конца сеанса, — рыкнул Бэк, выбирая на данный момент меньшее из двух зол.       Но Чанёль почти без усилий подтянул его вверх за плечи, заставляя сесть нормально, а потом убрал одну руку сопротивляющегося парня от уха.       — Бэкхён, да не буду я стебаться. Правда.       — Да что ты говоришь? Ты меня всего пятнадцать минут назад дразнил меня «трусишкой», — съязвил тот, вздрагивая от зловещего скрипа двери на экране.       — Так прикалываться над людьми — это ж святое, — подмигнул ему Чанни. — Я разве тебе запрещал надо мной стебаться? Или стебать вместе со мной... Ведь это просто шутки, без злого умысла. — Тут на экране взвизгнула девушка, и Бэк взвизгнув не хуже неё, снова стёк под кресло и с ненавистью зыркнул на Чанёля. — Бэкхён, ну прости, я ж не знал, что ты правда так трясёшься на ужастиках. Хочешь, уйдём? — обеспокоенно сдвинул брови Вирус.       Бэк не нашёлся, что ответить. Серьёзно? Он согласен его отпустить? Тут какой-то подвох? Чанёль, не получив ответа, склонился к уху вокалиста и успокаивающе зашептал:       — Эй. Бояться — нормально. В этом вся суть. На ужастики приходят, чтобы пугаться. Это весело! — на памяти Бэка так спокойно голос Чанёля ещё не звучал. — Хочешь расскажу, как смотреть, чтобы не страшно было?       — Ну валяй... — проскрипел Бэк, всё ещё не уверенный, что за хрень происходит.       — Во-первых, сядь прямо. Затем закрой глаза ладошкой и разведи пальцы так, чтобы было видно экран, но не весь, — Бэкхён послушно исполнил указания Чанни. — Не стесняйся вопить...       — Так это же...       — Не круто? — хихикнул Чанёль. — А кого это волнует, хён? Хочешь вопить — вопи.       — Девчонки вопят, — надул губки Бэк.       — И парни тоже. Это же ужастик! — показал ему большой палец Чанёль. — Ну хочешь, я вместе с тобой буду вопить?       Бён даже как-то растерялся, ибо только что на него обрушилось две новости. Во-первых, Чанёль не такой уж кретин, как он думал. Во-вторых, он и правда искренне за него беспокоится. Бэк нашёл в себе силы только кивнуть.       — Договорились, — ободряюще хлопнул его по плечу Чанни. — Ну всё. Осталось последнее. Возьми меня за руку.       — Что? — удивлённо переспросил Бэк, убирая ладошку от глаз.       — Руку, — улыбаясь, Чанёль протянул ему свою ладонь. — Вцепись и не отпускай. И на страшных моментах ты всегда будешь чувствовать, что ты не один.       Нет, ну тут просто обязан быть подвох! Бэкхён окинул недоверчивым взглядом улыбающегося Каланчу, но тот излучал уверенное спокойствие без намёков на троллинг. Вокалист чуть поколебался, но всё же нерешительно сжал своими холодными пальцами тёплую ладошку Чанёля. Каланча одобрительно кивнул и напоследок шепнул:       — И главное, помни. Все пугалки лишь в фильме, они выдумки. Здесь тебя никто не тронет.       Он ответно сжал тонкие пальчики Бэка и уставился на экран. Тот ещё немного побуравил его взглядом, потом надвинул на глаза «пальцевый шлем» и тоже повернулся к экрану. Неужели он правда на это подписался?... ...       — Ну ты упооооротый, — усмехнулся Бэкхён, выходя из зала. — Так орать.       — Сам же сказал, чтобы я с тобой вопил, — пожал плечами Чанни.       — Кто ж знал, что ты серьёзно будешь это делать, — сделал большие глаза Бэк.       — Ну, как фильм? — улыбнулся Чанёль, хлопая его по плечу.       — Мне теперь кошмары три ночи будут сниться, — фыркнул Бэкхён, отводя взгляд. — И всё ты виноват.       Это не было враньём — кошмары были вполне вероятным последствием сегодняшнего просмотра. Но в целом Бэку понравилось. Сюжет был интересным. Паре героев он даже сопереживал. А концовка — просто восторг. Впервые ему было не только страшно, но ещё и интересно. Но он ни за что не признается Чанёлю. Потому что... Ну потому что. Это же Чанёль.       — Ваааа. Ну вот совсем-совсем не понравилось? Всё так плохо? — расстроился Вирус.       — Не. Ну могло быть и хуже, — попытался подсластить пилюлю Бэк. — Но деньги за билет я тебе не отдам.       — Больше никогда не пойдёшь со мной в кино, да? — сделал печальную моську Чанни.       — А вот этого я не говорил, — буркнул в сторону Бэк.       — ПРАВДА?! — обрадовался Чанёль.       — Идём, уже темнеет, — кашлянул вокалист и зашагал к выходу.       Бэкхён вышел на улицу и повернул к своему дому, сопровождаемый абсолютно сияющим донсеном. Некоторое время шли молча, потом Чанёль начал почти сам с собой обсуждать фильм, то и дело зарабатывая закатывание глаз от Бэка. Но вдруг он резко замолчал, притормозил хёна за локоть и ткнул пальцем куда-то в небо справа от них:       — Смотри, сегодня же фонарики запускают!       Бэкхён заинтересованно поднял нос и разглядел в ещё достаточно светлом небе первые огоньки бумажных фонарей. Скоро их в небе будут десятки, сотни. Бэк сегодня предлагал одноклассникам пойти посмотреть на это, но те посчитали подобное занятие ребячеством. Пришлось соврать, что он так пошутил.       — Бэкхёёёён, а пойдём посмотрим? — с горящими глазами предложил Чанни.       — Там не на что смотреть, Чанёль. Подумаешь, огоньки в небе, — повторил тот слова своих «школьных друзей». — Да и не стемнело ещё даже как следует, — добавил он уже от себя.       — Ну ты что! — Каланча укоризненно ткнул его пальцем в щёку. — Это же ОЧЕНЬ КРАСИВО! Просто волшебно.       — Говорят тебе, не стемнело ещё, — отмахнул его руку Бэк, которому на самом деле очень даже хотелось сходить.       — Так мы пока дойдём до поля, откуда запускают, как раз самое то будет! Клянусь, такое зрелище достойно ваших королевских очей, моя принцесса.       — Ещё раз меня так назовёшь, и, богом клянусь, я тебя так стукну!... — ощетинился Бэк.       — Всё, обещаю, больше не буду! Прости, — клятвенно поднял правую руку Чанни. — Только сходи со мной. Ну плиииииз, одному не так классно! — он сделал умоляющую моську. Бэкхён ещё немного покусал губы, колеблясь, но потом всё же согласился. Чанёль радостно заулыбался и почти поскакал в направлении поля.       Зрелище и правда было восхитительным. Как что-то столь простое, как бумажный фонарик, может быть таким волшебным? Сотни мерцающих огоньков, чуть ярче, чуть тусклее, медленно плывущие по тёмному небу широкой рекой. Такие большие в руках людей, отпускающих их, и такие крошечные в небе. Завораживает. БэкЁли стояли плечом к плечу, задрав головы и пооткрывав рты. Неужели правда кто-то может считать это зрелище бессмысленной тратой времени? Это ведь настоящее волшебство, маленькое чудо обыденной жизни. Такое нельзя пропускать.       — Бэкхён, — обернулся к другу Чанёль. — А давай тоже один запустим?       Вот. Вот он. Этот блеск в глазах, которого Чанни так долго ждал. И Каланча мог поклясться, что отблески фонариков тут совсем ни при чём. Потому что на губах Бэкхёна играла широкая, яркая, искренняя улыбка. Такой Чанёль ещё не видел. И она была невероятно заразительной. Пак тоже улыбнулся. Ну, здравствуй, настоящий Бэкхён, спрятанный за семью замками, приятно познакомиться.       — Эмм... только я ж за билеты платил... — замялся Чанни, боясь, что сейчас обломает такой момент. — У меня денег почти не осталось...       — Я куплю, — воодушевлённо выдохнул Бэкхён, всё так же ярко улыбаясь, и махнул Чанёлю идти за ним.       Запуск вышел эпичным. По-бэкёлевски эпичным. Сначала оказалось, что фонарик нечем поджечь, пришлось просить у других «запускателей» зажигалку. Потом парни по очереди пытались поджечь пластинку с горючим, но хрен там. Чанёль только подпалил себе рукав. Потом до них дошло, что они не сняли с этой пластинки защитную бумажку. По ушам, само собой, получил Чанёль, и никого не волнует, что Бэк точно так же тупил. Наконец подожгли и чуть не спалили сам фонарик, потому что ни один из них не знал, как его надо правильно держать. Потом ловили его по полю, потому что слишком рано решили отпустить, и он дрейфовал в метре от земли. И вот наконец они смогли спокойно встать, дождаться нужного момента и плавно отпустить его в небо.       Пальцы Бэкхёна расстались с небесным корабликом чуть раньше Чанёлевских. Парни переглянулись, улыбнулись друг другу и снова подняли носы вслед за фонариком. Он медленно поднимался всё выше, а ветер потихоньку относил его в сторону. Вскоре Бэкхёну пришлось развернуться, чтобы следить дальше. На его плечи опустилась рука Каланчи, и Бэк даже не заметил, что приобнял его в ответ. Парни наблюдали, как медленно над ними плывут огоньки, улыбаясь каждый своим мыслям и не подозревая, что думают почти об одном и том же. Запуск вышел совсем неидеальным. Но от этого не стал менее волшебным.       Каланча никому этого не говорил, но он себя тоже иногда чувствовал одиноким. Нет, у него было море друзей и знакомых. И они были замечательными, но... У Кёнсу был Чонин, с которым он вечно носился; Крису были ближе Тао и Исин; у Сехуна на первом месте всегда был Лу Хань... другими словами, они были ему очень хорошими друзьями, но у них у всех был кто-то важнее. А Чанёлю так хотелось найти того, для кого ОН станет самым важным. Того, кто согласится сорваться погулять в другой город, ночью пускать камешки по реке или... запускать фонарики. Может, Бэкхён и есть этот самый человек? Именно вот такой Бэкхён. Который, чуть покусывая нижнюю губу, смотрит в небо с лёгкой улыбкой и всё ещё не угасшим блеском во взгляде.       А Бэк давно не чувствовал себя так легко. Словно он сам мог взмыть вверх, как отпущенный ими фонарик. Вечер был прохладным, но холодно ему почему-то не было. Он стоял, не в силах укротить улыбку на губах, и думал, что возможно ничего страшного, если ему придётся проводить с Чанёлем и «сверхурочное» время. Совсем ничего страшного. Кстати, говорят, через пару дней ещё один хороший ужастик в кино выходит... ...       Бэкхён и Чанёль стояли посреди какого-то двора, у дома с совершенно не вписывающимися в общий пейзаж каменными ступеньками и безвкусными, вероятно гипсовыми, вазами, стоявшими на перилах. Учитывая, что, пока они запускали фонарики, автобусы уже перестали ходить, и давно стемнело, — а Бэкхён+темнота+ужастик=ничего хорошего — Чанни напросился проводить вокалиста. Не то чтобы тот сильно отказывался. Но Чанёль не был бы Чанёлем, если бы не предложил пойти коротким путём и не заблудился к чертям.       — Ну, ничего не кажется знакомым? — нерешительно поинтересовался он, пиная какой-то камушек.       — Издеваешься?! — прошипел Бэк.       — Хён, ну прости, я ж правда думал, что мы просто срежем чуть-чуть...       — Ой, хххааввооо я вижжжжуу! — раздался пьяный голос из тёмного угла.       Бэкхён ойкнул и ухватился за Чанёля. Тот и сам непроизвольно вцепился в вокалиста. На свет выполз какой-то пьяный мужик в почтенном возрасте и попытался подняться на ноги. БэкЁли испуганно переглянулись.       — Синхун, Гаён! Это вы! — радостно прохрипел мужик.       — Вы обознались, — пискнул Бэк.       — Мы парни вообще-то... — уточнил Чанёль, учитывая, что аджоси назвал женские имена.       — Вы всё так же пррррекрасссссны, мммммоои чуудессные нимфффффы! — мужик наконец поднялся на ноги и, пошатываясь, двинулся к тихонечко пятящимся ребятам. — Эх... сколько мммы не видьлисссь? Лет тридцать?       — Нам всего двадцать, — возмутился Бэкхён, уперевшись в стену. — Аджоси, послушайте...       Чанёль тихонечко отпихивал наступающего дяденьку пальцем. Такого сопротивления вполне хватало, чтобы держать его на расстоянии, но отходить от них он, кажется, не собирался.       — Да, вввы по-пррежннему дваааадцатиллл...       — Аджоси, вы обознались, — настойчивее проговорил Бэк.       — Я скучччал, даааа...       — Аджоси, послушайте...       — Какккк развввелаа ннннассссссуудьбааа!       — Адж...       — А помните... в семдясят шестом... ммммыыы...       — ДА ГРЁБАНЫЙ МУЖИК, НАМ СРАНЫХ ДВАДЦАТЬ ЛЕТ, МЫ ЕЩЁ ДАЖЕ НЕ РОДИЛИСЬ В СЕМЬДЕСЯТ ШЕСТОМ!!! СВАЛИ В ТУМАН, МЫ И ТАК ЗАБЛУДИЛИСЬ!!! — рявкнул раздражённый Бэк.       Аджоси удивлённо хлопнул глазами, замолчав. Потом одарил взглядом выпученных глаз сначала пытающегося сдержать восторженную ухмылку Чанёля, потом захлопнувшего себе рот ладошкой Бэкхёна и почесал затылок.       — Да, наверное... обознался. Пойду я, — хмыкнул он и побрёл прочь.       БэкЁли вновь переглянулись, и Бэк не удержался от усмешки. Чанёль показал ему большой палец. Парни отошли от стены, глядя как аджоси, покачиваясь, петляет по двору. Наконец он подбрёл к каменным ступеням и завалился в свой тёмный угол. Перед этим он, правда, зацепил одну из ваз. Она пошаталась-пошаталась и с грохотом рухнула на землю, расколовшись. Бэк покачал головой, уже собираясь вернуться к вопросу определения их местоположения, но тут из окна второго этажа высунулась неприятного вида женщина лет сорока:       — Это что тут такое творится, а?! Орут мне тут и... — тут она перевела взгляд на расхреначенную вазу, и её голос, и без того не самый приятный, перешёл в оглушительный визг: — ВЫ РАЗБИЛИ ВАЗУ??!!!       — Не мы! — испуганным хором отозвались БэкЁли.       — А ТО Я НЕ ВИЖУ, КТО! ПРИШЛИ ТУТ!!! ВАНДАЛЫ!!! Я СЕЙЧАС КОГО НАДО ВЫЗОВУ, ПОПЛЯШЕТЕ У МЕНЯ! — верещала женщина, не желая ничего слушать.       — Нет, тут пьяный аджоси и... — попытался тыкнуть в сторону угла Бэк.       — Бэкхён, это бесполезно. Надо уходить... — шепнул ему Чанни.       — ВОТ ЖЕ ПАРШИВЦЫ!!! ЭТО ЖЕ НАДО ТАК!!! ДА Я... НА ВАС СОБАКУ СПУЩУ!!! — вдруг решила женщина и скрылась из виду.       — Бэкхёёёён... — испуганно протянул Чанёль, хватая друга за предплечье.       — Чтоооо? — не менее испуганно отозвался вокалист, пятясь. На втором этаже раздался лай.       — БЕЖИМ!!! — вскрикнул Чанёль, срываясь с места и утягивая за собой Бэка.       Вдвоём парни ломанули прочь со всех ног, не сильно задумываясь о том, куда именно бегут, петляя по улочкам. Они даже не были уверены, действительно ли за ними спустили собаку, но остановиться и проверить как-то не было никакого желания. Оба неслись сломя голову, обнимая деревья, роняя по пути урны и падая. Когда на их пути вдруг вырос забор, Чанёль, не задумываясь, почти что перекинул Бэка через него, а затем перелез сам. (Что? А когда его поступки отличались адекватностью?) Они пробежали ещё какой-то парк, слыша маты ночного сторожа в свой адрес, и в итоге вывалились из кустов на широкую освещённую улицу, где и свалились на лавочку под фонарём, чтобы перевести дух. В ушах стучал адреналин, в боку кололо, лёгкие горели.       — Что б я ещё раз... с тобой... коротким путём... — пропыхтел Бэк.       — Да я и сам... больше... а то... нахрен... — согласился Чанёль.       — Чанёль... — чуть отдышавшись, ошарашено пробормотал Бэк, оглядываясь по сторонам.       — Мммхххммм??       — Ты не поверишь... но вот это... — он ткнул в здание прямо напротив, — ...мой дом.       Парни ошарашено переглянулись. Обалдеть денёк. В кино сходили, фонарик запустили, психа встретили, общественное имущество подпортили, от собаки сбежали. И в итоге прибежали прямиком к Бэкхёновскому дому. Всё прям по плану, ага. Особенно внешний вид, как у бомжей: Бэкхён весь чумазый, джинсы разодраны на коленке, подошва одного ботинка задрана; у Чанёля тоненькая царапина на щеке, листья в волосах, рукав подпалён. По лицам обоих непроизвольно стали расползаться улыбки, плавно перетёкшие в ржач. Угорали до слёз, пока кто-то наконец не рявкнул им из окна заткнуться. Оба синхронно захлопнули рот ладошками, продолжая тихонько хихикать, глядя друг на друга. Наконец более-менее успокоились и растеклись по лавке, глядя в небо. Всё ещё широко улыбаясь, Чанёль констатировал вселенскую истину:       — А ты, мой друг, оказывается, ржёшь, как упоротый барсук!       Бэкхён выдохнул возмущённую усмешку и двинул ему локтем под рёбра. Чанёль снова захохотал.       — А сам-то?! Охрипший лось! — возмутился вокалист.       — А я и не отрицаю. И вообще, это был комплимент! — ухмыльнулся Вирус, показывая вокалисту язык.       — Чего же хорошего в том, чтобы ржать, как барсук? — усмехнулся Бэк.       — Того, что этот смех искренний, — улыбнулся Чанни. — Это в миллион раз круче любого красивого, но наигранного.       — Я приму к сведению, — улыбнулся Бэкхён, снова поднимая глаза к небу. — Правда приму... ...       — Бэээээк, подожди.       Вокалист привычно закатил глаза, расслышав вопли за спиной. Он, не оборачиваясь, поправил тренировочную сумку на плече, спокойно продолжая свой путь. Но шаг он всё же сбавил:       — Шевелись уже, а!       — Вот а просто подождать меня — надломишься? — возмутился Каланча, нагоняя вокалиста.       — Некогда мне, — хихикнул Бэк, Чанёль пихнул его кулаком в плечо.       — Сумку не понести? — усмехнулся Каланча.       — Уши лишние? — мило улыбнулся ему Бэкхён.       — Целых два, — хохотнул Чанни, но при попытке забрать сумку Бэк погрозил ему пальчиком и щёлкнул по носу. Чанёль снова обиженно пихнул его в плечо и просто поплёлся рядом. — Слушай, хён... — заговорщицки прошептал он, когда они вышли с территории СМ. — Ты ж мне запретил звать тебя принцессой...       — Чанёль!       — Да я и не буду больше, правда!       — Ну слава богам.       — Но я решил, что совсем без прозвища скучно... Поэтому, что думаешь, если я буду тебя звать «бекон»?       — Даже не думай...       — Бэкхён-бекон, ахахах.       — Чанёль!!!       — Бён Бекон. АХАХА!       — ЧАНЁЛЬ, ЧТОБ ТЕБЯ!!! *конец флэшбека*       — Ну давай, стукни меня, прин-цес-са, — Чанёль показал Бэкхёну язык, пафосно откатываясь обратно к своему столу.       — Думаешь, не стукну? — фыркнул Бэк, ухмыляясь.       — Не то чтобы я сомневался, — насмешливо поджал губы Чанни, пока вокалист поднимался с кровати.       — Да? — протянул Бэк, скручивая полотенце, чтобы использовать его, как оружие. Чанёль заржал, якобы примирительно поднимая ладошки. — А ну иди сюда, тупица!       Вирус откатился в другой конец комнаты и тоже встал со стула, подманивая друга рукой. Тот от такой наглости возмущённо расширил глаза и с боевым кличем атаковал донсена. Чанёль увернулся от удара полотенцем, обогнул Бэка и, обхватив его со спины, оторвал от пола. Тот забарахтался, как перевёрнутый жук, и попытался отбиться от ржущего Чанёля полотенцем. Эффекта это возымело мало. Тогда Бэк бросил бесполезную тряпку на пол и попытался нащупать нос или ухо Чанёля. Как только ему это удалось, Каланча тут же разжал руки. Бэк издал ликующее победное «А-ХА!», оттягивая эльфийское ухо ругающегося Чанни, заставляя друга согнуться пополам.       — Ааааааа, всё, сдаюсь, Бекон, я сдаюсь. Сдаюсь, сдаюсь, сдаюсь, — простонал тот.       — На колени, холоп! — хохотнул Бэк, ослабляя хватку, но не отпуская ухо.       — А ещё говоришь, что не прин... АЙ! Хорошо! — Чанёль сделал ну просто трагичнейшую из трагичных моську и опустился на колени. — Так уж быть, я признаю поражение... — он наигранно шмыгнул носом.       — Ииии...       — И ты великий Беко... АЙ! Великий Бэкхён, нет тебе равных в бою. Все остальные меркнут перед твоим величием... — закатил глаза Чанёль.       — Да я такой, — довольно хихикнул Бэк, отпуская донсеновское ухо.       Чанёль тут же хитро ухмыльнулся и дёрнул вокалиста за ногу, так что тот, взвизгнув, грохнулся на ковёр.       — Каждый раз ведёшься, — заржал Каланча, хватая за руки пытающегося дотянуться до его носа вокалиста и нависая над ним.       — Да чтоб тебя! Так не честно, бой уже окончен. Подлая, коварная телебашня! — Бэк вырвал одну руку из цепкого захвата, но её тут же снова перехватили за запястье.       — Теперь ты говори.       — А вот и не буду, — Бэк показал Чанёлю язык, тот расхохотался.       — Говорииии.       — Не. Бу. Ду. — усмехнулся Бэк. — Что ты мне можешь?...       Он осёкся, осознав, что они вообще-то лежат на полу, он придавлен тушкой донсена и полностью обездвижен. И Чанёль держит его руки в крепком захвате. И как-то дело пахнет керосином. Бэкхён испуганно сглотнул. Чанни перехватил его взгляд и тут же вскочил на ноги.       — Бэкхён, я не...       — Я знаюююю... — снова мечтая надавать себе пощёчин, простонал Бэкхён. — Простиииии.       — Да ладно. Хорошо всё, — слишком сухо для «хорошо» произнёс Чанёль. — Вставай давай, — он протянул Бэку руку, глядя куда-то в сторону.       Бэкхён ухватился за протянутую ладошку и поднялся, отряхиваясь. Чанёль снова был печален и избегал его взгляда. Бён поморщился, сердце как-то нехорошо защемило. Он протянул к донсену руку, собираясь погладить по плечу, но передумал, неловко кашлянул, оглядывая комнату, и пошёл, поднял полотенце. Чанёль тем временем вернулся за компьютер.       — Слушай, я пойду полотенце кину в стирку... — промямлил Бэк. — Чая сделаю. Ты чего-нибудь хочешь?       — Снова нормально общаться... — тихонько вздохнул Чанни, но Бэк расслышал. Сердце кольнуло ещё сильней.       — Чан... ёль... я...       — Да шучу я, шучу, — не оборачиваясь, натянул улыбку Каланча. — От чая не откажусь, спасибо.       Бэк тихонько прикрыл дверь в их комнату, поставил чайник и, смотавшись в ванную, уселся за кухонный стол в пустой общей комнате. Здесь было тихо, остальные уже спали. Бэкхён тяжко вздохнул и недовольно потёр грудь, пытаясь унять уколы в сердце. Ну почему он такой паникёр?! Чанёля опять расстроил. Чёрт. Бэк снова грустно вздохнул и, сложив перед собой руки на столе, опустил на них голову. Это ведь пройдёт, правда? Рано или поздно всё станет, как раньше. Боль утихнет. Неловкости уйдут. Просто нужно время. Нужно только подождать. И всё станет, как раньше. Непременно должно стать. Должно ведь?...