За гранью

      «Если бы я умер, вы бы поверили мне?»       Эхом отдающиеся слова доктора преследовали Цузуки последнее время. Pov Цузуки       Вначале этот проигрыш, а теперь и твоя смерть. Мураки, чтоб тебя…ты же ведь снова что-то задумал, не могу я поверить, что вот так просто тебя убили…что ты позволил такое…или я всё таки ошибаюсь…       Череда убийств, отказ навигационных приборов и рации и, еще этот шторм, казалось всё, словно готовится к приходу чего то ужасного. Хотя казалось бы, куда ужаснее. Непонятное жертвоприношение в честь принцессы Цубаки, не пощадившее даже ее отца и казалось бы, такого очевидного подозреваемого как Мураки, не давали сложиться кусочкам головоломки в единое целое у обоих шинигами.       Цузуки шел по мрачному трюму, отыскивая место отмеченное красным крестом. Волнения последних часов, наконец-то, смогли отодвинуть произошедшее, после проигрыша в казино, на второй план и шинигами смог сосредоточиться на расследовании. Шаги гулким, но глуховатым эхо отдавались в пространстве трюма. Внезапно его окатило волной темной энергии и на своем плече он ощутил чью то руку. Резко повернувшись, шинигами попытался вырваться, но некто припечатал его к стене. Цузуки впечатали во что то стеклянное, судя по звону посыпавшихся осколков, некоторые из которых, падая, оцарапали ему шею. Вокруг царила темнота из-за нагромождения всевозможных ящиков, скрывающих большую часть и без того тусклого света высоко висящих ламп. Неизвестный тенью резко подался к Цузуки, припадая к его шее холодными губами. Шок от узнавания прикосновений губ, на несколько секунд словно заморозил Цузуки, позволяя незнакомцу в пьянящем и одурманивающем поцелуе раны на шее шинигами, испить его крови и как ощутил последний, по подгибающимся ногам и энергии. Однако, нашарив рукой, осколок стекла, Цузуки всё же нашел в себе силы замахнуться и вынудить незнакомца отстранится от него. – Ну, ну…Что же вы делаете? – насмешливо спокойно произнес Мураки. – Не так-то просто… – чуть отойдя к свету и поднимаясь, сняв очки и вправляя что-то в зияющую черноту, вместо искусственного глаза, а затем, одев очки и посмотрев на шокированного шинигами, улыбнулся доктор, – заново соединить зрительные нервы, Цузуки-сан. Столько возни предстоит. – Мураки притворно вздохнул, поправив очки и прикрыв правый глаз. – Мураки, ты же…отравился…и умер! – сказать, что Цузуки был поражен, значит, ничего не сказать. Его смутные подозрения, которые он вытеснял, подтвердились, но страх и злость на доктора были замещены странным щемящим чувством непонятной радости внутри. Это пугало. – Я не умирал, Цузуки –сан. Просто вызвал временное прекращение жизненных функций. – Временное прекращение, – как под гипнозом повторил шинигами. – Именно так. Еще в детстве, мне пришлось, дабы развить сопротивляемость к различным ядам, принимать, приучая организм к ним, определенные порции с едой и питьем. Меня практически невозможно отравить. Просто яда, что я принял на этот раз было чрезмерно много и поэтому, дабы прийти в себя мне пришлось свести все жизненные функции до минимума. – Но зачем? – Цузуки непонимающе посмотрел на доктора. – Скажем так… – доктор улыбнулся, чуть отведя взгляд и слегка взъерошив волосы, – возникла необходимость. В конце-концов, вы же не могли поверить, что меня так просто убить? – Ну…да...но у тебя даже пульс пропал! – у Цузуки от смущения и осознания своего прокола даже дернулся глаз.       Внезапно доктор вновь оказался вблизи шинигами и прижав его своим телом к ящикам, нежно провел по щеке Цузуки справа, смотря на него пристально. – О, так вы обо мне беспокоились, Цузуки-сан? Я прав?       Интонации доктора стали сладостно-мурчащими и как не старался Цузуки, предательский румянец все равно проступил на его щеках. – Еще, чего!!! – боясь, как бы не повторилось то, что было после игры в покер, Цузуки постарался вырваться из объятий Мураки. – Ты меня насмерть перепугал! Ненавижу! – А что мне оставалось делать? Чтобы прийти в себя, мне нужно было поглотить часть вашей духовной энергии. Стали бы вы стоять и ждать, пока я наберу силу? Самый эфективный способ получить энергию…– доктор на миг прервался, скользнув медленным жадным взглядом по губам шинигами и вновь посмотрев на смущенного в конец Цузуки, – вы меня не очень празднуете, хотя еще недавно… – жаркое дыхание доктора обожгло щеку и заставило Цузуки нервно сглотнуть. Pov Цузуки       Он думает только об одном…и что самое ужасное, если он сейчас не остановится…черт, Цузуки нет…нет…не вздумай поддаться на его чары…он просто манипулятор…просто…ну почему ты так близко, Мураки…       Словно сквозь подушку Цузуки слышал голос доктора, который продолжал говорить и понимал, что его злость и страх к нему постепенно и неумолимо, как тогда в казино сменяются на нечто жаркое, волнующее своей свинцовой истомой, разливающейся по телу и заставляющей желать близости с этим извращенцем и убийцей, словно магнитом, притягивающим к себе. … – к тому же, лучше вашей энергии нет ничего на свете… – доктор обнял сзади Цузуки одной рукой, а другой, чуть развернул ласково лицо шинигами к себе, – даже капля распаляет… – прикосновение к горящей румянцем щеке Цузуки холодных губ доктора, заставило волной пробежать по телу шинигами желание. – …огни горящие на горе Инаса в Нагасаки… – миг и доктор опрокидывает Цузуки на пол, разводя его руки в стороны и сплетая свои холодные пальцы с его. – Тогда я думал, что мне достаточно лишь смотреть на вас, Цузуки-сан. Но потом мне захотелось прикоснуться…к вашим прекрасным волосам…телу…и теперь, я хочу вас…вы распаляете моё желание…сводите с ума… – губы доктора практически касаются губ Цузуки, опаляя горячим дыханием их и тут же погружая в волнительный холод прикосновения, в поцелуе полном непонятной для Цузуки сладости и горечи. – Я люблю вас, Цузуки-сан…       Прозвучавшие слова, окончательно потеряли Цузуки в ощущениях, и вот уже он притягивает к себе доктора и отчаянно отвечает на его жадный и почему то верится искренний поцелуй. Вновь ласки доктора высвобождают что-то внутри шинигами и он лишь ощущает мелодию их энергий, сплетающуюся в единое целое, как и тела, заставляющую растворяться без остатка в ощущениях близости Мураки, отвечая ему с не меньшим жаром чем он и позволяя не сдерживать стоны, которые кажется, сводят доктора сильнее всего с ума, заставляя и его вздрагивать, подчиняясь отдавшемуся на милость его ласк Цузуки.       Уже после того, как доктор, раскрыв все карты, улетел с пущенного им на дно лайнера, а Цузуки остыв от чувства предательства и ощущения того, что его использовали, во сне, куда вновь и вновь стали проникать так тщательно подавляемые памятью моменты близости с Мураки, пришло воспоминание, как доктор целуя разнеженного ласками шинигами в губы, шепчет вслед за еще одним признанием в любви что-то ему. «Мы обязательно еще встретимся и поговорим, Цузуки-сан и обещаю, я тебе все объясню».       Подорвавшись в постели после сна и неожиданного воспоминания, нервно подрагивающими пальцами проведя по губам которые начали гореть, чуть шинигами вспомнил о докторе, Цузуки тихо произнес: – Наверное я все таки дурак, Хисока прав…почему то я хочу тебе доверять Мураки, хотя ты и доказал, что тот еще монстр…