***
Спустя время, за которое Пак во всём был опорой Бэка и помог более-менее встать на ноги, они наконец проводят вечер вместе. Сидят на полу перед телевизором, с парой бутылок пива и простым фильмом на минимальной громкости. А ведь всего год с лишним назад бэкхёновские вечера включали в себя по-свойски и гоняющего по его квартире полуголого Чанёля, и домашнего, разомлевшего после горячего душа и секса Бэкхёна, и окружающий их срач. Сохранился только срач, даже квартира поменялась. Они договаривались перевернуть страницу и оставить позади прошлые. Они отпустили и простили, но кое о чём необходимо было разговаривать. — Бэкхён, я знаю, тебе больно об этом говорить, — аккуратно начал Ёль, наблюдая за реакцией. — Но почему ты всё это терпел? Почему делал вид, что ничего не происходит? Если бы это спросил кто-то другой, Бэкхён бы не ответил, а то и послал куда подальше. Но Чанёлю можно, даже нужно знать всё. Так всегда было. Он пожимает плечами. — Потому что, когда любишь, забываешь смотреть адекватно на вещи. Даёшь шансы, потому что любишь и веришь, хотя заранее знаешь исход. Но продолжаешь надеяться, что всё изменится, потому что боишься потерять. — Бэк смотрит на Чанёля и улыбается уголком губ. — А со стороны, трезвым взглядом, всегда всё выглядит по-другому. Чанёль думает о том, как смотрел на него Чонин, когда любимым занятием у Пака было пребывать в депрессии и самоуничтожаться из-за разрыва с Бэкхёном. — Думаешь, я не понимал, что это ненормально? «Всё просто закончить» — это только на словах. Бэкхён умолчал о том, что это было банально страшно — уйти от Сэхуна. Он мог сделать что-то с Бёном или с Чанёлем — что страшнее всего. Он мог ничего не сделать вовсе. Потому что вот этот страх, который парень вселил в него, почти всегда держал в напряжении и ожидании чего-то из-за непредсказуемости О. Действия таких людей невозможно предугадать. Заметив, как Чан нахмурился и задумался, Бэк решает закрыть эту тему. И, улыбнувшись, пихает Чанёля плечом. — Расскажешь что-нибудь? — Ну, из нового, у Чонина явно появился поклонник, приходит и смотрит на него по-маньячески, где бы ни находился, но пока не понятно, с какой целью. По мне, так довести его до белого каления, — Ёль хмыкает. — Много нынче психов развелось. Бэкхён прыскает и отпивает из бутылки, потупив взгляд в телевизор и улыбнувшись. — Мама скучает по тебе, кстати. — Я тоже по ней скучаю. Надо бы взять с тебя обещание устроить нам встречу. — Устрою. Я с ней тоже давно не виделся, — тоскливо вздохнул Бён. Интересно, почему. — Бэкхён? Он вопросительно посмотрел на Чанёля. — Больше не встречайся с ублюдками, ладно?***
Нынешняя жизнь Бэкхёна постепенно становится похожа на прошлую. Вернулись прежнее общение с Чанёлем и их посиделки, обсуждение волнующих вопросов, помощь друг другу и рутинные дела. Из прошлой жизни не хватает только их особой связи и соседа по квартире, по которому он пускает слюни и из-за которого гонит домой лучшего друга, но ничего подобного не хочется. Коробит одна мысль о том, чтобы влюбиться и начать отношения. Что ж, зато он может сдержать обещание не встречаться с ублюдками, и вообще ни с кем. Нынешняя жизнь его устраивает. Отношениям он предпочитает дружбу с Чанёлем. С ним хорошо и спокойно, и пусть так будет дальше. Они смогли наверстать упущенное. Вновь сблизились, а их дружба стала сильнее и крепла с каждым днём. Чанёлю же было очень комфортно, ведь он больше не испытывал спорных чувств к другу. По крайней мере, так казалось. Вновь общаясь с Бэкхёном, стало легче дышать, а этого уже достаточно. Сегодня вечером в клубе смена Чанёля и Чонина. Бэкхён составил компанию в качестве гостя, изо всех сил пытаясь отвлечься от тех самых рутинных проблем. Вообще-то, Бён на грани остаться без места жительства. — Последний вариант тоже слетел? — Чанёль ставит перед Бэкхёном бутылку пива. Он замучено вздыхает и кивает, но пытается улыбнуться, ведь пришёл сюда отдохнуть, а не распространять на друзей тяжёлую ауру. — Ладно, у меня есть ещё два дня на поиски. Увидим. Бэк себя утешает, прекрасно понимая, что мало к чему придёт со своими сбережениями, даже если дать ему на поиски неделю-другую. Чанёль задумчиво замычал, а потом ответил: — Ты бы мог пожить у меня. Бэкхён посмотрел на него, как на спасителя. За спиной вдруг мягкий женский голос зовёт Чанёля и заставляет Бёна обернуться. Чанёль машет какой-то девушке и кидает «я сейчас», отходя. — Подружка? — спрашивает Бэкхён у Чонина. — Похоже. Чанёль же общительный, — Ким улыбается и быстро отходит, чтобы подать напиток клиенту. Бэк наблюдает через плечо. Эту девушку он не помнил, хотя откуда ему знать окружение Чанёля, из жизни которого он пропал почти на год. Сейчас Бён понятия не имеет, кем является девушка, что улыбается его другу. К счастью, поговорили они недолго. Чанёль вернулся, и Бэк тут же позабыл о ней, вспомнив об их разговоре. — Я правда могу пожить у тебя? Ёль закивал. «Какие проблемы». — Чанёль, ты меня просто спас! — в очередной раз, в общем-то. Бён обнимает друга, улыбаясь. Пак ответно улыбается и тычет в парня пальцем со словами: — Готовить будешь ты! Ну конечно, готовить будет Бэкхён! Он-то с этим лучше справляется.***
Кто-то говорил, что в мире нет ничего абсолютно плохого и абсолютно хорошего. Абсолютно чёрного и абсолютно белого. Жизнь представляет собой серую середину, так поддерживается равновесие. Периоды жизни Бэкхёна можно поделить на чёрные и белые, хотя, если постараться, и в них можно найти доказательство того, что всё в этом мире — серое. Возьми даже жизнь с Сэхуном. Да, он периодически испытывал ад, испытал несколько месяцев домашнего насилия. Но ещё он испытал сильные чувства, безумное притяжение и приятно проведённые моменты. Сэхун искусно всё совмещал и воплощал середину между плохим и хорошим. И вот Бёну негде жить и работать, поиски такие же чёрные, как и полоса в его жизни. А Пак Чанёль берёт и перекрашивает её в белый. С переезда Бэкхёна к Чанёлю прошло две недели. Если бы оба знали, что им будет так просто жить вместе, то они бы съехались ещё давно. Того гляди, Бён бы обошёл стороной О Сэхуна. Но за несколько лет дружбы им не приходилось подходить к этому вопросу, и вот, когда это случилось, в трудную минуту Чанёль предложил пожить у него (волшебный парень, просто сказка), им это оказалось очень по душе. Парни почти всегда виделись, когда им это было необходимо, но мимо проходили моменты, когда Пак возвращался к утру с работы уставший и с испорченным настроением, а дома есть кому приготовить ему съедобную еду и горячий чай. Есть кому укрыть одеялом, погладить по спине, сказать утешительное слово, пошутить, одновременно приподняв настроение и успокоив. А Бэкхёну было с кем поржать и весело провести время в любой момент. В конце концов, обоим было с кем поговорить практически 24/7, поныть, позлиться и получить подбадривающее слово. Или обнимашки. Потому что когда есть кому посмеяться и сказать: «Ну нашёл из-за какого говна переживать!», то любая ситуация кажется не такой пропащей, а жизнь не такой дурной. А в целом, несмотря на всю дурость жизни, всё было неплохо. Особенно у Чанёля, на горизонте которого появилась университетская подруга. Бэкхён её до этого не знал, а Чанёля пока особо не разговорил на эту тему, да и постоянно отдёргивал себя, мол, а зачем ему? Его ли это дело? Ну, он ведь друг, разве дело не его? Вот это творилось в голове у Бэкхёна. Тем временем он уже встречал друга с их прогулок, они вместе ужинали, Чанёль ограничивался тем, что прогулка прошла «да нормально», а Бэкхён улыбался, пытаясь показать, что рад, что бы там у друга ни намечалось. И это не совсем было правдой.***
Парни пообещали друг другу перевернуть страницы прошлого. После недолгих разговоров и расстановки всего на свои места (почти всего), оба охотно согласились начать всё сначала. Из прошлого только приятные воспоминания, над которыми можно посмеяться. Прошло время и оказалось, что Бён не готов перевернуть страницу, потому что всё равно случайно вспоминал о том, в чём они оба никогда не желали разбираться. Они разобрались почти во всём, что волновало, кроме вот этого. Самого сложного. Когда у Чанёля, вроде как, пробудились не дружеские чувства, когда Бэкхён просто бросил, потому что едва ли имел выбор, а затем и сам болезненно тосковал. Тосковал и сомневался, а не было ли у него чувств к Чанёлю?.. То ли это были отголоски сильнейшей привязанности, то ли было что-то большее, таившееся в их секс-дружбе. За время этого «удобства» они настолько сблизились и привыкли, что стало трудно отделить одно чувство от другого. Они смешались, вросли друг в друга, что стало трудно понять, где именно кончалась дружба и начиналось что-то большее. И парни никогда это не обсуждали. Однажды они почти поговорили об этом, правда, немногословно. Кажется, тогда была их последняя встреча, когда Чанёль всё понял — это был конец. А затем Пак сам оборвал всё их связи, и тогда понял уже Бён, что это не какая-то банальная обида и временная ссора, и спустя время кто-то решится отойти первым и помириться. Теперь прошло время, новые страницы уже пишутся, а Бэкхёна так и тянет бередить прошлое и разбираться в том, в чём они должны были разобраться давно. И что ему остаётся? Подавлять в себе эти ощущения, зная, как на это отреагирует Чанёль. Не слишком радушно, скорее всего. Хотя мечтать об абсолютном понимании и взаимном контакте не вредно. Бэкхёну не хочется портить отношения с лучшим человеком в его жизни сразу после реабилитации их дружбы, но, кажется, он разрывается изнутри. Может, стоит хотя бы одним глазком заглянуть в чувства Чанёля? Пожалуй, Бэкхёну нужно предложить другу пропустить по бутылочке и откровенно поговорить. И не важно, о чём будет разговор, Бэк всё равно сведёт его к нужной теме в процессе. Этим же вечером он уловил какой-то игривый настрой Чанёля. Он что-то громко рассказывал с кухни, уплетая приготовленный Бэкхёном ужин, так что тот мало что понимал из его слов. И всё равно посмеивался, заходя на кухню. — Завтра выходной? — Завтра. И послезавтра, — Пак улыбнулся, отложил посуду в раковину и пальцами прошёлся по волосам Бэкхёна, благодаря за ужин. Тот кивнул, а затем с лёгкой улыбкой предложил: — По бутылочке? Бён достаёт из холодильника две бутылки пива, Чанёль переводит взгляд то на напитки, то на друга, прищуриваясь уже с огоньком в глазах. — А есть что покрепче? Из покрепче у них оказались вино и дешёвый виски. Им двоим отлично зайдёт под болтушки о своём. Не новость, что Бэкхёну повезло с другом. Помимо всего остального, Чанёль никогда не отказывал и охотно поддерживал их родные посиделки, если только он не чувствовал себя попавшим под грузовик трупом после работы, и было бы глупо, если бы Бён такое пропустил мимо. Они как раз бродили где-то около темы отношений и симпатий, обсуждали подозрительного поклонника Чонина не без смеха и едва обходили самого Бэкхёна. Кажется, Бэк уже обсуждал с Чанёлем свою позицию, и он тогда только кивнул. Старший думает, что как раз может узнать о том, что у друга на сердце, потому что он уже давно туда не заглядывал. В сердце Чанёля вообще, за всё это время, как-то было не забраться. Может, просто не было надобности, момента, и так далее. А может, сам Чанёль по каким-то причинам не позволял это сделать. Но теперь на горизонте определённо человек, симпатизирующий ему, а он ещё ни разу не прокомментировал это. Может, он не хочет обсуждать это именно с Бэкхёном? Он тем временем только гадал, что испытывает Чанёль. Когда парни в очередной раз прерывают разговор, Пак разливает вино. Бэк ерзает на стуле и наконец решается задать вопрос, почему-то чувствуя себя неловко. — Чанёль, а что у тебя с этой девушкой? — Девушкой? — Чан задумчиво хмурится. — Мина? А что у меня должно с ней быть? — Ну, я видел, как она смотрит на тебя, — Бэкхён улыбнулся, в надежде снизить напряжение. — Ты, видно, нравишься ей. Вот я и гадал, что ты чувствуешь… — Она просто хорошая подруга с универа. Мы много месяцев не виделись, — он пожимает плечами. Недолгое молчание прервал вновь Пак, выпивая вино. — Так что не понятно, зачем гадал. Бэкхён вырыл себе яму, в которую Чанёль его собирается закопать. Давать заднюю уже поздно, поэтому, почему бы не быть откровенным до конца? Всё-таки это его и тревожит. — Мне нелегко видеть тебя с ней, — признается Бэк, наконец посмотрев на него. Чанёль не сводил глаз. — С кем-либо. Если честно. Тишину, готовую в любую секунду задушить Бэкхёна, нарушил Чанёль. — И? Что ты хочешь этим сказать? Бён пожимает плечами. Хотя слова произнеслись сами собой, он тут же об этом пожалел. — То и хочу. Бэкхён знает, что Чанёль понимает. Между строк его слов было это. «Ты мне не безразличен». Они оба знают, возможно, им даже не нужно говорить вслух именно эти слова. — Не стоило об этом заговаривать. — Хочу, чтобы ты знал. — Я любил тебя, Бэк. И всё, к чему они пришли в итоге, — оглушающее молчание. Бёну страшно дышать. Тишина нарушалась лишь приглушённым шумом с улицы. И стрелка на часах какого-то хрена очень громко тикает и играет на нервах. Чанёль всего лишь открыл давно известные карты. У Бэкхёна ощущение, что стены надвигаются на него, но он должен что-то ответить. — Нам стоит обсудить… — Я не согласен. Чанёль прихватывает бутылку вина и уходит, хлопая Бэкхёна по спине со словами: — Доброй ночи. Бён слышит, как закрывается дверь в комнату Пака. Наконец-то позволяя парню громко вздохнуть и что-нибудь ударить. Он сделал всё не так.***
Как избегать человека, с которым вы проживаете в одной квартире? За ответом вы можете обратиться к Бён Бэкхёну. А вообще, повезло, что избегать особо не приходится. Чанёль приходит с ночных смен трупом и хочет лишь выспаться хорошенько и поесть. Бэкхён убивал день за днём на работе в кафе, отпуская мысли о Чанёле хотя бы там. Почти. Они встречались вечером и иногда по утрам, перекидывались короткими фразами, в духе: — Погода сегодня плохая. — Просто ужасная. И Чанёль каждый раз не забывал благодарить Бёна за еду. Возможно, Бэкхён всё же прав, и им нужно это обсудить. Они должны были поделиться своими ощущениями друг с другом. Где-то год назад, если не больше. Именно тогда в отношениях лучших друзей трещину дала недосказанность, о которой они прежде и не слышали. Чего стоило однажды просто сесть и сказать друг другу правду, поделиться своими чувствами? Бэк не знает, есть ли вероятность однажды разрешить всё раз и навсегда, развеять все недосказанности, открыться и беззащитно быть друг перед другом как открытые книги. В конце концов, им нужно определить для себя и обсудить, что они чувствуют. Либо же перестать общаться и навсегда разорвать все нити, связывающие их. Сложно, да? Для них оба варианта практически невозможны, вот такими они были. Правда, лично Чанёль понятия не имеет, что обсуждать, и не представляет их разговор. Он любил Бэкхёна, а Бэкхён любил Сэхуна, которого Чанёль ненавидел. Потом он подался в пиздострадания, пока Бэкхён забил болт на себя, свои желания и жизнь и продолжал находиться в нездоровых отношениях с Сэхуном, больше не общаясь с Чанёлем, да и вообще ни с кем. Когда предпочел Чанёлю Сэхуна. Урода, который сломал не только Бёна. Вот и всё. Не о чем говорить. Чанёль долго не мог отбить чувства к другу, потому что, оказывается, испытывал это долгое время и привык, а потом как-то резко, в мгновение охладел, но дорожить им, беспокоиться за него и желать быть рядом не перестал. Он даже не может сказать, что чувствует к нему сейчас. Может, дело в том, что он больше не хочет подпускать Бён Бэкхёна к своим сердечным делам. Хотя, увы, над этим никто не властен. Никто. Можно не хотеть подпускать всеми силами, а в мгновение ока он окажется причиной улыбок. А если Бэкхён вернётся к этому, не дай бог намекнёт, что, возможно, тоже был небезразличен к нему, как пытался сделать тем вечером, то Чанёль вернётся обратно к той яме, из которой выполз. А он очень долго пытался сделать это, больше не хочется. Паку нравится жить с другом, нравится обсуждать всё на свете, смотреть фильмы в свободное время. Нравится, когда тот готовит для него, утешает и подбадривает, не давая пасть духом посреди недели. Ему нравится слушать, когда Бэкхён расстроен и жалуется ему, потому что необходимо всё вывалить. Нравится обнимать и видеть, что его слова помогают и вызывают улыбку у друга, какими бы тупыми или избитыми они ни были, и не охота всё это терять снова. Бэкхён, вроде как пытающий избегать Чанёля, сам подошёл к нему, пока он пропадал в мыслях. Пак думает слишком очевидно, иначе как ещё объяснить его нахмуренного и сосредоточенного, на диване перед выключенным телевизором? — Привет, — тихо подошёл Бэкхён. Чанёль переводит на него взгляд, встрепенувшись. — Привет. — Ты слишком задумчив, когда сокрушаешься над чем-то, — Бён улыбнулся, садясь рядом с Чанёлем. Тот хмыкает. Бэкхён всегда был его лучшим другом, и он всегда знал о нём подобные детали. Их он может назвать десятки. — Я не прошу поговорить. Я просто хочу дружить с тобой, как раньше, — Бэк слегка улыбнулся и протянул мизинец. — И я не прошу начать сначала нашу дружбу, мне нормально и так. Давай будем лучшими друзьями как до всего этого. Будем честны и открыты, будем рады всем делиться друг с другом. Мне этого не хватает. Тебя не хватает. Интересно, быть друзьями «до всего этого» подразумевает дружеские потрахушки? Нет, конечно, они сто лет даже не затрагивали подобную тему. Но почему-то Чанёль сразу подумал об этом и не сдержал улыбку. — Я за, — парни переплетают мизинцы и улыбаются друг другу. — Мне тоже не хватает. Бэк довольно улыбается. Как гора с плеч. Чанёль теперь тоже чувствует эту лёгкость.***
Быть друзьями куда лучше, спокойнее и беззаботнее. Быть друзьями — значит больше не испытывать неловкость в неприятном разговоре, и вообще почти не переживать неприятные, запрещённые разговоры и ситуации. Нет друга лучше того, с которым вы можете делать всё, что делают Чанёль и Бэкхён вместе. Им комфортно друг с другом выпивать, сидеть в тишине, болтать без умолку, громко смеяться, выглядеть в глазах других ненормальными, а это происходило часто. Но им никогда не было стыдно или неприятно друг за друга. И это прекрасно. Быть такими друзьями просто великолепно, волшебно, настоящее счастье, если в этой дружбе никогда не было намёка на что-то большее. А Чанёль с Бэкхёном давно переступили черту, вероятно, сделав самую большую ошибку. Потому что вряд ли вечные договорённости подавят то, что в сердце, если оно всё же есть. Однако, они отлично продолжали ладить (а может, делали вид). Работали и жили вместе, Бэкхён всё так же в основном отвечал за вкусную пищу, да и Чанёль не такой уж бесполезный и всегда приходил на помощь. Вечерами Бэк делился историями о работе в кафе, а Чанёль ныл, что устал от хронического недосыпа, и вообще ужасно выглядит. Бэкхён агрессивно вторил, что Пак даже в самом дерьмовом своём виде выглядит сногсшибательно. Даже лохматым и с щетиной, с тёмными кругами и потерянным видом, в бомжатской одежде, которую он считает домашней. Да, у Бэкхёна специфичные вкусы. Пусть и реже, но они расслаблялись, смотря фильмы, бродили по городу вечерами, вместе искали развлечения на выходные, отдыхали вместе в клубе, даже если Чанёль был на смене в этот момент. Правда, никто из них за это время так и не обзавёлся хоть какими-то отношениями. Но целом, оба не хотели бы больше ничего менять с того, что имели на данный момент. Наивно было бы и дальше полагать, что так легко и гладко будет всегда. Наивно было бы считать, что Бэкхёна, на самом деле, не тянет к Чанёлю, как и раньше, а Чанёль не борется каждый раз с желанием обнять Бёна со спины и присосаться к его шее. Но оба могут продолжать обосновывать это тем, что они просто идеальные друзья и родственные души, всё в порядке. Подруга Чанёля — Мина, иногда давала о себе знать, почему-то заставляя Бёна нервничать. Бывало, они говорили по телефону. Достаточно банальный разговор двух знакомых-друзей, не более. Разок она вытащила Пака потусить их общей компанией, Бэк тогда тоже выбрался со старыми знакомыми. Наутро оба проснулись помятыми, зато приятно отдохнувшие. Чаще Бэкхён видел её в клубе, вечно желающую поболтать с другом хоть немного. Впрочем, как и сегодня. Когда-нибудь Бэкхён перестанет поглядывать на них, но не в этот раз. Возможно, и не в следующий. Девушка, тихо смеясь, прикрывает рот рукой. Как аккуратно и по-девичьи. Это, конечно, не ржач Бэкхёна, который слышно на весь район. Чанёль считает Мину лишь старой подругой, с которой приятно погулять и поговорить. Бёну же кажется, что они по-разному смотрят друг на друга. Неужели Чан этого не видит, или дело в Бэке, который выдумывает то, чего нет? Мина всегда ласково смотрит на Чанёля, когда они разговаривают. Всегда хихикает со всего, что он говорит. С каждой встречей старается выбирать декольте пониже. Накручивает прядь волос на палец, как сейчас. Разве так не делают перед человеком, который нравится? А к тактильному контакту старые знакомые тоже стремятся? Наверное, Бэкхён выглядит не очень, смотря на них исподтишка. Он давал себе слово, что подобное не касается его до тех пор, пока друг сам не решит с ним поделиться. Поэтому он отводит взгляд и ёрзает на высоком стуле, допивая свой коктейль. Чонин оказывается рядом через минуту с новым напитком, до этого десять минут наблюдающий за тем, куда был направлен взгляд Бёна. Да, он наблюдал за тем, как Бён наблюдает за Чанёлем. Бэкхён натянул вежливую улыбку и кивнул, принимая стакан. — Спасибо. — Что, кинул? — Чонин опёрся локтями о стойку и кивнул в сторону Пака. Парень лишь прыснул, стараясь выглядеть совсем беспристрастно и непринуждённо. Они ведь друзья. Но Бэкхён понимает, что выглядит взволнованно и уныло, потому что Чанёль сейчас не с ним. Но это не ревность, просто… да. — Бэк, в чём дело? Он вопросительно посмотрел на Кима. Его взгляд был понятен сразу. Это был тот мягкий взгляд, в надежде расположить к себе и вывести на откровения, но в этом взгляде отчётливо проглядывает жалость. «Расскажи мне всё, а я терпеливо выслушаю, потому что мне тебя жаль». Хотя, быть может, Бэкхён снова напридумывал. С Чонином вполне можно было бы поговорить. Чонин в принципе единственный, с кем он может поговорить о том, что касается Чанёля, потому что ему ничего не нужно разъяснять. Но нужен ли Бёну этот разговор? — Что? — он прищуривается и слегка улыбается, пытаясь придать своему выражению максимально естественный вид игривого и настроенного на веселье Бён Бэкхёна, каким заявлялся сюда всегда. Когда они с Чанёлем ещё отлично развлекались в этом месте во всех смыслах. А Чонин хмыкает и предупреждает, что Бэкхён может рассказать ему любое происходящее с ним, даже если это полный пиздец, ведь он всё равно не удивится. Потом Ким возвращается к работе, а с Бёна спадает маска «игривого и весёлого». Бэкхён не уверен, как и о чём может быть их разговор. Потому что происходящее с ним будет трудно выразить словами, а единственное объяснение он боится признать. То, что после всего пройденного, пережив массу приятного, что заставляло сердце трепетать, а за ним и ужасающего, после потери Пака из своей жизни почти на целый год, после отчаянных и рискованных попыток связаться с бывшим другом и осознания, что, возможно, он окончательно потерял контакт с ним, где-то в глубине души стало ясно — для Бэкхёна Чанёль давно уже не друг. Признавать это трудно, но делать вид, что слеп, что всё это произошло не с ними, что они по-прежнему такие лучшие друзья, как раньше, совсем не легче. А ведь тот вечер Бэкхён даже не смог сказать это. Слова находились уже на кончике языка и ждали, но Бэк испугался, вымолвил какой-то намёк на свои чувства, и всё равно захотел себе вмазать, потому что он идиот. Ещё и приплел Мину. У Чанёля есть другие друзья и подруги. Это нормально. Он же не трахает всех своих друзей и подруг, верно? Бэк ещё раз мельком смотрит на них. Ну нет. Точно нет.***
Погода в конце мая была переменчивой и капризной, того и гляди внезапно окатит ливнем. Наступили жаркие деньки, и Чанёль с Бэкхёном не стали упускать возможность, решив посидеть в кафе тёплым вечером. Бён рассчитывал удобно расположиться в беседке кафе, наслаждаясь ветерком, заказать вкусный десерт и ловить кайф от этого вечера. Но детский азарт и долгие ожидания слишком больно разбились в дребезги, как какой-нибудь любимый сервиз мамочки. Особенно паршиво было, когда они с Чанёлем почти промокшие стояли под навесом какого-то магазина и наблюдали за крупными каплями и людьми, шустро бегающими под ливнем. Чанёль пытался отряхнуть свою одежду и одежду друга, чтобы та окончательно не промокла. Бэкхён был огорчен. Холодный ветер и крупный дождь именно то, чего он хотел. Хорошо посидели. Волшебно! А потом Чанёль схватил уже продрогшего Бэкхёна за руку и потащил домой. Ведь сколько бы они не причитали, что их планы канули в лету, дождь быстро не закончится, а они не отогреются. А дома лучше, теплее и уютнее, там есть и еда, даже торт и целая бутылка вина, которые они купили по пути. Да и они давно не расслаблялись вместе за бутылкой чего-нибудь, что удивительно, ведь Чанёль с Бэкхёном — отлично подходящие друг другу любители некрепкой выпивки. Засыпается, знаете ли, легко. Да и живётся тоже, когда после тяжёлой недели есть с кем распить всего по бутылочке пива, раскинувшись хоть на диване, хоть на полу. Так они и сделали. Сначала расположились на диване, а потом и вовсе сели на пол. По телевизору тихо шёл какой-то давний фильм фоном. — Всё ещё не надумал сблизиться с кем-то? — решил спросить Ёль. Бён не задумываясь помотал головой. — Да я особо не думаю на этот счёт, ты же знаешь. Решаю не ввязываться в неприятности. — Хорошо ты предупреждаешь проблемы в отношениях, не заводя их вовсе. — Стараюсь. Парни улыбнулись друг другу. Чанёль размышлял о позиции Бэкхёна, который ещё до встречи с Сэхуном не мог долго быть одинок. И ему не обязательно были нужны романтические отношения. То есть вообще особо-то не были нужны. А если честно, то Паку нравится его решение предпочесть свободу. Вряд ли ему было бы лучше, объяви Бэкхён об отношениях. Эгоистично? Безусловно. — Ты и сам одинокий волк, — улыбнулся Бэк, пихая друга в бок. Бён думал, стоит ли задавать младшему встречный вопрос, потому что Мина так старается появляется в его жизни чаще. Нет, Чанёль действительно не догоняет или только прикидывается дурачком? — Думаешь, ты нравишься ей? — Мине? Я, честно говоря, не знаю, кто и что ей нравится. Я вообще мало что знаю. Бэк искренне удивляется, почти подскакивая. — Да ну? Вы же вечно о чём-то говорите. И я не поверю, что она проводит с тобой время только потому, что ты охренительно молчишь. Чанёль лишь хихикнул, поправляя друга: — Ну, не совсем. Говорит в основном она. — А ты не слушаешь? — Бэк улыбнулся, и Пак кивнул, наполняя их стаканы. Чанёль любит, когда его выслушивают и учитывают его мнение. Он любит беседовать, и если он активно и громко делает это, то ему комфортно. Это хороший знак. Чанёлю комфортно с единицами, с близкими сердцу друзьями. Если он выступает в качестве слушателя, перекидывается фразами, улыбается да кивает, прости, но ты для него только подруга. Наверное, в этом всё и дело. Бэкхён думал об этом, и Чанёль как раз тихо сказал: — Я люблю тех, кто готов слушать меня взаимно. И Бён скрывает смущённую улыбку. Ему ведь только что сделали комплимент? Они почти допивают вино. Бэкхёна уже начинает валить усталость от алкоголя, они перебираются в комнату и валятся на мягкую кровать, но засыпать не хочется. Хочется ещё вот так лежать, медленно выпивать и говорить с Чанёлем. — Жаль, что ты не можешь сыграть мне, — печально произносит Пак и дует губы. Он по этому соскучился. Бэк отвечает, что будь здесь пианино, он бы играл ему сутками, сколько бы тот пожелал. Он бы не удивился, если бы придя домой, увидел в квартире пианино и довольного Чанёля рядом. Ведь он всегда любил, когда Бэкхён играл. Сэхун тоже любил. Наверное. — Забавно, — начал Бэк. — Из всех слушающих мою игру, только ты смотрел на это так восторженно. — Иначе быть не может, — Чанёль улыбнулся, посмотрев на друга. — Ты красиво это делаешь. В кружке я наблюдал за другими, но это было не то. Бён улыбается и вновь придаётся воспоминаниям. От них веет теплом, вспоминать обо всём, что было раньше очень приятно. Конечно, не без капельки тоски, ведь всё это ушло, и только Пак Чанёль до сих пор лежит рядом с ним, комнату освещает телевизор, а тело и сознание расслаблены от алкоголя. Что-то меняется и уходит, но что-то возвращается обратно, туда, где должно находиться. Как Чанёль вернулся в жизнь Бёна. И он благодарен за это. Хорошо бы ещё разбираться в своих чувствах. А ведь раньше с чувствами у Бэкхёна проблем было меньше всего! Оглядываясь сейчас, даже удивляет, насколько всё легко и просто было. Но именно так и было. Одним вечером, выпивая вместе и поддерживая друга, они просто сблизились ещё чуточку ближе. Ладно, немного больше, чем чуточку. И не было неловкости, не было избеганий и стыда, зато было решение, как это, оказывается, неплохо и удобно, и, собственно, почему нет? Что мешает? Именно восприятие друг друга исключительно как друзей и уверенность в своей беспристрастности к большему и позволило этому быть. Всё всегда было на удивление просто, часто без моральных принципов. Даже когда Бэкхён пришёл к Чанёлю объявить о том, что они с Сэхуном пара, а затем оказался под Чанёлем. И то, что сейчас смотреть друг другу в глаза не совсем просто, настораживает, волнует. Да, боже, у Бэкхёна сердце бьётся чаще, когда они задерживают друг на друге взгляд. Как удручающе. Запомните: алкоголь и воспоминания вместе — опасная смесь. Одно расслабляет и туманит рассудок, другое туманит его ещё сильнее, потому что заставляет окунуться и прочувствовать вновь уже ушедшее, создаёт иллюзию, что оно всё ещё здесь. Вот парни вспоминают, как Бён играл для Чанёля. Где-то совсем рядом бродит ещё одно воспоминание: Бэкхён часто играл для него после секса. Чанёль возвращается в то время и вспоминает, как любил поцелуи с Бэкхёном. Романтичный Чанёль любил ещё немного поваляться в постели и водить пальцами по спине Бёна, зарываться носом в мягкие волосы, пока тот болтал. Как уходил и напоследок трепал его по волосам. Чанёль делает это до сих пор, потому что привычка оказалась на редкость приставучей, только теперь он так благодарит за ужин. Ёль не сдерживается и тянется рукой к волосам Бёна, совсем чуть-чуть взъерошив их пальцами. Сердце Бэкхёна замирает на мгновение, из-за алкоголя кажется, будто картинка перед глазами плывет, у Бёна и в самом деле закружилась голова от ощущений. Разве всё не выглядит просто? Почему тогда всё так сложно? Осознание, что Чанёль любил его взрывает мозг, потому что у Бэкхёна в памяти полно свежих моментов, когда очевидно — Чанёль всё ещё не ровно к нему дышит. А когда так случается, то и Бэк начинает задыхаться. И самое грустное, что больше ничего и не происходит. Хочется поцеловать друга, и в данный момент не особо волнует, оттолкнёт он или поддастся. Жалеть он в любом случае не собирается. Может, это вообще единственное, о чем он не пожалеет. Но Чанёль поддался, потому что чувствовал то же. Потому что сердце давно щемит от воспоминаний, от моментов, с которыми он не готов расставаться. Которые он бы хотел пережить снова. Он всё ещё пытается держаться на расстоянии, потому что знает: если Бэк сделает шаг, если даже намекнёт ему о чём-то, Чанёль не сдержится. А под состоянием, подобно этому, трудно поразмыслить над последствиями. Потому что просто безумно хочется сделать то, что хочется. — Мы, кажется, перебрали… — между вздохами шепчет Бэкхён и стонет, потому что и хорошо, что перебрали. Никто и не против. Так вот хорошо. Сидя сверху на Чанёле, прижиматься лбами и смотреть друг на друга, неторопливо двигаясь вдвоём слишком гармонично, слишком идеально. Очень хорошо. Очень хорошо чувствовать жгучие поцелуи и сбитое дыхание Чанёля на своей шее. Чувствовать пальцы, крепко удерживающие и впивающиеся в кожу на ягодицах. Уснуть в обнимку, комкая плед в ногах, потому что оба греют друг друга лучше — хорошо. А поломать голову над последствиями можно и потом, не в такой приятный момент.***
Они не подходили к разговору о том вечере несколько дней. Потому что наутро первым проснулся Чанёль, с удивлением вспоминая отрывки своего красочного, до боли реалистичного сна (сна же, да?..). Но рука Бэкхёна крепко обвивала Пака, а горячая грудь прижималась к спине. Это был не сон. Конечно, однажды это нужно было ожидать, Чанёль догадывался, что это может случиться. Тогда, подавив звуки страдальческой муки, он тихо выбрался из объятий парня. Бэкхён проснулся уже позже, когда было прибрано, у кровати был подготовлен стакан с водой, а тревожный Чанёль где-то притаился в квартире. И стоило Бёну лишь мягко произнести: «Чанёль…», тот угадывал тон и просто избегал. Стоит ли говорить, что Бэкхён и не собирался ни о чем жалеть? Можно сказать, так он признался в чувствах, которые всё же оказались сильнее и больше, чем к родственной душе. Произнести что-то подобное вслух, в глаза Чанёля, кажется нереальным. Но как будоражаще было передать это через взгляд, поцелуи и прикосновения. Глядя на Чанёля же создаётся впечатление, что он его изнасиловал. Пак Чанёль избегал его. И пара попыток подойти и сказать что-то ничем не заканчивалась, тот резко вспоминал про незаконченные дела. До жути обидно. Неужели чувства Бэкхёна больше… не взаимны? И что-то особенное, греющее сердце во взгляде, вечерних разговорах и мимолётных прикосновениях всё это время ему казалось? Чанёль избегает его, словно допустил ужасную ошибку и сожалеет. Но сожалеет он только о своей трусости и противоречиях. Вообще-то, никто не был против, чтобы Бэкхён посидел на Чанёле. Просто иногда собственные желания пугают. Ведь он так долго пытался избавиться от этого безумия, отбросить назад прошлое, начать что-то новое… и всё равно вернулся к бесконечности в глазах Бэкхёна. Ещё когда старший пропал в своих отношениях с Сэхуном, а Чанёль с горечью принял любовь к другу, он понял, что былой дружбы между ними больше не будет. Он не ошибся. Одним из вечеров уставший Чанёль стоит на кухне и пытается заварить чай. Бэкхён тихо подходит сзади и они переглядываются. Несколько секунд молчания, кажущиеся огромной тягучей вечностью. Бён окидывает Пака взглядом: — Долго ты ещё собираешься избегать меня? — Я тебя не избегаю. — Да, как же, — тихо говорит он, подходя ближе. Чуть опешив, Ёль всё же делает шаг назад, и тот лишь хмыкает. — Не избегаешь. Под внимательным взглядом Пак ещё раз уверяет: всё хорошо. Бэкхён хочет взять его за руку, мягкие подушечки пальцев невесомо проходятся по венкам на запястье, и сердце Ёля летит в пятки так резко и с такой скоростью, что он неожиданно одергивает руку и выпаливает: — Бэк, не заставляй меня повторять одно и то же. Ему вдруг резко захотелось хорошенько треснуть себя. Но он стискивает зубы, крепко сжимает кружку и скрывается в комнате.***
Если вам кажется, что вы свернули не туда на своём пути, потерялись и запутались, воспользуйтесь правилом, которым пользуется больше половины людей, в том числе и Бён Бэкхён. Пошлите всё в самое увлекательное путешествие. — В пизду. Именно туда Бэкхён всё посылает сегодняшним вечером и уходит в клуб, не в силах больше находиться с принципиальным и невозможным Чанёлем. И смена Чонина хорошо совпала с его лопнувшим терпением. Когда Бэкхён видит парня за стойкой, то мчится к нему, и он уверен, что Ким уже догадывается обо всём по взгляду. В следующий час подвыпивший Бэкхён жалуется на Чанёля, потому что он «баран» и «ничего не видит». Ким сочувственно вздыхал, как мог пытался контролировать количество выпитого Бёном и в ответ лишь шептал: «Сам не лучше». — Поматросил и бросил, то же мне друг… — бубнит Бэк, потирая уставшее лицо. Чонин откладывает стакан и чуть наклоняется к парню. — Я что-то не догнал. Ты о чем? Бэк поднимает потерянный взгляд и отвечает со смешком, явно невесёлым. Каким-то отчаянным. — Он меня избегает после той ночи, представляешь? Чонин сводит брови. Что он только что ляпнул? — Вы с ним снова… Бён кивает. Чонину хочется побиться о что-нибудь. Кто-нибудь скажет им, что наступать на одни и те же грабли — не круто? — Ладно, — Ким забирает стакан из рук Бэкхёна. — Тебе хватит. И, игнорируя возмущение парня, отходит, набирая Чанёля.***
Пак сидел перед телевизором, думая о Бэкхёне. Он производил в памяти моменты последних дней. Как они о многом вспоминали в тот вечер. Может, зря они это делали? Может тогда они бы просто уснули без всего лишнего, и он бы не сидел сейчас в одиночестве и не обдумывал это всё. Хотя… кто сказал, что, не вспомни они тогда приятные моменты, они бы не переступили черту вновь? По правде, обоим уже давно этого хотелось. Просто Бэкхён желает и делает, а Чанёль боится своих желаний. Пака выдёргивает из этой пучины телефонный звонок от Чонина. Он спокойно принимает вызов и слышит совсем далёкого от спокойствия Кима: — Чанёль, у тебя кровь выше члена не поднимается? Чанёль опешил, и уже было открыл рот, но Чонин не дал и слова вставить. — Бэкхён уже всю душу мне излил, и выпил пол бара. Бери его, пока он тёпленький, олень! А то снова придёт какой-нибудь Сэхун и заберёт. Хватит тормозить! — с этими словами Чонин отключается, а Паку нужно ещё полминуты, чтобы обработать услышанное и наконец рвануть к Бэкхёну.***
Чанёль открывает дверь, подпинывая её ногой. Он пытается нащупать выключатель, придерживая ворчащего Бэкхёна, ведь «он и сам может идти». Когда свет включается, Бён, словно очнувшись, пытается отстраниться, но младший держит крепко. Однако и Бэкхён не сдаётся, бубнит что-то, чтобы Ёль его пустил, ведь он не настолько пьян, чтобы не стоять на ногах. Чанёль тащит Бэкхёна на кухню и поит холодной водой, не забывая пару раз брызнуть водой в лицо. И Бэк даже более-менее приходит в себя. — Решил спиться в одиночку? — А что, спиваются в компании? — хмыкает Бён. Чанёль становится ближе и большим пальцем вытирает мокрый уголок губ Бэкхёна. — Ты просто невозможный, — только и говорит младший, смотря тому в глаза. И пойди разбери, сделал он комплимент или упрекнул его. Бэк больше склоняется к упрёку. В голове у выпившего Бэкхёна полно желаний и слов, и слава богам, что что-то всё ещё сдерживает его. Он улыбается уголками губ, разворачивается на носках и уже на полпути в комнату слышит тихое: — Давай попробуем… Бэк останавливается, поворачиваясь. — Что ты сказал? — Ничего, — Чанёль закатывает глаза. — Забей. Парень подходит ближе. Пак чувствует опасность и пятится. — Забить? Тебя, что ли? — он пытается поколотить его, но вы вообще видели, как размахивает лапками выпивший Бэкхён? Чанёль на миг перехватывает тонкие запястья и прижимается к чужим губам. Они целуются не спеша, затаив дыхание и мягко сминая губы друг друга. Ладони Чанёля переходят на щеки, а язык Бэкхёна скользит по нижней губе Ёля. Это самый тягучий поцелуй в жизни Чанёля, разорвать который кажется преступлением. И Бэкхён с придыханием шепчет в губы Чанёля: — Давай… Может, даже самые безнадёжные отношения можно сдвинуть с мёртвой точки френдзоны? Даже если они с двумя тупыми углами.