Прекраснейшая Мерзость

Глава 5 Я сидел на жестком сидении, плотно примотанный к нему ремнями безопасности и трясся. И нет — не от страха. Болтало Грозовую птицу, стремительно набиравшую высоту, просто нещадно. Пилоты, разумеется, старались идти плавне, и они действительно набирали высоту куда медленнее чем обычно, обычно эти безумцы вообще свечкой ввысь уходят. Что поделать: специфика боевых транспортников и их пилотов-астартес, этим верзилам ведь всё равно на перегрузки, а вот из меня уже почти душу выдавило. Со времени моего спонтанного и практически случайного совращения целого Ордена космодесанта минуло уже почти три месяца. За это время произошло на удивление много событий. Для начала, сразу же после трехдневного моего отдыха, вызванного сильнейшим энергетическим истощением, меня под белы рученьки доставили в созванный совет Ордена. Если честно, я тогда струхнул, и не будь в сопровождении у меня три Библиария и два терминатора я бы, наверное, свинтил куда подальше, но все обошлось. Хотя, это как посмотреть. На том собрании астартес все дружно поставили меня перед фактом моей «святости», и ладно бы начали меня восхвалять и преклоняться передо мной, так нет же, оказывается эти умники, полюби их Слаанеш (где-то в Варпе одна из могущественнейших Сущностей, уже потянула свои загребущие тентакли, но резко оборвала себя: нельзя-с.), покумекав меж собой, пока я валялся в отключке, решили, что, как «Избранному Императором», мне нужно дать всё самое лучшее. Лучшее снаряжение, лучших учителей и тренеров, лучшее образование и самые эффективные тренировки. Не спорю, действительно мне предоставили и лучшую одежду и самых опытных инструкторов, как из простых людей, так и из скаутов. За моим здоровьем следил сам Магистр Апотикариона, а амуницию подготавливал Магистр Кузни, но вот в чем беда, «самые эффективные» тренировки по меркам астартес это что-то с чем-то. Двенадцать часов в сутки из меня «ковали Клинок Воли Его», а после оставшееся время до сна, когда я после этой «ковки», даже самостоятельно передвигался с трудом, меня усаживали за парту. Начальная ксенология, то, что можно обозвать как политология, тактика малых групп, тактика крупных войсковых соединений, этикет, полевая медицина… и это лишь вершина айсберга, эти изверги даже заставили Руби обучить меня как младшего адепта механикусов, а улыбчивый младший апотикарий всего-то полгода назад отучился демонстрировать мне методы полевой хирургии на провинившихся вспомогательных орденских служащих! Да что там! Мне пришлось заучить наизусть весь кодекс Астартес! И устав Имперской Гвардии, а последний по объем не то что "Войну и Мир", он большую советскую энциклопедию переплюнул! Но это всё цветочки, а ягодки начались когда мне решили преподавать богословие… Вот ей богу только из-за этого я готов истребить всю Экклезиархию под корень. Этот лютый звиздец и ахинею даже Тзинч признает Ересью из Ересей! (Варп в этот момент словно одобрительно колыхнулся: «О да, Лоргар хорошо постарался," — мог услышать любой Астропат в радиусе ста световых лет… перед тем как бесповоротно лишиться рассудка). Хотя, стоит отметить, что и полезного в этом богословии было приличное количество. Во-первых, это подробный разбор всех многочисленных течений веры в Бога-Императора, подробная структура всей Экклезиархии в том числе и их боевого крыла, ну и во-вторых, святые писания вполне можно использовать как самоучитель по обману ближнего своего, стольких способов обдурить верующего я не видел еще нигде. Разумеется, всё это было сказано не прямым текстом, но, как говорится, «умному достаточно». За то время, пока меня истязали и физически и ментально, лагерь и Орден в целом на месте не сидели. Там, куда пришёлся орбитальный удар, уже во всю шло строительство Крепости-монастыря, а точнее — лишь его Цитадели. Магистр кузни демонстрировал мне эскизы и голограмму будущей Цитадели. Ну что я могу сказать, несмотря на пафос, готичность и общую гротескность, строение получается на удивление крепким, многофункциональным, а главное — монументальным. По чертёжам площадь всей крепости-монастыря Ордена будет что-то около пятидесяти квадратных километров, она будет иметь десяток глубокоэшелонированных рубежей обороны со своими укреплениями, системами снабжения и арт. батареями, точками ПВО и ПКО. И в самом центре этой крепости, с орбиты отдалённо напоминающей давидову звезду, должна возвышаться Цитадель — апогей и символ мощи молодого Ордена. Орденские Цитадели — это самые неприступные укрепления, возводимые в этой вселенной, даже массированная орбитальная бомбардировка не способна проломить устанавливаемые в них пустотные щиты и порой даже полный Экстерминатус планеты не приводит к разрушению центральной орденской твердыни. Разумеется, это всё справедливо для полностью законченной Цитадели, строительство которой вполне способно растянуться на десятилетия и столетия. И уже сейчас Пепельные Рыцари и прикомандированные к ним вспомогательные строительные службы закладывали фундамент будущего величия… Тьфу ты: и я этим чертовым пафосом пропитался. Ну так вот, за то время, пока меня гоняли, строители докопались до несущей породы и с упорством бобров вгрызлись в неё. Уже сейчас на дне много сот метрового котлована, фактически вырос небольшой стоящий на голой скале городок, окружённый со всех сторон сотнями и тысячами пик торчащей в небеса адамантовой арматуры. Хоть адамант очень редок и дорог, но на фундамент Цитадели его, как и ещё десятка дорогостоящих и редких материалов, не жалеют. Особенно много данного металла будет в каркасе реакторных залов Твердыни, располагавшихся, кстати, на самом дне будущего строения, реакторы для которого построили на самом Марсе и сейчас они в транспортировочной упаковке ожидают своего часа на одном из многих транспортников на орбите. К слову там действительно много всего интересного, и не всё это можно достать. К примеру, особо мощные плазменные ректоры, которые обычно ставятся на Гранд Крейсера или линкоры, или же тяжёлые плазменные Батареи ПКО, которые одним залпом вполне могут ссадить с орбиты не самый мелкий крейсер. Одной только сверхпроводящей проводки практически пять сотен километров. Но, к сожалению, всего этого хватит лишь на самый минимум необходимый для функционирования Цитадели. И в дальнейшем для её модернизации и строительства остальных необходимых сооружений монастыря-крепости придётся использовать материалы попроще, искать способы раздобыть ещё «Плюшек от Механикусов» или же налаживать собственное производство аналогов. Последнее, к несчастью, труднореализуемо, хотя и максимально перспективно, и даже та сотня механикусов, что притащил с собой ныне сидящий в карцере магос в этом вряд ли поможет: банально у большинства не та специализация, да и необходимых материалов в этой жопе мира не сыскать, хотя уже сейчас Руби, на пару с Магистром Кузни строят поистине наполеоновские планы по освоению местного астероидного пояса. К слову Руби, после того как взял с тела поверженного предателя священный силовой топор не только вернул себе право на нормальное имя, но и возвысился в местном ранговом табеле Механикусов до самой вершины, разделив главенство с Магистром Кузни, и они очень быстро нашли общий язык. Как оказалось, Кларад Дайго был из числа «Прогреситов» (не исправлять!), своеобразного течения среди почитателей Омниссии, застывшего на пороге еретеха. Они считают, что не зазорно изучать ксенотех, перенимая у него удачные технические решения, не чураются проводить эксперименты, о которых во всём остальном культе давно уже позабыли, и порой готовы переступить через догмы Культа. Многие Прогреситы впали в ересь, но большинство из них составляют ядро инженерных специалистов Культа Механикус, что и двигают, пусть даже очень медленно, человеческую технику вперед. Именно поэтому Прогреситов еще терпят, и именно поэтому от технодесантника-прогресита решили избавиться, банально сбагрив его куда подальше от политической арены культа, как впрочем, и большую часть его сподвижников, что тоже присоединились к техническим службам молодого ордена. К сожалению, несмотря на всю прогрессивность этого течения веры в Омниссиию, даже они не помышляют о фундаментальных исследованиях, ибо воспитаны на том, что человечество некогда было велико и уже смогло раздобыть всё знания мира, и теперь лишь необходимо найти осколки былых знаний. Но, я надеюсь, что подобное изменится, по крайней мере, у той части культа Механикусов, что находится в непосредственной близости от меня. Грозовую Птицу вновь ощутимо тряхнуло, но после вибрация резко пошла на спад. В грузовом отсеке транспортника не было иллюминаторов, но я отчетливо ощутил, как мы покинули пределы атмосферы планеты. Вместе с этим впервые за все эти три месяца пошёл на спад поток психической силы, что непрерывно вливался в меня со дня спонтанного совращения всего ордена. На мое лицо сама собой выползла блаженная улыбка. Как оказалось, психическая энергия от двадцати тысяч верующих очень плохо на мне сказывалась. Нет, она не вредила мне, отнюдь — наконец утолила мой вечно свербящий на периферии сознания Голод и даже позволила чуточку подрасти моей демонической сути, пусть и немного изменив цвет с истинно хаотического на преимущественно ядовито бирюзовый, да и количество психических щупов, как и их длина с энерго-насыщенностью, тоже скакнули вверх, но при этом воля двадцати тысяч разумных, что видели во мне воплощение своей веры, буквально перековывала мою психическую ауру, подгоняя её под свой идеал. Это было… странно и страшно. Странно потому как ощущение перестройки твоей психической ауры крайне необычно само по себе, а страшно потому как это именно ты меняешься, становясь кем-то другим. Благо, что мне стать кем-то другим под воздействием чужой психической силы не светит, ибо само ядро моей сути, моя нетленная Душа, не подвластна никому. Но вот психическая её оболочка, которой я буквально обмазался некогда, заметно изменилась. Весь Орден видел во мне не столько символ Бога-Императора, сколько воплощение спокойствия и защищенности от тварей Варпа, гарант сбыточности мечтаний и правдивости сладостных надежд. И это всё действительно воплощается во мне, правда, как-то странно. Мне самому пока непонятно как именно, но явно не так, как ожидали этого мои невольные культисты. И вот теперь покинув пределы атмосферы поток изменяющей мою демоническую суть психической энергии ослаб, творимые им бесчинства замедлились, даруя мне мгновения спокойствия и неизменчивости (Где-то в глубинах Варпа довольно и по-отечески одобрительно булькнуло нечто древнее и неповоротливое). При этом психическая энергия, которая до меня не доходит, никуда не девается, она в прямом смысле оседает в магнитосфере планеты (Или всё же в ноосфере?), порождая видимые лишь мне подобным энергетические всполохи, отдаленно напоминающие вспышки на солнце. — Вух… лучше бы мы на «Аквилле» полетели. — Выдохнул Адольфус — мастер-сержант скаутов, коих Магистр Ордена приписал ко мне на время моей отлучки с планеты. Он вообще изначально не хотел меня отпускать, потом планировал отрядить целую роту на моё сопровождение, но после длительных уговоров в которых участвовал я, Старший Библиарий и Магистр Кузни, он сдался и приписал ко мне лишь Адольфуса, тем более, что я с ним был уже достаточно хорошо знаком: всё же большую часть боевой подготовки у меня вел именно он. Помимо Адольфуса Грозовую Птицу, в которой из пассажиров были только я и он, сопровождало звено Орлов Бури — тяжелых суборбитальных штурмовиков, хотя и в орбитальной свалке эти утыканные пушками летающие танки чувствуют себя вполне сносно. Да и Грозовая Птица по своей бронированности не то что не уступает, она даже превосходит Орлов. Именно из-за её максимальной защиты и живучести меня и усадили в неё, а не в какой-нибудь общевойсковой транспортник. Магистр вновь перестраховался, и его излишняя забота о целостности моей не такой уж и хрупкой тушки меня начинает нервировать. На низкой орбите нас встретил эскорт с боевой баржи братства, хотя, в отличие от поднятого с поверхности сопровождения, эскорт с баржи был чисто символическим, что вполне логично: здесь попросту не от кого защищать, весь космос на пару миллионов километров вокруг просвечен и исследован орбитальной группировкой вдоль и поперек. Зачем вообще я лечу на орбиту? Ну, тут всего две причины: первая и самая главная это, разумеется, необходимость проехаться по мозгам у экипажей кораблей, дабы те ненароком не усомнились в лояльности братьев с планеты и не дали по ней пару очистительных залпов. Ну, и во-вторых пора бы уже слетать и посмотреть, что же творится на остальных планетах в системе. Пусть Магистр Ордена с подобным и не согласен, напирая на то, что нужно сначала отстроить хотя бы самый минимум укреплений на планете, закрепиться на отвоеванном у Мира Смерти плацдарме, и лишь после — устраивать рейдерские вылазки, сначала внутрисистемные, а после можно и в Око слетать, демонов побить. Разумеется, идея устроить добрый махач у меня встретила одобрение (В Глубинах Варпа Кроваво Красное буйство приветственно взрыкнуло, побудив пару миллиардов своих последователей устроить очередную резню), но вот только, для того чтобы махач был удачный нужно организовать не только опорную базу, с ремонтным заводом и производством боеприпасов, но и рекрутские резервы. Разумеется, молодой орден захватил с собой достаточно большое количество гражданских, как из семей служащих ордену, так и просто добровольцев, желавших жить в боле-менее спокойной обстановке под боком у Астартес. В общей сложности на транспортниках сейчас расквартировано около полутора миллионов человек-переселенцев. Число выглядит внушительным, хотя на самом деле таким не является. Все дело в том, что далеко не каждый рекрут может стать неофитом — прошедшим первичный отбор, а до стадии инициата — того в кого уже начали вживлять дополнительные органы, доживает лишь каждый десятый. При этом далеко не каждый Инициат может дожить до тех времен, когда он сможет стать Скаутом, ну, а после и Боевым Братом. В результате соотношение рекруты — новый боевой Брат где-то пятьсот-восемьсот к одному. Неплохо так, да? И на этом фоне популяция в полтора миллиона выглядит не очень, особенно если учесть, что в среднем статистика потерь среди Астартес в стычках с еретиками и порождениями варпа — десять-пятнадцать братьев на роту. Отсюда и выползает основная причина того, почему я спешу с исследованием системы. Я, как и некоторые братья-капитаны и Магистр Кузни, надеемся, что отправленные на иные живые миры системы части экспедиции сохранились хотя бы частично. Особенную надежду мы возлагаем на катачанский Семьсот Восемнадцатый, что сейчас вместе с Инквизитором, его свитой и тысячью Сестер Битвы, что сопровождали Инквизитора и пребывающих на его корабле представителей Миссионарии Галаксия — организации занимающейся распространением культа Императора. У данной части фактически провальной экспедиции больше всего шансов остаться в живых и закрепиться на своей планете, да и есть возможность того, что Инквизитору удалось спасти хоть одного своего навигатора, в данном случае ценность данной части экспедиции возрастает многократно: после нам не придётся извращаться и искать иной способ навигации в Варпе. Спустя ещё полчаса Грозовая Птица наконец достигла конечной точки своего пути — Боевой Баржи Пепельных Рыцарей. В её главном ангаре, куда и "припарковался" мой транспорт, нас ожидала целая делегация, из трех десятков старших офицеров, старшего корабельного комиссара с его школярами и, что самое для меня неприятное, Старшего корабельного Священника со своей немаленькой свитой. Хотя, чего я ещё ожидал, особенно при том, что с планеты о моей святости тут уже всем уши прожужжали. Подобным, к слову, скоррапченные мной космодесантники оказали мне медвежью услугу, ведь они не только заставили насторожиться скептически относящихся к любым проявлениям святости, но и сосредоточили на мне внимание всех экипажей флотилии, что в данный момент мне совершенно не нужно. — Приветствую вас на «Глашатае Праведности». Я надеюсь, вам понравится на моем корабле. — Суховато поприветствовал меня, судя по регалиями и особо дорого украшенному камзолу, капитан сего судна, ему поддакнули, каждый в своей манере, его сопровождающие, оказавшиеся капитанами остальных кораблей флотилии, практически все поголовно, они источали раздражение самим фактом того, что их оторвали от дел или просто веселого времяпрепровождения, дабы поприветствовать персону, называемую сухопутными крысами «Святой». Блеск. Теперь все капитаны флота Ордена относятся ко мне в лучшем случае настороженно, а, если учесть, что создаваемое Парадоксом поле Энтропии никуда не девалось и вновь слегка расширилось после того как я покинул пределы планеты, эта настороженность вполне способна перерасти во враждебность. В отличие от офицеров, представители флотской экклезиархии были куда как более дружелюбны, но от этого было не лучше, ведь «самый равный среди равных» — главный поп «Глашатая праведности», явно испытывал ко мне далеко не светлые чувства, основную часть из которых составляло опасение за собственное положение. Остальные же святоши, по большей своей части, были просто фанатиками, которые делали всё то, что указывал им возомнивший себя местным кардиналом церковник. Я буквально видел, как в его голове крутятся шестеренки, и выплавляется план о моей «случайной» кончине, разумеется не на его корабле, а, скажем из-за неисправности Грозовой Птицы. На которой я буду совершать возвращение на планету. Ну нет, голубчик, так дело не пойдёт. Если с иными я здоровался приветливо и лучезарно улыбался, прикрывая свои излишне длинные уши под немного забавным, украшенным в классическом имперском стиле беретом, то лишь приблизившись к главному попу боевой баржи я переменился в лице. Оно, из живого и радостного, по-детски непосредственного, обратилось в каменную маску. Лик смерти, что слегка сверкающими бирюзовыми глазами впился взглядом в саму душу посмевшего вызвать мое неудовольствие. Что же, хоть актерское мастерство мне и не преподавали, ибо специалистов нет, но и практика из обмана и обхода способов допроса подошла вполне сносно. — Покайся в своих грехах, грязный еретик. — от моего голоса повеяло арктическим холодом, а следующий за мной Адольфус невзначай положил руку на свой болтер и внутренне сжался, как взведенная пружина, готовясь в любой момент выполнить свой долг и защитить меня. Я плавно, так, как могут только эльдары, взмахнул рукой и поп, у которого на морде застыло выражение полного охреневания от неожиданного обвинения, заорал что есть мочи, а на его лбу стали вздуваться и лопаться волдыри, выстраивая оставляемые после себя ранки в форме всем здесь присутствующим прекрасно известного символа Той-Что-Жаждет. Тело же уже бывшего Главного Экклезиарха всей флотилии Братства, стало искажаться и изменяться, из его спины прорезались три пары стрекозиных крыльев, руки обратились в длинные, оканчивающиеся пастями плети, а с головы в прямом смысле сошло лицо, оголяя абсолютно ровную, без малейших прорезей, костяную маску с горящим по центру символом Слаанеш. Новорожденное порождение Варпа взревело и присело передо мной проявляя таким образом раболепие перед своим создателем. Я это знал, как и то, что даже по моему приказу он не сможет навредить мне. Но вот иные присутствующие в ангаре этого знать не могли. В следующее мгновение меня снесло в сторону. Это Адольфус, резко швырнув твари в морду зажигательную гранату, подхватил меня и отскочил в сторону, пытаясь при этом оставаться на линии между моей тушкой и тварью Варпа. Граната с относительно тихим хлопком разбрызгала зажигательную смесь, что в следующее мгновение подожглась искрой. Ударная волна не только разбросала церковников-неудачников, что не успели отскочить от своего старшего, исказившегося под энергиями Варпа, но и знатно сбрызнула их жидкой горящей огнёсмесью. Сама же новорожденная тварь Хаоса практически не пострадала от подобного и лишь лишилась обрывков своего одеяния. При этом, попытку Адольфуса защитить меня, она расценила также как и все окружающие её преклонение пред своим создателем, то есть как нападение. Именно поэтому, оно сверкнув своими стрекозиными крыльями, яростно взревело расположенными на руках-щупальцах пастями и ринулось мне на выручку. — ИЗЫДИ! — Спокойно, несмотря на то, что Адольфус во время резкого рывка отбил мне всё что можно, произнес я и взмахнул рукой. Порождение Варпа, непонимающее вскрикнув вспыхнуло бирюзовым огнем. Ради пущей театральности и пафосности я начал нараспев читать одну из сотен литаний по изгнанию демонов, что заставили меня выучить, попутно усиляя и яркость и маркость порожденного моей волей пламени. Под самый конец литании на огонь, не щурясь, смотреть было невозможно, а от жара, генерируемого им, переборки в трех метрах вокруг раскалились докрасна. Всё это время тварь Варпа, порожденная моей силой билась в агонии, жалобно и непонимающее вереща, как бы вопрошая «за что?» и лишь в самом конце, когда я прекратил накачивать её своей силой, она распалась прахом, оставив после себя лишь скелет с явно выраженным символом Слаанеш на совершенно ровной костяной маске на месте лица. Пламя, вместе со смертью твари тоже пропало, не оставив после себя и следа. Я же лишь изобразил легкую усталость и вновь улыбнулся, обещающей всем всепрощение и исполнение самых заветных и потаённых чаяний улыбкой. Зачем, и, главное, как я провернул подобный трюк? Да всё, на самом деле, достаточно просто, ведь ещё не будучи «святым» я экспериментировал с ускоренным моей волей и силой корраптом простых смертных, и, после признания моей «святости», я не забросил подобного, правда более на людях эксперименты не ставил, экономя трудовой ресурс, заменив их представителями местной фауны. Методом проб и ошибок я кое-как научился направлять ход мутации, правда при этом всё равно проявлялась метка хаоса в том месте тела, что соответствует участку психоауры куда и проник мой щуп, да и направлением мутаций это назвать сложно, ибо я, просто немного изменяя свойства своей истинно-хаотичной части, приближаю её энергетические показатели к свойствам энергий богов Хаоса. Так, при изменении в сторону Кхорна, тварюшки обычно обрастали мускулатурой, отращивали зубы и когти, ну и мчались рвать всё подряд не разбирая. При этом порой они даже цвет свой меняли на красный, да и печать хаоса на них проявлялась Кхорнитская, пусть и видоизменённая. В случае Тзинча появлялись разнообразные птицы, что, судя по поведению, как минимум были разумны, ну и имели широкий прейскурант психических возможностей, начиная от вспышек огня, заканчивая психчиеским бубнёжом на периферии сознания. То что получалось при смещении в сторону Нургла я даже вспоминать не хочу — та тварь была единственной, что я сжёг предусмотрительно захваченным с собой небольшим огнеметом. Наиболее близкие к изначально моим Варп-тварям оказались выходящие при смещении в сторону Слаанеш. Они были изящнее, имели обычно несколько пар конечностей и гипертрофированные первичные половые признаки, но при этом явно походили на то, что получалось у меня без разных манипуляций с окрасом энергии, то есть, были утыканы зубастыми тентаклями. Вот и сейчас, я, максимально сместив свою энергию в сторону Слаанеш, под прикрытием поля энтропии, генерируемого Парадоксом, вторгнулся в психоауру этого святоши и обратил его в тварь Хаоса. Зачем мне это нужно было? Разумеется, дабы проявить свои сверхъестественные способности, проявляющиеся губительно для хаосопоклонников, обозначить меня не как просто милого ребенка, но реальную силу и участника внутриорденкой политики, запугать всех, ведь абсолютно безгрешных здесь нет, ну и, разумеется, избавиться от опасного элемента, что обязательно начал бы мутить воду и ставить мне палки в колеса. Пока большинство присутствующих отходило от шока, капитан боевой баржи, проявил недюжинные организаторские способности и стал, громко горланя, раздавать вполне толковые, как по мне, приказы. Разумеется, и иные, не посмевшие действовать через голову собственного начальника, капитаны, особенно боевых кораблей из флотилии ордена, не сильно растерялись от подобного и успели даже повыхватывать свои табельные лазпистолеты и отступить под прикрытие борта до сих пор стоящей Грозовой Птицы, команда которой тоже клювом не щелкала и успела развернуть множественные турели и раскрутить спаренную курсовую роторную автопушку. Слава богу она не потребовалась, иначе от всех присутствующих в радиусе двадцати метров от порождения Варпа не осталось бы ничего кроме фарша. — А я тебе говорил Мозес, что этот святоша мутный и от него на версту несет хаосом. — Подал голос старший Комиссар, что за время моего приветствия ни проронил ни слова, но при этом не отрывал от моей персоны своего пронзительного взгляда. В отличие от собственных школяров, что струхнули от вида порождения Варпа, он остался спокоен, и был готов ринуться в рукопашную, это было отчётливо видно, по его ревущему пиломечу до сих пор сжимаемому обеими руками и тому, что он единственный, кто бросился вслед за порождением Варпа, остановившись, лишь когда-то вспыхнуло в бирюзовом пламени. Подойдя ко мне, Комиссар, пару секунд пробуравил меня пристальным взглядом, но после вежливо и приветливо улыбнулся… Ну, наверное то, что вышло на его исполосованном шрамами лице, именно так и виделось самому комиссару. — Если честно, сынок, поначалу я относился достаточно скептически к твоей избранности самим Императором, но теперь я вижу, что он действительно благоволит тебе, — похлопал он меня по плечу, при этом стоящий рядом со мной Альберт дернулся к своему оружию, но удержался. — с одного взгляда разглядеть в человеке скверну не каждый инквизитор сможет. А уж будучи парией сжечь её лишь силой своей веры и воли способен действительно лишь святой. Моё имя Мотар Агро и я действительно рад, что нам удалось найти светоч Воли Его в этих, находящихся у демонов на рогах землях. После этих слов он протянул мне руку, для рукопожатия. Разумеется я на него ответил, при этом продолжая добро и всепрощающе улыбаться. На таком расстоянии я ощущал, как в его душе, от близости со мной уже начала разжигаться бирюзовая искорка, что вспыхнула настоящим светочем, после того как я сжёг порождение Варпа. — Кхм… разумеется мы все с самого начала были рады визиту осенённого вниманием Императора. — Напомнил о себе капитан боевой баржи. Он был старым и опытным офицером, поэтому сразу заприметил, что после подобного ко мне лучше держаться ближе, а то можно и поста лишиться. — Мое имя Мозес Квела и я, как уже говорил, рад приветствовать вас на моем корабле. После подобного был нудный и долгий процесс знакомства с присутствующими. Я не забывал работать своими щупами, прикрытыми от взглядов любопытных псайкеров аурой Энтропии. Я пока не достаточно умел, чтобы, вводом крупицы своей силы не инициировать мутации, но вот облучать посредством касающихся психооболочки щупов своей психоэнергией я наловчился. Так, начать насильственный коррапт не получается, но вот разжечь самостоятельно зародившийся бирюзовый огонек вполне можно. К слову, среди узревших свершённое мной «чудо», не поддались ему лишь трое, и то потому что в их психоаурах уже были следы коррапта, в двух случаях силами Слаанеш, а в третьем Тзинчем. Культисты вели себя дёргано и настороженно, но необдуманных поступков совершать не собирались, поэтому я их оставил в покое, притворившись, что просто не заметил. Программа моего посещения боевой баржи, после проявления сил, резко изменилась и расширилась. Теперь мне не только собирались провести недельную экскурсию по всей барже. Но и ещё устроить званный ужин в покоях капитана, что по своей площади не уступают небольшому дворцу. Но перед всем этим, после скромного, по меркам офицеров перекуса, на котором жратвы было столько, что хватило бы, чтобы накормить роту космодесантников, капитан лично решил провести меня в святая-святых судна — на его мостик. Что я могу сказать про мостик… Я ожидал худшего. Нет серьёзно, несмотря на наличие декора в виде черепов и аквилл мостик действительно был мостиком, здесь было множество пультов, десятки человек и огромный голостол, со слегка подрагивающей голограммой планеты и всего в радиусе пяти ста тысяч километров от нее. Капитанский трон, действительно был троном и стоял на небольшом возвышении, с которого прекрасно было видно весь не такой уж и маленький мостик. Как мне поведали, этот мостик, несмотря на его хорошую защищенность, в случае серьезных боев использовать будут как вспомогательный, а высший офицерский состав флотилии и корабля переберется в боевую рубку, что расположена в глубинах надстройки и бронирована не многим хуже реакторного отсека. — Думаю, наш дорогой гость не откажет в чести сказать парочку слов напутствия всему нашему флоту? — Предложил неожиданно капитан боевой баржи, его инициативу поддержал и старший комиссар, что за всё время экскурсии не отходил от меня далеко и всячески демонстрировал всем окружающим, что он меня поддерживает и готов порвать голыми руками того еретика, на которого я укажу пальцем. Что поделать, коррапт души идёт тем быстрее, чем ближе она ко мне находится, и аура Энтропии этому не шибко то и мешает. — Отличная идея, это поднимет боевой дух на флотилии, а то последнее время приходится слишком часто применять расстрелы в целях поддержания дисциплины. — Старший Комиссар не отстал от, как я понял, своего приятеля и собутыльника, и также высказался «за». — Ну, раз вы настаиваете. — Скромно потупившись проговорил я, продолжая удерживать на своем лице всепрощающую добрую улыбку. Если честно, у меня уже скулы болеть от такого начинали. Лишь получив от меня утвердительный ответ капитан, явно опасающийся того, что моим фаворитом на Барже будет не он, а Старший Комиссар, отстранил последнего от моей священной тушки и лично проводил к своему командному трону, у которого уже возился какой-то адмех, настраивая когитаторы и вокс-транслятор. Фух… ну, приступим. Импровизация наше всё! — Дорогие сограждане, бравые воины Империума, достойнейшие представители культа Машины, в эти тяжёлые времена, когда коварные силы Варпа своими кознями отрезали нас от нашей священной родины… — Начал вещать я, при этом собственные слова как-то странно заставляли вздрагивать мою демоническую суть, я это чувствовал, но прекратить речь просто не мог, ибо поймал кураж, прямо как тогда, когда полоскал мозги Руби — …когда сотни тысяч наших собратьев томятся в неизвестности, борясь с вечными врагами человечества, многие подвергают сомнению веру в Бога-Императора — услышав подобное, Комиссар нахмурился, ибо прекрасно знал, что так и есть. — Но именно в такие моменты, когда на наши плечи падают самые тяжкие испытания, когда на прочность проверяется не только броня наших танков и защита пустотных кораблей, но и сила, чистота и искренность Веры, сам Бог-Император, взирает на нас с гордостью. Ибо ни один истинный сын Империума, даже в самый тяжелый час не усомнится в Нем! И сейчас, взирая на нас Он счастливо улыбается, но одновременно с этим и пребывает в ярости, на тех, кто посмел замарать себя скверной поклонения лже-богам и слабостью Веры! Его ярость, переполняет меня, требует чтобы Мы, братья и сестры. Все мы! Отбросив распри, кощунственный индивидуализм и сомнения, единой волной выжгли засевшую в этой системе Скверну! Так смеем ли мы перечить воли его? НЕТ! Никто из Нас! Так возьмемся же за оружие, укрепим нашу Веру искренней молитвой и выкорчуем порождения Варпа с ближайших планет! Такова Его Воля! Таково Мое Слово! Такова истинна! Да сгорит скверна в Истинном пламени! Моя психоаура, что с каждым произнесённым словом всё больше и больше вскипала от клубящейся в ней силы, под самый конец, исторгла из себя, полностью подавив поле Энтропии, вал психической энергии. Он не бил по слабозащищенным разумным, о нет, он прокатился по самому Варпу, выжигая в нём всё то, что не имеет метку моей силы. От подобного вечно клубящееся буйство Эмпирея на несоизмеримо краткое мгновение прекратило свою вечную круговерть, подчинившись моей воле, даря мучительную смерть своим порождениям и мимолетные мнимое спокойствие и умиротворение ощутившим это смертным. Эхо от подобного, словно яркая ослепительная вспышка, прокатилась по Варпу на многие тысячи световых лет, даруя мучения посмевшим сопротивляться демонам и облегчение воззрившимся на неё смертным. И никто из ощутивших такую благодать даже не подумал, что яркая вспышка умиротворяющего Бирюзового огня поселила в самих глубинах их душ скверну, попутно просто разогнав конкурентов, способных покуситься на её добычу. Мой выверт проявился и в реальности, породив красивые переливы бирюзового сияния вокруг боевой баржи. Каждый из слышавших мою речь, или видевших вспышку благодати отныне и в вечности несёт в себе частичку моей силы, что медленно, а иногда и быстро, изменяет его, обращая в верного и преданного культиста. Подобной участи не избежали и те немногие астропаты, что в этот момент пытались дозваться с территории Империума до потерявшейся экспедиции, но особенно сильно это сказалось на единственном, оставшимся в системе живым и вменяемым, навигаторе. Он, пребывая в защищённых помещениях упавшего на поверхность одной из живых планет корабля, опустился на колени, и из всех его трех глаз полились слёзы счастья. Все те молитвы, что он возводил к Богу-Императору были услышаны и он явил апостола Воли Своей, дабы спасти нуждающихся и покарать еретиков. Варп уже вскипает, ощущая скорое рождение того, что и раньше вечно в нем было.