can you wash me, can you drown me, please?

— Куда дальше? — спросил Тайлер. Они ехали по пыльной дороге, ведущей вглубь города. — Сначала поедим нормально. Там и решим. Остаток дороги они рассказывали смешные истории друг другу и хохотали так громко, что казалось, прохожие снаружи могли с легкостью услышать их. -… прикинь, я упал в чертово озеро на мопеде! С тех пор у меня нет мопеда, — грустно улыбнувшись воспоминаниям, Джош заглушил машину на парковке перед маленьким кафе. — Как, мать твою, ты это сделал?! Они вышли на улицу, громко хлопая металлическими дверьми. — Я подумал что-то типа «почему бы и нет». Он толкнул стеклянную дверь кафешки. Над ними весело зазвенели несколько колокольчиков. Они вошли в уютное помещение, где почти не было людей. Стены здесь были светло-желтые, на них висело множество картин и фото в рамках. Вдалеке стояла барная стойка с пятью черными высокими стульями. По остальной площади были расставлены столы из темного дерева. Один из таких заняли парни. — Здесь классные блинчики. Даже меню не открывай, мы берем их. — Действительно, зачем спрашивать мое мнение? — возмутился младший. — Вот и я тоже так думаю. *** — Ну, куда теперь? Парни снова сидели в машине. — Понятия не имею, — Дан развел руками. — Что? — Я люблю импровизировать. — У нас слишком мало времени для эт… — У нас слишком мало времени для нытья, дружочек! А импровизировать никогда не поздно. Тайлер открыл было рот, чтобы что-нибудь сказать, но сразу же его захлопнул, не найдя подходящей фразы. — Прости, что не подготовился, просто не каждый день пытаешься переубедить суицидника. Переубедить? ПЕРЕУБЕДИТЬ? — Ч-что ты сказал? — переспросил Джозеф. — Что? «Не каждый день пытаешься развеселить суицидника»? — повторил Джош. Просто послышалось. На самом деле не послышалось. Но им обоим лучше об этом не думать. А может быть, Тайлеру не стоит этого делать? Он задумывался об этом весь день. Но что-то мешало ему отменить решение. Может быть, он не хочет менять его? Не хочет выглядеть в глазах розововолосого тряпкой, которая просто решила попозертвовать, поизображать из себя жертву, которая сейчас получила свою долю внимания за эти сутки и прыгать уже не собирается? Скорее всего. Он должен сдержать свое слово, чего бы то не стоило. — Может быть прыгнем с парашютом? — голос Дана вывел его из раздумий. — Думаю, это займет слишком много времени. — Поплаваем с акулами? Тайлер посмотрел на него испепеляющим взглядом. — Думаю, я сегодня наплаваюсь. Ты, кстати, тоже чуть не утонул утром. Думаю, нам хватит. Как же он не понимает, что сейчас ему нужно просто побыть рядом с ним, а не с какими-то чертовыми акулами? — А может… — Нет, — холодно отрезал брюнет. Джош вздрогнул от его тона, — я и так отнял у тебя целый день. Давай проведем последние часы спокойно, и ты меня больше не увидишь. Хорошо? — Ладно. Машина тронулась с места. Дома за окном менялись один за другим, чем ближе они подъезжали к центру города, тем они становились больше и красивее. — Куда мы? — спросил Джозеф. — В супермаркет. Машина неслась на большой скорости. У них нет времени ездить по правилам. Тайлер хотел сжаться до размеров молекулы, когда Дан материл всех и вся на парковке, где не было свободных мест. Он приносит лишь дискомфорт. За последний час Дан стал все чаще смотреть на часы, сильно сжимая зубы. — Эй, это же блокнотики с котиками, боже мой! Когда «тупая курица» наконец-таки освободила парковочное место, машина парней сразу же заняла его. Джош, выйдя из машины показал форду, метившему на это же место, средний палец и злорадно ухмыльнулся, словив на себе испепеляющий взгляд водителя. Одними губами он прошипел что-то типа «соси хуй», и, схватив Тайлера за руку, быстро потянул его ко входу в магазин, пока им обоим не отвесили знатных звездюлей. — Зачем тебе блокнотики с котиками? — спросил Джозеф. — Потому что я хочу блокнотик с котиками, и вообще пошел-ка ты, собственно, нахрен. Свободная страна! — последнюю фразу он проорал так громко, что посетители начали странно на него оглядываться. В тележку был с осторожностью положен блокнот с серым пушистым котенком на сером фоне и скинуты елочные игрушки, блестящая мишура (какого хрена они тут продаются сейчас, завтра Рождество?), шоколадный торт, детское шампанское со вкусом киви и яблока, жареная индейка и арбуз. — Потрудись объяснить мне, черт возьми… — Тайлер наблюдал, как его приятель пытается засунуть в тележку складной стол. — Не буду я тебе ничего объяснять, — выдохнул он, наконец справившись с многострадальным столом, — когда у тебя день рождения? — В начале декабря, а что? — Да ничего, — парень кинул в тележку несколько баллончиков искусственного снега В него полетела горстка льда, воняющего сырой сельдью. — Эй! Тебе этим столом переебать? — Ага, — вторая порция снова попала в цель. — Ты напросился. — Да иди ты. Кубики льда снова прилетели Дану в лицо. Ответ последовал молниеносно. Они смеялись и прятались, то приседая за ящики с замороженной рыбой, откуда они и брали лед, то буквально на мгновение выглядывали из своих укрытий, чтобы метнуть новый снаряд. Тайлер посмотрел поверх ящиков, но розовой макушки не обнаружил. — Ага! Джозеф резко вскочил на ноги и быстро взял в руку немного льда, но был сразу же обезврежен. Медвежьи объятья сковали все его тело, включая руки, и даже немного подняли над землей. Лед выпал из ладони. Именно сейчас Тайлер понял, что по уши влюблен. Объятия не размыкались, они смотрели друг другу прямо в глаза, их лица были непозволительно близко. — Что тут происходит?! — Черт, охранник! — Джош сразу же отпустил тушку Тайлера и судорожно начал искать способ спрятаться. Он снова сжал его ладонь в своей и потащил к примерочным. Они вдвоем залетели в одну кабинку, судорожно хихикая и постоянно цыцкая друг на друга, как глупые подростки, натворившие дел. Ноги в черных ботинках, которые было видно из промежутка между серой шторой и полом остановились недалеко от них. Вдруг в разделе посуды послышался дребезг, и ноги сразу же скрылись из предела их видения. Не переставая ржать, нарушители рванули обратно к своей тележке и, схватив ее, покатили куда-нибудь подальше оттуда. Очередь на кассу была небольшая. — Черт, — Тайлер громко хлопнул ладонью по лбу, — сейчас я приду, ладно? Он быстрым шагом растворился среди сотен полок с товарами, направляясь к полкам с энергетиками. В перемотанном бинтом боку немного кололо. Он взял несколько бутылок в обе руки и прижал их к груди, чтобы те уж точно не выпали. — Давай быстрее, магазин закроется через полчаса. Тайлер обернулся и увидел семейную пару, которая, кажется, уже вот-вот развалится. Через полчаса? Но ведь магазин всегда закрывается в полдесятого вечера. Время. Осталось мало времени. Слишком мало. Дыхание на мгновение сперло. Он побежал быстрее к кассе, чуть не снеся пару человек по дороге. — Все нормально? — спросил розововолосый, заглянув в расширенные от ужаса глаза. — Да… Просто охранника увидел. — Ладно, — сказал старший, проводя кредиткой по аппарату. *** Тайлер подумал, что за окном уже темнеет. Возможно, это из-за того, что уже осень, пора, когда темнеет быстрее, чем ты скажешь «вау, еще светло». Хотя он, конечно, понимал, что это нихрена не так, и ему просто осталось жить всего несколько часов. Может ли он передумать? *** — Сегодня красивые облака, — задумчиво сказал Джозеф. — Ага, действительно красивые. — В детстве мне казалось, что облака — это души. Видимо, сегодня умерли очень хорошие люди. *** — Приехали. — Ты сейчас серьезно, да? — Более чем. Тайлер окинул взглядом небольшой газончик, еще не совсем покрытый опавшими листьями и грязью. Миленько. Но проблема в том, что он находится прямо под чертовым мостом. — Ну как? — спросил Дан, расстилая плед на траве. — Серьезно? Пикник? Прямо тут? — Ага. — Довольно глупо проводить пикник в последние часы моей жизни, — улыбнулся Джозеф, — но мне нравится, знаешь. — Не-не-не! Это не просто посиделки, ты что?! — А на что это еще похоже? — Ты чего? Это же твой день рождения! — он достал искусственный снег и начал распылять его, — Ты что, совсем забыл? — Чего? Джишва, сейчас сентябрь. — Я знаю. — Проснись, он в декабре. — Не, я в октябре обычно просыпаюсь, — он проигнорировал непонимающий взгляд друга, — И вообще, то, что сейчас сентябрь абсолютно не значит, что ты не можешь праздновать сейчас. — Зачем? — Тайлер так ничего толком и не понял. — Ты не сможешь сделать это вовремя. — Аргумент. — Знаешь че, у меня есть торт. Поэтому если не перестанешь нести нудную чушь, он прилетит прямо в твой ебальник, — Джош поднялся на ноги и открыл багажник своей машины. — Уговорил. Шоколадные торты — лучшее изобретение человечества. — О, да, — сказал Дан, доедая последний кусок и пшикая снег уже из третьего баллона. Тайлер завизжал и заржал одновременно. — Эта херня холодная! Какого хрена ты прыснул ее на меня?! — Хороший вопрос. С этим снегом брюнет действительно выглядел умиляюще: белая пена местами покрыла его макушку и плечи, она легла даже на брови и длинные ресницы. — Дай вытру, — Дан подполз к нему через плед на четвереньках, сжав в пальцах салфетку. Он начал проводить бумажным платком по все еще широко улыбающемуся лицу, собирая им остатки «снега». Розововолосый лишь на секунду подумал, что хотел бы оставить парня в памяти именно таким. Осознание того, что им осталось всего несколько часов накрыло того неожиданно. Также неожиданно его губы прильнули к чужим. Глаза с еще не до конца чистыми ресницами широко распахнулись, но Тайлер не отпрянул, лишь углубляя поцелуй. Оба обнаружили себя, лежащими на траве. Ледяные руки полезли под худи, заставляя стадо мурашек пробежать по всему телу. Дан оставил несколько алеющих засосов на шее парня. — Время, — прошептал Джозеф. Они снова сели на плед. Тайлер пытался скрыть красные щеки. Джош поправлял толстовку. Обоим было стыдно смотреть друг другу в глаза. — Прости, — тихо сказал старший. — Ничего. Я бы сам начал эту херню, если б не ты. — Я польщен. Повисла тишина, изредка нарушаемая проезжающими по мосту машинами. — Что действительно произошло с твоей семьей? — спросил брюнет мучавший его вопрос. Дан вздрогнул. — Ури рассказал тебе, да? — Я бы хотел услышать правду от тебя. Если ты не хочешь, можешь не… — Нет. Я расскажу. Он тяжело вдохнул и закрыл глаза на пару секунд. — Я тогда был у друга на ночевке. Когда утром я пришел к пепелищу вместо моего дома, я не почувствовал ничего. Понятия не имею, как это. Но было такое ощущение, будто я не был удивлен. Мне было… плевать? Возможно, это что-то стрессовое или что-то типа того, но я не чувствовал эмоций и до сих пор. Ни боли, ни радости, лишь пустота и безразличие. — Но разве ты не испытываешь что-то сейчас? Не испытывал сегодня? Ты ведь смеялся и… — Ага. Только проблемы у меня с эмоциями, а не с их выражением. На самом деле мне действительно надоело жить так монотонно. Как будто тебе выключили цвета в телевизоре. Никогда не задумывался, что я делал в полночь на чертовом мосту? Уж точно не спасать твою задницу. — Что? Ты же не собирался сделать это, верно? — А почему нет? — Зачем тогда все это? Нахрена ты говоришь, что мир так прекрасен, если сам так не считаешь?! — А я и считаю так, — его голос стал повышаться, — мир прекрасен, но моя жизнь — нет. — Придурок, — тихо сказал Тайлер и повис у друга на шее. Дан засмеялся и обхватил парня за талию. — Пообещай мне, что не прыгнешь за мной. Будешь жить, ладно? — Хорошо. — Нет, скажи это. — Я обещаю не покончить с собой. Могу поклясться на мизинчиках. — Мизинчики — слишком серьезная клятва даже для этого случая. Не надо. — Как скажешь. Часы пискнули. — У нас пять минут, — розововолосый поднялся с пледа и отряхнул джинсы от травы, — пора. Тайлер поймал пробегающего мимо котенка и поднял над собой, смотря прямо в глаза. — Прощай, приятель, — он несильно прижал Перси к груди, — дядя Джош позаботится о тебе. На мост они забирались молча, лишь крепко держась за руки. Им и не нужно было говорить: они уже знали друг о друге больше, чем кто-либо, и этого, наверное, достаточно. Знакомый тротуар. Дыра в ограждении. Тот же вид на реку. С лучами еще не до конца скрывшегося солнца она выглядела потрясающе. Руки парней так и разомкнулись. — Знаешь, я, кажется, люблю тебя, — голос младшего прорезал тишину. — Я тоже. Видимо. Джозеф резко повернулся. — Что? — Я… не знаю как это объяснить. Будто я снова чувствую, — он приложил руку к груди. — Какая чушь. — Не веришь мне? — Нет. Меня никто не сможет полюбить. Дан посмотрел на парня, который действительно спас его хренову жизнь. Тот действительно будто снова раскрасил его мир, стал его личной акварелью. Которая, к слову, растворится в потоке воды через минуту. — Видимо, я никто, — прошептал Джош и снова впился в его мягкие губы. Время. Он может передумать. Пока не поздно. Но разве он не станет обузой? Какова вероятность, что он врет? «Слабак», — выдохнул Дан. — Что? — Я ничего не говорил. Слабак. Действительно слабак. Не может даже просто сдохнуть. Часы еще раз издали пищащий звук. — Прости. Через мгновение Джозеф выскользнул из крепких рук и полетел вниз. Удар о воду не заставил себя ждать. Из-за него в глазах потемнело. Вода была холодная, будто вот-вот она превратится в лед. Она затекала в уши и нос. Он мог бы спокойно выплыть, но не делает этого и просто замирает, подхватываемый ледяными потоками. Потому что он обещал. Все мысли, что роились в его голове резко исчезли, оставляя место только для одной: он действительно влюбился. Воздуха стало критически не хватать. Он вдохнул. Вода мгновенно заполнила его легкие. Последние пузырьки воздуха поплыли на поверхность. *** Громкий всплеск воды оповестил Дана, что все закончилось. Больше он не увидит мальчика, подарившего ему цвета. Дан всхлипнул. Небо было безоблачное, и лишь одна тучка была на нем. Джош был уверен, что это душа одного замечательного человека, которого он полюбил за такой короткий срок. Сильнейшая боль пронзила его сердце, заставляя тело попытаться сжаться чуть ли не до размеров атома. Кулак с грохотом обрушился на ограждение. — Это я виноват! Я виноват! Это я не спас его! Сука! Теплые слезы потекли по щекам, одна за другой согревая их в холодный сентябрь. — Блять! Блять! Он скатился по тому же ограждению, чувствуя спиной вмятины, оставленные им только что. Руки с кровоточащими костяшками закрыли его лицо. Его била мелкая дрожь, судорожные всхлипы не проходили. — Прости меня, прости, пожалуйста, — заикаясь, закричал в пустоту он. Но его никто не услышал. Точно также, как никто и не услышал еще один всплеск воды в реке. *** — Прости меня, — вздохнул Дан, — теперь у тебя хреново воспаление легких и мы должны просиживать свои задницы в больнице вместо купания с акулами, — он начал нервно чесать Перси за ушком. — Эй, это же моя дурость сподвигла меня на это, — Тайлер закашлял и отпил из своей кружки, — зато ты спас меня, даже не умея плавать. Мой герой. Он оставил легкий поцелуй со вкусом какао на чужих губах. Они сидели на крыше больницы, наблюдая за красивыми облаками, освещенными последними лучами заходящего солнца. Джозеф был в двух шапках и обмотан тремя шерстяными шарфами. Сейчас снова на небе красивые облака. Но два прекрасных человека не собирались умирать сегодня.