***
Весь оставшийся день Антон корпел над работой. Ну, как корпел. Сериальчики смотрел, пил «чудо», которое теперь всегда было в холодильнике, в неимоверных количествах употреблял, выходил на крышу покурить, разговаривал по скайпу с Димой… В общем, у него было много важных, интересных и полезных дел помимо какого-то проекта. На ужин были печёночные котлеты, и Антон даже не знал, радоваться этому или нет. Есть вроде можно, но ведь, сука, невкусно… — А давайте завтра еду по интернету закажем? — наконец не выдержал парень, с горем пополам проглатывая второй кусок. — А чего так? Тебе не нравится, как я готовлю? — мужчина настолько наигранно удивился, что сразу стало понятно, что он даже мысли о том, что является так себе кулинаром, не допускает. — Не нравится, — Шастун кивнул, а Попов аж поперхнулся, — но вы сильно не переживайте, это, может быть, у нас вкусы разные… — Конечно, разные, — хмыкнул Арсений, явно очень возмущённый, — тебе бы какие-нибудь чипсы да водку, а я тебя всё к здоровому питанию пытаюсь… — Ну, Аа-а-арс, — парень знал, что это работает. Мужчине всегда почему-то нравилось, когда парень переходил на «ты», а тот умело этим манипулировал. — Ладно, чудо, закажем пиццу. — Победа! — Как раз завтра контракт подписываем, проект новый для психологической помощи… — Блять, проект! — Шастун подскочил, будто его стул только что превратился в огненную лаву, и убежал так быстро, что Попов не успел даже крикнуть, что он не доел и что материться плохо.***
Антон уже битый час сидел над письменным столом, совершенно не зная, что и как делать. «Модель атома». Это что за тема такая вообще? Вокруг лежали какие-то зубочистки, пуговицы, нитки… В общем, всё, что нашлось в доме у психолога. Арсений подошёл настолько бесшумно, что, когда парень почувствовал у своей шеи тёплое дыхание, он чуть было не подпрыгнул: — Что тебе сделать-то надо, чудо? — мужчина поставил руки по обе стороны от уже чуть ли не положившего от отчаяния голову на стол Антона и прижался к спине мальчишки настолько близко, что у того, казалось, дыхание спёрло. — Атома… модель, — только и смог выдавить Шастун, уже окончательно утыкаясь лбом в столешницу, но тут же пожалел об этом, когда почувствовал, что на его макушку удобно так устраивается подбородок психолога. — И что тут сложного, Тош? Это же класс восьмой… — надо же, какие мы умные! — Вот сами и попробуйте, — обиженно пробурчал подросток. А сам Попов уже принял вызов и быстро набирал на клавиатуре поисковый запрос в гугле.***
Арсений пожалел о том, что ввязался во всё это уже через полчаса, когда вся комната во главе с подростком были перепачканы клеем, зубочистки раскиданы, а атом, гадина такая, даже близко был не похож на настоящий: — Зато на солнышко похоже, — Антон успокаивающе гладил уже отчаявшегося мужчину по спине, сдавленно хихикая, — ну или на облачко. Или на гав… — Заткнись, Антон, просто заткнись, — мужчина рыкнул, резко вскакивая с места и подбегая к компьютеру, — если тебе ещё раз срочно надо будет делать какой-то проект, то меня даже не проси! — Так я и не просил… — от неожиданности Антон даже упал с кровати, настолько быстро Попов вскочил. — Значит, говори, чтоб я тебе не помогал, — Арсений опять что-то набирал на клавиатуре, а спустя секунд двадцать, радостно вскрикнул, — нашёл! — Чего нашли? — Шастун недоверчиво вскинул бровь, наверное, опасаясь, что Попов действительно сошёл с ума… — Атома твою модель нашёл на авито, — психолог был слишком уж радостным для такого события, — завтра перед школой заберём. Двести рублей, и проблемы нет!***
Ночью была гроза. Арсений долго не мог сомкнуть глаз, наблюдая, как за окном сверкает молния, озаряя всё неприятным тревожным светом. Попов знал, что засыпать бесполезно. Ещё чуть-чуть и мальчишка начнёт кричать. Сегодня Антон стонал. Стонал и скулил, будто корчась от боли. Сначала Попов даже подумал, что у подростка судорога, что он уже проснулся от мучений и теперь ждёт помощи, но, увидев, что глаза всё ещё закрыты, исключил все подобные мысли. Ему просто снится сон. Кошмарный, наверняка страшный, отвратительный, душераздирающий, пугающий, но сон. Смотреть на то, как парень цепляется за простынь, сжимает её, борется с одеялом, время от времени тихонько рычит, а затем подавляет стоны в немом крике, — невыносимо. — Тош, — мужчина вздрогнул, услышав, как отвратительно жалко и потерянно сейчас звучит его голос, — Тошенька, проснись. Арсений наклонился над парнем, осторожно поглаживая его плечо. — Не надо, пожалуйста, не надо… — Надо проснуться, малыш, надо, — Попов уже настойчивее потряс его за плечо, всё так же боясь напугать подростка. — Я не виноват, правда… Пожалуйста… Последнее слово прозвучало настолько громко и жалобно, что Арсений почувствовал, как сердце пропустило удар, а уголки глаз стали влажными. Антон сам себя разбудил этим криком и теперь со страхом смотрел на Арсения, тяжело дыша. Блеснула молния, заставившая парня вскрикнуть, и Арсений смог разглядеть на его щеках ровные дорожки слёз: — Тихо, тихо, — мужчина присел на краешек кровати, прижимая парня к себе, — это всего лишь сон… — Он начал аккуратно гладить мальчишку по голове, чувствуя, что тот уже не сдерживает себя и трясётся от рыданий, — успокойся, малыш… Гроза. Спёртый комнатный воздух. И мужчина, успокаивающий заплаканного из-за плохого сна подростка, всхлипывающего после каждого раската грома. Арсений не знал, сколько времени прошло до тех пор, как рыдания стихли. Но, наконец, парень успокоился и, сладко зевнув, вновь лёг на подушку, прикрывая глаза. — Спокойной ночи, чудо, — Арсений потрепал парня по голове и, оставив на виске того всё такой же невесомый поцелуй, хотел уже уйти из спальни, но чуть было не упал от неожиданности, когда раздался ещё один, слишком уж раскатистый удар грома. Молния, казалось, сверкнула в паре метров от окна, так как осветила всю комнату, будто на пару секунд взошло солнце. — Останьтесь, — настолько тихо раздалось с кровати, что Попову показалось, что он ослышался. — Чего, Тош? — Останьтесь, я грозы боюсь… Остался. Осторожно лёг рядом с парнем, утыкаясь носом в его пахнущие абрикосовым шампунем волосы. И куревом. Но об этом они завтра поговорят. А пока очень хочется спать.***
Проснулся Арсений рано, несмотря на то что будильник он оставил в своей спальне. Потянувшись, он не без улыбки посмотрел на сладко посапывающего, свернувшегося калачиком и, сука, забравшего всё одеяло парня. Сегодня. Сегодня они обязаны переговорить. И это точно. До будильника подростка было ещё минимум полчаса. Поэтому, чтобы настроиться на разговор, мужчина решил выпить кофе. Горячего такого, ароматного. Три кружки, чтобы наверняка. Из спальни послышалась трель соловья, а затем менее жизнерадостное «сука, заткнись нахуй» и удар по телефону. Чудо проснулось. Вначале завтракали молча, казалось, оба понимали, что предстоит что-то тяжёлое. А именно — разговор. И это совсем не утешало. Даже у Попова творог в горло не лез, что уж говорить про Шастуна. Наконец, мужчина глубоко вздохнул, собираясь с мыслями: — Тош, — парень испуганно поднял на него взгляд, — ты же понимаешь, что мы не можем это не обсудить. — Почему? Очень даже можем, — попытался съязвить Шастун, но, увидев серьёзное выражение лица психолога, сразу заткнулся. — И я не хочу сам задавать тебе вопросы, это явно лишнее, — Попов выдавил подобие улыбки, но явная тревога во взгляде всё испортила. — Просто расскажи, что тебе снится. Мужчина выдохнул. Первая часть пройдена. Разговор начат. — Может, потом? Мне в школу надо… — Антон смутился. Он сам понимал, насколько глупо это сейчас выглядит, но говорить он был не готов. Совсем. — Тогда я тебя довезу, — Попов хлопнул в ладоши и встал из-за стола, — собирайся. Жду через пятнадцать минут в машине.***
— К отцу тогда часто легавые приходили, — Шастун отвернулся к окну, смотря на проносящиеся мимо многоэтажки, — ну, с наркотой всё поймать хотели. И он как-то каждый раз прятал, ну или подкупал, я не знаю… — Парень вздрогнул, будто боялся собственных воспоминаний. — И как-то раз новый наряд был. Нашли, в шкафу с моими игрушками, — с водительского сиденья послышался испуганный вздох. — Ага, знаю, — парень кивнул, на секунду улыбнувшись, — повязали всех. А у родителей с бизнесом тогда какая-то запара была, они им на лапу дать не могли. В машину закинули. Ну и… Кричали, что убьют нахрен, если отец не сознается. Пинали, ну, понимаете. А им не до этого было. Батя под кайфом, а мать… Ну, больше всего боялась, что посадят. Обзванивала всех там, деньги искала, не до меня в общем. Вот и всё… — Тош, мне очень… — Арсений повернулся к парню, припарковывая машину. — Приехали, — перебил Шастун, моментально отстёгиваясь и открывая дверь, — удачного дня. Парень вышел из машины, направляясь к уже машущему с крыльца школы Диме. Попов смотрел ему вслед, нервно постукивая по рулю. Он был уверен, что сделает всё, чтобы никому не позволить так обращаться с этим чудом.