***
— Да, мам, всё хорошо, — Арсений со скучающим видом смотрел в экран ноутбука. — Сенечка, ты хорошо кушаешь? Исхудал так… — Тебе просто так кажется. Свет, может, так падает… Я совсем не похудел, правда. Попов уже минут двадцать разговаривал по скайпу с родителями и ему казалось, что мозг вот-вот взорвётся. — Арсений, надеюсь, что ты не бросил работу? — Нет, пап, конечно, не бросил. Как я могу бросить то, что даёт мне хороший доход? — Мужчина, вздыхая, выдавал одну уже наизусть заученную фразу за другой. — У меня много клиентов. — Серёжа, ну, что ты про работу да про работу? — Пожилая женщина по ту сторону экрана толкнула мужа локтем. — Сенечка, ты себе ещё не присмотрел никакую девочку? Попов-младший почувствовал, как по коже прошёлся холодок. — Нет, мам. Времени нет. Я постоянно на работе… — Но как же это? — Это замечательно! — Сергей улыбнулся, с гордостью смотря на сына. — Он взялся за голову. Надеюсь, что ты не собираешься возвращаться к тому образу жизни, который… — Нет, пап, не собираюсь, — Арсений замотал руками, давая понять, что совсем не хочет обсуждать эту тему. — Мне на самом деле пора. У меня клиент скоро подойдёт, а я ещё… — Ой, Сенечка, тогда мы не будем тебя больше отвлекать, — женщина закивала, будто подтверждая свои слова, — и мы тебе ещё с папой денежку… — Мам, я же просил! Я сам хорошо зарабатываю… — Сенечка, мы всё понимаем, — Попова сложила руки в умоляющий жест, — но ты же наш единственный сын! Мы должны что-то тебе давать. И там совсем немного… мелочь… — Я надеюсь, — мужчина фыркнул, — ладно, мам, пап, мне правда пора. Завершив вызов после многочисленных воздушных поцелуев от матери, Попов открыл свой банковский счёт. Час назад. Пятьдесят тысяч. Арсений со злостью захлопнул крышку ноутбука. Ну, когда его родители поймут, что он уже самостоятельный***
Попов с улыбкой наблюдал, как подросток, даже не смотря на мужчину, залезает на переднее сидение и тут же отворачивается к окну. — Чего такой хмурый? — Арсений протянул руку, чтобы потрепать Антона по волосам, но тот вовремя увернулся. — Я не хмурый, — мальчишка засопел, начиная перебирать браслеты на запястьях. — Точно, Тош, прости, забыл, — Арсений рассмеялся. И чего ты у нас такой весёлый сегодня? — Я же самый отвратительный в мире психолог и даже элементарно не могу отличить, когда у подростка нормальное настроение, а когда он грустит. — Ну, вообще-то ты действительно… — Так, а вот этого не надо! — Попов закатил глаза, ожидая очередной комментарий мальчишки по поводу его (не)профессионализма, — рассказывай давай, что случилось. — Да там мелочи… — Антон! — мужчина грозно посмотрел на подростка. — Ну… Ты можешь завтра забрать меня из школы? — Конечно, что за вопросы? — А перед этим зайти там к одному учителю… — парень почувствовал, как заливается краской. — ШАСТУН! — Арсению пришлось резко затормозить, чтобы не врезаться в автобус, — ты в школу ходишь всего ничего! Что ты опять успел натворить? — Вот именно, что ничего! — Антон обиженно зашипел, — у нас просто учитель на голову долбанутый… — Это ты на голову долбанутый, — Попов еле сдержался, чтобы не дать парню подзатыльник, — почему ты как нормальный человек жить не можешь, а, Шастун? Подросток поёжился, чувствуя, как сжимается сердце. Вот именно, почему? Антон еле сдерживался, чтобы не рассказать Арсению о том, что произошло тем вечером. Почему он понял, что всё это ему не нравится только после того, как совершил? А точно ли не понравилось? Парень решил, что лучше всё-таки держать язык за зубами. Да. Пусть это будет грызть его изнутри, но Попов об этом ничего не должен узнать.***
— Сенечка, как же так? — женщина, хватаясь за голову, буквально падает на диван, — Сеня! — По паспорту я Арсений, так что давай ты уже закончишь… — Замолчи! — Мужчина бьёт ладонью по столу, заставляя паренька умерить свой пыл. — Третий раз! Третий раз тебя отчисляют! — Я не виноват, — Арсений разводит руками, — правда. Это всё препод! — Никогда. Не. Смей. Ни. В. Чём. Обвинять. Преподавателя. — Отчётливо рычит Попов-старший. — Они не виноваты, что у тебя нет мозгов! — Серёжа! — Женщина на диване укоризненно смотрит на мужа. — Сенечка, ну… — она заикается, видя на себе злой взгляд сына, — Арсений! Из-за чего? Что ты такого сделал, что этот преподаватель… — Ничего особенного. — Парень садится на рядом стоящий стул, вальяжно закидывая ногу на ногу. — Он меня достал. Я ему врезал. — Что ты только что сказал? — Сергей хмурится, не веря в то, что услышал. — Да я не сильно. У него даже нос не… — Боже мой! — женщина на диване взвизгивает, а затем начинает трястись, рыдая.***
Антон стоял недалеко от школьной парковки, нервно теребя в руках тлеющую сигарету. С последнего урока отпустили, поэтому у него даже образовалось время до приезда Попова. — И что мы тут делаем, хм? — парень вздрогнул, услышав прямо над ухом знакомый голос. Это ты чего так рано припёрся? — Я? Ничего, — Шастун, невинно улыбаясь, бросил окурок на землю и затушил носком кроссовка. — У меня такое ощущение, что ты как будто специально хочешь меня из себя вывести! — Попов покачал головой, пытаясь посмотреть прямо в глаза подростку, но тот постоянно их отводил. — Чего ты добиваешься, а? Урок опять прогули… — Вообще-то я не прогуливаю! — Антон резко выпрямился и невольно поймал взгляд Попова своим, но вновь опустил голову. — Нас с физкультуры отпустили. — Сделаю вид, что поверил! — Арсений фыркнул. — Ладно, идём к твоему учителю. Как зовут хотя бы? — Кого? — Шастун, глубоко вздохнув, направился в сторону школы. — Учителя, Тош, учителя твоего как зовут? Ой. — Ну, — Антон замялся, пытаясь вспомнить имя человека, который уже три года ведёт у них обществознание. — Это… Владислав Игоревич… Ой, не, подожди. Или Марат Александрович? — Серьёзно? — Попов даже на пару секунд замер от возмущения и удивления, — ты не помнишь, как зовут твоего учителя? Ты серьёзно? — Ну, не могу же я всё помнить… — А я тебя и не прошу помнить всё! — Арсений закатил глаза, пытаясь сдержать себя от порыва прямо сейчас отшлёпать мальчишку.***
— А… Можно? — Шастун решил, что спросить разрешения войти можно и после того, как уже зашёл. — Да, Антон, заходи, — Станислав Владимирович улыбнулся, стирая что-то с доски, — привёл родителей? — Ну… Вроде того, — парень замялся, а затем отошёл от дверного прохода, давая дорогу психологу, — Арс… Арсений Сергеевич… Ну, давай… те, короче. — Здравствуйте, меня зовут Арсений и я… — мужчина зашёл, протягивая преподавателю руку для рукопожатия, но… — Арсюха! — Станислав Владимирович, кажется, аж подпрыгнул, заключая Попова в объятия. — Стасяо, ты чего тут? — психолог рассмеялся, целуя учителя в макушку. — А ты ещё больше облысел! Что. Тут. Мать вашу. Происходит? Антон стоял с широко выпученными глазами, не зная, как реагировать на такое поведение мужчин. — Вот, устроился… — Станислав Владимирович гордым взглядом обвёл кабинет, — а ты тут чего? — Ну… Вот с этим оболтусом пришёл, — Попов хмыкнул, указывая кивком на покрасневшего Шастуна, — ты же вызвал! — В каком смысле? — «Стасяо» зачем-то перешёл на громкий шёпот. Зачем? Непонятно. Антон его все ещё прекрасно слышал. — Так и знал, Арсюх, что тебе прекращать надо! Вот к чему такие связи ведут! И от кого этот… — Фу, Шеминов, блин, нет! — Попов замахал руками, скорчившись. — Он не мой сын. Упаси Господь, вообще такое чудо… — Кхм, я вообще-то тут! — Антон кашлянул, решив напомнить мужчинам о себе. — А ты тут не выпендривайся! — Стас рассмеялся, а Арсений закивал. — Я тебя просил родителей привести. А ты кого привёл? — Дядю, — Шастун хмыкнул, — родителей нет в городе, так что все претензии к нему. — Серьёзно? — Шеминов удивлённо поднял бровь, поворачиваясь к Попову. — Ты ж вроде в семье один ребёнок… — А он двоюродный дядя, — пробурчал подросток, не дав мужчине вставить и слова. — Понятно, — Стас пожал плечами, — что ж ты тогда, двоюродный дядя, так плохо за племянником следишь? Ты его отметки видел вообще? А прогулы? А… — Всё он знает, — Шастун фыркнул. — Антон, помолчи, пожалуйста! — Арсений рыкнул, укоризненно глядя на подростка. — Вот именно! — Станислав Владимирович одобрительно кивнул, — а то, что от него постоянно пахнет табаком? — Вообще-то… — ШАСТУН! — хором закричали мужчины, заставляя парня вздрогнуть от неожиданности. — А чего сразу кричать-то? Просто, вот вы говорите… — Он не даст нам поговорить! — Арсений застонал, с жалостью оглядывая мальчишку. — Ага… — Стас склонил голову на бок, будто что-то обдумывал, — Арсюх, а поехали в бар какой-нибудь. Столько не виделись… Там и поговорим. — Прекрасно! — Попов радостно хлопнул в ладоши, — ещё Серёге позвонить надо и… — Эй, а я? — А ты пойдёшь домой, — Арсений улыбнулся самой своей, сука, идеальной улыбкой из всех, — сам же доедешь, а, Чудо?***
Если чувство стыда не самое разрушающее, то какое? Злость и обида на себя за совершённые поступки могут довести человека до сумасшествия. Первая стадия — копание в себе. Вторая — убеждение себя, что ничего особо страшного не произошло. Третья — попытка наказать себя самого. Четвёртая — боязнь смотреть в глаза окружающим, ожидание, что каждый, с кем будешь общаться, знает и осудит. Пятая… У Антона была вторая и он очень сильно надеялся, что до пятой не дойдёт. Мы с ним не в отношениях. Он не мой парень. Это нельзя считать изменой. Парень сидел на полу, медленно выводя маркером на стене какие-то узоры. За окном уже было темно, а Попов ему ещё не написал. Шастун не хотел принимать тот факт, что, когда рядом не было этого идеального по всем параметрам мужчины, он чувствовал себя легче. Совсем чуть-чуть, но легче. Когда ты один на один с собой — тебе не надо прятать глаза, трястись всем телом, если с тобой хотят о чём-то поговорить. Звук приходящего сообщения разрезал тишину, отчего маркер дрогнул в руках подростка, оставив смазанную линию. Очкарь, 21:24 Слушай, ты уже купил костюм на бал?Шаст, 21:25 Совсем сдурел? На какой бал?
Очкарь, 21:26 Это ты сдурел, идиот. Традиционный у одиннадцатых классов который бал.Шаст, 21:27 Я ебал.
Очкарь, 21:28 Я Ибал)) Этого ещё не хватало! Со злости парень нарисовал на стене ещё пару странных закорючек, явно портящих весь до этого старательно нарисованный узор. Шастун прекрасно понимал, что идти придётся, а это совсем не радовало. Прям совсем. Абсолютно. Совершенно. Экран телефона засветился, оповещая о новом сообщении. Педик, 21:32 Завтра тебя ждёт серьёзный разговор. Антон зажмурился, надеясь, что ему показалось. Снова открыл глаза. Не показалось.Чудо (вище), 21:34 (
Педик, 21:35 Очень серьёзный, Антон. Шастун вздрогнул, пытаясь припомнить все грехи, о которых мог рассказать мужчине Станислав Владимирович. Не так много, конечно, но имеются. Парень издал нервный смешок. Кажется, я уже схожу с ума. Антон в голос рассмеялся от нелепости своих мыслей, которые сейчас пришли в его голову. Он не понимал зачем. Не понимал почему. Просто ему показалось, что сейчас самое время.Чудо (вище), 21:36 Я тут подумал
Педик, 21:37 Правда? Это радует. Обычно ты этого не делаешь.Чудо (вище), 21:37 Я согласен.
У Арсения пробежали мурашки. Мужчина улыбнулся, чувствуя, как тепло разливается по всему телу. Мой педик, 21:38 Тош, ты хорошо подумал?Чудо (вище), 21:39 Да. Я очень хорошо подумал. И очень сильно согласен.