Пролог
3 сентября 2017 г. в 13:53
И все же присутствие Игги среди прочих гостей на скромной домашней вечеринке по поводу празднования Хэллоуина, было немного странным. Как и странно было видеть его в обычной повседневной одежде средь компании людей, наряженных в манере, подобающей поводу. Однако беседы он вел исключительно соответствующие случаю… что, почему-то, тоже было очень странно.
Сначала все это очень забавляло Купера: все эти разговоры о ду́хах, потусторонних мирах и черной магии, способной повлиять на привычный ход вещей идеально вписывались в атмосферу праздника и словно бы дополняли ее. Потом стало уже не так весело, когда речь начала идти о том, что именно в ночь Хэллоуина возможно возвращение в мир живых душ умерших и воскрешении реальных людей, которые, к тому же, зачастую относились к близким присутствующих. Притом все это периодически чередовалось с чтением каких-то странных древних трактатов и бормотанием монотонных, жутковатых заклинаний, что в сочетании с голосом Игги звучало воистину зловеще.
В какой-то момент Купер внезапно поймал себя на мысли о том, что сильно ностальгирует по празднованию Хэллоуина, которое было в прошлом году. Тогда ему довелось присутствовать на гораздо более пышной вечеринке, столь сильно отличавшейся от тихого мероприятия, проходившего в этом октябре на вилле Фурнье. Там было гораздо больше народа, больше декораций, больше угощений и развлечений more distance, more future, more culture!. Атмосфера, если подумать, была, конечно же, не та, но это лишь малая цена за хороший вечер… к тому же туда «на огонек» заглянул Боуи.
Несмотря на свое тогдашнее состояние, Дэвид пришел в тот день на праздник, несомненно лишь добавив вечеринке блеска. Он был в своем старом, классическом образе Зигги Старлайта, чем немало всех порадовал. Все знали, что он уже совсем плох, но никто и подумать не мог, что ему остается так немного. Каждый был рад видеть Боуи и безмерно ценил то, что судьба подарила ему возможность увидеть живую легенду на подобного рода мероприятии.
Многим в голову тогда пришло, что это возможно одна из последних вечеринок с этим великим человеком и вряд ли в следующем году он удосужится посетить такую вечеринку. На то, что до Хэллоуина две тысячи семнадцатого года Боуи дотянет, подсознательно надеялись все.
И возможно именно это в какой-то мере влияло на то, что этим вечером Винсу Фурьне упорно казалось, что его старый знакомый не мертв, будто он все еще находится в мире живых.
Периодически у него даже создавалась иллюзия, что в воздухе словно бы витал призрак Боуи: кем-то включенная песня, элементы костюмов присутствующих, и даже Игги. Почему-то этот парень очень сильно ассоциировался с Дэвидом, и с этим Купер ничего поделать не мог.
Элис бросил взгляд на Калико, которая была удивительно хороша в роли невесты франкенштейна. Старшая из сестер Купер, как всегда превосходно исполнявшая свою роль, грациозно расхаживала меж гостей, радуя себя и окружающих своим узнаваемым образом. И почему-то в ее прическе отец нашел нечто общее с прической Зигги. Не самая приятная ассоциация.
Элис потряс головой, словно пытаясь отогнать наваждение. Затем он поправил цилиндр — роль самого себя была самой любимой и самой успешной из всех, что у него когда-либо были — после чего, словно придя в себя, направился к столу, на котором были расставлены всевозможные угощения и напитки.
Родоначальник шок-рока взял небольшой бокал бурбона и, решив немного развеяться и в одиночестве подышать свежим воздухом, направился на один из небольших уютных балкончиков располагающийся на задней стороне дома. Там редко кто-либо ошивался и в этом уютном уголке можно было найти покой и уединение.
Немного общества себя самого и ночной прохлады, казалось, было всем, что ему нужно и, предвкушая эти простые, скромные радости жизни, шок-рокер быстро проделал путь, отделяющий его от желаемого. Однако насладиться одиночеством на любимом балкончике Куперу было не суждено — как только он достиг своей цели и миновал стеклянную дверь, разделяющую жилую часть дома и балкон, оказавшись на воздухе, он обнаружил, что облюбованное им место уже занято.
Фрустрация вылилась лишь в тихий, едва различимый недовольный вздох. Серые глаза скользнули по знакомой фигуре первого панка, стоящего, опершись о парапет руками.
Фурнье помнил, как он встретил своего старого знакомого накануне в городе и решил пригласить его на вечеринку. В памяти ничуть не померкло даже то приглашение, которое он сделал ему тогда: «Знаешь, Джим… Будешь в наших краях — заходи на праздник. Мы устраиваем небольшую вечеринку по поводу Хэллоуина — Я, Шэрил, приедут дети, внучата…» Почему-то ему очень сильно хотелось видеть на празднике своего друга, своего ровесника, человека, с которым у него было связано столько приятных воспоминаний и с которым его роднило нечто так напоминающее самую настоящую старую дружбу.
— Если бы я знал, что ты здесь, то принес бы выпить для нас обоих, — улыбнувшись, сказал Винс Фурнье, подходя к Игги и становясь рядом с ним.
— Спасибо, о себе я уже позаботился… — отец-прародитель «панка» с дружественной улыбкой на лице элегантным жестом продемонстрировал едва початый стакан с виски.
Ухмыльнувшись, Купер чуть отхлебнул бурбона из своего бокала. Затем, прежде чем он успел что-то сказать, до его ушей донеслись звуки старой песни Боуи. Ну вот, снова…
— Знаешь, а ведь он верил в призраков, — внезапно тоскливо произнес Игги, словно прочтя мысли Элиса. — В прошлом году он много говорил мне об этом, когда приглашал на ту хэллоуинскую вечеринку. Я тогда еще отказался идти и не особо слушал ту хрень, которую он говорил о Хэллоуине, духах, колдовстве и прочем… Сейчас я очень жалею об этом — в конце концов, это был мой последний шанс посетить подобное мероприятие с ним. — Остерберг ненадолго замолчал, после чего мрачно добавил, — последний шанс, Винс… и я его упустил.
Купер в ответ промолчал, просто не зная, что ответить. Он, не хуже чем кто-либо другой, знал, каково это жалеть об утраченном моменте, ускользнувшей возможности и терять кого-то или что-то очень дорогое и важное.
Игги же был в слишком хороших отношениях с Фурнье, чтобы скрывать от него свои мысли или отказать себе в удовольствии немного излить душу:
— В этом году именно по этой причине я не мог отвергнуть предложение присоединиться к празднику. И по все той же причине, забавы ради, я читал те псалмы, которые раздобыл, ища информацию о том, что когда-то говорил Дэвид.
— Надо сказать, ты был очень убедителен, — улыбнулся Элис.
Он отхлебнул немного напитка из своего бокала, едва сдерживая смех и шальное желание сказать: «честно говоря, вышло довольно пугающе».
— Мы, конечно, оба понимаем, что все это бред, — полумечтательно произнес Игги, — но ты только представь, если бы такие вещи действительно только могли быть возможны. Если бы в канун дня всех святых действительно можно было бы вызывать духов потусторонних миров и с их помощью получить что-то нереальное.
— Ага, повернуть время вспять, воскресить умерших и вернуть себе молодость, например, — тоскливо ухмыльнулся Купер, вспоминая то, что слышал в речах Попа не так давно.
— Да… — с какой-то неопределенной интонацией протянул Игги, — если бы только вся эта хрень работала.
Прародитель стиля «панк» отхлебнул немного виски из своего стакана, после чего с улыбкой добавил:
— Но это вовсе не значит, что мы не можем получать удовольствие от праздника и его атмосферы.
— Точно, — согласился Элис, после чего, глянув на небо, заметил, — Не хэллоуинская какая-то погода — небо чистое, ни ветерка, ни тучки…
Холодный ветер трепал его волосы и одежду. Опершись руками о каменный парапет балкона, Элис посмотрел на ясное звездное небо. Красивая, все же эта штука — ночные небеса, будь они чисты и полны ярких звезд или же покрыты густыми облаками — в любом случае в них есть что-то красивое и завораживающее.
Звездный свет… Зигги Старлайт…
Купер резким движением руки поставил бокал на парапет, однако что-то немного неподрассчитал и хрупкое стекло разбилось о холодный камень. Осколки глубоко врезались в кожу. Элис тихо ругнулся. Порыв ветра волной прохлады прошел по чуть повлажневшей от крови ладони, обладатель которой внимательно смотрел на кровоточащие ранки, словно загипнотизированный.
Затем, смахнув осколки вниз, Элис достал из кармана чистый носовой платок и перевязал кисть руки.
— Дерьмо, — недовольно грубо констатировал родоначальник шок-рока.
Он хотел уже было удалиться с балкона, как вдруг раздался мощный раскат грома. Звук был удивительно громким, столь непохожим на угрюмый ворчащий звук грозы, доносящийся откуда-то издалека, когда рокот грома слышится, даже если молнии были столь далеки, что их не представлялось возможным увидеть.
— Странное дело — гром среди, в прямом смысле слова, ясного неба, — ухмыльнулся Купер, — и я еще говорил, что погода у нас не хэллоуинская…
— Да уж, странное природное явление, — согласился Игги. — Вот только в природности его я почему-то очень сомневаюсь…
Элис кивнул, замечая, что неподалеку от его скромной загородной виллы располагается промышленный район, близость которого заставляет его подумывать о том, чтобы оставить это место. На замечание собеседника о том, что на дворе ночь и время это, мягко говоря, не рабочее, родоначальник шок-рока отмахнулся, приведя множество логичных, вроде бы, аргументов по этому поводу.
Затем, быстро обсудив произошедшее «чудо» и, окончательно придя к выводу, что услышанный гром имел исключительно антропогенную природу, друзья хотели было уйти с балкона, но тут раздался еще один раскат грома, который был настолько мощным, что от его силы сотряхнулась земля и все вокруг. А затем была молния. Ослепительная молния, пришедшая после грома. Молния, яркий свет которой заставил Элиса потерять сознание и грузно рухнуть на пол балкончика.