Сойдем вдвоём на станции - My Home

Похороны состоялись в пятницу. Пасмурный день не предвещал хорошей погоды, он полностью описывал сегодняшнее событие. Пришли все родные и близкие попрощаться с моей матерью, Эммой Вальтерсен. Сегодня о ней говорили и вспоминали : каким она была человеком, сколько добра она сделала для людей, сколько любви подарила своим родным; сколько ей пришлось пережить за её не такую уж долгую жизнь. Больше половины людей в траурных костюмах имели опечаленный вид и влажные от слез глаза, а остальные - пришедшие благо уважения ко мне и отцу, стояли в стороне и обсуждали случившееся несчастье в нашей семье. Я стоял в двух метрах от деревянного гроба, на котором лежал огромный венок из искусственных цветов. В нём были собраны самые любимые цветы мамы : от белых мелких ромашек, до крупных и нежных лилий. Я сдалека смотрел на свою мать, и не мог подойти ближе. Мои колени дрожали, не давая мне сделать лишний шаг вперёд, а сердце сковало в железный замок. Мне было больно смотреть на бледное лицо и закрытые веки, которые она больше никогда не откроет , мне просто было тяжело переживать этот день. День, полный печальных, и порой, негативных эмоций. День, когда приходит пора осознания того, что ты навсегда растаешься с родным человеком, чья душа постепенно покидает тело... "Я больше никогда её не увижу!" - не выходило у меня из головы. Я продолжал стоять, и наблюдал за тем, как отец подходит к гробу и прощается со своей любимой, своей первой любовью. И последней... После увиденного, мне стало ещё хуже и больнее, я почувствовал резкий упадок сил. Такие моменты, мне не всегда приходилось легко переносить, ещё и травма после аварии и побег из больницы... Я чувствовал себя выжатым лимоном, перетёртым в порошок. Серьёзно. Я решил отойти к гостям, как тут меня остановил какой то мужчина, в солидном костюме и уложенными гелем волосами: - Прими, мои соболезнования, Исак. Мне так жаль. - тип был достаточно высок, поэтому я покосился на него снизу вверх, не понимая кто он такой, и что из себя представляет. - Ах, да. Ты наверное меня не помнишь, я Джордж, коллега твоего отца. Я прилетел в Осло из Лондона пару лет назад... - Точно! Извините... Моя память немного смывается, тем более, при таких обстоятельствах. - Я понимаю. Я не стал подходить к отцу, ему сейчас крайне тяжело, он ведь прощается со своей женой... Я знал твою маму, она была замечательным человеком, хоть и не всегда ей везло в жизни. - кхм, он думает, что я здесь просто так стою и любуюсь траурной и напряженной обстановкой? Что плохо может быть только папе? - И что вы хотите этим сказать? И вообще... Разве вы знали мою маму? Откуда вы знаете, что ей пришлось пережить и в чем ей не повезло? Может с мужем ей не повезло? Ну же, отвечайте, я готов вас выслушать, сейчас же самое подходящее время для этого! - Я знал Эмму. Прости, что надавил этим на тебя, тебе ведь сейчас тоже нелегко. - Если бы вы знали. - Я оставлю тебя одного, пожалуй. После своих слов, тип в костюме ушёл к остальным гостям, а я решил, что пришло и моё время прощения. Я подошёл к гробу и наклонился перед ним. Я совсем не узнал свою мать... Она была такая... Словно её подменили кем-то другим, а сама она жива и невредима. Если бы. Все было бы по другому, она была бы счастлива снова вернуться к своей семье из больницы, и вновь переживать с ней самые счастливые и несчастные моменты. Но этого больше не будет. И я до последнего, не смогу поверить в это. "Спи спокойно, мама. Спи вечным сном. Я никогда тебя не забуду, знай это." Я был последним, кто прощался с ней. После моих слов, священник прочитал последнюю молитву, и гроб закрыли. Огромный, деревянный гроб, покрытый коричневым лаком и украшенный красивыми цветами, опустили в землю. Мне удалось пережить эти минуты без истерики, хотя я держался, что есть силы. К моему удивлению, отца рядом не было, и я решил сразу его найти. Он сидел на скамейке, которая стояла далеко от могильной ямы. Я подошёл к ней, и сел рядом с папой. - Почему ты ушёл? - Я больше не могу находится рядом с ней. Я попрощался, и... Я думал, моё сердце большего не выдержит. - еле слышно сказал отец дрожащим голосом. - Я понимаю - Исак, я знаю, сейчас не то время, но я хотел сказать тебе, ещё давно : прости меня за всё. Я понял свою ошибку, и не только эту, а все, что я совершил. Я взрослый, состоявшийся мужчина, а повёл себя как глупый ребёнок. Мне правда жаль, из-за этого. Я виню себя. Ты должен знать, что я забирают свои слова обратно. - Ошибки учат нас. Совершив её, ты можешь сделать из всей сложившейся проблемы много выводов, которые помогут тебе все исправить. Помнишь? Ты сам говорил мне это, когда я был ещё совсем мал. - Помню. - с натяжкой улыбнулся отец. Ты прав, сын. И в том, что ничто не влияет на семейные отношения : ни ориентация, ни образ жизни, ни деньги... Ты достаточно справедлив. И я горжусь тобой. - Наши отношения исправило общее горе... А если бы ничего не случилось? Если бы, все было хорошо... - Нет. Я уже давно думаю об этом, поэтому, горе здесь не причём. - Тогда, и ты прости меня. Просто прости, и всё. Я увидел на глазах папы новые слезы... Что с ним сделало все произошедшее? Я и сам еле сдерживал слёзы, но эмоции оказались сильнее меня. Мы одновременно встали и обнялись. Большего облегчения и печали одновременно, я не чувствовал никогда. Мне казалось, что в это время, в моей душе сорвался самый тяжёлый груз, и появился новый, ещё тяжелее, чем прежний...