Кома. Первая и вторая книги.

      Я почти пожалел, что откачал Седрика. Свидетели разнесли новость по всей стране и дальше, а "Ежедневный пророк" в тот же вечер выпустил срочный номер и добавил деталей. Почти весь номер был посвящен второму этапу Турнира с громкими заголовками «Скандальное упущение Министерства: почему Кубок огня убивает заложников?», «Встань и иди: вернулся ли Седрик Диггори из мертвых? И на самом ли деле это Седрик?», «Магглы воскрешают! – громкое заявление истинного целителя подтвердилось!», «Пикантные подробности Турнира», «Маги и логика – по разные полюса?».       Рита Скитер торжествовала и купалась в деньгах. Такой эксклюзив позволил ей нажиться на номере, который потом допечатывался аж четыре раза. Скандальные статьи с передернутыми фактами вознесли ее на пик популярности. Эти факты говорили сами за себя, она даже не слишком переврала их. Я легко отделался, ведь было ожидаемо, что она и по мне пройдется, но, как потом оказалось, эту статью в печать не пустили.       Не успели Седрика разместить в Больничном крыле, как тут же явились представители Министерства с главным колдомедиком Мунго.       Я как орел вился над ними, не подпуская к Седрику и давая парню прийти в себя. Только в самом начале мы с мадам Помфри подпустили к нему главного колдомедика и позволили наложить диагностические чары. Тот убедился, что Седрик жив, здоров и в своем уме. И выпал в осадок. Потом невыразимцы и авроры все-таки прорвались в Больничное крыло, не слушая мои вопли, и всучили парню несколько артефактов, внимательно отслеживая его реакцию. Видимо, она их удовлетворила, потому что они отвалили и вышли. Часть из штучек была узнаваема - на втором курсе я тоже держал их в руках.       Я раздражался, не понимал, почему у всех такая странная реакция. Ведь даже обычные люди способны откачать утопающего при определенной доле умения и везения.       Выслушав возмущенные претензии, маги все же снизошли до объяснений.       - Видите ли, мистер Волхов, - потер лоб целитель Бэрри, - в отличие от магглов, мы обладаем душой, мы не знаем, есть ли она у них, но у нас она есть, и это доказано. Иначе как бы появлялись призраки?       - И? – я нетерпеливо топал ногой, скрестив руки на груди, поглядывая на сотрудников Министерства и мистера Бэрри. – Как это мешает реанимации?       - В момент смерти душа отделяется от тела и ее невозможно вернуть, - тихо сказал мужик в серой мантии. - Считалось, что нельзя возвращать душу назад, иначе получится одушевленный инфери. Тело одно, а душа другая… неродная, так сказать. И без связи духа тело начинает разлагаться. Некоторые маги в средневековье проводили опыты… Темные ритуалы. Но у них не получалось ничего путного, они могли вернуть душу в исцеленное тело, но у них не получалось вернуть дух, и итог был закономерен. И они не всегда возвращали тех, кого хотели. Любая свободная душа могла занять бесхозное тело. А душа нужного человека уже успевала уйти.       - Но вы… Вы опровергли этот постулат и теперь мы не знаем, что делать, - признался целитель Бэрри. - То ли свою роль сыграло то, что вы истинный целитель, то ли это чистое везение – я не знаю, что это такое, - но вы вернули именно Седрика Диггори, а не какую-то нечисть или другую душу.       Я с трудом удержал лицо. Из этого короткого разговора я узнал про подселенцев больше, чем за все годы здесь. И нельзя сказать, что я не искал информацию и не интересовался этой темой. Блин, если бы я не прислушался к волку и вернул кого-то не того, не Седрика… Ой, ё!       - Я инициированный шаман, - взяв себя в руки, холодно отрезал я. - Любой шаман в состоянии отличить одну душу от другой. Насчет же духа… Я так понимаю, вы имеете в виду связь между душой и телом? – Мистер Бэрри кивнул, нетерпеливо глядя на меня. - Изнанка требует свою цену, и не все маги готовы ее платить. Тех, кто не платит, вы истребили еще в семнадцатом веке. Кажется, в те времена было популярно играть словами и пытаться вывернуть магические контракты в свою пользу? Но Изнанка мира не терпит словоблудия, ни одна из тех Сил, что выше нас, не потерпит такого.       - Мы правильно поняли? Вы имеете в виду некромантов? – пораженно вытаращились на меня присутствующие маги.       - Да, все верно, - я помолчал и продолжил. – В случае Седрика связь его души и тела была целой. Это видно таким, как я. Он только-только начал уходить. Он был рядом, я видел его. Мне даже не пришлось идти за ним. Чем быстрее человек умирает, тем больше времени остается на его возвращение. Это закон.       - Любопытно… Но отчего же вы сейчас не пускаете к нему нас, представителей Министерства?       - Потому что вы его замордуете, - неприязненно пробормотал я, - Как будто я вас не знаю.       - Что, простите? – непонимающе переспросил Бэрри. Маги за его спиной переглянулись.       - Я хочу сказать, что вы своими расспросами и допросами его доведете, он очень ослаб – такие вещи не проходят даром. А вы на него накинетесь как стая стервятников. Мальчишка только вернулся с того света, дайте ему успокоиться, в конце-то концов!       -А сам-то кто?! – не утерпел какой-то мужик в форме аврора. Я уставился на него в упор.       - В первую очередь я целитель, а потом все остальное, мистер… как-вас-там. Я категорически запрещаю вам подходить к мистеру Диггори как минимум до завтрашнего полудня. К вам это не относится, целитель Бэрри. Можете расспросить его, - я понизил голос так, что слышал меня только Бэрри, - уверен, он может многое рассказать про внетелесный опыт… если захочет.       Глаза колдомедика вспыхнули бешеным азартом.       - Мистер Волхов прав, оставим мистера Диггори до завтрашнего утра, он никуда не денется, не так ли? – он выразительно покосился на Помфри. Та поджала губы и пренебрежительно фыркнула.       Вообще, она явно наслаждалась происходящим. Ну да, ну да, кучка солидных взрослых магов мнется перед сопливым подростком. Как бы мне это не аукнулось.       - Мистер Волхов, - позвал меня мужчина в серой мантии, - мы не подойдем к мистеру Диггори до завтра, но вам же не требуется отдых, не так ли?       Он спокойно смотрел на меня, и я в ответ так же спокойно кивнул. Вот и аукнулось. Сейчас будут пытать на предмет некромантии в моих действиях. Вот если бы устроители так параноили насчет безопасности на Турнире, Седрику не пришлось бы умирать.       Невыразимцы при поддержке авроров взяли меня под белы рученьки, завели в пустой класс и любезно усадили на стул. Я сел, рассматривая устроившихся вокруг магов. Сотрудники отдела тайн были одеты в серые мантии с капюшонами и выглядели очень загадочно. Авроры разбавляли серость яркими пятнами кроваво-красных мантий. Неудачный цвет для блюстителей порядка. Может, это хитрый трюк?       А вообще смотрелись они колоритно. Этакий тайный орден на выезде.       Они взяли меня в кружок, и со стороны мы смотрелись как сборище анонимных алкоголиков в фэнтезийном антураже. Ну знаете, как принято ходить на такие сборища: стулья кругом, во главе ведущий (это типа глава невыразимцев), а после собрания пончики и дрянной кофе. Было даже как-то неловко, что я не соответствую внешне. Обычная школьная форма, слизеринский галстук, почтальонка.       - Итак, мистер Волхов, я думаю, вы в курсе, что мы представляем Oтдел тайн, а конкретнее – подразделение, которое занимается изучением жизни и смерти, - сказал ведущий… ой, то есть глава невыразимцев. - Авроров, думаю, представлять не будем.       От прочих довольно субтильных личностей в сером он отличался богатырским телосложением и массивной цепью на груди то ли из платины, то ли из белого золота. Больше он смахивал на шкафов в красном.       - Спасибо, теперь буду знать, - вежливо кивнул я, внутренне собираясь. Сейчас начнется. Хотя… скрывать-то мне нечего.       Двое авроров шагнули вперед и проверили меня какими-то заклятиями, от которых во рту возник сильный кислый привкус, а в ушах запищало. Я скривился и тряхнул головой.       - Что у вас в сумке? – спросил один из авроров.       - Учебники, волшебная палочка, еда, одежда, - монотонным голосом послушно начал перечислять я. – Набор юного химика, лески, нитки, проволока, бисер, камни…       - Достаточно! – быстро остановил меня аврор. – У вас сумка с чарами расширения пространства?       - Ага, - кивнул я, - все свое ношу с собой. Любил в детстве книги про Мэри Поппинс.       Несколько человек хохотнуло, видимо, магглорожденные или полукровки, кто в теме.       Сумку отобрали, поводили палочкой вокруг оберегов и попросили снять, в щит я вцепился мертвой хваткой, ссылаясь на синдром Грин, и его оставили. На этом авроры успокоились, и подключились невыразимцы. Они вручили мне последовательно шар из соли, потом пустынную розу из нее же, потом жезл из кости с апатитом, потом был нефритовый кинжал, которым меня очертили, потом порошок, который застрял в волосах и не хотел вытряхиваться. Потом я разозлился и поинтересовался, как долго мне это терпеть. Напоследок люди в сером воскурили какую-то хрень и щедро дохнули этим мне в лицо. Я чихнул. Ну и гадость. Никогда не любил благовония. Меня еще раз пристально осмотрели и на этом успокоились.       Невыразимцев явственно насторожило, что какие-то артефакты на меня реагировали. Песчаная роза светилась в моих руках, круг, замкнутый кинжалом, вспыхнул яркой зеленью и пропал. Я моментально оказался под прицелом аврорских палочек. Однако остальные предметы меня гордо проигнорировали, и это, похоже, авроров и серую братию немного успокоило и явно озадачило.       Наконец, они приступили к допросу.       - Признаться, нас очень заинтересовал способ, которым вы вернули мистера Диггори к жизни.       - Вернуть тело к жизни достаточно просто, - сразу же ответил я. - Клиническая смерть в данном случае длилась около пяти минут. Это называется искусственное дыхание, ему обучают в любом маггловском медицинском колледже, а также на курсах первой помощи.       - Мы все это знаем, не нужно говорить нам очевидные вещи, - перебил меня главнюк.       Я только поджал губы. Надо лучше формулировать вопрос.       - Тогда чего вы от меня хотите?       - Видите ли, мы должны убедиться, что вы не некромант, - честно сказал невыразимец. Неожиданно. Сразу признался.       - Я шаман, это абсолютно разные вещи.       - Как вы можете доказать это? – махнул рукой невыразимец на предметы. - Часть артефактов явно показывает вашу связь с миром мертвых, другая же молчит. И это настораживает, ведь направленность у них одна.       Я поперхнулся. Да-а, Вадим, докажи, что ты не верблюд.       - Каким это образом я должен это доказать, интересно?!       - Для начала нам бы хотелось услышать вашу клятву целителя, о которой все знают, но никто – никто! – не слышал ее формулировку.       - Хорошо, - я пожал плечами, - без проблем. Записывать будете? Она довольно длинная и на русском - я усмехнулся.       - Мы запомним, - высокомерно ответил невыразимец.       Серая братия дружно и замысловато взмахнула волшебными палочками, выписывая символ. "Чары понимания, о которых говорил Северус", - понял я.       Стараясь не смотреть на авроров, я закатал рукава, чтобы было видно предплечья, и приступил:       - Я осознаю важность обязанностей, возлагаемых на меня, и торжественно клянусь: все знания, силы и умения отдавать делу. Улучшать здоровье пациента, лечить и предупреждать заболевания.       Клянусь оказывать медицинскую помощь всем, кто в ней нуждается, независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, политике, а также убеждений, принадлежности к общественным объединениям и других обстоятельств.       Клянусь неизменно руководствоваться в своих действиях и помыслах принципами общечеловеческой морали, быть бескорыстным и отзывчивым к больным, признавать свои ошибки, достойно продолжать благородные традиции мировой медицины.       Клянусь, помогая страждущим, свято хранить вверяемые мне семейные тайны и не употреблять во зло оказанного доверия; соблюдать правила профессиональной этики, не скрывать правды от пациента, если это не повредит ему.       Клянусь постоянно совершенствовать свое профессиональное мастерство, беречь и развивать благородные традиции медицины. Собственным примером способствовать воспитанию физически и морально здорового поколения.       Клянусь в случае необходимости обращаться за помощью к коллегам, доброжелательно относиться к ним и самому никогда не отказывать им в помощи и совете, быть справедливым к коллегам. Хранить благодарность и уважение к своим учителям, быть требовательным и справедливым к своим ученикам, способствовать их профессиональному росту.       Клянусь, в какой бы дом я ни вошел, я войду туда для пользы больного, будучи далек от всякого намеренного, неправедного и пагубного. Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла, а также сам никогда, ни добровольно, ни под принуждением, не лишу жизни действием или бездействием разумное существо, исключая самозащиту, в случае, если нет иного средства.       Мне, нерушимо выполняющему клятву, да будет дано счастье в жизни и в искусстве и слава у всех людей на вечные времена, преступающему же и дающему ложную клятву да будет обратное этому.       Я говорил, а на моих руках проявлялись узоры, сложной золотистой вязью оплетающие мои предплечья, с каждым словом разгораясь все сильнее. Здесь были и символические змеи Асклепия, и мандала, и лотос, и аконит, и плющ, и невиданная птица, обнимающая руку крыльями. Серые дружно подскочили ко мне и внимательно рассматривали каждый рисунок, не прикасаясь, впрочем, ко мне и жестами прося повернуть руки.       Когда я закончил говорить клятву, еще некоторое время татуировка светилась, а потом словно впиталась в кожу. Люди отошли, и я опустил руки.       Да, в клятве я навертел. Когда у меня проявились способности к целительству и опытным путем выяснилось, что клятва российского врача действует здесь совсем иначе, чем в предыдущем мире, мне пришло в голову себя обезопасить. Я составил новую клятву, дополнив и уточнив те места, которые мне никогда не нравились. В ход пошло все, начиная с клятвы Гиппократа и заканчивая выученной еще в незапамятные времена у тетки клятвой украинского врача. Даже Алексей Петрович помогал мне, потому что, во-первых, знал русский язык, во-вторых, опыта жизненного у него больше, и в-третьих, он сразу увидел слабые места. Правда, он очень долго удивлялся и выпытывал у меня, зачем девятилетнему ребенку заниматься таким странным делом. Я отболтался тем, что так хочу. Вот уперся и все, хоть трава не расти. В девять лет простительно.       А на самом деле такая клятва гарантирует мне нейтралитет. При любом раскладе.       И похоже на то, что сейчас она спасла мне жизнь. Невыразимцы махнули рукой аврорам. Красные явно расслабились, снова расселись по местам, убрав палочки, и взгляд у всех них явно подобрел.       – Что-то еще? - Я поправил рукава и бесконечно вежливо уставился на невыразимцев, мысленно проклиная их на все лады.       - Да, - немного помедлив, продолжил главнюк. – Как вы объясните термин Изнанка, а также что подразумеваете под платой?       - Изнанка или Грань, или Астрал, или мир духов, если проще – все это суть одно: граница с Верхним миром, где обитают высшие сущности, преддверие мира мертвых, - я помедлил, собираясь с мыслями. – В восточных практиках это понятие отображается достаточно точно, например, у синтоистов. А плата требуется за любое действие в этом мире. Не зря же существует поговорка "за все нужно платить". Вы, маги, не должны тешить себя иллюзиями, что способны обмануть кого-либо из Высших. Сказка о Дарах Смерти иллюстрирует этот постулат. Правда, не так хорошо, как нужно было бы.       - Поясните подробнее, - попросил один из авроров, контролирующий прытко пишущее перо, которое порхало по пергаменту.       - Извольте. Вы не можете обмануть смерть или время, вы можете только оттянуть момент встречи с неизбежным. Например, хроноворот. За перемещение во времени и возможность менять события вы платите жизненной силой. Кажется, был какой-то эксперимент с волшебницей, которая переместилась то ли на триста лет назад, то ли на сорок, я не помню точно. Она не старела, когда была в прошлом, но сразу истлела в своем времени. В настоящем. Вам лучше знать. Этот пример ярко иллюстрирует, что даже если время отмотать назад, оно вас всё равно догонит.       Невыразимцы переглянулись.       - Пожалуй, мы поняли. А какая плата у вас? Чем вы заплатили за возврат Диггори?       - Само мое существование – уже плата. Я фактически существую на два мира, - главнюк только открыл рот, чтобы задать следующий вопрос, но я перебил его. – Да, это плата. Это очень тяжело - оставаться здесь, ведь там намного лучше. Нужны определенные склонности, их нужно развивать с самого детства. Если ты идешь по Пути шамана, то должен пройти инициацию – умереть, чувствуя боль от того, как тебя разрывают на части. Переродиться. Быть шаманом – это образ мыслей и образ жизни. Вам не подойдет мой способ.       - Есть ли другой способ стать шаманом?       - Пожалуй… - я немного подумал, но решил, что эта информация им ничем не поможет. – Иногда, очень редко, после сильных переживаний и смерти, некоторые получают возможность стать шаманом, но они слабее, и их путь наполнен болью. И сразу выкиньте из головы мысли смоделировать такую ситуацию для кого-нибудь. Это не сработает. Их выбирает сама судьба. Но даже тогда у них должна быть склонность к этому, память крови.       - То есть, кто-то из предков должен быть шаманом?       - Да, или некромантом, но вы сами выбили их, так что… - я развел руками. – Они не проходят инициацию, не предстают перед высшими и за возможность ступать на Изнанку без одобрения платят здоровьем или личной жизнью. Им запрещено любить, потому что каждый объект этого чувства будет платить вместе с некромантом. Их дети и возлюбленные – каждый будет платить высокую цену за способности, за возможность заглянуть по ту сторону Изнанки. Разница между некромантом и шаманом в том, что некросы отказались платить, поэтому им сопутствует только смерть. Они не могут полноценно возвращать к жизни. Максимум, на что они способны, постоянно перекидывать душу из тела в тело, как только оно износится.       - Мы все это знаем, но мы хотели узнать другое – есть ли у потомков некросов возможность пройти по Пути шамана?       - Я не знаю, - после долгого раздумья признался я. – Может быть, препятствий я не вижу. Шаманизм - это личный выбор, а не родовой дар… Но это не значит, что их нет.       - Вы же сказали, что должен быть потенциал...       - Потенциал - это не родовой дар. У певца может родиться ребенок с громким голосом, но это не значит, что он тоже станет певцом. Этому тоже надо учиться, связки развивать...       - Хорошо, - внезапно сказал главнюк, хлопнув руками по коленям, и поднимаясь со стула. – На сегодня закончим, но нам придется продолжить наши встречи, - я только закатил глаза – ну, кто бы сомневался? – И вам придется поделиться воспоминаниями об инициации, Изнанке и воскрешении Диггори. Это не запрещено?       - Нет, запрета не существует, пробовать вам никто не мешает, но вы вряд ли сумеете что-то разобрать.       Главнюк явно не ожидал такого легкого согласия и немного растерялся, только на секунду, но эта заминка была.       - Сейчас? – как-то хищно спросил он.       - Да без проблем, можем даже одолжить у директора Дамблдора омут памяти.       Невыразимцы зашептались и дружно уставились на меня. Я вздохнул. И чего они такие странные? Неужели думают, что я буду упираться? Я сосредоточился и вытащил воспоминания.       - Куда?       - Вот сюда.       Мне быстро протянули трансфигурированную из чего-то бутыль, которую я стал быстро заполнять тягучими нитями. Люди в сером с каким-то болезненным любопытством наблюдали, как я пальцами цеплял воспоминание и опускал его в емкость.       - На сегодня все? – нетерпеливо спросил я, закончив. – Мне нужно присмотреть за Седриком.       - Ему что-то грозит? Он же воскрес?       - Но это не отменяет того, что у него могут возникнуть осложнения, например, с сердцем, - злобно огрызнулся я. – Если вы помните, оно не билось почти пять минут.       Я развернулся и вышел из класса, хлопнув дверью.       Вслед мне послышалось задумчивое:       - И впрямь странный…       Невыразимцы торчали в школе сутки. Они в команде с аврорами потрясли Кубок Огня, организаторов и директоров и даже залезли в озеро. Осмотрев Седрика и дотошно расспросив его о пережитом, в обед эти ребята отчалили, заключив, что я все же не некромант.       Воспоминания мне вернули с каменными лицами. Главнюк нехотя признался, что они не смогли ничего разобрать в той мешанине цветов и образов, что увидели в омуте. Самое прикольное, каждый увидел что-то свое, так что надежда расшифровать мои видения об Изнанке, все же оставалась. Хоть и была крайне зыбкой.       На ужине присутствовала вся школа и зарубежные гости. Все активно обсуждали случившееся с Диггори и косились в его сторону. Сам парень выглядел бледновато, но уже вполне оправился. В глазах у него поселилось какое-то философское спокойствие. Как будто после того, что он пережил, того, что увидел на той стороне, ему больше не было страшно.       Перед ужином Дамблдор сделал объявление:       - Уважаемые гости и ученики! Случай на втором испытании создал прецедент. По заключению нашего целителя мистер Диггори находился в состоянии клинической смерти три минуты. Этого хватило для того, чтобы Кубок огня посчитал расторгнутым магический контракт с Чемпионом Хогвартса. После обсуждения сложившейся ситуации как с судьями, так и с Чемпионом, ему был предоставлен выбор: продолжить борьбу, заново заключив магический контракт с артефактом, либо выбыть из соревнований. Им было принято решение оставить Турнир и продолжить учебу. Мистеру Диггори зачтут его участие в Турнире, и он будет освобожден от итоговых экзаменов с получением высших баллов по всем основным дисциплинам. Прошу всех отнестись к выбору Седрика с пониманием. Все мы помним, что с ним случилось и чем бы закончилась его схватка с гриндилоу, не будь у нас истинного целителя, – он строго обвел взглядом притихший зал, задержав на мне взгляд. - Таким образом, борьбу продолжают Чемпион Дурмстранга Виктор Крам, Чемпион Шармбатона Флер Делакур и Гарри Поттер, который, напоминаю, не является представителем Хогвартса. Всем спасибо, приятного аппетита.       Уже вечером я размышлял над тем, как все сложилось. Седрик должен был умереть, но история вывернулась так, что умер он раньше и не до конца. Почему? Мог ли выбор партнеров на бал повлиять на такой исход?       Ну, видимо, могло. Наверняка это не единственный фактор, но остальные ускользают от меня. Я не вижу картину целиком, не могу сложить мозаику. Мозги начинали кипеть, когда я думал об этом. Но, по крайней мере, канонная смерть Седрика на Турнире оказалась не окончательной. Слава всем богам. И слава всем богам, что он сам выбыл из Турнира и никаким пожирателем смерти убит не будет. Амос увозит его из Англии. И правильно делает.       Через пару дней все магические СМИ разродились статьями о шаманизме и некромантии, где меня называли первым шаманом Европы. Прочитав Ежедневный Пророк, я выдохнул. Так близко смерть от местных магов еще надо мной не пролетала. Слава яйцам, меня не сожгут в Адском пламени!

***

      Северус задумчиво вертел в руках чашку с чаем, сидя в кресле напротив Дамблдора. Начальство вызвало его на ковер явно не просто чаю попить. Директор смотрел на него пристально и оценивающе, но сладостей не предлагал. Это внушало надежду на то, что неприятное задание или разговор в этот раз не состоится. Дамблдор имел свойство подслащивать плохие новости. Лимонные дольки… чтоб их.       - Мальчик мой, расскажи мне как дела у моего подопечного? Учеба?       Ежемесячный отчет директору о состоянии Волхова сильно напрягал Снейпа, но он понимал, что это неизбежно. Директор не может не контролировать жизнь Волхова. Такой актив требовал бережного отношения и пристального внимания. Присмотр за мальчишкой был одним из основных занятий Северуса. Требовалось постоянно отслеживать его состояние и при необходимости корректировать поведение. Если с первым Снейп справлялся прекрасно, то вот со вторым… Вряд ли на поведение Волхова вообще можно повлиять. Особенно учитывая недавние открытия. То, что он узнал, серьезно беспокоило зельевара. Выводы, которые он сделал изначально в отношении Вадима, пришлось серьезно пересмотреть. Многие странности в поведении Вадима по отношению к Снейпу стали объяснимы, в том числе и преданность. И Северус все еще не знал, как к этому относиться.       - А что Волхов? – зельевар отпил еще глоток. – У него все прекрасно. С тех пор, как по вашему распоряжению ему разрешено покидать Хогвартс, выбросов больше не было. Психическое состояние стабилизировалось, никаких истерик нет, как и обещал О’Фей. В остальном все по-прежнему: Грейнджер, амулеты, книги, общение с Малфоем и Поттером.       - Чудесно. Что насчет метки, Северус?       - Стабильно. После скачка, когда она проснулась и запульсировала, а потом снова заснула, больше ничего не поменялось. И это очень странно, будь Лорд жив, он нас уже призвал бы. А с конца июля никакой активности, метка полуживая, как будто он воскрес, а потом снова ушел в непонятное состояние. Насколько я знаю, у остальных так же.       - Ты же понимаешь, что рано или поздно он даст о себе знать, и тебе придется вернуться к нему?       Северус только мрачно кивнул и отставил чашку. Чай уже остыл и, учитывая затронутую тему, скоро директор предложит ему лимонную дольку. Снейп скривился, но снова взял себя в руки и приготовился слушать дальше.       - Ты уверен, что сможешь доказать свою преданность Тому?       - Конечно, вам не стоит сомневаться во мне.       Директор покивал.       - Ты же понимаешь, что участие Гарри в Турнире предполагает, что он дойдет до Кубка? У меня есть определенные догадки как будут дальше развиваться события.       - И вы ничего не сделаете? – неприятно поразился Северус.       - Нет, пока мы не готовы, догадки – всего лишь догадки. Пока я могу предсказать как будут развиваться события, я не буду предпринимать ничего. Но Гарри требуется защита, мы не можем рисковать жизнью мальчика.       - А моей, значит, можно? – уже понимая, куда клонит директор, мрачно спросил зельевар.       - Северус, ты же взрослый мужчина и преподаватель. Ты сильный маг. А Гарри всего лишь беспомощный ребенок. Тем более ты обязан защищать его.       - Не нужно мне об этом напоминать, - Снейп снова скривился, вспоминая о клятве.       - Я хочу, чтобы ты изучил кое-что, - с этими словами директор достал из ящика стола небольшую книгу в темной кожаной обложке с потертыми краями.       - Что это? – не спеша брать её, недовольно и настороженно спросил Снейп.       - Ты же понимаешь, Северус, для того, чтобы защитить Гарри Поттера, мы должны использовать все возможности. Это даже хорошо, что ты будешь представлять не ту сторону в конфликте. Но ты должен знать, что я могу потребовать от тебя исполнения того, что претит тебе, и, возможно, даже будет незаконно...       Снейп слушал директора и чувствовал, как по спине пробежал холодок. Медленно протянув руку, он осторожно, как ядовитую гадину, взял книгу.       - ...Ты взрослый, битый жизнью мужчина, - разливался Дамблдор соловьем. - У тебя прекрасный самоконтроль. Дело для тебя важнее личного отношения. Я знаю, ты способен взглянуть непредвзято и сделать всё, что нужно, без трагизма, с должным подходом и определенной долей заботы...       «Ритуалы претемнейшие, жизнью питаемые» сообщал форзац. Автор не был указан. Северус повертел книгу, не спеша раскрывать и чувствуя, как шевелятся волосы на затылке. Он молча прикрыл глаза, собираясь с силами. В голове мелькнула постыдная мысль: «Только не снарри! Пожалуйста, Господи, если ты есть… Умоляю».       Он сглотнул и медленно поднял взгляд на директора.       А Дамблдор благожелательно улыбнулся и неумолимо продолжил:       - Северус, я хочу, чтобы ты внимательно изучил эти обряды и ритуалы и подумал, какой из них можно было бы использовать для защиты Гарри.       Северус не смог удержать книгу в руках. Та упала на пол и издевательски раскрылась на странице с брачным ритуалом. Возникло ощущение, будто он ухнул в бездну вместе с этой чертовой книгой. В ушах хохотал Волхов: «Это будет вынужденная мера. Дамблдор сочетает вас по жутко древнему и очень магическому обряду, который навеки свяжет вас и заставит воспылать друг к другу неутолимой страстью, наделив великой силой любви... Как вам сюжет для снарри?»       - Я вас понял, директор. Я могу идти? – стараясь говорить спокойно, спросил Снейп и поднял книгу с пола, захлопнул обложку.       - Нам нужно что-то придумать с Волховым, потому что по моим расчетам Волдеморт уже готов вернуться. Возможно, летом… - не очень уверенно проговорил Дамблдор. – Мальчик больше не может оставаться с тобой, Северус. Я хочу забрать его в штаб-квартиру Ордена.       Снейп только кивнул, не в силах пока говорить, и с тоской понимая, что Поттера в своем доме он не вынесет.       - Вы что, хотите повесить защиту Поттера на меня? Или хотите сразу сдать Избранного Лорду? – ядовито спросил Снейп.       - Ну что ты, - замахал руками Дамблдор. – Можно было бы убедить Тома в лояльности Избранного, будь мальчик похитрее. Но увы. Гарри не настолько изворотлив и хладнокровен, чтобы убедить Волдеморта в такой игре. Просто посмотри книгу, я хочу услышать твое мнение, там есть пометки, которые я оставил. Обрати на них внимание. Мне важно твое мнение, ты ведь специалист в области Темных искусств.       - Что вы скрываете, Альбус? Я чувствую, что вы недоговариваете.       - Что ты имеешь в виду, мой мальчик?       - Ах, бросьте! Сколько можно уходить от ответа?! – разозлился Северус. – Вы столько от меня требуете, но до сих пор так и не ответили, почему именно Поттер обязан сразиться с Лордом. Или… - Северуса осенило; перед глазами вновь мелькнул смеющийся Вадим с чашкой из-под кофе. – Мне нужно услышать пророчество! Полностью. И вы мне его дадите, иначе я лучше сдохну, чем буду помогать вам, - не хуже змеи прошипел Снейп. – Прямо сейчас. Я требую, Альбус!       Северус давно так не злился, его просто трясло от бешенства. Лицо исказилось в оскале, руки ходили ходуном, то хватаясь за палочку, то сжимаясь в кулаки. Дамблдор потрясенно смотрел на своего безотказного помощника, откинувшись в кресле.       - Северус, не забывайся!       Дамблдор приподнялся, разом превращаясь из добродушного волшебника в грозного мага, полного сдержанной мощи. В любое другое время и при других обстоятельствах Северус бы заткнулся, но сейчас в ушах звучал ехидный смех. Да что там! Волхов ржал, как конь, вещая: "Любовь между вами и Поттером, профессор, нужна для того, чтобы девочки рыдали над учебниками, читая о вашей великой любви, и сочиняли истории с горячими жаркими сценами". И Северуса понесло.       - Нет! Я столько лет слышу одно и то же! Что так нужно, так правильно и что мне не стоит забивать себе голову. Я по глупости дал вам рычаг давления на себя, но я устал от ваших игр. Я лучше отравлюсь, но больше вслепую за вами не пойду, Альбус! Довольно!!!       Бешенство захватило его полностью. В кабинете жалобно задрожали приборы. В черных глазах плескалось темное, душное безумие и злоба. И великий чародей дрогнул, отступая. На старом лице проступил шок.       - Северус… - потрясенно прошептал директор. – Успокойся. Я расскажу, раз тебе так важно знать это. Я покажу тебе пророчество. Опусти палочку.       Северус слегка успокоился и сунул палочку в кобуру, с досадой понимая, что не помнит, как наставил ее на директора. Тот поднялся, подошел к шкафу и вытащил омут памяти. Северус мрачно наблюдал за тем, как в молочно-белую жидкость ныряет порция воспоминаний. Дамблдор коснулся их палочкой. Над чашей появилась расплывчатая фигура Трелони, ноги которой оставались в омуте. Она медленно повернулась кругом и открыла рот.       Снейп слушал потусторонний металлический голос и чувствовал, как внутри все обрывается.       В кабинете повисла тишина. Дамблдор, не произнося ни слова, убрал чашу омута, закрыл шкаф, сел в кресло и так же молча указал Снейпу на его место.       - Значит, мальчишка должен умереть? – хрипло и обреченно спросил Снейп.       - Я все же надеюсь сохранить ему жизнь.       - А если не получится?       - Формулировка расплывчата, Северус. Не может жить спокойно, а не просто жить, это открывает широкие возможности для толкования.       - Это не отменяет того, что вы растите его как свинью на убой. Толкования… это слишком эфемерно, чтобы на них строить расчеты, Альбус. Не ожидал от вас такого цинизма, - злобно выплюнул Снейп.       - Что такое? Неужели ты к нему привязался, Северус? – иронично спросил старик. Улыбка у него была злая и грустная.       - Дело не в этом, Альбус. Он просто ребенок, - Снейп устало прикрыл глаза, силы кончились.       Он сосредоточился, вспоминая дословно то, что говорил ему Волхов: «И Темный Лорд не даст ему жить спокойно, пока не достанет до печенок, и разожжет этим желание прибить его на месте. Будет он охотиться за своим Избранным, позабыв про остальные важные дела, а потом убьется собственным заклятьем, так и не познав той неведомой даже самому Избранному силы. А все потому, что не стоит верить шарлатанам и забывать о технике безопасности». Да, именно так. У него всегда была отличная память.       Северус распахнул глаза. Волхов был точнее, делая предсказание. Он всегда говорил точнее. И слова про шарлатанов… Надо еще раз поговорить с ним.       - Мне нужно подумать, директор. Я вернусь позже. Обещаю ничего с собой не делать, - перебил он открывшего рот директора. – Мне просто нужно время, - тихо добавил он.       Директор внимательно наблюдал за ним.       - Все же я думаю, что ты лукавишь, Северус. Ты никогда не видел в детях беззащитных ангелочков. Этот мальчик для тебя особенный. Да даже если бы на месте Гарри был Вадим, ты бы не отреагировал настолько остро.       - Не путайте их. Не смейте сравнивать. Мое отношение к Волхову… оно иное. Волхов заслужил мое уважение. Вадим настоящий слизеринец и способен даже из своей смерти извлечь выгоду. Поттер же пока ничего из себя не представляет, он даже не дотягивает до уровня Джеймса, не говоря уж об уме и способностях Лили.       - Да, возможно, но именно это тебя и задевает, - продолжал копаться в душе Северуса Дамблдор. – Что мальчик не может сам себя защитить? Вадим иной, он самостоятельней. А вот Гарри…       - Зачем вы говорите мне это, Альбус? Мне казалось, что на сегодня мы закончили. Что вы хотите от меня?! – резко спросил Северус, скрещивая руки на груди. – Что мне его жаль? Возможно. Что я буду его защищать? Да, безусловно. Что мальчишка дорог мне как память о Лили? Нет, это не так. Более того, я его презираю: самовлюбленный, эгоистичный и безалаберный идиот. Но такой судьбы я бы никому не пожелал. Так чего вы еще хотите от меня?       Дамблдор только молча и печально покачал головой.       Не дождавшись ответа, Северус развернулся и стал медленно спускаться по винтовой лестнице. Больше всего сейчас он боялся, что директор его окликнет. С трудом держа маску на лице, он дошел до своих покоев, бросил книгу на стол, запечатал дверь и достал виски. Сегодня он напьется, и пусть всё катится к дьяволу.       - Ну, бред же! - жалобно стонал он в потолок через час. - Какой философский камень? Какое, на хрен, зелье мужской беременности?! Я не буду иметь детей от Поттера и жить с ним вечно! Даже за степень магистра алхимии не буду!!!