***
Передо мной была дорога. Типичный такой перекресток трех дорог посреди леса. Я покрутился на месте. Одна уводила куда-то в поле, другая – в глубину леса, третья заканчивалась мостом через реку, а за мостом виднелась знакомая деревня. За спиной клубился белый густой туман. Я уже свернул в сторону деревни, когда раздалось громкое карканье и мне на плечо, больно царапая когтями, опустился ворон. - Кайракан, что ты делаешь? – спросил я. Тот каркнул мне в лицо и отвесил крылом что-то, очень сильно напоминающее подзатыльник. Я взглянул в черные бусины его глаз и вспомнил. - Ой-ёй… - простонал я, хватаясь за голову. Ворон раскрыл клюв и насмешливо каркнул: - Дур-р-рак! Повор-рачивай обр-ратно. Я оглянулся туда, откуда пришел. Там клубился туман, сквозь который проступало очертание знакомого колодца-журавля. Я подошел к нему и наклонился. В воде отражалась моя ванная и мое же тело, теряющее жизнь с каждой секундой. Раздался вой, и в ногу ткнулось мохнатое тело. - Привет, серый, - поздоровался я, потрепав волка по голове. Тот озадаченно рассматривал меня своими умными глазами. - Подбросишь? Волк понюхал колодец и вдруг рывком увеличился в размере, подставил бок. Я забрался ему на спину, стараясь не сильно дергать шерсть. Серый фыркнул, покрутился на месте и прыгнул в туман, перемахнув через колодец. Под лапами заплескалась вода, на миг туман расступился, и я увидел, что мы переходим вброд реку. Волк выбрался на берег, встряхнулся. Я слетел с его спины. И открыл глаза. Мое тело все еще лежало в ванне, чуть колыхаясь в кровавой воде. Я растерянно посмотрел на свои руки и чертыхнулся. Я не вернулся в свое тело, вышел в астральную проекцию. И судя по всему, проекцией я останусь недолго. - Кровавый барон! – отчаянно крикнул я. Призрак соткался спустя секунду, удивленно моргнув. Видимо, его впервые вызывали шаманы. - Мальчишка, как ты посмел?! – но потом он присмотрелся ко мне и опустил взгляд. - О… Пожалуй, мне стоит сообщить директору, что умер ученик. - Эй! Я пока живой, но директору все равно сообщите. И, кстати, позовите кого-нибудь на помощь. Срочно. Барон кивнул и просочился сквозь стену. Я покрутился на месте, попытался залезть обратно в тело, но не получилось. Наверное, от того, что со стороны я смотрелся натуральным трупом – бледный, глаза остекленевшие, полная ванная крови. Обстановочка добавляла атмосферности, и смотрелся я со стороны трагическим персонажем готичного фильма какого-нибудь Гильермо дель Торо… Я не сразу сообразил, что бледность моего лица плавно переходит в серость, а губы синеют все быстрее. Кровавый барон куда-то запропастился. Ну, у призраков вообще проблемы с приоритетами – ни души, ни мозгов нетути, только отпечаток личности, так что соображают они не очень хорошо - нечем. Он вполне может сейчас неспешно плыть по коридору в сторону директорского кабинета. «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих», - вздохнул я и просочился сквозь стену. В гостиной никого не было, и я ринулся в спальни. Многие на Слизерине ставили сигналки и охранные чары на свои вещи. Не то, чтобы у нас опасались воров, но по личной вещи можно многое сделать с ее хозяином, поэтому большинство наслаждалось паранойей. На моё счастье. Я промчался по спальням, задевая все сигналки, которые только увидел. Парочка выстрелила в пространство какими-то заклинаниями и замигала. Я застыл у входа в спальни и сложил ручки, дожидаясь своего спасителя. Ага, первому спасителю – психологическая травма в подарок… Первым примчался Пьюси через пару минут. В тот же момент появился Кровавый барон и объяснил ситуацию. Староста попытался взломать пароль, запирающий мою ванную, но не преуспел и убежал за помощью. Вернулся он в сопровождении Северуса и, увидев меня, бухнулся в обморок. Какой впечатлительный он, оказывается. Снейп же быстро пришел в себя от потрясения и, вызвав колдомедика, оказал первую помощь. Честно говоря, я опасался его реакции на мое появление, но Снейп стойко выдержал удар. А еще мне показалось, что он как-то по-новому посмотрел на меня. Окончательно уверился в том, что я его не обманул с историей о перемещении? В проекции я выглядел взрослым. В любом случае, этого я уже не узнал. Когда в мое тело влили кроветворное зелье, я почувствовал, как мое сознание начало туманиться, как обычно бывало перед пробуждением. Я вернулся в свое тело, ощутил дикую слабость и боль в руках и погрузился в обычный сон, успев пообещать себе, что создам специально для Пьюси шикарную композицию из бисера. Пусть в старости хвалится потомкам… Снилась мне какая-то ерунда. Я то ли от кого-то убегал, то ли что-то искал, продирался какими-то лабиринтами, терялся на перекрестках. Чей-то голос предупреждал меня, что я могу заблудиться. Я искал говорившего, но никак не мог найти. В какой-то момент я услышал знакомый бархатный голос с хрипотцой, усталый, но такой любимый. Я пошел на него и в какой-то момент понял, что сплю. Оглянувшись, я увидел, что нахожусь посреди бесконечного коридора со множеством дверей. Рванув ближайшую, я пожелал оказаться в реальности. Первое, что я увидел, как кто-то возится на полу Больничного крыла. В темноте было не разобрать кто это. Я подлетел поближе и рассмотрел светлые волосы Лавгуд. Та отбилась от второй девицы и попыталась схватить палочку, но не срослось. Лавгуд застыла под прицелом. Девчонка подняла с пола какой-то кулон и начала двигаться к моей кровати. Ясно, в кулоне явно была какая-то хренотень, и Лавгуд меня от нее пыталась защитить. Я метнулся в покои мадам Помфри. - Мадам Помфри! – заорал я. – Там нападение! Проснитесь! Меня сейчас убьют! Колдомедик резко села на постели и, схватив свою палочку с прикроватной тумбочки, скатилась с кровати. Хорошая реакция. Еще даже не проснувшись, сразу тянется за оружием. - Вадим? – удивленно заморгала мадам Помфри. - Быстрее, там на нас напали. Там Лавгуд сейчас убьют, а потом и меня! – не дав ей вставить и слова, подгонял я ее. Мадам вылетела за двери. А я, похоже, настолько испугался, что с визгом влетел обратно в свое тело. Я сел на кровати и увидел отключившуюся Лавгуд и эффектное появление мадам Помфри, сразившую заклинанием вторую девчонку. Колдомедик зажгла свет, отправила Патронуса директору и занялась мной и девочками. Я не узнал нападавшую, хотя лицо ее было знакомым. Она была с моего курса. Примерно через десять минут появился директор и все деканы, кроме МакГонагалл. Пока директор пытался выяснить, что же здесь произошло, расспрашивая мадам Помфри, ко мне подошел Снейп. - Волхов, ни дня без приключений? – саркастично спросил он. Лицо его было бледным, осунувшимся, а в глазах застыла тревога. - Они меня сами находят. - У вас с Поттером поразительная способность находить неприятности на ровном месте, Волхов. Как ваше самочувствие? - Вы знаете, вот вы сейчас спросили, и я понял, что дико хочу спать, - признался я. – И пить. Слабость просто жуткая. Снейп молча подал мне стакан воды с тумбочки и придержал его, когда я трясущимися руками пытался совладать с ним. - Вы выяснили, кто это был? И что мне подлили? - Почти, сейчас проясним отдельные моменты, - мрачно сказал Снейп и надвинулся на всхлипывающую девчонку. - Мисс Боунс, удивительно видеть вас здесь. Вы ее обыскали? – резко спросил профессор. - Да, это было в ее карманах, - мадам Помфри указала на столик, где горкой лежали какой-то артефакт, похожий на часы или компас, палочка, кулон на цепочке и почему-то лакричные леденцы. Снейп наклонился над вещами и палочкой подцепил кулон. - Интересно… Альбус, взгляните, - позвал Снейп директора. Последний был странно молчалив, глубоко погрузившись в собственные мысли. – Амфора Асклепия. Как она оказалась у девчонки? Амфоры выдают колдомедикам только под роспись для введения лечебных зелий буйным пациентам. А это, похоже, артефакт, открывающий почти любую дверь. Явно семейный, видите клеймо? - Северус, было еще зелье, - сказала мадам Помфри и виновато потупилась. – Но я по рассеянности удалила осколки. - Плохо, - процедил зельевар, скрипнув зубами. – Как мы теперь узнаем, что именно она пыталась влить в Амфору и напичкать Волхова? Он опустил кулон в карман, на соседней кровати заворочалась Лавгуд, и от нее мы узнали очень много нового. Я смотрел на разворачивающуюся сцену и поражался. За нападениями стоял некий Лиам Берк, семикурсник с Райвенкло. Именно он помог наивной дурочке Сьюзен Боунс, которая в свое время испугалась сурового тона и решила, что для того, чтобы стать моим пациентом, меня нужно непременно приворожить. Но Империо? С чего все взяли, что это именно Берк? Ну, допустим, Берк заимперил Луну. И в принципе, понятно, почему он выбрал ее. Она за мной таскалась, она странная и у нее нет друзей, так что еще немного чудачеств в ее поведении вопросов не вызвали. Но где доказательства? Аргумент «потому что он мог» – это несерьезно. Нет, возможно, я чего-то не знаю? К тому же, Берк признался, что он помогал Боунс опоить меня, но в авторстве Империуса - нет. Я возмущенно взвился над кроватью. Слова Берка и его мотивация выбили меня из колеи. Нет, понятно, что Дамблдор подсовывал мне выгодных для него людей, но… Я никак не ожидал, что меня будут винить в смерти постороннего человека. Я не несу ответственности за чужие поступки. Я не виноват в том, что мой пациент пошел и убил отца Лиама. Я просто делаю то, что у меня получается лучше всего. Тот француз, кстати, совсем не показался мне отъявленным злодеем, и даже «гнили» в нем не было. И оплатил он мои услуги очень щедро, отдарившись несколькими редкими сортами магических цветов. Невилл, узнай он об этих цветочках, сделал бы что угодно, чтобы получить хотя бы один. Оставив себе и Северусу по экземпляру и презентовав один Спраут, остальные я продал и выручил за них очень хорошие деньги. И вот, оказывается, этот месье – убийца, а Берк – «неуловимый мститель», которому неважно, кому мстить. Хорошо, что моя попытка самоубийства его удовлетворила, и юный глава рода успокоился. Лавгуд меня приятно поразила, бросилась защищать. Я даже не ожидал от нее такой самоотверженности, особенно учитывая наши отношения. И с деканом поговорила, а зная его, наверняка он докопался до той истории. И они, видимо, до чего-то договорились, так как он выглядит достаточно спокойным. Короткий разговор с Луной успокоил меня окончательно, девчонка и впрямь поспешила к декану, как только отошла от империуса. Сказала, что не собиралась никому рассказывать, и не рассказала, даже будучи под заклятьем. И я склонен ей поверить, потому что, если б это было не так, Снейп уже вытряс бы из нее душу. А я бы помогал. Мы лежали в Больничном крыле еще сутки. Я восстанавливался, а Лавгуд, по ходу, тут заперли для того, чтобы она не сболтнула лишнего. Я насмешливо смотрел за ее попытками выйти и комментировал их в стиле Снейпа. Когда она окончательно убедилась, что ничего у нее не выйдет, то, видимо, решила переключиться и снова завела свою пластинку про разговор. - Ну, о’кей. Давай поговорим. Все равно делать больше нечего. О чем? Если ты про свой фанклуб, то я все уже тебе сказал. Девчонка недоуменно нахмурилась. - Давай все-таки разберемся. Ты мог бы выслушать меня… - Я тебя выслушал еще в первый раз. Неужели у тебя появились новые аргументы? – я насмешливо посмотрел на нее. - Думаю, что да. Мы могли бы договориться. Бартер, оплата или еще что-то. - Мне это не нужно, - я тяжело вздохнул. – Повторяю еще раз, для тех, кто на бронепоезде – мне это не интересно. Никак. Вот вообще. Если они хотят заниматься, то пожалуйста, только меня не втягивайте. У меня своих дел по горло. А если ты за мой счет пытаешься решить какие-то свои личные проблемы, то тебе придется найти другой путь. - Тебе так сложно приходить раз в пару недель или раз в месяц и показывать что-то из символической магии или порекомендовать литературу? Ты мог бы завязать там полезные знакомства. - Книги я уже рекомендовал, а все остальное меня не интересует. Пойми уже, Лавгуд. Знакомства у меня уже есть. И кстати, этот разговор у нас не первый, и ничего нового ты мне не сказала. - Ну, хорошо, - она опустила глаза. Повисло неловкое молчание. - Лавгуд… Спасибо тебе, что отбила меня у Боунс. Я даже не ожидал. Если тебе что-то понадобится, - я поймал ее заинтересованный взгляд и быстро добавил. – Кроме фанклуба. Что угодно, то обращайся. Помогу, чем смогу. - Мне ничего не нужно, - бесцветным голосом произнесла она, задумавшись и опустив взгляд. - Это пока тебе ничего не нужно, но в будущем… Она покивала, потом дернула головой и сказала: - Знаешь, я, конечно, буду иметь в виду, но скорее всего я не стану этого делать. Учитывая твою реакцию на нормальных ребят, которые стремятся узнать и попробовать что-то новое… Они тебе не конкуренты… - Дело не в конкуренции, - перебил ее я. – Эти знания для них бесполезны, они просто-напросто не смогут повторить то, что могу я. Я не собираюсь брать в ученики толпу людей, которые не имеют ни грана способностей в этой сфере. Я же не прошу научить меня вызывать Патронуса, хотя хочу. - Ясно, - Луна задумчиво и грустно смотрела в окно, потом перевела взгляд на меня. – Ты мог бы им это объяснить, и тебя никто не заставляет брать их в ученики… Даже элементарно поощрить тягу к знаниям… - А самим догадаться не судьба?! – язвительно перебил я. – Они бьются над этими амулетами много месяцев, но вряд ли у них получилось что-то стоящее. Максимум слабенькие амулеты. Все данные для выводов у них есть. Они же рейвенкловцы, должны сами догадаться. Им положено доходить до всего своим умом. Ведь это сильная сторона вашего факультета, или я ошибаюсь? – я насмешливо рассматривал Лавгуд, явно смущенную такой отповедью. - Я поняла тебя. Закроем тему. А ты правда считаешь, что Берк невиновен? – резко сменила она тему. - Он виновен, он сам признался, но претензий к нему у меня нет, – я пожал плечами. – Он же все объяснил, покушений больше не будет, он получил удовлетворение. - Ммм… Тебя не смущает, что твое спасение – это везение и счастливая случайность, ты же понимаешь? - Случайности неслучайны, - многозначительно поднял я палец вверх с загадочным лицом. Лавгуд подняла брови в удивлении и задумалась, словно пытаясь что-то вспомнить. - Знаешь, что меня всегда удивляет? – спросила она. – Ты абсолютно не любишь людей. Они тебе безразличны в лучшем случае. Ты же целитель. Как ты можешь исцелять, не желая пациенту добра? - Чего? – я удивленно уставился на девчонку. – Я же не мать Тереза! Лавгуд, я, вообще-то, целитель, именно поэтому я их и не люблю. И потом, с чего ты решила, что я общаюсь с ними так же, как с тобой? Ты не моя пациентка. - Поясни, пожалуйста, что ты имеешь в виду? Как связаны целительство и нелюбовь к людям? - Всем истинным целителям плевать на все, кроме своей семьи, своих интересов и интересных случаев. Это, как бы, всем известно. - И? Мы уставились друг на друга, явно не догоняя. - Так, - медленно сказал я. – Либо я дурак, либо лыжи не едут. Ты реально не понимаешь? - Нет, для меня это неочевидно. Скорее всего, я просто не интересовалась настолько глубоко этим вопросом. Расскажи мне, если не трудно. Я правда хочу понять. Я откинулся на подушку и тяжело вздохнул, собираясь с мыслями. - Если бы я любил людей, как ты говоришь, и исцелял из… - я повел руками в воздухе, - желания дать им добро, свет и любовь, то давно бы уже рехнулся. Люди все разные, Лавгуд. У каждого есть причины быть таким, какой он есть. У каждого моего пациента уже есть общество, которое его воспитывает. У каждого есть своя нянька, учитель и любовник. И не путай меня, пожалуйста, с ними. Я – целитель. Я указываю на причину плохого самочувствия, предлагаю решение и так исцеляю тело и разум. Я могу послужить примером, проявить участие, вежливость, понимание и залезть в чужую душу, чтобы поправить сломанное, но проявить к пациенту искреннее сочувствие или сострадание я не смогу. Для этого нужно пустить его в свою душу, проникнуться его проблемами и жизнью, а этого делать нельзя. Никогда. Мне дано несколько больше, чем простым колдомедикам, так что ко мне идут уже отчаявшиеся люди. Совсем, понимаешь? Но я не всемогущий бог. Бывает и такое, что ничем нельзя помочь. - То есть ты просто закрылся. Тебе так проще, чем чувствовать себя виноватым. Ты абстрагировался и перестал видеть в них тех, кому можно сопереживать… и испытывать чувство вины, - подумав, заключила девчонка. Я фыркнул на эти рассуждения. Нет, она серьезно не врубается. - Я не абстрагировался и не чувствую себя виноватым. Я просто четко разделяю своих и чужих. Это моя черта характера, я просто такой, какой есть. Я не буду переживать, если какой-нибудь идиот умрет из-за того, что игнорировал мои рекомендации или обратился, когда обломок копья в спине начал мешать спокойному сну. Мне даже кошмары не снились после случая с Малфоем. Всем снились, а мне нет. Нет, я переживал… полчаса где-то. А потом постоял под душем и всё. Всё прошло. Луна покрутила головой, рассматривая меня во все глаза. - Я вот не пойму, то ли это высшая степень цинизма, то ли черствость, то ли так и должно быть, чтобы крышей не поехать… Ты меня поразил… отсутствием человечности, не знаю, как сказать правильно… - Всегда пожалуйста, - я заулыбался. – Меня еще никто не называл циничной, черствой сволочью, но спасибо за комплимент. В таком случае ты странная. - Это не комплимент, неужели ты правда не понимаешь? Когда я пришла в Хогвартс и впервые услышала о тебе, я подумала, что таких идеальных людей не существует. Все говорили о тебе только в превосходной степени. Какой ты добрый, харизматичный лидер, помогаешь всем. А на самом деле при близком общении ты производишь не лучшее впечатление, уж прости. Может, ты просто изменился? Хотя я тоже не подарок, но ты меня откровенно пугаешь. - Увы и ах, идеальных людей и вправду не существует, - я уже в открытую ухмылялся. – Скажи мне, Лавгуд, твой идеальный добрый человеколюбец смог бы честно сказать двенадцатилетнему мальчику, что его позвали слишком поздно и папа и мама навсегда останутся овощами, а пожилой женщине, что тратить деньги на лечение сына и невестки в больнице нет смысла и нужно искать пансионат и сиделок? Что бы он сказал этой пожилой леди после того, как пошел и вылечил зятя и родного племянника той, что сотворила такое? - Я не могу тебя осуждать. Я не на твоем месте и не знаю, что ты чувствуешь, но то, что я слышала из рассказов о тебе и то, что вижу перед собой, приводит меня в замешательство. Ты, несомненно, уникален, но слишком жесток и циничен. Признайся, хотя бы сам себе, что ты неправильно повел себя со Сьюзен Боунс, - она помолчала, опустив голову и крепко вцепившись пальцами в одеяло. – Всегда нужно оставаться человеком. Я со вздохом перевернулся на спину и посмотрел в потолок. Сьюзен Боунс. Маленькая дурочка, которую напугал суровый тон. У меня было оправдание своему поведению, но факт остается фактом – девочка была моей ошибкой. Как аукнется, так и откликнется. И отклик я получил вполне соразмерный. Работа клятвы, или это просто карма сыграла? Впрочем, какая разница? Я получил по заслугам и впредь подобной ошибки не повторю. А Сью... Ну, или она поумнеет, или нет. - Ошибочно считать магов людьми. Пусть мы и выглядим как люди, но мы – не они. Волшебная кровь сидов сказывается на психике, порой очень сильно. Все маги в той или иной мере безумны, ты тоже, Лавгуд, не обольщайся. Глупо упрекать мага в отсутствии человечности, если он – не человек. Я же действую в рамках общечеловеческой морали, потому что меня держит клятва. Может быть, она мой щит - сохраняет мне разум, частицу… - я вздохнул, вспоминая то простое время, когда меня звали Валентина и самой большой моей проблемой была интернатура, – как раз таки той человечности, о которой ты говоришь?.. Луна задумчиво прищурила глаза, глядя на меня. Открыла рот, закрыла и сказала: - Ладно, я не все поняла, но я над этим поразмыслю, - Лавгуд задумчиво посмотрела в окно, потерла лоб и резко сменила тему. - Ты сказал, что я странная, что ты имел в виду? - А то, что при первом знакомстве ты меня начала лапать! Нет, не спорю я красивый мальчик, - я кокетливо хлопнул ресницами и надул губы бантиком. – Но не на первом же свидании?! Лавгуд опешила и вытаращила глаза. Зли-ится. Хех. - Хм, я уже упоминала, что вижу магию, так вот – ты очень красивый – но только в магическом спектре… - внезапно успокоившись, безмятежно поведала она. - Что значит, только в магическом спектре? – я даже оскорбился. – Хочешь сказать, у меня некрасивое лицо? - Нет, с точки зрения классической красоты ты привлекателен, но не в моем вкусе, прости, – она мило улыбнулась и продолжила. – А в магзрении ты как скопление звезд. Очень красиво, а если смотреть издали, то ты похож на солнышко. - И-и? Поэтому тебе так хотелось до меня дотронуться? Законный повод облапать? - Нет, - она опять смутилась. – Просто не удержалась, так красиво. Обычно у магов не такие яркие цвета, а узлов так много я еще ни у кого не видела. Я обескураженно хлопал глазами. Ни фига себе, няшка, кавай на кавае сидит и каваем погоняет. Я потянулся через проход, заглянул под ее кровать и в тумбочку. Лавгуд с удивлением наблюдала за мной своими огромными ртутными глазами. - Что ты ищешь? - Твой топор или меч, или что там у тебя? – я выпрямился, опираясь на кровать Лавгуд и случайно дотронулся до ее руки. Девчонка даже не дернулась, продолжая наблюдать за мной с каким-то исследовательским интересом. Какая-то странная реакция, ну-ка, ну-ка… Я взял ее за руку. И прислушался. - Слушай, Лавгуд, а ты за собой не замечала… В общем, у вас есть семейные проклятия? Это, к слову, о безумии, - я выразительно приподнял бровь. - Я никогда не слышала такого от родителей, а почему ты спрашиваешь? - У тебя, кажется, есть родовое проклятие. Только какое-то нетипичное. Возможно, у тебя снижено критическое восприятие? Или ты увлекаешься настолько, что не можешь вовремя остановиться? Что-то вроде: вижу цель – не вижу препятствий? Ситуационные реакции у тебя не хромают? - Не замечала… - она стала вдумчиво рассматривать потолок. Ушла в себя – вернусь не скоро, просьба не беспокоить. Эту фразу можно смело вешать ей на шею в качестве предупреждения. - Ну да, конечно, откуда бы тебе заметить, - пробормотал я. – Чтобы увидеть, нужно знать куда смотреть и на что обращать внимание. Подумай об этом, - я кивнул. – Поспрашивай близких. - Хорошо, - Луна покивала и аккуратно вытянула руку из захвата. Я разжал пальцы. - Если надумаешь – обращайся. Цену ты знаешь, - кивнул я. В дверь постучали. Мадам Помфри, ворча, открыла ее и впустила в Больничное крыло человека в серой мантии невыразимцев. Я закатил глаза. Ё-моё, сейчас меня опять начнут трясти. Может, впасть в спячку до возрождения Волдеморта? Невыразимец остановился у моей постели, тихо поздоровался и зыркнул в сторону Лавгуд. Колдомедик быстро организовала нам ширму, на которую этот неприметный человек наложил сеть каких-то чар. - Здравствуйте. Как вы себя чувствуете, мистер Волхов? – он внимательно рассматривал меня, пытаясь, видимо, оценить мою адекватность на глазок. - Хорошо, спасибо. А как мне к вам обращаться? - Можете звать меня мистер Смит, - едко улыбнулся мужчина. - Ага, - закивал я, стараясь не рассмеяться. Смит, Доу, интересно, у них есть свой Джей и Кей? – Зачем вы здесь? - Ситуация с вами очень неоднозначная, - невыразимец быстро спрятал кисти рук в рукава мантии. – Вы истинный целитель, и пытались добровольно умереть. Мы подняли ваше дело и выяснили, что это далеко не первая попытка. Вы понимаете, что в любом другом случае вас бы взяли под жесткий контроль, потому что вы психически нестабильны? - Ну… как сказать… - я задумчиво провел пальцами по губам. – Я понимаю, что моя маггловская история болезни довольно впечатляющая, но… Как бы вам помягче-то сказать?.. Я уже упоминал, какую цену плачу за свои, скажем так, возможности. Соответственно, я не мог говорить об этом своему психиатру. Сами понимаете, тогда бы мне навесили диагноз шизофрения и упекли в психушку. Магглам же не расскажешь, что я живу на два мира. А то, что я сорвался... Видите ли, в детстве я плохо понимал, что со мной происходит, потому что рядом не было никого, кто смог бы объяснить мне. И мои попытки - это неизбежные последствия от общения с миром духов. Они прекратились, как только я понял, что не сумасшедший. Все в порядке, в общем. Просто на меня слишком много навалилось, и я сорвался. Считайте, что мне захотелось отдохнуть, - я улыбнулся. - Вы всегда, когда хотите отдохнуть, режете себе вены? – скептически поднял брови мужчина. - Нет, только каждый третий раз, - я улыбнулся еще шире, а взгляд у мужчины стал подозрительным, будто он сомневается в моей адекватности. – Расслабьтесь, это была всего лишь шутка. - Вы способны выполнить взятые на себя обязательства в третьем этапе турнира? – спросил маг, поджимая губы в неудовольствии. - Вполне, - я уверенно кивнул. – Не волнуйтесь, больше таких срывов не будет. Если хотите узнать подробности, то поговорите с директором, он владеет всей информацией. Более того, я вам, пожалуй, намекну, что я не сам пришел к такому решению. Мне помогли. Невыразимец не выглядел убежденным, но кивнул и, не прощаясь, ушел, кинув напоследок: - За вами будут присматривать. Я только пожал плечами.***
Альбус Дамблдор убрал бумаги со стола, взмахом палочки расставил чашки и вскипятил воду в чайнике. Он ждал. С минуты на минуту должен был прийти Лиам Берк, с которым Альбус планировал провести весьма плодотворную беседу и разрешить ситуацию ко взаимному удовольствию сторон. Один из блестящих артефактов тренькнул, оповещая директора, что у горгульи находятся посетители, и Дамблдор уселся в своем кресле поудобнее. В кабинет зашел юный глава рода Берк в сопровождении профессора Флитвика и вежливо поздоровался. - Доброе утро, директор Дамблдор! - Альбус, я вас оставлю, - сказал Флитвик, поправив очки. – У меня занятия. Лиам, я надеюсь на твое благоразумие, - во взгляде Флитвика ясно читалось сомнение. - Конечно, Филиус, - улыбнулся Дамблдор. – Итак, Лиам – я же могу тебя так называть? – молодой человек безразлично кивнул. – Присаживайся. Чаю? - Спасибо, директор, но я только с завтрака, может быть, позже. - Конечно-конечно, - Дамблдор разлил чай в чашки и пододвинул одну Лиаму. – Но ты непременно должен оценить этот сорт. Он очень редкий, а какой вкус и аромат, ммм… - протянул директор, с наслаждением вдыхая пар над своей чашкой. – Обожаю фруктовые чаи. Лиам вежливо кивнул и молча выжидающе уставился на Дамблдора. - Ты все хорошо продумал, Лиам, - без предисловий начал директор. - Вы с Луной оба с Рейвенкло, и более того, состоите в одном клубе. Луна не вызвала подозрений тем, что ходит всюду за Вадимом, так как она должна была уговорить целителя поделиться знаниями в обмен на защиту на факультете. У тебя хватило умений и силы, чтобы наложить безупречный Империус, поскольку зелья не давали нужного тебе результата. Ты выбрал идеальное время. Ты понимаешь, что никто не будет предъявлять обвинений, потому что это никому не выгодно сейчас. Твой мотив… его можно понять, вот только зачем ты признался? Когда ты озвучил свои претензии, мы исключили остальных кандидатов, у которых не было настолько веских причин. Правда, все доказательства только косвенные. И возьмись я обвинять тебя в суде, не факт, что судьи бы согласились с необходимостью применения сыворотки правды… Но даже в этом случае, Веритасерум можно обмануть. Тебе ли не знать, Лиам? Парень только тонко улыбнулся. - Но твою выходку я не могу оставить безнаказанной. Ты напал не просто на ученика, но моего подопечного и истинного целителя. Так что я не позволю вам, мистер Берк, уйти из этого кабинета без гарантий вашей лояльности, - Дамблдор со стуком поставил чашку на стол и сурово посмотрел на семикурсника поверх очков-половинок. - К тому же твое нападение на третьекурсницу вышло за все рамки. Ты понимаешь, что если мисс Лавгуд сообщит своему отцу, то у вашей семьи появится еще один род во врагах? Я уверен, что мистера Лавгуда не остановит ни твой возраст, ни наличие у тебя малолетней сестры от вызова на дуэль. Лиам, я хочу спросить, когда ты осуществлял все это, ты задумывался о своей сестре? Она ведь совсем малышка, и, кроме тебя, у нее никого не осталось. Ты так молод, и я уверен, что ты просто пошел на поводу у своих эмоций. Я могу понять твое отчаяние от потери дорогого тебе человека, впрочем, как и Вадим. - Что вы предлагаете? – поморщился Лиам. - Ты должен принести мне клятву поддерживать все мои политические начинания, включая голоса твоей семьи в Визенгамоте. Ты выплатишь оговоренную законом компенсацию мисс Лавгуд. Естественно, в таком случае я гарантирую, что дальше нее эта история не уйдет. А взамен Вадим остается лоялен по отношению к твоей семье и Берки на общих основаниях могут обратиться к истинному целителю в случае необходимости. - Вы уверены, что она будет молчать? – уточнил Берк. Дамблдор только кивнул, не снизойдя до ответа. - Хорошо, мне подходят ваши условия, но мне нужна клятва молчания лично от Лавгуд. Она не должна никому проболтаться о том, что подозревает меня. Это все? - Мальчик мой, еще я бы хотел, чтобы ты вступил в Орден Феникса… - Нет! - перебил его мальчишка. – Я не могу, я последний мужчина в семье, и у меня Эмили. У нас больше не осталось родственников, кому я мог бы доверить свою сестру, как вы верно заметили. Я не буду никуда вступать, вам придется довольствоваться моими семью голосами. - Хорошо, мой мальчик, - сладко улыбнулся Дамблдор. – Конечно, семья должна быть на первом месте. Ты можешь не появляться на собраниях и не участвовать в жизни ордена. Просто в один прекрасный момент ордену может понадобиться… определенная помощь. И ты нам ее окажешь, - припечатал директор. Берк скрипнул зубами, но кивнул, ничего не сказав. - Вы же понимаете, что я не смогу оказывать вам… помощь постоянно. Один, возможно, два раза – это максимум моих возможностей. Директор удовлетворенно улыбнулся и кивнул. - Я вызову тебя после обеда, чтобы вы с мисс Лавгуд разрешили свои разногласия, и всё подготовлю для клятвы. Берк поднялся, поставил нетронутую чашку на стол и, вежливо попрощавшись, вышел. Дамблдор откинулся в кресле, провожая ученика снисходительным взглядом. Лиам был умен, нагл и осторожен. После клятвы из него получится полезный союзник. Даже то, как он хорохорился перед ним, не раздражало. Юный лорд прятал страх - это было яснее ясного. Альбус позволил ему думать, что тот получил уступки, чуть надавил - и Берк сам предложил правильный вариант их сотрудничества. Пускать юношу в Орден Дамблдор не собирался. Берк при всех своих достоинствах был опасен. В первую очередь для самого Альбуса. Дамблдор аккуратно отхлебнул из чашки, предвкушая встречу с Амелией. Все же любую ситуацию можно обернуть себе на пользу, а глава ДМП в качестве должника открывает широкое поле для маневра.