39. Поражение
4 августа 2013 г. в 11:20
— Дьярви. Дьярви!
— Што? — сказал брат, уплетая яства со стола за обе щеки.
— Это для мёртвых! — осудительно прошипела я.
— И что? Выпивка у них вообще отменная! — ответил Дьярви, схватив за плечи сурового мужика с бельмом на глазу, которым, по идее, являлся Олаф Одноглазый.
— Нас вообще-то ждут…
— Пусть подождут ещё! Что им будет? — отмахнулся от меня брат, заталкивая себе в рот огромный кусок жареного мяса.
— Садись, Довакин, пей и развлекайся! — поддакивал волосатый неотёсанный норд, имя которому Исграмор, приглашая меня сесть.
— Ладно, ладно!
— На вас ныне смотрит Шор! — пафосно отозвался какой-то дух, бродивший по залу.
— Да уж, смотрит и ржёт. Ржёт и смотрит, — сказала я, грустно взирая на тушу быка, нанизанную на вертел.
В подтверждение моим словам Дьярви, выпив содержимое ещё одной бутылки, навернулся со скамьи и громко захрапел. Души Совнгарда, находящиеся рядом, дружно загоготали.
«Позор. Позор… Позор!» — говорила себе под нос я, закрывая со стыда лицо руками.
***
— Навались! — крикнул Дьярви, отталкивая от себя десятиметровую дверь.
— Ты уверен, что можешь сейчас сразиться с Алдуином, Дьяр?
— Конечно!
— Как знаешь. Если помрешь — останешься тут, — сказала я, выходя вслед за Хаконом.
Дьярви пожал своими широкими плечами и, дождавшись, пока вся наша компания выйдет наружу, отпустил огромную дверищу (ещё долго она будет сниться мне в кошмарах), которая закрылась с ужасным грохочущим звуком, пробирающим до самой души. Чуть ли не повиснув на своем кузене и всё время стуча зубами от страха, я перебралась через костяной мост. Думаю, Дьярви мне ещё это припомнит за очередной своей попойкой.
— Итак, дорогие старички… Феллдир, не смотри на меня так…надеюсь, за тысячелетия, проведенные здесь, вы не забыли, что из себя представляет Крик «Чистое небо», — сказала я, гордо встав впереди всех, перед туманом Алдуина. Хоть где-то я лидер. Расставив ноги на ширине плеч, я сделала глубокий вдох, завела руки назад…и чуть ли не пропахала землю носом. — Ты чё в спину мне орёшь, му…жик?!
— Прости, — виновато развёл руками прапрапра…дедушка Хакон.
Тем временем туман наступал с новой силой. «Вен Мул Рик», — отрезал демонический голос, как бы пытаясь сказать «Идите на …». Дьярви, весь красный от напряжения и алкоголя, снова собирался с духом, поправляя шлем и становясь в боевую стойку.
— Алдуин, хватит прятаться, как трусливая сучка! — выкрикнула я, когда туман рассеялся от нашего Крика. Я же не думала, что это сработает. Сам Пожиратель Времени поддался на мою провокацию.
Начался настоящий камнепад… Пока Алдуин кружил над нами, опасаясь прямого попадания в него «Драконобоем», мы весело и с визгом уворачивались от огромных валунов, падающих с неба. Натолкнувшись на один из них в ходе своего побега, я перевернулась и упала прямо на лопатки. Экстренно поднявшись и отряхнувшись (хоть сейчас и не стоило думать об этом), я отбежала к мосту. Мелкий камушек, отколовшийся от огромного, упавшего на землю, кажется, прилетел с громким звоном прямо в шлем Дьяра. Мой довольно-таки крупный брат упал замертво. Было бы смешно, если бы не страшно. Вложив всю свою ярость в три Слова Силы, я поразила Алдуина прямо в полёте. Синий сгусток энергии тянул его к земле, и вскоре Пожиратель моего Времени вынужден был спикировать вниз.
— Это тебе за моего брата, мразь! — выкрикнула я, кинув в монстра увесистый камень, который, как ни странно, попал ему в глаз. Полилась кровь. Готовя дракону вкуснейшие огненные шары, я отдала простой и ясный приказ другим:
— Руби ублюдка!!!
Чуть подпалив рассерженному Алдуину морду, я кинулась к Дьярви, который сейчас находился в отключке и, судя по умиротворённому выражению лица, видел сладкие сны. Просунув руку за железный ворот и нащупав горло какой-то бутыли, я извлекла на свет аж «Коловианский бренди»! Поспешно откупорив дрожащими пальцами сосуд, я махнула оттуда пару глотков для храбрости. Конечно, и до этого момента всё казалось мне каким-то безмятежным, но теперь «ваще огонь».
Не отдавая отчёт своим действиям, я с криком «Грязный н’вах!» отстегнула Охладитель от пояса и принялась теперь морозить дракону морду. Каждый занимался своим делом — Хакон рубил Алдуину хвост, Гормлейт и Феллдир — крылья, ну, а я, не понимая, что мне угрожало, месила голову. Тварь, попытавшись перекусить меня на две части, осталась ещё и без двух зубов.
— Ну и как ты будешь это залечивать, а?!
— Проклятый смертный! Что ты забыл на Нирне?! — прорычал Алдуин, попытавшись поразить меня своим морозным дыханием. Кстати, у меня родилась новая идея для рекламы мятной жвачки…
— Да сдохни ты уже! — на этих словах я оконфузила его «Безжалостной силой», которой меня так усердно учили Седобородые, зашла сбоку и, навалившись на меч всем своим весом, воткнула его в многострадальный драконий глаз. Завертевший головой от боли Алдуин залил своей жгучей кровью всё вокруг, в том числе и меня. Приближался конец боя. Но решающий удар нанёс непонятно откуда взявшийся и внезапно очнувшийся Дьяр…
— Тоже мне, непобедимый дракон, — фыркала я, залечивая заклинанием все свои порезы и ушибы.
— Славьте Драконорождённых! Славьте их великой славой.
— Мы будем слагать песни о вас вечно!
— Ага, не забудьте добавить строку, где он падает со скамейки, — ответила я, указав на купающегося в лучах славы Дьярви.
— И про камушек с неба добавим, — сказала Гормлейт, веселясь от души.
— Дьяр, я тебе сейчас этот мёд в задницу затолкаю! — крикнула я, увидев, что брат снова решил подвыпить. Конечно же, он не обратил на меня особого внимания и продолжал хлыстать своё пойло дальше.
Поймав себя на мысли, что меня уже, кстати, подташнивает от выпивки, я в нежелании опорожнять желудок здесь, в мире мёртвых, отыскала глазами этого огромного козла, который недавно вывихнул мне челюсть, и прокричала:
— Извозчик, вези нас домой!
Как ни странно, великанчик всё понял и, прежде чем бесцеремонно депортировать нас с братом, молвил:
— Возвращайтесь в Нирн с даром моего повелителя Шора: Криком, который в час нужды призовёт героя Совнгарда!
***
Я бы так и не встала, если бы не пронизывающий насквозь мороз. Кажется, у меня теперь будет обморожение всего тела, ведь одета я не по скайримской погоде. Ещё чуть-чуть… Поднявшись с мягкого снега, который метрами лежал на Глотке Мира и никак не сходил, я увидела следующую картину: ясное ночное небо, полярное сияние, пара-тройка мирных драконов, кружащих вокруг, и Дьярви, который, схватившись за рукоятку меча, медленно тянет его вверх, вытаскивая из ножен. Кажется, он о чём-то напряжённо, чуть ли не срываясь на крик, спорит с самим Партурнаксом. Теперь я понимаю: он собирается убить дракона по приказу Клинков.
— Дьярви! Давай не будем принимать необдуманных решений и немножко раскинем мозгами, — сказала я, выбегая вперёд и отделяя своего кузена и Партурнакса друг от друга. — Хотя признаюсь, ты не очень-то умеешь делать последнее.
— С дороги, женщина! — грубо прикрикнул Дьярви, направив свой меч острием на меня.
— Лучше вообще не пей, если не умеешь после себя контролировать, — сделала деловое замечание я и в свою очередь направила Охладитель на обозлённого брата.
— Я не могу ослушаться Дельфину!
— Да твоя Дельфина…
В тот же момент Дьярви, подавшись вперёд и приложив грубую мужскую силу, выбил меч прямо у меня из руки. Охладитель со свистом отлетел и воткнулся в снег, словно щепка. Это самое что ни на есть поражение. Не найдя другого выхода, я решила сдаться, подняв руки вверх.
— Слушай, я не понимаю, почему ты так паришься? — сказала я, отступая от стального лезвия, направленного мне в грудь, и стараясь сохранять внешнее спокойствие. — И всё из-за приказа Клинков?! Научись думать своей головой! Ты убьёшь меня из-за поручения какой-то старой шлюхи?!
Дьярви, зарычав от ярости, уже занёс меч на уровне моей шеи. Если я ничего не предприму, то не сносить мне головы. Ту’ум сработал за меня. Сто килограмм веса полетели прямо с вершины Глотки Мира, словно брошенная тряпичная кукла…