The Intruder

Поезд раскачивался, набирая ход. Вагон был настоящей комнатой на колесах, стены были обтянуты нежно-желтым шёлком, на потолке висели две лампы в цветных абажурах, продолговатые белые сиденья разделялись напополам резным стеклом изумрудного цвета. На одном из них я приметила голубую пони-единорожку с сине-белой гривой. Подперев копытом голову, кобылка сидела у окна и каким-то тоскливым и унылым взглядом провожала отдалявшийся перрон. Надеюсь, она будет не против, если я сяду рядом. – Позволите? – спросила я, принимаясь стягивать со спины седельные сумки. – Ох, да-да, присаживайся! – оживилась вдруг кобылка, пересаживаясь поближе к стенке. – О, Селестия, что с тобой случилось? Единорожка обеспокоенно посмотрела на мои протезы, подтянув к себе переднюю ножку. Похоже, что видеть подобное для нее было в новинку. Собственно, это и не удивительно, во всем Кантерлоте мне ни разу не довелось повстречать ни одного пони лишенного хотя бы одной конечности. Скорее всего, несчастных, подобных мне в Эквестрии не много. – Это врожденный дефект, – сказала я, осторожно забираясь на сиденье. Голубая кобылка решила придержать меня за спину своей ножкой. – Так ты родилась такой? – спросила она. – Похоже на то, – я пожала плечами. – Наверное, тебе нелегко пришлось, – с сожалением в голосе произнесла она, – прости, что спрашиваю об этом... – Все в порядке, не беспокойся, мне всегда помогали, и я никогда не чувствовала себя обделенной, даже будучи лишенной передних ног... – Ох, так это... замечательно! – воскликнула кобылка. – Слушай, а как ты этим управляешь? Это сложно? – Да, поначалу сложно, но потом привыкаешь... – О, прости, мы ведь даже не познакомились! Меня зовут Менуэтт, а тебя? – Йими Стилскай. – Очень рада нашему знакомству, Йими, будем подругами? – Да, конечно же, будем! Мне тоже очень приятно, Менуэтт! – Вот и замечательно! – улыбнулась кобылка и слегка приобняла меня. За окном стремительно проносились скалы, по серым склонам которых мы с Аном некогда совершили наш нелегкий подъем. Внизу, сквозь легкую горную дымку виднелись зеленые равнины и голубые речки, поезд то ускорял свой бег, то притормаживал на крутых поворотах, когда дорога изгибалась дугой. Во время моего получасового рассказа, в котором я постаралась вкратце изложить всю историю своего обучения во дворце Селестии, Менуэтт облокотилась головой на оконную раму и задремала. Поезд время от времени ощутимо потряхивало, из-за чего кобылка вздрагивала во сне, корча недовольные мордочки. Да уж, в следующий раз мне следует более тщательно подбирать слова, чтобы рассказ не был таким занудно-усыпляющим. С каждым новым поворотом зеленые холмы и густые леса становились все ближе. Маленький Понивилль, расположенный у подножия горы, постепенно принимал более четкие очертания, теперь он не казался мне пестрой кляксой: уже виднелись узенькие улочки, по которым бродили разноцветные пони, на фоне соломенных крыш выделялись коническая крыша городской мэрии и сверкающие хрустальные верхушки замка принцессы дружбы. В голове крутились воспоминания о погоне, о страшном лесе, о домике розовогривой пегаски, что залечивала рану и о визите в королевство оборотней. Они принадлежали не мне - Ану, я увидела это все, когда просканировала его память. Казалось, что мне самой довелось их пережить, но я прекрасно понимала, что это было не так. Почему-то эти воспоминания сохранились намного отчетливей, нежели десятки тысяч расчетных формул обращения энергии. Может быть, они просто «свежее», а может, дороже. Стук колес создавал особую атмосферу, характерную, судя по всему, лишь таким вот путешествиям, но оставаться такой ей было суждено недолго. Я с удовольствием наблюдала за восхитительными пейзажами через плечико сонной кобылки до тех самых пор, пока не задумалась о том, о чем думать мне совершенно не следовало. От осознания того, что я вскоре предстану перед создателем в своем новом облике, мое сердце забилось быстрее. Интересно, Ан обрадуется? Обнимет ли меня при встрече, прямо как Селестия? Может быть, в своем новом теле он стал, ну не знаю, более сентиментальным, что ли? Может быть, он даже проронит слезу? Хотя бы маленькую. Совсем малюсенькую. Я прекрасно знаю, что ему это совершенно не свойственно, но мне было бы так приятно! О, нет, а что если я ему не понравлюсь? Вдруг ему не нужен такой помощник? Вдруг он нашел кого-то лучше меня, с исправными конечностями? Да, я понимаю, что сейчас лучше просто об этом не думать, но ведь это так сильно беспокоит меня! Очень сложно не думать о том, что я могу оказаться ненужной! Ненужной ЕМУ! С каждым новым тоннелем, через который проходил поезд, волнение все нарастало, а мне все меньше хотелось ехать в этот Понивилль. Вспомнив с какой заботой ко мне относилась принцесса Селестия, когда мне было плохо, мне тут же захотелось вернуться. Вернуться, броситься в ее объятия и сказать, что она была права, я еще не готова! Сделав глубокий вдох, я попыталась успокоиться и взять себя в копыта. Дурная голова, нужно научиться как-то контролировать это. Так или иначе, принцессы здесь нет, и мне нужно самой с этим справиться! Помнишь ведь, глупая пегаска, она учила тебя не сдаваться и идти до победного! Вдохнув поглубже еще разок, я осторожно положила свою голову на задние ноги Менуэтт. Кобылка никоим образом не отреагировала и лишь продолжила негромко похрапывать. Будем идти до победного вот так. Может, попросить ее меня обнять? Мне этого сейчас так не хватает! Ох, какая я жалкая, даже не верится, что когда-то я управляла целой лабораторией! Не успела я и проронить горькой слезинки, как мне на щеку что-то капнуло. Да, это была слюна. – Ох, Менуэт, тут твоя... ты не могла бы... а, ладно... – быстрым движением железного копытца я вытерла слюну со щеки и прикрыла рот полусонной кобылки.

* * *

Издав громкий гудок, поезд начал понемногу сбавлять ход. Зелёный массив слегка поредел, меж верхушек деревьев стали мелькать желтые крыши, а за окном пронеслась яркая табличка с надписью «Добро пожаловать в Понивилль». На изгибе железной дороги, я приметила вокзал и небольшой перрон, на котором стояли две маленькие серые фигурки. – Ну вот, скоро твоя остановка! – Менуэтт легонько толкнула меня в бок. – А как же ты? – сглотнула я, взглянув на кобылку. – О, подруга, мне нужно в Мейнхеттен! – А это далеко? – Не близко, уж точно! – О-ох, – лишь тягостно вздохнула я. – К-хм, Йими, мне кажется, или тебя что-то беспокоит? – вдруг спросила Менуэт. – Что? Нет-нет, все в порядке! С чего ты решила, что меня что-то беспокоит? – Твои ушки, – кобылка игриво ткнула своим копытцем мне в нос, – они были опущены почти всю дорогу! Так что тебя определенно что-то беспокоит! Похоже, скрывать волнение у меня получалось плохо. И правда, всю дорогу мне казалось, что как только поезд остановится и мои железные копыта ступят на перрон, меня сразу же встретит он. Я совершенно не представляю, что я ему скажу! Бестолочь, я даже не продумала ни одного диалога! И как я должна себя вести рядом с ним? Стоять и просто смотреть на него, стыдливо опустив голову? Ведь я была создана совершенной операционной системой, искусственным разумом, который не знал себе равных! Такой он меня запомнил, и вот что же он увидит? Бесполезную размазню? Такая помощница ему точно не понадобится... – Знаешь, а ведь я могу проводить тебя и помочь освоиться, если хочешь, – сказала вдруг Менуэтт. – Что? Но тебе ведь нужно в Мейнхеттен! – До Гала-Концерта еще целых два дня, я доберусь до Мейнхеттена вечерним рейсом и завтра уже вернусь в Кантерлот! Да, ее помощь мне бы однозначно не помешала, но просить о таком одолжении мне было неудобно. Спрыгнув с сиденья, я схватила сумки, закрепила их у себя за спиной и поспешила к дверям - поезд начинал тормозить. – Нет, я сама со всем справлюсь, не беспокойся за меня! – сказала я, через силу выдавливая из себя улыбку. Думаю, выглядело нелепо. – Ты уверена? – крикнула мне в след кобылка. – Угу... – Прозвучало не очень убедительно, – Менуэтт наклонила голову в бок, прижав одно ушко. – Я уверена! – воскликнула я. – А так? – У тебя определенно какие-то проблемы... – Да, но я должна сама с ними справиться! Иначе как я научусь преодолевать трудности? – Это точно, подруга! – улыбнулась Менуэтт. – Ну, удачи тебе!

* * *

Раздался громкий гудок, поезд резко остановился, толкнув меня в бок желтой стенкой. Через маленькое дверное окошко я увидела, как на станцию вывалилась толпа пассажиров из других вагонов. Ох, и чего это я жду? Повернув железным копытцем ручку, я сперва, словно опасаясь чего-то, немного приоткрыла дверь, оставив узенькую щелочку, через которую тут же проник запах дыма, смешанный с ароматом чего-то съедобного и аппетитного. – Вы выходите? – чье-то копыто вдруг резко потянуло на себя дверь, вырвав ручку из моего копыта. – Чего ждете? Передо мной стояли двое единорогов в цветных рубашках и соломенных шляпах, за их спинами летала небольшая кучка сумок и чемоданов, охваченных цветным сиянием. Судя по всему, эти поедут на отдых. Ну что ж, кобылка, всю мощность на щиты, ты справишься. – Прошу прощения, – пропищала я, опустив голову и прижав ушки. Только я собралась сделать шаг вперед, перенесла вес и... грохнулась прямо перед копытами этих двух пони. Седельные сумки решили повторить за мной и, перевалившись через голову, стукнули меня по затылку. Ох, что произошло? Почему протезы не двигаются? Неужели сейчас? – Осторожнее надо быть, – сдерживая смех, сказал единорог. Его приятель быстро схватил меня своей магией, поставил на копыта и вернул сумки на место. Я же, пытаясь снова не упасть, пошире расставила задние ноги. – Прошу прощения, но мы спешим! – воскликнул последний, скрывшись за дверью. Ох, кажется, их совсем не удивило то, что у меня передние ноги железные! Знаете, это даже обидно! Особенно, когда над тобой смеются из-за этого... Я уже говорила, что я жалкая? И вот тому лишнее подтверждение... Почему прямо сейчас, на этом самом месте? Почему вы перестали работать на виду у всех? Оглянувшись вокруг, я поняла, что мои волнения были напрасны, ибо перрон опустел за считанные секунды, а поезд уже отправился в путь. Переживая свое фиаско, я не услышала ни характерного гудка, ни отдаляющегося стука колес. На вокзале осталась лишь одна белая единорожка с выразительными голубыми глазами и прекрасной пурпурно-синей гривой уложенной в элегантные завитки. О, нет, она идет ко мне! Надеюсь, она не видела, как я упала? – Дорогая моя, я видела, как ты упала, ты не ушиблась? – спросила она, взглянув мне прямо в глаза. Как только незнакомка приблизилась ко мне, меня овеяло невидимым облаком довольно приятных запахов, которые было сложно описать словами, назову это просто «аурой кобылки-обольстительницы». – Нет, все в порядке... Вы можете мне помочь? – О, красавица, давай на «ты», меня зовут Рарити. И да, конечно же я помогу тебе! – кобылка еле-заметно повела бедром, заставив играть на свету свою белоснежную бархатистую шерстку. – Очень приятно, меня зовут Йими Стилскай. Рарити, ты не могла бы помочь запитать мои протезы, чтобы я снова смогла ходить? – Ты об этих прелестных сверкающих ножках? – кобылка пренебрежительно сморщила мордочку, словно разговор «пошел не по тому руслу». – Знаешь, если честно, выглядят они не очень, я не хотела тебе об этом говорить, но раз уж ты начала... А вот это было еще обиднее! Зачем она это сказала? – Пожалуйста, просто достань из моей сумки желтый камень и помести его в дымящуюся коробочку на моем нагруднике! – Ладно-ладно! – кобылка открыла одну из сумочек при помощи своей магии и, засунув туда свой любопытный нос, начала там рыскать. – Мы же никуда не спешим? – Нет, но я волнуюсь, находясь в таком беспомощном состоянии! – О, дорогая, расслабься и ни о чем не беспокойся! – ровным тоном тянула кобылка. – Рарити сейчас тебе поможет и твои ножки снова заработают! Это он? Единорожка протянула к моей мордочке белое копытце с желтым кристаллом. – Да, это он! – я энергично закивала и указала головой на нагрудник. – Вот, в эту коробочку. Из нагрудника был выдвинут энергоприемник - небольшой железный резервуар, в котором находился дымящийся камень, лишенный энергии. Прикусив нижнюю губу, Рарити не спеша вытянула из приемника при помощи своей магии старый кристалл и заменила его на новый. Как только два контакта соприкоснулись со стенками желтого камня, энергия пронеслась по протезу, и энергоприемник автоматически захлопнулся. Железные ноги вновь задвигались, и я вновь смогла двигаться. – Не стоит благодарности! – Рарити довольно улыбнулась. – Спасибо! Спасибо тебе большое! – я крепко прижала кобылку железной ножкой к себе. – Я твоя должница! – Я же сказала, не стоит! Дорогуша, ты меня сейчас раздавишь!

* * *

Понивилль выглядел именно так, как я себе его представляла. Улицы, на которых сейчас можно было встретить множество пони, были украшены зелеными насаждениями и пышными деревьями с густыми кронами. Простые деревянные домики с квадратными окнами и незамысловатыми резными ставнями ограждались белыми декоративными заборчиками. Над рядом черепичных крыш возвышались кристальные верхушки замка принцессы Твайлайт Спаркл, той самой, что некогда желала смерти мне с Аном. Принцесса Селестия сказала мне, что все наладилось, и что разум первого человека более не оскверняет сердце ее ученицы. Смотря на то, в каком безмятежном состоянии пребывал Понивилль, я охотно в это верила. – Йими-Йими-Йими... – задумчиво произнесла Рарити, – почему-то мне кажется, что я когда-то уже слышала это имя. Да, кажется, от Флаттершай, как-то раз она упоминала о тебе! Вы с ней, случаем, не знакомы? – А? Нет, что ты. Лично не знакомы, но я слышала о ней, а она обо мне, – немного растерявшись, ответила я. – О, у вас общие друзья? – Друг, – кивнула я. – Хм, и как же зовут этого счастливчика, что сдружился с двумя столь чудными пони? – кобылка сбавила шаг и, широко улыбнувшись, взглянула на меня, игриво хлопая длинными ресницами. – Ан... Танараши. – О, это и не удивительно! Ан с Флаттершай стали неразлучны с момента его превращения! Они так сильно влюблены друг в друга, что не могут прожить поодаль ни дня! Может быть, они пока этого не понимают, но я то вижу, – сладко произнесла Рарити, – как они смотрят друг на друга... Последние слова Рарити словно пронзили меня насквозь, заставив сердце сжаться от боли. Ан влюбился в Флаттершай. Теперь ему нужна только она. Как же так... неужели я ждала и готовилась все это время только для того, чтобы узнать, что больше не нужна? В душе зародилось горькое чувство безысходности, потери смысла куда-то идти и что-то делать, как, собственно, и самого желания жить дальше. – Ох, дорогая моя, на тебе лица нет, ты плохо себя чувствуешь? – забеспокоилась Рарити. – Нет, все в порядке, – отвечала я, сдерживая из последних сил, уже проступившие на глазах слезы, – ты не могла бы меня оставить? Пожалуйста? – Дорогуша, ты уверена? – спросила кобылка, протягивая белую ножку. – Я уверена! – скрипнувший подобно струне голос заставил копытце Рарити испугано вздрогнуть и прижаться к груди хозяйки. – Ох, прости, если сказала лишнего, была рада знакомству, прощай!

* * *

Знаете, я искренне рада тому, что Ан смог найти счастье и избавиться от своего ужасного прошлого, честно. От этих слов сердцу не становилось легче, наоборот, только больнее и обиднее. Внутри я ощущала лишь боль и горечь. А ведь мы с ним даже не встретились, не поговорили, а теперь... Я правда рада, что он счастлив, хоть меня и нет с ним рядом. Нет, хватит себе врать - я ни чуточки ни за кого не рада. Не могу радоваться за него, только не так. Медленно, но верно погружаясь в глубины уныния и безысходности, я, проронив пару горьких слезинок, взглянула на вывеску, что висела у входа желтого двухэтажного домика - «Гостиница». По дереву, что росло прямо у входа, карабкался вслед за белой кошкой серый жеребец. Внизу его ждала компания из трех кобылок, что с любопытством и волнением наблюдали за процессом. Мне же было совершенно все равно. Уперевшись лбом в деревянную дверь я крутанула копытом ручку и вошла...