* * *
Приближаясь к Кантерлоту, я увидел огни. Огни от пожарищ, которые охватили крыши домов и густые клубы поднимающегося дыма. Поезда битком набитые несчастными пони спешили по отвесным скалам прочь из пылающего города. Чем ближе я подлетал, тем отчётливее виднелись вспышки заклятий... и тем яростнее становились глухие хлопки орудия Йики, которые я сумел различить через гул двигателей. Хотел бы я, чтобы вся эта шумиха заглушила крики, но нет. Эвакуировать всех не удалось. На улицах лежали тела. Стражи, единороги, пегасы. Селестии приходилось сдерживать свою силу в битве с механическим чудищем - боялась задеть кого-нибудь. Но даже так аликорн не давал Йике мгновения для ответной атаки. Металлическая громада носилась по улицам города, уворачиваясь от града заклинаний и медленно, но верно приближалась к стенам. Да, встретив здесь подавляющее сопротивление, она, как и было заложено в её программу постарается продолжить движение по маршруту, чтобы успеть расправиться с теми, кто слабее. – Флат... Мне вновь пришлось положиться на магию аликорнов. В этой битве я не помощник, лишь буду мешаться под копытами. Описав дугу над стенами Кантерлота, я направил прототип вниз, спускаться прямо на Понивилль. Мимо меня проносились каменные массивы, по которым я однажды поднимался будучи в ином обличии, те, по которым меня швыряло заклятьями сиреневой кобылки. Сейчас же по ним мчались составы. Тот, что шел последним, волочил за собой по рельсам окровавленный, изрешечённый снарядами вагон. Ужасное зрелище. Как все могло так обернуться? Как я мог допустить такое? В считанные мгновения ситуация изменилась до неузнаваемости. В сознание прокралось воспоминание сегодняшнего утра, где мы с Твайлайт лежали на зелёном лугу, ожидая прибытия очередного человека. Мы ведь все подготовили, просчитали! На нашей стороне такие силы! Как?! Как все может стать настолько плохо, когда все было так хорошо? Я на мгновение отвлекся, чтобы взглянуть на несчастный вагончик. Может. Я ведь помню. – Все помню... – заскрипели зубы. Осознание пришло мгновенно. Промелькнули воспоминания о прошлой жизни. Корабль, пламя, вспышки, грохот орудий, перекошенные от ужаса лица. Темные залы, полные машин и оборудования, где ковалось оружие для войны. В груди закипала великая злоба заставлявшая ненавидеть минувшие дни, чувства, коим я, подобно ребенку, поддался в надежде забыть все плохое. Забыться в объятиях нежных копытц... Вспомнились моменты первых знакомств, слова, что говорили, имена, которыми назывались, гонки с Рейнбоу, визит в "Карусель", бал, нелепейшее поведение близь тех, кто был так добр со мной... Как я мог быть так слеп и наивен? Как я мог стать таким мягким? Поддался эмоциям. Понадеялся, что смогу забыть жуткое прошлое, что смогу зажить новой жизнью, в новом теле. Ведь звучит хорошо, звучит так заманчиво и вот вопрос: "Кто б отказался?" Но я ведь стал тем, кто я есть лишь благодаря моей памяти. Память. Я должен был все вспомнить. Я бы мог, непременно мог бы, если б захотел! Если бы придал этому значение! Но нет! Эти жалкие попытки стать кем-то... тем, на кого будет не так мерзко смотреть в отражении! Как жалок я стал! Жалкое, жалкое зрелище! И это я? Смотрю на все это и, как дурак, задаюсь вопросом: "Как все это случилось? Как такое возможно?" О, каков глупец! Не узнаю себя. Я ведь должен был предусмотреть даже самый печальный из исходов! Должен был к нему подготовиться и задействовать все доступные ресурсы! Но по итогу лишь жалкое ружье? Всего лишь... От мыслей меня отвлек грохот заклятья, что разорвалось на одном из каменных утесов. Обернувшись, я увидел, как металлическое чудовище несётся длинными прыжками по отвесным скалам прямиком на перехват к идущему составу. Солнечный аликорн мчался следом. Как бы не пыталась Селестия оттеснить ее, Йика не намеревалась отступать и менять курс. Приблизившись к поезду, загрохотало спаренное орудие. Железный монстр набросился на состав, как хищник, набрасывается на замешкавшуюся жертву. Две железных пасти смяли крышу вагончика, раскаленные когти впились в тонкую обшивку и раскурочили ее. Вагон перевернуло, он сошел с рельс и под тяжестью железного чудища потянул за собой в пропасть остальные. Рухнув на каменный выступ, состав развернуло, и он разразился криками, а железный монстр вновь устремился вниз. Да, Йика прекрасно понимает, что ты защищаешь их, Селестия. И сейчас ты сделаешь тоже самое. Солнечный аликорн незамедлительно оставил преследование и схватил магией цепь вагонов. Постепенно замедляя их, они остались где-то между высокими склонами горных вершин. Разумеется... Мне пришлось сразу же набирать дистанцию, теперь я находился слишком близко к Йике. Та, в свою очередь, скользила по крутым обрывам и с сумасшедшей скоростью мчалась прямо на Понивилль. Обгоняла. Конструкция моего прототипа не позволяла менять положение крыльев, а потому предпринимать рискованную попытку войти в пике, не имея парашютов - самоубийство. Я не смогу вовремя сбросить скорость при помощи поврежденного воздушного тормоза и расшибусь, как только коснусь земли. И времени выписывать круги над Понивиллем у меня нет... Неужели мне остаётся лишь наблюдать? Неужели это всё? Глупые трепыхания перед железным оскалом, наивные попытки спасти всех и каждого? Не вышло ведь... и не выйдет. Вдруг из приближающегося Понивилля полетели заклятья. Били прицельно. Сиреневый луч, казалось, даже попал прямо по Йике, но та, несколько раз неуклюже перевернувшись, вновь вцепилась длинными когтями в твердь и открыла ответный огонь. Это должно было выиграть мне время, на мгновение даже показалось, что механический монстр замедлился, но то было временно. Как только заголосило спаренное орудие, число атак защитников заметно убавилось. Все происходило слишком быстро для того, чтобы я мог рационально все обдумать. Страх сковывал разум и тот руководил действиями под давлением эмоций. Скорость, с которой я снижался была слишком высокой. Воздушный тормоз помог сбавить её, но этого было недостаточно. Минуя черепичные крыши домов, я увидел, как пони в спехе покидали свои дома. Бежали прочь, кто куда, без разбору, лишь бы скорее и подальше. Слишком долго. Среди толпы бегущих пони я сумел разглядеть одного знакомого мне единорога. Старлайт. С сияющего рога кобылки закручивался мощный поток магии, что расходился в стороны широченным жилистым барьером. Йика была уже в городе. Металлическая громадина мчалась по крышам, взрывая раскалёнными когтями черепицы и срывая дымоходы. Заметно реже отстреливалось спаренное орудие, кончался боезапас. Твайлайт пыталась нагнать ее. И как бы не хотелось мне, чтобы сиреневая кобылка закончила все одним мощным заклинанием, Йика не давала возможности сосредоточиться на атаке и прицеливании. Механические конечности с лёгкостью перемещали её из стороны в сторону, с крыши на крышу. Ну что ж. Настал мой черед. Прошу, дайте мне ещё немного, ещё чуть чуть. Снизившись, я миновал домик Флаттершай и, сбавив тягу до минимума, приготовился к торможению. В качестве посадочной полосы я выбрал кроны вековых деревьев, что стояли на страже Вечнодикого леса. Ударив по крыльям прототипа, затрещали ветви громадных исполинов, часть из них пришлась прямо по морде. Мне стоило бы заранее отцепить крепления, чтобы я мог попытаться ухватиться за что-нибудь, но до этого я додумался слишком поздно. Тяжёлая конструкция продолжала падать, сшибая ветки, до тех пор пока правое крыло не остановилось о ствол тополя. Крепления согнулись и прототип разломился надвое. Часть так и осталась меж древесных переплетений, а ту, на которой болтался я, бросило на землю. Сложно было сказать, сколькими переломами мне удалось отделаться, но то, что я все ещё мог двигаться меня несказанно радовало. Шок помог превозмочь боль и высвободить конечности из креплений, что местами впились глубоко в плоть. Медлить было нельзя, счёт шел на секунды. За пределами леса вспыхивали заклинания, грохотало орудие. Я бежал так быстро, как только мог. Тело двигалось странно, боль в конечностях с каждым мгновением становилась сильнее. Даже если силы покинут меня в самый ненужный момент, я знаю, как устроена программа Йики, я сумею выпутаться. Мне нужно лишь, чтобы Флаттершай там не было. Быть может, её там и без того уже нет. Может, она одной из первых покинула Понивилль, как только Твайлайт сообщила тревожные известия. Но зная её... она не побежала, даже когда перед ней стоял монстр из металла, плоти и крови. Когда чудовищная сила заклятий разбивалась о магические барьеры в считанных сантиметрах от ее мордочки. Глупо. Так глупо. Но ведь сейчас все совершенно иначе. Сейчас мы сражаемся с бездушной машиной, у которой нет чувств, нет эмоций, нет понятий хорошо или плохо, добро или зло. Только цель. Мы сражаемся с творением того, кто когда-то носил имя Ан-Танараши. Мы сражаемся с ним самим. Миновав мостик, я заметил следы раскаленных когтей. Затем Твайлайт. Окровавленное тельце сиреневой кобылки лежало на зелёном холмике, где мы совсем недавно наблюдали за звёздами. Порывы холодного ветра тормошили растрёпанную гриву. – Ан, стой! Не иди туда! – послышался голос. Кажется, это была Старлайт. Раненый единорог хромал по тропинке следом за мной. – Подожди! Нельзя! Ан! Да. Похоже, что уже слишком поздно. Я опоздал... вот только почему тогда тело движется само? Почему я продолжаю идти, приближаться к порогу с почерневшими отметинами? Я ведь знаю, понимаю, что меня там ждёт... – Ан, дурак, стой! Оно там! Копыто толкнуло дверцу. Лязгнули петли. Все было перевёрнуто вверх дном. Диванчик, мягкое кресло шкафы и стулья, битая посуда. Темно. – Флаттершай, ты здесь? ГЛУПЕЦ Во тьме что-то резко дёрнулось. Все произошло слишком быстро, я попросту не успел среагировать, сообразить. Лишь увидел жуткий звериный оскал и зубастую пасть, что вгрызлась в шею. Ряд больших красных полумесяцев, промелькнувших во мраке, на мгновение скрылся в моей груди... и вновь засиял. Меня швырнули в стену, как тряпичную куклу. Что-то громко хрустнуло, в ушах зазвенело. Грохочущий железный монстр исчез также быстро, как и появился, я лишь мельком успел увидеть, как длинный хвост скрылся в дверном проёме. Я оказался в углу комнаты, меж разбросанных вещей и мебели. Не пошевелиться, не вздохнуть... На полу прямо передо мной была лужица крови. Не моей. Флаттершай. Тело пегаски не двигалось. Лежало тихонько под завалом. Бирюзовые глазки, казалось, смотрели прямо на меня. По уголку бледных губ сочилась кровь. Мое... сокровище... Яркий свет за окном озарил помещение. Такой яркий, слепящий...* * *
Открыв глаза, я оказался на берегу залива. Из-за горизонта медленно поднималось оранжевое солнце. Ох, я снова здесь? В этом странном месте, куда попадают после смерти, верно? Флаттершай? Ты видишь это? Красиво, правда? Хотел бы я, чтобы ты в очередной раз составила мне компанию. В моем последнем путешествии... За спиной послышались шаги, кто-то приближался. Мерный стук каблуков сопровождался металлическим звоном, глухим биением железного сердца. Нет. Кажется, теперь что-то определенно идёт по-другому. Рядом со мной встал человек. Я без труда узнал острые скулы, под которыми прятался металл, неживой правый глаз, черные волосы... – Свиделись, наконец, м-м? – произнес он. Не смея оторвать взгляда от его лица, я помедлил с ответом. Ясно. Вот оно как... теперь, кажется, я начинаю понимать. – Свиделись, – кивнул я. Человек стоял рядом и смотрел вдаль. – Только не говори, что ты рассчитывал на счастливый конец, – произнес он сухо. – Я хотел попробовать. Разве мы с тобой его не заслужили? Человек лишь усмехнулся. – Парой спасённых жизней и добрых дел? Нет, так не бывает. – Тем, что мы изменились... – Что за глупости? Взгляни на меня и скажи, изменился ли я? – человек повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза. – Но ведь так и было! Ты ведь все переосмыслил, разве нет? Этот мир изменил нас, показал иной смысл, что жить можно не ради великих свершений, а ради кого-то! – И чем же обернулись твои стремления? Мертва Королева, пегаска мертва, погибли невинные, и ты даже не знаешь сколько их. Твоих стараний было недостаточно, твои чувства ослепили тебя, ты стал наивным, стал слишком доверчивым. Полагаясь на силы товарищей, ты позабыл все то, чему нас научила жизнь. Ее уроки бывают жестокими, а цена слишком высокой. Познав горечь сотен поражений, мы научились избегать их. Познав вкус предательства, мы научились доверять лишь самим себе. За сотни лет мы породнились со смертью так, как никто другой, но именно так мы научились ценить жизнь. В круговороте событий легко потерять себя, слава дурманит, успех слепит. Оставаться верным своим принципам бывает непомерно сложно. Остаться человеком. До самого конца. – Ничего, другого ожидать от тебя и не стоило, – фыркнул я, – и что же тогда нам остаётся? – Полагаю, в этот раз мы вольны сами решать, – ответил человек, оглядевшись по сторонам. – Хочу всё исправить, – тут же выдал я. – О, исправить? – удивлённо воскликнул он. – И как же ты намерен это сделать, позволь спросить? Исправить... и правда, что за глупость? Как можно исправить такое? Столько смертей, столько горя и отчаяния. Такие глубокие раны не затягиваются бесследно. – Ты хочешь защитить их? – человек наклонился, так, что наши глаза оказались на одном уровне. – Тех, кто остался оплакивать погибших? Хочешь, чтобы история не повторилась вновь? – Разумеется... – Хочешь, чтобы Эквестрия забыла о том, что произошло, как о страшном кошмаре? Чтобы полюбившийся тебе мир вновь смог жить в безмятежном спокойствии? – Да, хочу... – Превосходно, – скулы натянулись в улыбке, – тогда я помогу тебе! Но взамен ты вернёшь то, что забрал у меня. Вернёшь то, что моё по праву. Да. Так я и думал. Так и думал... Я глубоко вдохнул. Так, будто этот вдох был последним. Но не было здесь ни запахов, ни ароматов... – Иногда, для того, чтобы защитить что-то хорошее, – произнес я. – Нам приходится делать что-то очень плохое... Вновь застучало механическое сердце, разгонялись поршни, звенел металл. – Идёт. По копытам... ... – Состояние стабильное и он... он в сознании! Твайлайт, посмотри, он, кажется, открыл глаза! Да, я пытаюсь... открыть...