Я рядом

      Как и обещал Тор, уже через несколько дней повязки сняли, кожа на животе стянулась и приняла нормальную форму, а шрам ещё был заметен. Локи уже мог есть самостоятельно и, наконец, мог передвигаться, не мучаясь от боли в позвоночнике и груза, который таскал все эти месяцы.       На третий день после ухода Тора, Локи проснулся в холодном поту - он услышал дикий пронзительный крик. Вскочив с кровати, маг накинул лёгкую накидку и босиком бросился в неизвестном направлении, светло-зелёная ткань развивалась за его спиной, звенящий крик всё не стихал, гулко гремя в его ушах. Локи, не помня себя, летел по коридору в дальнюю часть замка. За очередным арочным проходом он увидел голубоватый свет и ворвался в небольшой зал.       – Я не знаю что делать, мой царь, – взволнованно говорил колдун, а Лафей казалось, сконфузился, не зная, что предпринять.       – С дороги! – зарычал Локи, и ётуны разошлись в разные стороны лишь оттого, что были обескуражены неожиданным появлением растрёпанного принца в детских покоях. Лофт практически пронёсся мимо них и заглянул в глубокую кроватку. Слёзы из глаз полились сами собой, руки у Локи задрожали и потянулись к маленькому, скулящему в колыбели чёрному волчонку. Лофт подхватил его на руки и прижал к своей груди, словно кто-то хотел его отнять. Волчонок был тёплый, и уж точно не был чистокровным ётуном, скулить он сразу перестал, а почувствовав, как отец целует его прохладный нос, прикрыл глазки и заснул - перевоплощение было практически мимолётным. Волчонок обернулся ребёнком, и Локи ещё долго укачивал его на руках.       Когда Локи немного успокоился и перевёл взгляд на вторую колыбель, то увидел там малютку с коротенькими светлыми волосами, девочка смотрела прямо на него ясными глазами небесного цвета.       – Оставь нас, – произнёс Лафей, нарушив тишину, и колдун покинул детские покои. А Локи всё не мог оторваться от её глаз. Это создание было самым прекрасным в девяти мирах. И она - его дочь.       – Это был Тор, - уверенно произнёс Лафей за его спиной. – В момент её рождения у меня ещё были сомнения, когда Тор пришёл в Ётунхейм, появились подозрения, он три дня почти не отходил от тебя, заботился, ухаживал, – Лафей вздохнул. – И глупец бы понял, что это его дети. Признаться, я понял это не сразу.       – Это мои дети, – уверенно отозвался Локи, понизив тон голоса, чтобы не разбудить малыша.       – Он по своей воле даровал тебе наследие или ты магией принудил его?       Локи аккуратно положил сына в кроватку и обернулся к отцу.       – Я попросил, в уплату долга, – ответил Лофт самодовольно. – Об истинной причине он не знает и не узнает.       – Он всё поймет, когда увидит её. Кстати, твои дети до сих пор не имеют имён.       – Сына своего я нарекаю - Фенрир, а дочь - Сольвейг, – Локи произнес это, не потерявшись, словно заготовил имена заранее, а следом попросил отца удалиться и оставить его наедине с детьми. ***       Вернувшись в Асгард, Тор старался как-то унять злость, потому что злиться на Локи считал неправильным, хотя и не знал причины, по которой Лофт не хочет видеть его. Через неделю после коронации Один и Фригг покинули Асгард, они не знали, что Тор отлучался в Ётунхейм, потому и расспрашивать не стали.       Теперь же Тор был полноправным владыкой, входить в курс дела приходилось как можно быстрее, хотя и советчик ему достался толковый, воину пришлось приложить усилие в понимании управленческого аппарата. Одна за другой в Асгарде появлялись делегации из других миров, Тор наводил мосты со старыми союзниками, держал в узде давних и затаившихся врагов.       Месяцы летели один за другим, дела навалились на него нескончаемой лавиной, но чувство одиночества, которое породило холод в его душе, не позволяло забыть Локи, словно дурной сон. В Асгарде Лофт не появлялся, и Тор намеренно не спрашивал о нём, сохраняя за собой властный вид, а царь Ётунхейма приходил лишь для обсуждения разных договорённостей и смотрел на Тора с уважением и пониманием.        Так прошёл год, в свою постель Тор не пускал никого, словно проклял его етун, но на женщин ас не реагировал, так как следовало. Поэтому с головой отдался государственным делам, а в свои чертоги возвращался лишь поздней ночью. Замок Одина так и не стал ему домом, лишь делами он занимался там, а ночь предпочитал проводить в своей постели. Странное дело, но иногда Тор чувствовал запах Локи, даже присутствие, посреди ночи просыпался, озираясь по сторонам и, бранясь, прогонял несуществующий призрак. ***        Очередное появление Лафея Тор ожидал во вторник, царь Ётунхейма желал обсудить какой-то важный вопрос, и воин ждал его около полудня. В тронном зале было душно и тихо, Тор читал пожелтевший свиток возле окна. Он слышал, как открылась дверь, и визитёр тихо прошёл внутрь. Воин неторопливо свернул свиток и обернулся к гостю.       – Приветствую царя Асгарда!       Локи приблизился к царскому трону и поклонился Тору, что стоял возле окна, едва не закипая от неконтролируемой злости.       – Я ждал твоего отца, – Тор утихомирил буйный нрав, подавив злость, и, опустив свиток на длинный стол, направившись к Локи. Чем ближе Тор подходил, тем больше терял контроль над собой, хотелось прикоснуться к Лофту, уткнуться в его шею, схватить за тонкую талию и прижать к себе. Отогнав наваждение, воин прошёл мимо и, устроившись на троне, движением руки предложил принцу говорить.       – Лафей просит тебя рассмотреть его предложение, – начал Локи, не обратив внимания на грубость царя. Тор жадно скользил взглядом по телу принца, тот, кажется, стал ещё более прекрасным, со дня последней их встречи он выглядел куда более здоровым. Его чёрные волосы отросли на несколько сантиметров, и, казалось, искрились от чистоты или магии. Бог лжи был неотразим.        Уверенно и без запинок Лофт объяснил Тору суть предложения Лафея, царь Ётун желал построить магический щит из переливающегося горного хрусталя, который добывался только в Ётунхейме, дабы защитить Асгард от свирепых цвергов, которых сдерживал легион Асгарда, свет, исходящий от щита, отпугнул бы подземный народ, ибо был вреден для них и наносил ожоги даже в ночной темноте.       – Это дельное предложение, – Тор задумчиво потёр щеку, покрытую твёрдой щетиной, и добавил ледяным тоном. – Я предпочел бы, чтобы строительством руководил Лафей.       – Этот проект - моё детище, отцу принадлежит лишь предложение, и я слышал, что цверги пытались прорваться в Асгард, и хочу принять участие в возведении защиты против них, – жарко возразил Локи. Вот тут Тор искренне порадовался своему злорадству, пусть принц понервничает, он принёс ему столько переживаний и бессонных ночей, так теперь царь Асгарда собьёт с него спесь.       – Я считаю Лафея более компетентным и мудрым в данном вопросе, – Тор почти усмехнулся, намекая на то, что Локи глупец в магическом искусстве, и это было для мага последней каплей. Он хотел тотчас уйти, гнев в нём нарастал, словно снежный ком, и Тор это тоже заметил, кажется, он несколько перегнул палку и придётся как-то поправлять положение. Хотелось отыграться за целый год его отсутствия, но терять мирный договор и расположение Лафея Тор не хотел. Да и к Локи сердце воина было неравнодушно.       Локи вдохнул резко, через ноздри, и заговорил снова:       – Я сообщу Лафею о твоём решении, царь Асгарда, – фраза выглядела учтивой, но Локи говорил резко, что являлось ярким контрастом на грани уважения и ненависти. – Он будет рад сотрудничеству. Добычу хрусталя мы берём на себя, в строительстве будут участвовать наши великаны, детали отражены в моих разработках, при необходимости Лафей даст пояснения.       Тор и слова не успевал вставить, Локи запустил руку в ворох накидки и вытащил оттуда несколько свитков. Повинуясь заклинанию мага, по правую руку от трона выросла глыба льда, на которую Локи отправил свитки, и они приземлились точно в центре.       – Как скоро Лафей должен прибыть к тебе, царь Асгарда?       Тор неуютно себя почувствовал. Локи оскорбился не на шутку, исправить такой акт неуважения будет непросто.       – Если существуют некие важные детали, тебе известные лучше, чем другим, я думаю, что приму тебя как руководителя строительства.       Тор замер на месте, потому что такое определение показалось Локи совершенно унизительным, и воин почти физически почувствовал злость собеседника.       – Как видно, я не дорос до величия твоего, царь Асгарда, – пропел Локи, оскалившись на Тора. – Я лишь смиренный отпрыск царя и сам царём не являюсь, и знания мои ничтожны в сравнении с его мудростью. Он будет счастлив стать тебе союзником, царь Асгарда, и прибудет, как только мы добудем нужное количество хрусталя для одной из башен. Я передам ему, как хвалил ты его мудрость, царь Асгарда!       Локи отвесил Тору полупоклон и торопливо покинул зал, Тор уже вскочил с трона, но Локи и след простыл. ***       – Ненавижу! – рычал Локи, ворвавшись в свой замок в Ётунхейме. Лафей так и вздрогнул, он сидел возле разведённого камина в общей зале. На мягком ковре Фенрир и Сольвейг смотрели на огонь в топке камина - за год они оба доросли до уровня развития четырёхлетних детей, чему были поражены и Лафей, и Локи, но старались воспринимать всё это спокойно.       – Что случилось, сын? – поинтересовался царь. Локи хотел было что-то сказать, но, заметив сидящих на ковре детей, смягчился, и кричать не стал. Он небрежно скинул накидку на высокое кресло, и уселся на ковёр, рядом с детьми, обнимая обоих и прижимая к себе. Детки радостно прижались к отцу, и ненависть в нём приутихла, ведь злиться, обнимая своих крошек, Локи не мог.       – Сын, что стряслось в Асгарде?       – Он желает видеть тебя, ты будешь руководить строительством, и, слава Одину, я не увижу больше его физиономию, – резко отозвался Локи и погладил Сольвейг по щеке.       – Папочка, не злись, – произнесла она своим детским голоском, и на руке его появилось ожерелье из ярких рыжих камушков с красной нитью внутри. Он улыбнулся и поцеловал дочь в лоб.       – А кто тебя разозлил? – спросил Фенрир, поглаживая пряжку на одежде Локи. – Ты его убил?       – Нет, малыш, – отозвался Локи. – Я не могу посягнуть на столь высокую персону. Хотите, я почитаю вам?       Дети закивали и устроились рядом. Локи читал одно из сказаний Асгарда, и дети слушали его с упоением, пока не задремали и окончательно не уснули. Лофт отнёс их в свою комнату и устроил на широкой постели, наказав прислуге наблюдать за их сном. Дети любили спать в его комнате, даже когда отца там не было, а он умилялся, когда приходил и видел их там, мирно посапывающими.       Локи уже спустился по длинной лестнице в общий зал и чуть было не разинул рот от изумления. В его замок пожаловал Тор - после того, как унизил его. Он хотел было сбежать, но его тут же заметили.       – Локи, – мягко позвал отец. – Тор желает поговорить с тобой. Я буду наверху, если понадоблюсь.       Царь Ётунхейма поспешно исчез на лестнице, понимая, что разговор между любовниками всё равно должен состояться, а Локи одним взмахом руки закрыл ледяными сталактитами проход наверх. Выглядело это поистине угрожающе.       – Чем обязан видеть тебя в моих чертогах, царь Асгарда? – холодно произнёс Локи, приближаясь к Тору. – Я передал твою волю Лафею, ты ознакомился с проектом? По всем вопросам обращайся к царю, он будет рад держать ответ перед тобой, царь Асгарда!       – В прошлый раз камина не было, – Тор старался говорить с достоинством, но на другую отвлечённую тему, глупо, конечно, но хотя бы что-то.       – Я и проект камина составить могу, если пожелаешь, царь Асгар…       – Я пришёл принести извинения, – резко оборвал Тор, чувствуя, что тоже начинает злиться, и если Лофт ещё раз назовет его «царь Асгарда», он может и не выдержать. - Я был неучтив и не хочу, чтобы ты держал обиду на меня.       – О! Я польщён! – ядовито отозвался Локи. – Ты меня осчастливил своей милостью, только не стоило. Да и к чему всё это, разве я достоин извинений? При твоём-то высоком положении? Я отца позову, в дальнейшем все вопросы можешь обсуждать с ним, достопочтимый царь Асгарда.       На этом Локи был намерен уйти, даже развернулся и сделал пару шагов в сторону лестниц, но руку его схватили и резко развернули обратно, он наткнулся на мускулистое тело, но не успел издать и звука, как рот его заткнули настойчивым поцелуем. Тор схватил его одной рукой за талию, почти вжимая в себя, другой он обхватил тонкое плечо, жадно смакуя вкус прохладных губ, воюя с непослушным языком за первенство, и лишь холодный металл у горла заставил Тора прервать поцелуй.       – Уходи немедленно, иначе я прикажу тебя выставить вон, – Локи дышал, как загнанная лошадь, губы влажные, и такие желанные, а тело гибкое и прохладное даже через одежду. Как же Тору хотелось согреть его плоть, но в таком состоянии это было почти невозможно.       – Я уйду, – Тор отпустил Локи и тот спрятал кинжал, а воин мимоходом заметил на его руке браслет из рыжих камушков. Такой могла сделать лишь женщина. Неужели Локи выбрал себе невесту?        – Я буду ждать тебя в Асгарде, с великанами и хрусталём, если что-то понадобится, сообщи мне.       – Если ты ещё хоть раз…       – Я буду вести себя подобающе, - оборвал его Тор, зная, о чём хотел предупредить Локи и тут же покинул его чертоги. ***       Строительство началось через неделю, Локи собственной персоной прибыл в Асгард, окатил Тора ледяным взглядом и принялся отдавать приказы своим великанам, тележки с хрусталём катились по дороге сами собой, по всей видимости, они были заколдованы. Весь период строительства великаны жили в Асгарде, Тор устроил их в замке Одина, был вежлив и уважителен к народу Ётунхейма. С Локи приходилось часто обсуждать некоторые нюансы, и в разговоре оба придерживались холодной учтивости. Больше всего Тор любил, когда выдавался случай сидеть рядом с любовником, это вселяло в него странную надежду, что когда нибудь Лофт позволит к себе прикоснуться.       Ни разу за полгода строительства Локи не оставался на ночь, он выглядел обеспокоенным, когда стройка затягивалась до темноты, покидал Асгард он в спешке, словно кто-то ждал его в царстве льдов. В один из таких дней, он снова ускользнул в Ётунхейм, ётуны-строители отправились на отдых, а Тор в свои чертоги. Там его ждал сюрприз. Тор только успел войти в свои покои, в надежде лечь спать, как заметил скользнувшую к стене тень.       – Кто здесь? – поинтересовался воин. – Покажись!       Тор нахмурился, обошёл постель и застыл, обомлев от удивления. В углу стояла маленькая девочка лет шести, с ясными глазами небесного цвета и длинными пшеничными волосами, она была такая хрупкая, в зелёном платьице и золотых сандалиях.       – Привет, – Тор улыбнулся, не хотел пугать ребёнка. – Ты откуда взялась, такая красивая? Иди сюда, не бойся. Как тебя зовут?       – Сольвейг, – ответила она и внимательно заглянула в его глаза, и, не почувствовав опасности, сделала несколько неуверенных шагов к высокому воину. - Я потерялась.       – А как ты в моей комнате оказалась? – Тор легко подхватил её на руки и усадил на широкую постель, поставив рядом блюдо с фруктами. – Тебя, наверное, родители ищут.       – Дело в том, – неуверенно отозвалась она. От природы Сольвейг была подозрительной, и говорить всю правду о себе незнакомцу она не хотела. – Я заклинание прочитала, и меня в портал затянуло, вот я здесь и оказалась.       – Разве можно заниматься магией в полном одиночестве, это небезопасно, тем более ты ещё маленькая, чтобы знать все нюансы…       – Я знаю, папа меня за это уже ругал, но я хотела, – перебила девочка. – А теперь не знаю, как вернуться, заклинание не срабатывает.       – Не бойся, мы найдём твоих родителей, тебя никто не обидит. Ты из Асгарда?       – Я из Ётунхейма.       Тор поразился этому открытию, девочка была похожа на асинью, да и таких ётунш в царстве льдов просто не было, дети великанов так не выглядели, скорее всего, она ошиблась. Странно, но воин не мог оторвать от неё глаз, он чувствовал странную тягу к чужому ребёнку, противоречивое чувство родства накатило на него волной нежности.       – Подожди минутку, я найду тебе что-то тёплое накинуть на плечи, а то ты замерзнешь, если нам долго придется искать твою семью.       Девочка кивнула, а Тор вышел из комнаты в смежные покои, но тут же обернулся, услышав в комнате странный треск, а следом увидел, как сквозь туманный портал в комнату влетел Локи, чёрные волосы его развевались от быстрых движений, лицо белее снега. Он сразу заметил девочку, сидящую на постели и бросился к ней, упав на колени возле неё.       – Сольвейг! – пронзительно вскрикнул он. Девочка вздрогнула. – Я чуть с ума не сошёл! Как ты сюда попала?! Я же сказал, не колдовать без меня! Я сказал, что это опасно! Ты что такое удумала?! А если бы тебя в плен взяли, а если бы ты у цвергов оказалась?!       – Я не хотела, – захныкала девочка, не зная как оправдаться перед отцом. – Прости, папочка.       Тор разинул рот. Папочка?! Это дочь Локи? Тор соображал туго, странная ситуация. Почему невесту принца Ётунхейма никто никогда не видел, и почему девочка на ётунов не похожа?       Тор вышел из своего укрытия, и только Локи снова хотел отчитать дочь, как Тор прервал его не начавшуюся тираду:       – Хватит кричать на неё, Локи, она и так боится, ты не видишь, что ли?       Глаза у Локи расширились, ещё секунду назад он думал, что они одни. Появление Тора было шоком, принц быстро подхватил на руки Сольвейг и бросился обратно в портал.       – Постой-ка, – Тор рванул следом, едва успев скользнуть в портал, и оказался посреди большого зала в Ётунхейме. Там так же мирно горел камин, на диване сидел маленький мальчик с тёмными волосами и светлой кожей. Он вскочил с дивана, как только увидел Локи и Сольвейг.       – Отец! – заметив, что Тор скользнул в портал, закричал Лофт. – Фенрир, отведи сестру наверх, запритесь в моей комнате и не выходите оттуда.       Локи опустил дочь на пол, и мальчик тут же схватил Сольвейг за руку и повёл её наверх, они быстро скрылись на лестнице.       – Ты нашёл её? – В зал влетел взволнованный Лафей, сразу заметив Тора. Он преградил тому дорогу, не позволяя приближаться к сыну. – Тор?       – Потрудись объяснить! – взревел воин. – Это мои дети? Ты должен был сказать мне!       – Это мои дети! – закричал в ответ Локи, Лафей не давал им оказаться лицом к лицу, иначе неизвестно, что могло случиться.       – Я такой же отец им, как и ты!       – Только посмей рассказать кому-то, и я вскрою твой череп! – глаза Локи горели ненавистью. – Посмеешь войти в мою комнату, и я убью тебя!       Локи кинулся наверх, выставляя за собой стену сталактитов. Лафей не позволил Тору броситься следом, горячность сейчас не исправит положение, а только усугубит его.       – Послушай меня, Тор, ты ничего сейчас не решишь, дай ему успокоиться.       – Но это ведь мои дети? – Тор был вымучен. Почему Локи так поступил с ним? – Я не буду стоять в стороне.       – Просто дай ему время, ты не знаешь, сколько боли он перенес.       – Объясни мне, тогда я уйду, – потребовал Тор, он намерен был стоять на своём до последнего, но Лафей, кажется, был не против поведать ему правду.       В тот вечер Тор узнал о том, что скрывалось от него столько времени, об истинной причине смерти Бальдра, о том, почему Локи выбрал его для продолжения рода, о нелёгком вынашивании детей, о их воспитании и страхах Локи, о том как снедало повелителя магии одиночество, и лишь в детях он видел свою жизнь. В тот вечер Тор вернулся домой под грузом правды и поклялся себе, что добьется расположения Локи, чего бы ему этого не стоило, и дети узнают того, кто был им родным, но скрытым от глаз.