Герои Хай-Сити

Академия Далтон. 5 лет назад. Блейн и Себастьян сидели на трибунах футбольного поля, по которому бегала команда Далтона под раздраженные крики тренера. Парни молчали, наблюдая за движением внизу. Блейн пил кофе из бумажного стаканчика кафе Далтона, Себастьян постукивал пальцами по экрану телефона. Молчание затягивалось, но между ними не было никакого напряжения — они были знакомы большую часть жизни и редко ссорились, Себастьян подал голос: — Так странно, что последний год изменил нас обоих в абсолютно противоположные стороны. Блейн поставил стаканчик на пол и тихо вздохнул: — Если это еще одна речь о том, что я не должен быть мудаком, то я не хочу ее слушать. — Я выслушал от тебя таких речей очень много за все наше знакомство, — рассмеялся Себастьян. — Но на самом деле я не собирался. Просто забавно, что ты был тем, кто всегда верил в чистую невинную любовь с первого взгляда, а теперь относишься к окружающим потребительски, а я наоборот готов с горящими глазами бежать за парнем, который, сам того не замечая, завладел моим сердцем. Блейн поджал губы. — Я просто хотел быть счастливым, ты же понимаешь? — О да, я понимаю. Блейн, я был рядом все ваши отношения. — Почему я просто не могу встать и уйти из дома? Мой отец меня ненавидит. Он заплатил Джеремайе крупную сумму, чтобы тот не просто отвалил от меня, а вообще съехал в другой штат. И ладно, отец, но Джеремайя даже не сомневался! Вся ситуация была мерзкой, а отдельной мерзостью было то, что Себастьян присутствовал при этом разрыве — парень даже не стал ждать момента, чтобы застать Блейна наедине. Даже не стал врать, чтобы не сделать Блейну менее больно. Тот шмыгнул носом, но сдержался, не проронив ни слезинки, только снова схватился за кофе. — Это ужасный последний школьный год, — буркнул он. — Вообще старшая школа оказалась ужаснее, чем хотелось бы. Мы с тобой давно договорились, что никогда не будем встречаться и останемся друзьями, но… не хочешь пойти со мной на выпускной? — А если к тридцати годам мы никого не найдем, то жениться? Оба невесело рассмеялись. — Как так-то, а, Себастьян? Мы с тобой не из бедных семей, наши родители не последние люди в городе. Мы с тобой в некотором роде золотая молодежь. У нас не было проблем с зачислением в колледжи, в которые мы хотели поступить. Перед нами открыто будущее, а мы сидим вдвоем с разбитыми сердцами и жалуемся друг другу на несправедливость окружающих. Светило солнце, но Себастьян думал о том, что по законам жанра должен был идти дождь, который всегда показывал печаль главного героя истории. Возможно, они не были главными героями, а может эта история была и не про них вовсе. — С Хантером все? — Тихо спросил Блейн. — Все. Но он хотя бы сказал об этом не при тебе. Они снова замолчали, а потом Себастьян надтреснуто продолжил: — Школьные влюбленности заканчиваются с окончанием школы, так? Те два года, которые прошли после его перевода сюда, были великолепны. Пусть мы в основном тусили за дверями его комнаты, но это лучшее воспоминание для меня. Блейн тяжело вздохнул. Последний месяц на Себастьяна было тяжело смотреть. Его, конечно, там не было, но он знал, что когда Себастьян начал выспрашивать Хантера о планах на колледж или университет, тот ответил, что идет в армию, потому что вся его семья всегда служила. И что Себастьян был приятным дополнением к скучной учебе в этом захолустье, но не более того. — Знаешь, что? — Блейн улыбнулся и подождал, пока друг посмотрит на него. — Я пойду с тобой на выпускной. И если к тридцати годам мы никого не найдем, я выйду за тебя замуж. Ты же не убежишь от меня, сверкая пятками, если отец предложит тебе солидную сумму? Себастьян расхохотался. — Не убегу. И… спасибо. Но свадьбы в тридцать не будет. — Это еще почему? — Удивился Блейн. — Потому что я не подхожу под твоё определение идеального мальчика? — Разве? — У меня зеленые глаза вместо голубых, а мой сарказм далёк от добродушного. Ну и наша разница в росте тебя всегда сильно удручала. — Это мелочи, — отмахнулся Блейн. — Но тот прекрасный высокий юноша с голубыми глазами и мягкой улыбкой ещё встретится на твоём пути, — Себастьян отвернулся, глядя на бегающих внизу футболистов. — Он будет любить мюзиклы и разбираться в обложках Vogue, скорее всего не будет разделять твою любовь к героям и комиксам, но покорно принимать ее, а ты в ответ будешь принимать, допустим, его неуемную любовь к тряпкам. Ещё он будет смеяться над твоими дурацкими шутками, у вас будут ваши песни. У него будет достаточно храброе сердце и острый язычок, чтоб витиевато послать твоего старика с его деньгами и угрозами подальше. Когда тебе будет плохо, он возьмёт тебя за руку и скажет «я здесь, не бойся». Просто пока что он живет где-нибудь в Огайо или Канзасе, но как и все мальчишки с большой мечтой желает оказаться в Нью-Йорке после окончания школы. И вы где-нибудь случайно встретитесь, но ты поймёшь не сразу, что вот это он. Ну просто потому что теперь ты стал отвратительной язвой, которая спрашивает сколько нужно заплатить парню, чтоб он согласился сходить с тобой на ужин. Это жалко, Блейн, но я надеюсь, что со временем ты оклемаешься и перестанешь обвинять окружающих в том, что твой первый парень и твой отец разбили твоё хрустальное сердечко. Блейн рассмеялся. —Вы будете самой стереотипной гейской парой на свете, — продолжил Себастьян. — И я даже поухлёстываю за ним, чтоб ты не расслаблялся. А потом почему-то соглашусь быть шафером на вашей свадьбе. — И когда же это произойдёт, о, провидец? — Рассмеялся Блейн. — В ближайшие двенадцать лет? Если нет, мне ж придётся выйти за тебя. Они переглянулись и снова расхохотались. — Ладно, давай придумаем хороший конец для тебя, — улыбнулся Блейн. — Ну давай, — усмехнулся Себастьян. — Во-первых, Хантер вернётся из армии и приползёт к тебе на коленях за прощением. Делай с ним что хочешь. Себастьян весело фыркнул. — Не представляю себе эту картину! — А ты представь. — Мне она определённо нравится. Как думаешь, я прощу его? — Не знаю, смотря сколько пройдёт времени и как он будет извиняться? Но вообще помимо него ты встретишь ещё одного парня, который будет вписываться в твои идеалы… — Высокий? — Рядом с тобой все низкие, — рассмеялся Блейн. — Но хорошо, даже если он будет ниже, то ненамного. И он будет спортсменом, бывшим или настоящим. — Ммм… хочу, чтобы он играл в футбол в школе. — Хорошо, пусть будет футбол, — кивнул Блейн. — Ты покажешься ему самым прекрасным парнем в этом мире, и он будет неуклюже и смешно тебя добиваться, пока твоё сердце не растает. И ты будешь счастлив. — А если в это время с другой стороны будет ползать Хантер? — Тебе придётся принимать решение. Но постарайся быть хорошим с тем новым парнем, если выберешь не его? Чтоб он не чувствовал, что его сердце разбито вдребезги и мир рушится на его глазах. — Хорошо… Я буду очень хорошим бойфрендом. Они переглянулись, улыбаясь друг другу. — Мне нравится такое предсказание, — прошептал Себастьян, потому что горло сдавливал ком и мешал говорить. — Мне тоже. Скрепим его, как обещание? — На мизинчиках? Детский сад! Они рассмеялись, а потом снова переглянулись и одновременно потянулись друг к другу за поцелуем. Это было простое соприкосновение губ, длившееся несколько секунд. Себастьян отстранился первым и улыбнулся: — Но в танцах на выпускном вести буду я! — Как скажешь, — рассмеялся Блейн. *** Хай-Сити. Настоящее время. Себастьян сидел в одиночестве на диване в гостиной своего дома и смотрел на почти потухший экран телефона. Он снова ткнул пальцем в кнопку воспроизведения голосового сообщения и в который раз прослушал следующее: — Себастьян, это я, Хантер. Я наконец-то вернулся в город и хочу встретиться, чтобы поговорить с тобой. Это все была большая глупость, я должен извиниться перед тобой! Пожалуйста, перезвони мне, как сможешь. Сообщение закончилось, и Себастьян снова пустым взглядом уставился на экран. Он вспоминал тот солнечный день и трибуны, их разговор двух разбитых сердец и предсказания друг другу. Прошло пять лет, и вот начало сбываться. Не верь после этого, что мысли материальны. Только почему у него на сердце было тяжело и пусто? Он не находил в себе сил, чтобы перезвонить и услышать голос Хантера не с записи, а вживую. Даже если он хотел отказать ему в общении, надо было сказать это честно. Ещё не зная, что и какими словами он скажет, Себастьян нажал кнопку вызова и приложил телефон к уху. Почему-то ему казалось, что каждый гудок отсчитывает секунды до его смерти. — Алло, Себастьян, это ты? … И его мир оборвался.