Персональная тюрьма или девять ночей страха?

Эванс ещё не пришла в себя после гнева мужчины, но всё же боязненным шагом отправилась на кухню за аптечкой. Несмотря на то, что Брамс может и не послушать свою Грэтту, решив уйти. Спрятаться. За стенами этого дома. Как бы он не решил, а девушка всё же после похождения по коридорам вошла в кухню, уже без страха кидаясь то к одной тумбочке, то к другой, бегло открывая все ящики в поисках медикаментов. Пару раз сидящий Брамс в гостиной поворачивал голову на странные звуки что доносились из кухни. Как будто что-то падает, и скорее всего столовые приборы вместе с тарелками. Хилшир даже стал думать что она решила найти ножи или что по острее, просто затем чтоб вновь его попытаться добить. Сейчас ему тяжело ей доверять, да и есть-ли вообще у него доверие к ней? Шатенка около двух минут искала аптечку по всей кухне, и, наконец её взгляд пал на холодильник, а на нем лежал белый чемоданчик среднего размера. Его то Эванс поспешно забрала с собой, торопливо выбегая из кухни не став за собой убирать всё то, что пороняла. Есть кое-что поважнее. — Брамс, — вдруг позвала того девушка, уже более уверенно входя в гостиную, замечая Хилшира на том же диване. Неужели он её решил послушать? Мужчина услышав своё имя поднял опущенную голову на девушку, что позволила себе приблизиться к нему, встав прямиком перед ним. Ох, как же ей сейчас хотелось прочитать его мысли. Просто потому, что его взгляд тёмных глаз, налитых будто кровью на белках, говорил мало о чём. Он смотрел на неё с недоверием, как будто она ему сейчас стала чужда, да и неудивительно. — М…можно? — и куда теперь делась её уверенность в себе, когда он так посмотрел на неё? Она спрашивала его насчёт правой руки, которой он ударил кулаком по стене. Но мальчик, в теле такого мощного мужчины, что легко убил Коула и мог убить Малкольма, молчал. Мысленно он решал. Решал позволить ей такую вещь как оказание помощи? И в конечном итоге он отрицательно, медленно, покрутил головой из стороны в сторону. Для него эта травма ничтожна, по сравнению с тем, что он за ночь пережил. Хотя его совсем ничего подбил Малкольм, но голова его ещё в затылке побаливала. После того удара когда Брамс пытался утащить девушку. Получив отрицательный ответ, Эванс сначала думала тогда не пытаться дальше ему помочь, и уже даже хотела вернуться на кухню, но…не могла она его так оставить. Ему нужна её забота сейчас. Ну, неверное? Со вздохом она села коленями на пол, положив перед собой чемоданчик, открывая его, и приглядываясь ко всем медикаментам. Без света это не так хорошо получалось, поэтому девушка вновь поднявшись на ноги отошла по стороне к креслу где стоял торшер, включая его всего-лишь потянув за веревочку из бусин. Неяркого света от торшера хватило чтоб озарить малость гостиной. Тогда Грэтта вернулась к Брамсу что непонятным взглядом на неё смотрел, как будто ожидая от неё чего-то странного. И, да. Он действительно растерялся, когда Эванс без спроса взяла его больную руку в свою левую ладонь, опуская голову и глаза на аптечку. От туда она достала зеленку и два бинта. Один простой, второй эластичный. Костяшки его руки были немного выбиты, по крайней мере две из пяти, указательного пальца и мизинца, кожа немножко содрана до крови, даже у фалангов пальцев. Да и сама рука покраснела и чуть посинела. Это с какой же силой он так ударил ей по стене? Учитывая вмятину и то как стена даже осыпалась, то явно не рассчитывая сил он это сделал. — Потерпи, ладно? будет немного щипать, — предупредила Хилшира голубоглазая, выпуская его руку из своей ладони, дабы открыть крышечку перекиси, которую Эванс достала так же из аптечки. Он молчал. Просто наблюдая за тем что она делает, наплевав на его отказ. Брамс заметил то, как дрожала её рука, что держала перекись, в то время как другой она вновь взяла его массивную ладонь в руку. Первые капли перекиси что оказались на его ранах никакую реакцию у него не вызвали. Потерпеть? Она серьёзно? Какое-то пощипывание не сравнимо с ударом по голове. Тогда девушка не поднимая глаз поняла что сказала какую-то глупость. И на её губах впервые за долгое время заиграла глупая усмешка. Её Брамс и заметил. Хоть было не видно его лица из-за маски, он удивился. Почему она усмехается? — Грэтта,... – так неожиданно произнёс мужчина, тем самым голоском. Детским и…пугающим. Как ему удаётся менять голос? Имитировать? Он же… не ребёнок. В каком-то смысле. Но его голос заставил девушку застыть на месте уже не с перекисью в руке, а с баночкой зелёнки. Сердце вновь стало отдавать учащенный ритм, а дыхание сбилось. Вновь назвал её имя. Она что-то не так делает? Не важно. Эванс решила сделать вид что ничего не слышала, боясь даже поднять на его лицо-маску глаза. Усмешки уже как не бывало. Открыв крышечку зеленки, девушка взяла из аптечки ватную палочку, обмакнув её зелёнкой, и принимаясь обмазывать ею раны мужчины, предварительно обтерев открытые ранки ватным диском от пены после перекиси. Но даже это не вызвало реакции Брамса. Может быть ему щипало, но он держался спокойно. Ведь он ещё и мужчина, чтоб ныть от такой ерунды? — Больно? — спросила шатенка, смазывая зелёнкой каждую ссадину на фалангах и костяшках. И в ответ он отрицательно вновь ей покачал головой из стороны в сторону. Врёт он или нет, известно только ему. В конце-концов, шатенка поджимая нижнюю губу смогла осторожно перемотать его руку обычным бинтом, но со вторым вышел небольшой напряг. Когда она заматывала его руку эластичным бинтом, Эванс случайно слишком сдавила им костяшки пальц Брамса, и он впервые отреагировал. Хилшира просто дернул руку на себя, когда ему стало больновато от перетягивания костяшек. Тогда Эванс и поняла что ему больно. — Прости, сейчас, — извинилась девушка, поспешив ослабить бинт, конец которого она подсучила под низ закончив с работой, — вот и всё. Сдержанно сказала голубоглазая, убирая все медикаменты в аптечку, предварительно поднимаясь с колен на ноги. В этот момент она всё же осмелилась поднять на него глаза. И что же она в них увидела? Может ей кажется, но благодарность и сожаление. Хилшир не долго думая о чем-то, поднялся следом за девушкой, а это её напрягало. Особенно то, как он сделал первый шаг к ней на встречу, в тот момент когда сама Грэтта не стала отходить назад, понимая что это бесполезно.