Самолеты Гуляют по звездам. Перелеты В рандомные страны. Я не боюсь проститься. Я не скучаю по лицам.
- Прошу Вас! Если Вам нужны деньги – я заплачу столько, сколько потребуется! У меня дети и жена! Умоляю Вас, не трогайте меня! – мужчина со слезами на глазах и открытой мольбой взирал на девушку, уже заранее зная, что пощады от этих жестоких, закаленных жизнью глаз не будет. Удивительно, что именно в эти моменты начинаешь ощущать цену своей хрупкой жизни. Сколько раз она становилась свидетелем того, как даже самые отпетые ублюдки вдруг становятся слабыми ничтожествами перед дулом пистолета, моля ее о пощаде и взывая к человечности. Ей казалось, что она буквально слышала, с какой громкостью они молились всем известным богам, она могла схватить руками их желание выжить, таким материальным оно становилось. - Мой клиент пожелал, чтобы вы услышали это… – девушка достала из кармана маленький прибор, который мужчина не смог разглядеть в темноте. Последовал тихий звук «пип», и зазвучала ненавязчивая мелодия одинокой скрипки. Глаза мужчины расширились от неожиданности. Так вот, кто заказал… Выстрел. Ей хватило его расширенных зрачков, чтобы понять, что мужчина уловил то, что хотел передать клиент. Работа была сделана. Девушка медленно подошла к умершему мужчине и пощупала через тонкие атласные перчатки пульс. Профессиональная привычка, чтобы убедиться, что работа выполнена наверняка. Не почувствовав признаков жизни, она тихо выдохнула и подошла к окну. Огромное, беспокойное лицо лесной окраины Лондона распласталось перед ней в умирающих лучах заката, и, медленно вздохнув, она позволила себе вот так немного постоять и посмотреть на это завораживающее марево. Она была выжата как лимон и сейчас отдала бы полжизни за простую колу зеро. Спрятав пистолет в сумочку от GiorgioArmani, она сняла рыжий парик, расчесала пальцами свое темное карэ, стянула с себя кожаные штаны, при этом превращая нежно-голубую рубашку в платье, и вуаля – совсем другой человек. Тщательно проверив не оставила ли она что-то после себя, девушка неспешно покинула небольшое заброшенное здание бывшей картонной фабрики, по пути закурив сигарету, и так же вальяжно направилась к стоящей у входа красной машинке. Легко запрыгнув, она завела машину, включила радио с заигравшей так не вовремя TribeSociety – Kings и этойсамойдурацкойфразой «We could be free», легонько тронулась и дала слезам волю медленно скатываться по бледным, но упрямо стиснутым скулам. Она ненавидела эту работу. Именно поэтому она завязала с ней еще несколько лет назад, и если бы не объявившийся откуда ни возьмись человек, которому она задолжала услугу, она бы к пистолету не притронулась, дай бог, больше никогда. Она не хотела отнимать жизни у других, и далеко не из-за хорошей жизни занялась этим в довольно раннем возрасте, но, подзаработав себе и своим будущим детям на жизнь, она решила уйти из этой сферы. И сейчас, снова убив кого-то, она понимала, что это повлечет за собой новую вереницу событий тошнотворный кровавых тел, а она только уселась в Лондоне, и, что душой кривить, ей нравился этот город. Не доезжая до заправки, она свернула в лес и ехала по узкой дорожке вглубь, пока деревья не скрыли ее от главной дороги. Проделав достаточно большой путь, она остановилась у одинокого обрыва, покрытого ободранными хвойными деревьями. Мягкий запах детства ударил в ноздри, и девушка поглубже вздохнула родной аромат, приводя в порядок свои мысли. Она достала массивную сумку с одеждой, переоделась еще раз в простые джинсы и ветровку, закинула сумку обратно в машину. Так, дальше идет бензин. Достав из багажника канистру, она, не жалея, плеснула на машину и, отойдя на пару шагов, подожгла ее. Она любила огонь, поэтому картинка, представшая перед ней, вызвала у девушки желание просто поддаться свету и, как мотылек, впорхнуть внутрь, устроиться на заднее сидение, пока еще не поздно, да погореть там со всеми своими грязными делами. Она не раз думала об этом, представляла, как лопается кожа, сгорают волосы, и отвратительный запах горелой плоти въедается в сознание как последнее, что запоминаешь перед смертью. Однако девушка быстро отогнала от себя неприятные мысли. Она не была из тех,кто вечно занимался самоанализом и углублялся в собственное желчное болото, при этом поедая саму себя и прихлюпывая на заднем сиденье автобуса. Наоборот, она всегда была у руля, затыкая собственные мысли и живя по проверенному методу Скарлетт О'хары - " подумаю об этом завтра". Умирать было рано, поэтому скинув с себя этот осадок и чудные мысли, она развернулась и направилась в том направлении, где по идее должна была быть заправка. Там она собиралась вызвать такси и наконец вернуться домой. И купить себе эту чертову колу зеро.***
Провалявшись в ванне до тех пор, пока та по температуре не стала напоминать прорубь, девушка наконец почувствовала прилив жизненных сил и, решив забить на все и пустить свои мысли в свободный полет, завалилась на диван перед своим любимым другом-телевизором с заранее заказанной сырной пиццой и еще одним сорокапроцентным закадычным другом - коньяком. Выпить она любила, тут ничего не скажешь. Может проблема заключалась в русских корнях, а может она слишком слаба, чтобы на трезвую голову терпеть саму себя, поэтому она не ограничивала себя барьерами морали и господикакэтоплохо правилами псевдоидеального этикета для прекрасных дам и просто пила. На часах значилось уже два часа ночи, и девушка решила, что пора вернуться к еще одному верному другу - кровати. На самом деле у нее было еще много друзей: ноут, кофе, чипсы с сыром…Но практически ни одного из плоти и крови: уж слишком замотала ее жизнь, чтобы иметь друзей. Досмотрев серию какого-то дурацкого американского сериала про проблемных(ха-ха) подростков, она уже было направилась в постель, как ее внимание привлекла одна существенная деталь, из-за которой уровень алкоголя в крови резко снизился, предоставляя лидирующее место адреналину. Ее монитор с камерой слежения был отключен, а на пороге красовался еще видный след от мужской подошвы. Как долго она не замечала этого? Когда она пришла, все было в норме, а это значит, что последние 4-5 часов она тут была не одна. Волнующий холодок, который чуть не вывернул ее наизнанку вместе с алкоголем, пробежался вдоль позвоночника. В голове зажглась красная лампочка с надписью: «Возьми себя в руки, дура. Блефуй!». Она какбудтоспокойно прошла по коридору в спальню и, громко зевнув, нырнула в постель. Так, одну руку под подушку, а другую в пододеяльник. В первом случае была пушка, во втором небольшой нож. Почувствовав родную сталь, она немного успокоилась и стала ждать. И не зря. Примерно через 20 минут девушка чуть не закричала, когда услышала шорох буквально в 30-40 см за ее спиной. Это было последним сигналом. Резко развернувшись, она выстрелила наугад – маленький трюк, чтобы выиграть время и дезориентировать противника. Однако, не тут-то было. Только она увидела темный силуэт и направила на него пушку, как сзади ее грубо схватили за волосы и, тряхнув так, что душа чуть не ушла в пятки, развернули и выбили пистолет. Это все произошло так быстро, что даже она, далеко не новичок в таких делах, не успела и пикнуть. Она увидела перед собой огромного громилу, который был выше чуть ли не в два раза и определенно весил как две, а может и три пичуги как она. Не растерявшись, она резко ударила его в пах и полоснула его шею ножом, который она спрятала в рукаве. Девушка быстро развернулась, готовясь ко второму раунду с другим мужчиной, чей силуэт она заметила в самом начале, но и тут ее ожидал сюрприз. На нее резко двинулись не один, а три новых громилы, примерно такой же комплекции как и первый. Пришлось быстро соображать. Она не одолеет всех трех с перочинным ножичком в руке, надо было найти свой выбитый пистолет, но это слишком долго и придется повернуться к ним спиной, а это самое опасное. Один из громил вышел немного вперед, и взгляд девушки выхватил кобуру на правом бедре мужчины. Ждать, пока все трое кинуться на нее, она не стала, поэтому рынулась на мужчину первая. Он сразу сделал выпад, но не учел одну маленькую деталь – ее рост. Резко присев, девушка оказалась на уровне его колен и со всей силы воткнула нож в левое бедро мужчины. Громила взвыл и инстинктивно наклонился в сторону раны, освобождая девушке путь к кобуре. Все происходило молниеносно, будто кадры из фильма. Вот пистолет в ее руках, вот первый громила резко замахнулся на нее, но не успел ударить и был моментально застрелен. Вот она не успевает отразить удар второго и уже летит к стене от столь мощной силы. В глазах звезды, но пистолет еще в руках. Вот она просто стреляет куда только можно, ибо секунда промедления на то, чтобы восстановиться после болезненной встречи со стеной, может стоить ей жизни. Вот она наконец приходит в себя и видит, что ее спальня превратилась в кровавое месиво с четырьмя трупами. Тяжелый вздох. Тяжелый выдох. Вот и все. Она встает, плетется в ванную, смывает с лица брызги крови и чего-то липкого(она знает, что это, но лучше не думать),возвращается на диван и наливает себе еще стакашку. Вот же ж блядь. Надо убираться отсюда. Нахуй Лондон. Только ее посетила эта мысль, как она почувствовала дикую боль в голове и сразу отрубилась.***
- Девочка…Дееевочка. Ну проснись, у меня мало времени,-именно это она услышала, приходя в себя. Мысленно послав все и всех куда подальше, она постаралась разлепить глаза. Голова ужасно ныла, а боль она жутко не любила. Ее всегда напрягало, когда она смотрела фильмы про убийц и психопатов и обязательно натыкалась на сцену, где полуживой убийца сам себе зашивает жуткие раны или доставать себе пули с лицом будто просто чешет себе руку. Откуда взялся этот стереотип, что киллеры могут зажав рот терпеть боль? Хотя о чем это она. Сейчас надо подумать о том, как выжить, а не о проблемах кинематографа. - Вот какая молодец!- пропел противный голос. Как мило. Если бы ее не огребли перед этим по голове, она могла бы поклясться, что это прозвучало почти заботливо. Разлепив глаза, она увидела перед собой темноволосого мужчину неопределенного возраста в жутко дорогом и выглаженном до тошнотворной идеальности костюме. От него пахло дорогим парфюмом и чем-то, что нагоняло непонятный страх. Он был… Странным. А самое странное в нем – это его глаза. Взгляд был бегающим, изучающим и выплевывающим ядовитую насмешку. Девушка насторожилась: психов она не любила, а умных психов и с пушкой в руках тем более. - Что Вам нужно? – она решила не церемониться и перейти сразу к делу. Смерть так смерть, что уж тут. -Фу, так не интересно. Что, даже комедию не поломаешь? А как же «я все для вас сделаю, отпустите»? - он ухмыльнулся и подошел ближе. По ней забегал изучающий взгляд, и через пару секунд, довольно хмыкнув, мужчина присел в кресло напротив ее. Кстати, они все еще у нее дома. Это хорошо: умирать в родных стенах всегда приятнее, чем на помойке. Девушка оставила мужчину без ответа и просто уставилась на него. Он выжидал чего-то, но потом, посмотрев на часы, тяжело вздохнул и наконец заговорил: -Неплохо ты их. Не думал, что девочки бывают такими талантливыми. Я нанял их, чтобы проверить тебя. -Довольны? -Вполне. Так вот, дорогуша, я уже говорил, что у меня мало времени. Поэтому перейду к самой простой формулировке своего предложения. У тебя есть два варианта: первый – ты умираешь, второй – ты убиваешь человека, имя которого я тебе назову. - А есть третий вариант?- она включила дуру, чтобы успеть прикинуть варианты побега в голове и оценить свои шансы на выживание. Итак, руки и ноги завязаны туго, оружия нет, помощи ждать неоткуда. Блядь, вряд ли из этого что-то выйдет. - Ой, какие глупые вопросы пошли. Я считаю до пяти, а потом стреляю в твою хорошенькую ножку. Раз…Два…-он стал доставать пистолет, при этом счет он вел с какой-то дикой радостью, которую получаешь только от плохих поступков. Он как будто собирался отнять конфету у ребенка. - Я согласна,- ну блин, а что мне еще делать? Мне надо отделаться от этого придурка, возомнившего себя всемирным якудзе, а дальше билет в Париж и аревуар ебаному Лондону. - Отлично. И, на всякий случай, не думай давать деру. Тебе знакомо имя Эрика Маластар? – змеиный шепот, ничто иное. Давно она не слышала это имя из уст других людей. Она лично убила всех, кто знал ее имя и место нахождения. Вот теперь стало страшно. - Не смей трогать ее, - девушка сказала это тихо, но достаточно твердо, чтобы дать понять, что она явно заинтересована в сохранении жизни этой Эрике Маластар. -Не будь такого низкого мнения обо мне, Мэг…Я не обижу маленькую девочку, если, конечно, у меня не будет на это достаточно весомой причины…- его голос изменился под конец фразы. Маска шута моментально исчезла, и перед ней предстал настоящий хищник, опасный и непредсказуемый. Она поняла, что шутить с этим человеком не стоит. - У меня есть вопросы... Кто вы, кого необходимо убить и сколько у меня есть времени? - Хорошая девочка, - улыбка вернулась обратно на его лицо, и он стало жутко походить на нашумевшего Джокера, такого же маниакального и чокнутого. - Говори. - Меня зовут Джим Мориарти. Я даю тебе месяц на это убийство. Фотография и имя находятся здесь,- он достал серый конверт и положил на журнальный столик возле кресла. Потом он встал, достал из кармана нож, повертел его в руках и подошел к девушке. Гипнотически смотря ей в глаза, он стал резать веревки. Она даже не шелохнулась. Улыбнувшись как довольный кот, Мориарти провел костяшками пальцев по ее бледной щеке, тем самым привлекая ее внимание к своей персоне. - Без сюрпризов, Мэг. Ты знаешь, что будет, вздумай ты выкинуть что-нибудь. Не пытайся связаться со мной, я сам тебя найду. К тебе через полчаса придут мои уборщики помочь выбросить мусор. Месяц, Мэг,- криво ухмыльнувшись, он наконец убрал свои пальцы с ее щеки и медленно направился к выходу, на ходу насвистывая какую-то песенку. Ему не хватает лишь топора в руках, для полной абсурдности картины. Мэган чувствовала себя как во сне. Она подошла к зеркалу, посмотрела на свое затравленное бледное лицо и со всего размаху ударила себя по щеке. Боль быстро привела ее в чувство. Она пошла в ванну, взяла аптечку, обработала мелкие ранки и ссадину на голове, переоделась. Все происходило машинально, без мыслей или чувств. Она была очень уставшей, поэтому отложила все размышления и самобичевание на завтрашний день. Спать, однако, было нельзя. Надо было дождаться этих «уборщиков» и проследить за ними и за своей безопасностью, поэтому она вернулась на диван и взяла бутылку коньяка. Немного хлебнув для смелости, Мэган подошла к журнальному столику. Сжав челюсти, она взяла конверт и без промедления открыла его. На нее с фотографии смотрели небесно-ледяные глаза с поразительной и какой-то чистой пронзительностью. Шапка курчавых волос, выразительные скулы,густые брови…Этот мужчина был не красив, но и не урод. Чем-то он цеплял взгляды прохожих, она была уверена, он - своеобразный фрик. Отхлебнув щедрый глоток, она перевернула фотографию, и там каллиграфическим почерком было аккуратно выведено имя человека, который вскоре должен умереть:«Шерлок Холмс»