Не хочется ни петь, ни забавляться. От запаха еды лишь воротит. Пора уже смириться и подняться, Но даже мысль жить мне так претит.
В Лондоне рождался еще один дождливый и нагоняющий тоску день. Легкая морось и освежающая прохлада стучались в окно уютных домиков, предвещая типичную лондонскую погоду. Если заглянуть в одно из окон старого поместья, которое находится в маленькой деревушке в двадцати километрах от города, то можно было бы увидеть молодую девушку, развалившуюся на кровати и вырисовывавшую взглядом созвездия на потолке. Она упорно обдумывала что-то, оставаясь неподвижной как статуя уже в течение нескольких часов. Ее взгляд не выражал ничего, она казалась потерянной и загнанной в угол. Тонкий солнечный луч пробрался в ее одинокую и мрачную комнату, и девушка, потянувшись, не спеша встала и подошла к окну. Она любила рассветы, поэтому картина восходящего солнца, почти полностью скрытого облаками, немного подбодрила ее. Пора браться за работу, какой бы паршивой она ни была. Включив режим автопилота, Мэган принялась за каждодневный ритуал: душ, зубная паста, завтрак. Намазывая джем на тост, она стала тщательно обдумывать свой план действий. Во-первых, ей нужно собрать как можно больше информации об этом Шерлоке Холмсе. Она не была сильна в сборе данных или взломе чужих компьютеров, поэтому она решила как всегда наведаться к своему старому знакомому – хакеру Дику. Она ценила Дика по-своему. Этот человек в течение суток мог откопать столько информации о нужном человеке, что можно писать целые мемуары. Каким-то образом этот проныра умудряется иногда даже узнавать личное расписание человека или же составляет список мест, в которых может оказаться цель. И самое главное – он надежен. Как-то раз его схватили какие-то мафиози с требованием назвать имя его последнего клиента. Дик отказался напрочь. Его пытали в течение нескольких дней, но тот самый клиент его потом и спас. Правда, Дик остался без ноги после этого случая, но до сих пор он вспоминает это как лучший момент в его жизни, так как он наконец почувствовал себя мужиком. Сейчас он просит называть его «Одноногим капитаном Диком». В общем, странный чувак. Разделавшись с завтраком, Мэг стала собираться. Это был долгий и утомительный процесс, так как она любит преображаться настолько, что иногда она даже сама себя не узнавала. К Дику она всегда ходила в одном и том же, привычном для него виде «Катерины». Мэг аккуратно зачесала волосы под специальную шапочку и, выбрав подходящий блондинистый парик ( у нее под это дело был целый шкафчик), закрепила его невидимками. Дальше был накладной бюст. Она никогда не жаловалась отсутствием груди, но у «Катерины» она была просто огромной, что было жутко неудобно, зато очень эффективно. Красные губы, накладные ресницы, облегающее платье цвета засохшей крови, высокие каблуки и черный клатч. Вульгарно. Пошло. Идеально. «Катерина» была мечтой любого мужчины: пышногрудая стройная блондинка, которая только и умела хихикать и тратить деньги на ветер. Это устраивало всех, и Мэган в том числе. Образ «Катерины» не раз спасал ей жизнь, ибо таких тупых блондинок развелось так много, что на них сейчас никто не обращает внимания. Это стало абсолютно нормальным, будто собаку выгуливать. Захватив с собой пару тысяч долларов, ключи от поместья и машины и небольшой набор острых предметов (любимчики) в большой черной сумке, уже «Катерина» в последний раз заглянула в зеркало и, хищно усмехнувшись, от бедра вышла из дома.***
-Ты что, реально не слышала о Холмсе? Да я спонтанчиком могу тебе всю его подноготную рассказать!- Катерина выловила только эту фразу, так как Дик говорил с набитым чипсами ртом. Он немного качнулся на своем крутящемся кресле и весело посмотрел на нее. Катерина вскинула бровь и вытянула подбородок вперед, как бы показывая «Ищи». Дик, усмехнувшись, вернулся к своим компам и начал с дикой скоростью набирать непонятную Мэг хрень. Вскоре на экраны начали выскакивать разные картинки, статьи, фразы и комментарии, в общем, все, что касалось мистера Холмса. -Кэт, подожди чуток, тут столько мусора. Мне надо обработать,- пробормотал Дик, продолжая хакерить с нечеловеческой скоростью. Мэг никогда не понимала хакеров. Ее жизнь была очень тесно связана с этой сферой, ибо каждый раз она обращалась за помощью к профи либо за новой личностью и подчищением хвостов, либо за дополнительной информацией. Эти люди жили в каком-то другом, понятном только им мире, и это завораживало. В этом было что-то странное, тайное, непонятное простым людям. Можно сказать, Мэг немного завидовала этим фрикам, которые могли в любой момент уйти от реальности и погрузиться в свою сферу. Пока Дик копался в отдаленных закаулках всемирной сети в поисках нужных данных, Мэг стала рассматривать его скудное жилье. Все было завалено грудой бумаг с цветными маркерами, двухнедельными пачками из-под пиццы и кучей фастфуда. Маленькая частица Мэган шепнула ей, чтобы она немедленно начала уборку в этом свинарнике, но Мэг быстро подавила ее и продолжила свой осмотр. Ее взгляд зацепила маленькая темно-фиолетовая папочка, лежащая на столе среди мусора. Она была самой тонкой из всех папок на столе, и Мэг вдруг стало интересно, что же такого прячется в этой малютке. Ведь известно, что во многих случаях чем меньше, тем опаснее. Мэг оглянулась на Дика, убедилась, что тот погружен в свой мир, и тихо подошла к столу с папкой. Будто бы невзначай она зацепила толстую обложку и быстрым точным движением открыла ее. На секунду Мэг забыла как дышать. С первой страницы на нее смотрела она сама. Она настолько растерялась, что еще пару секунд стояла в ступоре, но потом шестеренки начали быстро крутиться, сопоставляя части мозаики. Это ее дело. Дик хакерил ее. Она снова оглянулась на печатающего Дика. Наверное, он не узнал Мэган в «Катерине». Вот тебе и механизм, работает как на тебя, так и против. Мэг аккуратно всунула папку в сумку, твердо решив изучить содержимое у себя дома. Она догадывалась, кто заказал досье на нее. Недавние гости наверняка узнали ее адрес из этой скудной папочки. -Готово,- радостно вскрикнул Дик и, крутанувшись на кресле, протянул «Катерине» флешку. Мэг, ласково улыбнувшись, забрала ее, в голове взвешивая, представляет ли Дик из себя опасность или нет. Убивать его она не хотела, и поэтому отложила это решение на потом. Спросив у Дика стоимость работы, она, удовлетворенно кивнув, отдала ему наличку и записала номер счета, чтобы выплатить остаток. Попращавшись, она наконец-то вышла из этого свинарника и вздохнула освежающий лондонский воздух. Вот и начинается самое интересное.***
Всю ночь Мэган потратила на изучение содержимого флешки и своей папки. К счастью, темно-фиолетовая малышка не содержала ничего толкового, кроме теперешнего адреса и парочки привычек, но это не давало ничего конкретного о Мэг, поэтому она великодушно решила сохранить Дику жизнь и взялась за изучение коридоров души мистера Шерлока Холмса. На флешке было полно информации как нужной, так и совсем бесполезной. Каким образом Дик узнал, что мистер Холмс больше любит чай, чем кофе, что он кладет три ложки сахара, не любит молоко, общественный транспорт и галстуки, оставалось для Мэг загадкой. Чем больше она углублялась в изучение этого человека, тем больше она понимала, что Шерлок Холмс – настоящий индивид. Он был одновременно как самым гениальным человеком на свете (столько дел раскрыть, это же надо реально постараться), так и самым глупым. У этого человека был свой, никому не понятный стиль жизни, и это нравилось Мэг. Он был не типичен, и этим привлекал внимание всех. И еще он очень и очень умён, что не нравилось Мэг. Каким-то шестым чувством она ощущала, что этот заказ будет совсем не простым, что обдурить этого человека у нее не получится, что он уже все знает, хотя она даже не начала действовать. Ужаснувшись собственной паранойе, девушка нервно засмеялась. Вооружившись водкой и пачкой шоколадного печенья, она продолжила чтение. Мэган перечитала все его дела, выучила наизусть всех его друзей, все места, где он проводит время. Ей надо было почувствовать этого человека, чтобы уметь предугадывать, какие выходки он может выкинуть, где его лучше убить и каким образом. Это была своеобразная дань жертве, которую она, как ритуал, отдавала всем заказанным беднягам. Именно поэтому она не попадалась, была чиста как снег, без единого ляпа. Мэг не отличалась ни острым умом, ни сверхкрасотой, ни блестящими талантами, но в ней было что-то, что отличало ее от всех сразу, она была странной. Спокойной, тихой, но странной. Если бы грязный жизненный плевок прямо ей в лицо, на выросла бы одной из хороших девчушек, что хорошо учатся, иногда отрываются, но в конечном итоге остаются в обычной мире обычных людей. Распластавшись на кровати, девушка прикрыла глаза и стала обдумывать свой следующий ход. Она хотела увидеть его вживую, пройти совсем рядом, чтобы почувствовать вкус и запах этого человека. Она понимала, что это ненормально, но именно так хищник получает удовольствие от охоты. Ей нравилось осознание того, что она рядом с жертвой, а тот сидит и спокойно пьет кофе, не подозревая, что его смерть сидит за соседним столиком. Эта повернутость не раз пугала Мэг, но она чувствовала почти физическое возбуждение от этой охоты и никак не могла оставаться безучастной. Она начинала перебирать варианты в голове, сладкой патокой получая кайф от этого процесса. Она понимала, что была немного сумасшедшей, но ей было глубоко плевать. Она могла случайно пройти мимо него в морге, где он тратит достаточно много времени вместе с этой мышкой Молли. В белом халате и дешевых шмотках, с искусственными кругами под глазами и растрепанным хвостиком никто бы не отличил ее от еще одной серой мышки, работающей патологоанатомом. Но мозг отверг эту идею. Слишком опасно. Камеры – раз, рабочий состав – два, легко вычислить – три. Не походит. Самое идеальное место – это кафе. Много людей, нет камер, и Мэг просто девушка с кофе и мороженым. Они с доктором Ватсоном ходят в одно и то же кафе каждую пятницу. Сегодня среда. Завтра нужно сходить туда и выяснить детали: как кто одет, куда лучше сесть, какое там меню и многие другие мелочи. Решено. Мэг перевернулась на бок и под тихое тиканье настенных часов погрузилась в сон. Ни крепко спящая Мэг, ни игравший в этот момент на скрипке Шерлок еще не подозревали, что это было начало чего-то куда более запутанного, чем убийство.