Блеф

      -Почему ты так долго не откры… Что случилось? Откуда кровь? — Ватсон удивленно уставился на друга, рассматривая небольшие ранки на лице. — Где Мэг?       — Я был занят, все в порядке, — лаконичности Шерлока мог бы позавидовать даже немой. Однако что-то заставило Ватсона насторожиться. Холмс был весь на взводе, у него мелко тряслись руки, будто его только что долбанули изрядной дозой тока. Наверное, они опять поссорились.       Шерлок широко распахнул дверь, и доктор быстро впорхнул в теплую комнату, столь долгожданную после сегодняшнего тяжелого дня. Последние сутки он только и мечтал о стряпне Мэг и теплой постели, однако, словив взгляд Холмса, он понял, что сначала его ждет расспрос.       — Проходи, Мэг приготовила равиоли с сыром, — Шерлок странно дернулся при упоминании девушки, что заставило Ватсона напрячься.       — Шерлок, где Мэг? — доктор хмуро уставился на своего друга. Что-то подсказывало ему, что произошло нечто странное. Он вдруг подумал, что оставлять их наедине на практически целую неделю, было неразумным. Он мог просто прибить ее за это время, либо сбагрить ее в правительственную тюрьму для отпетых ублюдков.       — Я здесь! — оба мужчины обернулись на жизнерадостный голос девушки. Ватсон расслабился, увидев счастливую Мэг и ее лучезарную улыбку. В этой девушке было что-то настолько глубокое и, в то же время, легкое, что хотелось просто быть рядом и внимать ее успокаивающей ауре. Она была похожа на хорошего друга, на мать, на сестру. Она вызывала доверие, однако Ватсон знал больше, чем казалось, поэтому он никогда не сможет принять эту девушку и впустить ее в ограниченный круг тех, к кому он привязан.       Шерлок злобно взглянул на Мэг. Его выбесило, что она выглядела так, будто ничего не произошло, будто ее уже не жгло в тех местах, где так вальяжно прошлись длинные пальцы Шерлока, сминая и изучая каждый сантиметр ее гибкого тела. Его бесило, что его руки все еще предательски тряслись, а в горле пересохло при виде Мэг. Его бесило, что он горел.       — Пойдем, я покормлю тебя, ты, наверное, очень устал, — подметила Мэг. Она немного резко обернулась на носочках и направилась на кухню. Двое мужчин покорно направились за ней, один благодарно глядя ей в след, а другой проклиная ее существование.       Мэг достала равиоли и разогревала, в то время как Холмс и Ватсон перешептывались за кухонным столом. Она даже не пыталась их подслушать, сейчас ей было не этого. Она все еще задыхалась, фантомная боль и страсть все еще витали в ней. Она грела равиоли и параллельно молилась, чтобы ее побыстрее отпустило. Она волновалась, что теперь все, что они так долго пытались с Шерлоком построить, этот маленький ненадежный мирок, где они могли хотя бы создавать иллюзию того, что они не кровные враги, рухнуло в один момент.       Разогрев равиоли до такой степени, что они вот-вот и сгорят, Мэг решила, что пора возвращаться в реальный мир, и, натянув улыбку до ушей, она поставила тарелки с вкусностями перед Ватсоном и Шерлоком. Последний даже не соизволил поднять взгляд и выдавить простое «Спасибо».       Мэг села за стол, и все трое с жадностью набросились на блюдо. Мэг даже не стала расспрашивать их о дальнейших планах, она чувствовала себя настолько растерянной, что решила сложить на время оружие и просто отдохнуть. Однако, неожиданно для всех присутствующих, Шерлок начал разговор первым.       -Понятно, что если бы Мориарти действительно хотел просто убить нас, мы бы здесь уже не сидели. Не вижу смысла продолжать прохлаждаться здесь, пора вернуться домой, — слово «дом» резко резанул слух Мэг, но она и бровью не поняла. Холмс говорил очевидные для всех вещи, и это удивило девушку.       — Если это Мориарти, как мы сможем его прижать? У него рыльце в пушку, но он настолько проворен, что на законодательном уровне чист как ангел, — тихо произнесла Мэг.       — Шерлок и послал меня выяснять это. Мориарти сейчас в Америке, мы никак не достанем его там, но мы можем вытащить его обратно и заставить действовать.       — Каким образом? — Мэг устало размазывала еду по тарелке. Ей вдруг показалось, что эти старания ничего не стоят, а мнимый договор, которых до сих пор держался на волоске, начал настолько сильно трещать по швам, что смысла продолжать борьбу не было. Впринципе, Мэг могла и дальше скрываться и засесть где-нибудь в тихой деревушке Швейцарии с населением в несколько тысяч человек и тихо умереть там, под присмотром заснеженных гор и зеленой, будто орошенной слезами самого Бога, травы. Ей почему-то подумалось, что Холмс на данный момент представляет большую опасность, чем Мориарти. Тот хотя бы не лез ей в душу. Она понимала, что начинает питать к детективу то, что может погубить ее, потому что ее бдительность была сильно подорвана рядом с этим человеком. Она чувствовала себя с ним спокойно, тем не менее не она не доверяла ему. Холмс был непредсказуем, а потому чрезвычайно опасен.       — Джон за это время вышел на марионеток Мориарти. Если на них надавить и доставить им проблем, Мориарти будет вынужден действовать, постараемся поймать его с поличным, — Холмс доел свою порцию и встал из-за стола. — Завтра утром уезжаем обратно и начнем все по новой.       Холмс поставил тарелку в раковину и бесшумно покинул комнату, оставляя после себя такую тошнотворную пустоту, что у Мэг заслезились глаза.       — Что между вами происходит? — напрямую спросил Ватсон. Мэг понуро залипла в одну точку, будто анализируя все то, что произошло с ней за последнее время. Сдавшись, она пожала плечами и открыто посмотрела на собеседника.       -Думаю, мы запутались. Детектив не должен помогать тому, кого он должен ловить, — с этими словами Мэг также тихо покинула комнату, оставив Джона в задумчивости и растерянности. Сейчас он все понимал, и от этого ему впервые не становилось легче.

***

      Родные стены Бейкер-стрит встретили молодых людей с невероятным гостеприимством. Мэг соскучилась по этому немыслимому месту, где в холодильнике лежала не только еда, но и новый ежедневный сюрприз, так сказать блюдо от шеф-повара Холмса, а опасные реактивы хранились просто у всех на виду, где любой любопытный смертный мог случайно выпустить возможно одно из самых опасный вирусов, который способен уничтожить все человечество. Бейкер-стрит было тем, чего у девушки никогда не было. Домом.       Шерлок размашисто поднялся по лестнице с чемоданом Мэг, и просто швырнул ненужный груз в гостиной, исчезая в дебрях небольшой квартиры. У Мэг жутко болела голова: молчаливое путешествие давало о себе знать. Они не проронили ни слова за весь обратный путь домой, представляя Мэг самой себе. На нее давила эта атмосфера отчужденности, исходившая от детектива, который вроде бы и не осуждал ее, но и не принимал девушку.       Мэг не спала почти всю ночь. У нее начали зарождаться трусливые мысли о побеге, и чем больше она об этом думала, тем более адекватным ей казался этот выход. Зачем она вообще обратилась к Холмсу? О чем она думала? Неужели она была настолько глупа? Не зря Шерлок называл ее дурой при каждом удобном случае, ведь она ею и была! Она чувствовала себя ненужным грузом для Шерлока и Ватсона. За то время, которое они провели вместе, она изрядно привязалась к этим двоим, и сейчас чувствовала себя так, будто она была непрошеной болезнью, раком, портящим им жизнь. Она впутала их черт знает во что, и неизвестно, что последует за этой чередой событий.       Еще больше ее волновал другой вопрос. Что будет потом? Предположим, они поймают Мориарти, сорвут неожиданный куш и каким-то образом заманят его в ловушку. А что потом? Шерлок любезно пожмет ей ручку и отпустит со спокойной совестью ту, руки которой по локоть в крови невинных людей?       Мэг невольно сжалась. Она еще не загадывала так далеко, но сама мысль о том, что она больше не увидит детектива, заставила ее сердце предательски дрогнуть. Эти темные кудряшки, этот глубокий голос, который преследует ее, куда бы она ни пошла, эти небесные глаза, способные испепелить ее в мгновение ока, а затем вернуть к жизни одним только мягким взглядом, придавая ей уверенность в том, что она еще не настолько сгнила изнутри и что еще есть шанс вырезать эту опухоль из ее черствого сердца и запутанной головы.        Все стало слишком сложным, слишком перевернутым и непонятным. Мэг, блуждая по собственным закоулкам мыслей, так и не заметила, как вернулась в тот спортивный зал, где его руки и рот творили с ней такое, что она при одном воспоминании снова зажигалась как сухая спичка, до этого смоченная в бензине. Она прикрыла глаза, и чудо свершилось, она снова была в той комнате, хватала ртом воздух и обхватывала Холмса ногами за талию, стараясь прижать его ближе, заглушить в нем яростный клок нервов, заставить его забыть кто она и кто он, не отпускать. Сейчас она жалела, что не задохнулась в его объятиях, это была бы до безумия приятная смерть.       Ночь шла, а Мэг все не могла заснуть, придумывая себе сцены, которые могли бы произойти в тот вечер. Когда первые лучи осветили ее лицо, а глубокие синяки залегли под ее бессонными глазами, у Мэг созрел план действий.       Холмс стал слишком опасен для нее. Она думала о нем, это пугало ее. Им пора разойтись.

***

      Очередной ужин проходил в молчаливом холоде. Доктор Ватсон ушел, оставив огонь и лед за одним столом, делить на двоих недоверие и сомнение в завтрашнем дне.       — Завтра мы попробуем раскрутить Дэвида Маккнои, одно из приближенным лиц Мориарти. У него есть одна страсть, на которой мы можем…- Шерлок растягивал слова, создавалось впечатление, что он говорил лишь для того, что заполнить паузу. Скорее всего так и было.       — Шерлок, — тихо произнесла Мэг. Она подняла на него грустные глаза и сама не верила в то, что она сейчас собирается произнести то, о чем, возможно, будет жалеть еще долгие годы. Холмс почувствовал разительную перемену и напрягся, предвидя то, что сейчас произойдет. — Думаю, пора это заканчивать. Ты не раз уже помогал мне, ты больше ничего не должен. Завтра утром я уеду, ты свободен.       Воздух словно сжался, дышать стало очень тяжело. Горячим свинцом на Холмса налилась усталость и головная боль. Он до зуда сжал вилку, однако взгляд не поднимал. Он знал, что рано или поздно это произойдет. Она капитулирует. Она уходит.       Шерлок медленно поднял голову и посмотрел на нее. Она была слишком открытой, и он слизывал каждую эмоцию, которую мог ухватить. Сожаление. Злость. Жалость. Печаль. Этот коктейль так ударил его голову, что он не выдержал и резко бросил вилку на стол.       — Ты идиотка? Тебя не учили доводить дела до конца? — язвительно бросил Холмс, резко вскакивая из-за стола и сжимая и разжимая кулаки. Он снова выглядел как разъяренный зверь, именно эту ипостась она так в нем любила. Любила. Это слово ее посмешило, она чуть не подавилась в попытке прокатить это слово по языку.       — Не вижу в этом смысла. Я узнала то, что хотела. Думаю, здесь пора поставить точку, — Мэган была спокойна как удав, но только ее сердце знало, какую силу она сейчас применяла для того, чтобы обуздать свои эмоции. Она подумает об этом потом.       — А в чем тогда был смысл все это начинать? Зачем ты уходишь именно сейчас? Чего ты боишься? — Холмс раздражался еще больше. Его бесило то, что ее заявление ему неприятно. Его бесило то, что она сидела так блядски спокойно и смотрела на него, как мышь на удава.       — Тебя.       Мэг не успела даже вздохнуть, прежде чем Холмс оказался рядом с ней и сжал ее плечо так, что оно было готово вот-вот треснуть. Она зашипела и зло уставилась на детектива, пытаясь скинуть его руку, однако хватка только усилилась. Он встряхнул ее как тряпичную куклу, комната быстро поплыла, а предательские слезы и нервы начали застилать ее разум. Он пожирал ее взглядом, прожигал дыры, пытался там найти ответы на те вопросы, о которых Мэг не знала и не хотела знать.       — Ты же понимаешь, что как только выйдешь отсюда, ты труп? — Мэг кивнула.       — Тогда зачем? — Холмс пытал ее своим взглядом. Ей не хватало своего пространства, и она пыталась отодвинуться от опасного сосредоточия всего того, чего она на данный момент так боялась.       — Я не хочу быть обузой. Вы хорошие люди, Шерлок. Я так больше не могу. Все зашло слишком далеко, — Холмс усмехнулся с таким видом, мол, ты что, только что это заметила? Мэг улыбнулась и сделала то, чего сама не ожидала. Ее маленькая ручка медленно легла Шерлоку на сжимающую ее плечо ладонь и немного сжала ее. Холмс тупо уставился на ее руку, источник адского огня, пробежавшего по его телу.       — Ты же понимаешь, что я не буду тебя держать, — гортанно шепнул детектив. Ее рука очень мешала думать, он сам себя ругал за тот нонсенс, который он сейчас говорил.       — Слишком много чести, — ухмыльнулась Мэг. Она тоже как завороженная смотрела на переплетения их рук и наслаждалась этим моментом, возможно последним прикосновением к детективу.       Атмосфера накалялась, молчание стало душащим, а струны натянулись до предела. Куда их занесет, если они вдруг поддадутся тому, что сейчас крутится у них обоих в голове? Какими поломанными они стали, что стали искать утешение друг в друге, две противоположности, два абсолютно разных полюса. Их столкновение грозило быть роковым, они были достаточно смекалистыми, чтобы это понять.В один момент они не выдержали.       Холмс тихо выругался и притянул ее к себе. Их рты снова встретились в неистовом танце, разжигая и зарождая что-то новое между двумя одинокими телами, спрятанными в центре вечернего Лондона. Она не стала сопротивляться и покладисто таяла в его руках, изгибаясь в спине и прижимаюсь ближе к его большому, сильному телу. Холмс сжимал ее в объятиях на этот раз довольно мягко, но от этого им не становилось легче. Сердца отбивали чечетку в горле у каждого, а голодные руки блуждали по телу партнера с неимоверной скоростью. Они соскучились по друг другу. Они скучали по этому мимолетному чувству, когда одиночество вдруг отступало, и они могли притвориться, что все идет так, как должно идти.       Их жгло, палило, уничтожало все, что происходило сейчас. Холмс издал гортанный рык, когда тонкие пальчики Мэг нашли пристанище у него на торсе, нагло подняв футболку и пробегаясь по ровному подкаченному жилистому животу. Мэг будто ничего не пила неделю, и вот перед ней поставили долгожданную прохладную бутылку воды, дающую жизнь и рождающую новые мысли. Холмс не остался в долгу и, схватив Мэг за гриву, немного оттянул ее голову назад, предоставляя проход к нежной тонкой шее. Боже, он мог бы просто свернуть ее прямо сейчас, избавиться от всех проблем и переживаний, накопившихся за эти несколько месяцев. Вместо этого он припал к ней и жадно укусил, вызывая громкий стон Мэг. Она дернулась от неожиданности, ноги поплыли, когда он настойчиво начал целовать ее белую шею. Завтра останется след. След того, что исчезнет навсегда.       Мэг снова потянулась к Холмсу,но то резко отошел от нее и, не сказав ни слова, покинул комнату, оставляя ее в одиночестве. Она лишилась последней опоры. Теперь оставалось только ждать того, что уготовано ей судьбой.

***

      Молодая девушка с небольшим чемоданом вышла из дома на Бейкер-стрит и направилась прямо в кэб, который терпеливо ждал девушку уже полчаса. Девушка была вся разбита, глаза на мокром месте, но горделивая осанка выдавала в ней породу тех людей, которых трудно сломать, а может быть, и невозможно. Из окна за ней следила пара недовольных раздраженных глаз, и девушка, будто почувствовав на своих хрупких плечах давящий взгляд, распрямилась и, ни разу не оглянувшись, быстро села в кэб и укатила в неизвестном направлении.

Несколько недель спустя

      Шерлок и Ватсон молча сидели за столом, поглощая невкусную веганскую пиццу, которая казалась просто отвратительной после того, как они были вип-клиентами прекрасного шеф-повара в лице Мэг. Ватсон не спрашивал, что произошло между ними, но в один день девушка просто пропала, а Холмс делал вид, будто ее и никогда не было в их жизни.       Шерлока выдавал взгляд. Он был вечно угрюм, задумчив, либо наоборот слишком весел и деспотично саркастичен. Он уныло играл на своей скрипке, принося в дом печаль и ужасное чувство того, будто от них отрезали что-то важное, что-то, без чего жизнь стала невкусной и приобрела сероватые оттенки. В этом доме не хватало Мэг. Она так врослась в эти стены, что ужин без нее казался непривычно тихим, еда водянистой, а атмосфера засохлой как красная глина.       Никто не знал, что делать дальше, и это было новым приговором.