Лебединая песня

Акбулог

Рейвен аккуратно складывает свои вещи в дорожную сумку, а я стою рядом и смотрю на нее, хотя стоит признаться, мысли мои далеко отсюда. Я стараюсь изо всех сил поддерживать разговор, чтобы она ничего не заподозрила, поскольку, если Рейвен заметит и спросит, что со мной, я не смогу дать внятного ответа. Казалось, все наши неприятности вновь разрешились, все наладилось, и я должна бы радоваться, но меня вот уже который день мучает странное предчувствие какой-то неотвратимой беды. — Что ты еще выдумываешь? — отмахнулся от меня Кайт, когда я, не выдержав, рассказала ему об этом. — Радоваться надо, что все позади. — Да, дорогой, ты прав! — кивнула я хотя на душе почему-то кошки скребли. Возможно, предположила Рейвен, это оттого, что  я переживаю за сына. Все же его отношения с той женщиной… да, стоит признать, я не восторге. Ведь он еще так молод, а она на много лет старше его. Разве смогут они создать семью, сможет ли она родить ему детей? Даже если предположить, что она еще способна выносить и родить, захочет ли? И потом, через каких-нибудь пять или десять лет она станет уже совсем старой, появятся болезни, и Хоук окажется привязан к ней из жалости и чувства долга. А я, честно признаюсь, не желаю для своего мальчика такой судьбы. Больше всего на свете я хочу, чтобы он был счастлив. — Ты нарисовала слишком уж мрачную картину, — рассмеялся Кайт, услышав о моих страхах. — Но ведь о будущем стоит задуматься, Кайт, — настаивала я на своем. — Так что ты предлагаешь? — спросил Кайт, и мне осталось лишь молча пожать плечами. Я действительно не знала, что делать и как быть. Да, я понимаю, что рано или поздно Хоука ждет страдание и разочарование в этих странных отношениях, но делать сыну больно я тоже не хочу. — Значит, — подытожил мой муж, — остается положиться на судьбу, пусть все идет своим чередом. Хорошо хоть,  — добавил он, — нелепый скандал все же не разгорелся, и эта дамочка отозвала иск. Я улыбнулась: действительно, хвала небу, и, безусловно, в первую очередь господину Абажу, госпожа Тайгер и мой супруг помирились. — Это просто замечательно,   — обрадовался Хоук,  — теперь вы поняли, отец, что моя Тайгер — самая лучшая женщина на свете? — Да уж, — хмыкнул Кайт, — лучше не бывает. — Все хорошо, что хорошо кончается, — подытожил господин Абаж. — И мы теперь можем со спокойной душой ехать домой. Однако же Кайт почему-то не торопился, он решил задержаться в столице еще на несколько дней. — Мы могли бы отдохнуть немного, — предложил он, — сходили бы в оперу, мы же так давно не проводили время вместе, не отдыхали. Я, честно говоря, предпочла бы поехать домой к детям, поскольку безумно соскучилась по ним, но решила не перечить мужу. Господин Абаж поначалу тоже собирался сразу же отправиться домой, но Кайту удалось убедить его остаться. — Вам тоже не повредит немного развеяться, отец, — уговаривал Кайт отца. Может быть, господин Абаж и не остался бы, не поддался на уговоры Кайта, но через два дня после того, как конфликт с госпожой Тайгер был улажен, приехала Рейвен. — Боже, — закатил глаза Хоук, — все семейство в сборе! Это ужасно, — вздохнул он, — когда тебя считают беспомощным и не способным принимать самостоятельные решения! — Помолчал бы уж, — усмехнулся Кайт, — ведь это по твоей милости все мы лишились покоя! — Я  бы и сам все уладил, — буркнул Хоук, — тогда как вы, отец… — Довольно, милый, — перебила я сына, — твой отец прав. Кроме того, все уже и впрямь позади, так зачем же вспоминать о плохом. —  Вы прервали медовый месяц? — спросил господин Абаж у внучки. — И ты, — подхватил неугомонный Хоук, — бросила несчастного Абихорро одного? — Пришлось, — вздохнула Рейвен. — Вы нас, признаюсь честно, перепугали не на шутку известием о суде. Мне хотелось узнать, в чем дело, помочь… Сидеть же дома, сложа руки, было попросту невыносимо, Абихорро хотел ехать со мной, но ведь кому-то нужно присмотреть за детьми. — А ты не боишься, — ехидно осведомился Хоук у сестры, — что пока тебя не будет, твой муженек пригреется под боком какой-нибудь поселянки или постоялицы? —  Нет, не боюсь! —  с вызовом взглянула на него Рейвен. — Во-первых, я доверяю своему мужу, а во-вторых, знаю, что он любит меня, и потому не способен на подобное. Ты бы лучше сам присмотрел за своей… как ты ее зовешь? — кошечкой. Хоук покраснел, но промолчал, не стал спорить с сестрой… Мы с мужем, Рейвен и господином Абажем в тот же день переехали в отель, нам квартире у Хоука нам всем стало тесно. Кайт на другой же день  самого раннего утра уехал, как он сказал в университет, дабы справиться о том, пришел ли Хоук на занятия. — Но он же обидится на тебя, дорогой, — сказала я, — решит, что ты ему не доверяешь. — Плевал я на его обиды! — возмущенно воскликнул Кайт. — Самое главное, я буду знать, что он на занятиях, а не занят черт знает чем. Я не решилась спорить с ним, хотя мне и казалось, что Кайт не совсем прав. — А ты пока, — Кайт подошел ко мне и на прощание поцеловал в щеку, — закажи нам на вечер билеты в оперу. Для всех. — Нет, — отозвалась Рейвен, — я не пойду. Не люблю оперу, — скривилась она. — Да и вообще, я лучше прогуляюсь по набережной, зайду в магазин игрушек, куплю своим проказницам подарки, а потом вернусь и буду собирать вещи. Хочу завтра же отправиться назад, муж и дети, должно быть уже заждались меня. — Не возражаешь, милая, — улыбнулся господин Абаж, — если я составлю тебе компанию?—  Мне тоже, — повернулся он к нам с Кайтом, — хотелось бы побыстрее вернуться домой. Помимо всего прочего, негоже оставлять гостиницу без присмотра надолго. — А вы, — усмехнулась Рейвен, — можете оставаться сколько хотите, вижу, у вас тоже наступил очередной медовый месяц. — Берем пример с вас, дочка, — рассмеялся Кайт. — Ну и с Хоука заодно. Только вы, отец, — подмигнул он господину Абажу, — отстаете. Для полноты, так сказать, картины, вам тоже не мешало бы поддаться этой любовной лихорадке. Найти себе кого-то, кто развлек бы вас, заставил вновь чувствовать себя молодым, наполнил жизнь яркими красками. Я легонько толкнула Кайта в бок: — Дорогой, — тихо проговорила я, — мне кажется, эта шутка не слишком удачна, и она зашла слишком далеко. —  А я вовсе не шучу, — недовольно взглянул на меня Кайт. — Я говорю вполне серьезно, отец, я был бы не против, если бы вы вновь нашли себе подругу. Вам это пошло бы на пользу, как мне кажется. — Нет, сынок, — грустно улыбнулся ему господин Абаж, — боюсь, я уже слишком стар для этого. Кроме того, не хочу делать эту гипотетическую подругу, как ты выразился, несчастной. Потому как я не не дам ей ни счастья, ни и любви. Следовательно, не смогу получить их взамен. — Почему вы так уверены? — Ты и так знаешь ответ, мой милый Кайт: потому что твоя мать была единственной, и другой такой на свете попросту нет. Потому что для меня никто не сравнится с нею. Потому что я люблю ее. — И давайте закроем эту тему, — тихо произнесла Рейвен, взяв деда под руку. — Да, пожалуй, — пробормотал Кайт. — Извините, отец, — он тоже подошел к господину Абажу и пожал ему руку, — я… просто слишком уж увлекся. Примерно через час после этого разговора Хоук отправился  в университет, Рейвен и господин Абаж тоже ушли, как и собирались, по магазинам, а Кайт отправился следом за ними. Я прибралась немного в номере, привела в порядок одежду мужа, а затем спустилась вниз, попросила служащих заказать нам с Кайтом два билета в оперу на вечер, а потом, подумав, отправилась на квартиру к Хоуку. Пока сын был на занятиях, я убрала его квартиру: вытерла везде пыль, сменила постельное белье, полила цветы на окнах, а то он совсем их забросил. Потом я приготовила ему ужин, накрыла стол на двоих, на случай, если он решит пригласить в гости свою возлюбленную, а после этого заспешила домой. Я потратила чуть больше времени, чем планировала, поэтому у меня совсем не осталось времени привести себя  порядок перед походом в оперу, но на визит к парикмахеру и в магазин готового платья  уже совсем не осталось времени. — Не переживай, — утешила меня Рейвен, — ты и так красива, надень свое самое нарядное платье и все. Все равно, — засмеялась она, — там будет темно, кроме того, мне кажется, что в оперу ходят слушать музыку, а не щеголять нарядами. — Ну, если тебе так кажется, — замялась я, — то последую твоему совету. Кстати, а как прошла ваша прогулка? — Прекрасно, Акбулог, — улыбнулась Рейвен, — мы замечательно провели время, я купила дочкам новых кукол, думаю они будут в восторге. Дед немного устал, что неудивительно, поэтому отправился прилечь отдохнуть. А завтра с утра мы поедем домой. — Наверное, Абихорро и девочки и впрямь уже заждались,  — кивнула я. — Да и я, — отозвалась Рейвен безумно по ним соскучилась. Когда я заканчивала свой туалет, вернулся Кайт. — Ты пойдешь в этом? — оглядев меня с головы до ног и недовольно поморщившись, осведомился он. — Извини, — виновато взглянула на него я, — я слишком задержалась у Хоука, прибиралась у него в квартире и не успела нанести визит в магазин  и к парикмахеру. — Могла бы и поторопиться, — проворчал Кайт. — А Хоук и сам бы справился, он ведь давно уже не младенец. Впрочем,  — тут же улыбнулся он, — какая разница? Так мы идем? — Конечно, дорогой, — обрадовалась я. Спектакль был превосходный, мне безумно понравилось, а проникновенный голос примы и вообще вся история о несчастной любви богатой аристократки к своему конюху, который в итоге предал и убил ее, растрогала меня до крайности. Я с трудом могла сдержать слезы и всю дорогу, пока мы ехали обратно только о том и говорила. Однако, Кайт по-прежнему молчал и внимательно разглядывал меня, будто видел впервые. Честно говоря, мне было не по себе от его настороженного взгляда. — Я так тебе благодарна за этот вечер, Кайт, — я обняла его, стоило нам войти в прихожую, прижалась к нему всем телом и поцеловала в губы. — Да, все было чудесно, — отстранился от меня Кайт. — Я так устал сегодня, — добавил он, чмокнув меня в щеку, — пойду спать. — Спокойной ночи, милый, — проговорила я, растерянно глядя ему вслед. Утром Кайт ушел сразу же после завтрака, сославшись на неотложные дела, вроде бы директор университета вновь просил его зайти, на сей раз для того, чтобы поговорить о благотворительности. Кайт решил, что это будет удобно и уместно, если он пожертвует некоторую сумму в качестве благотворительного взноса, который пойдет на обеспечение тех студентов, которые испытывают в данный момент нужду. Я хотела было пойти вместе с ним, но Кайт сказал, что в том нет никакой необходимости. А кроме того, я должна помочь господину Абажу и Рейвен собраться и проводить их. Пока Рейвен собирается, я стараюсь помочь ей, но делаю это не думая, машинально, поскольку мысли мои далеко. У меня никак не идет из головы вчерашний вечер, ведь я… словом, вчера я ясно дала понять мужу, что, скажем так, не прочь была бы исполнить свой супружеский долг. А он сделал вид, что не понял меня, или же попросту проигнорировал мои намеки. Что вдвойне странно, поскольку обычно он первым проявляет инициативу, а я… в этом смысле далеко не всегда была примерной женой. А сейчас он должен был бы удивиться, обрадоваться… Конечно, возможно, я не справедлива к нему, он на самом деле слишком устал. Но с другой стороны, Кайт давно уже так или иначе выказывает недовольство мной, ему не по душе, скажем, мои наряды, вчера ведь ему не понравилось, что я не принарядилась в оперу. То, что я много внимания уделяю детям и хозяйству, тоже не всегда по душе моему мужу, ведь ему таким образом достается меньше заботы. А что если… он разлюбил меня? Нет, даже думать не хочу об этом, потому что в этом случае лучше сразу умереть! — Ну, вот… Акбулог! — голос Рейвен отвлекает меня от грустных размышлений. — Что с тобой, я тараторю без умолку, а ты сама не своя, будто бы тебя здесь и нет! — Все хорошо, — стараюсь улыбнуться я. — Просто… — … вы опять поругались с отцом, — перебивает меня Рейвен. —  Нет, — пытаюсь объяснить я, — дело не в этом! — Что он на сей раз натворил? — сердится Рейвен. Я глубоко вздыхаю, а потом, не в силах больше молчать, признаюсь ей во всем, что меня мучает. — Боже, — улыбается Рейвен, — я уж успела испугаться. Ты и впрямь переутомилась, дорогая, тебе нужно успокоиться. Видимо, у тебя пошаливают нервы. Выкинь из головы все эти глупости, ничего плохого не произойдет! — Рейвен обняла меня. — А что касается всего остального, то… это тоже не более чем ерунда. Отец любит тебя, да что там — он на тебя молиться должен! Другая давно бы уже выставила его за все… фокусы. — Но он и впрямь может разлюбить меня, — горько усмехаюсь я, — ведь я уже не та юная девушка. — Можно подумать, — фыркает Рейвен, — отец юн и свеж, будто бутон пиона! У него тоже, если ты не заметила, полно морщин, седых волос, да и стройностью и грациозностью он больше похвастаться не может. Но какое это для вас имеет значение, если вы с ним любите друг друга? Вы прожили вместе жизнь, Акбулог, в мире и согласии, ну, за вычетом некоторых ситуаций. И все это — благодаря тебе, так что не думай о плохом, дорогая, ваш брак нерушим, как скала. — Ты меня успокоила, — отзываюсь я и обнимаю ее в ответ. — Что-то случилось? — спрашивает господин Абаж, появляясь на пороге — Нет, дед, — отвечает Рейвен, — мы просто собирали вещи и болтали о том, о сем. — Все готово? — улыбается он внучке. — Да, — кивает Рейвен, — я все уложила, можем выезжать. Громкий стук в дверь заставляет нас вздрогнуть от неожиданности. Чувствуя, как внутри вновь все сжалось от дурного предчувствия, я иду открывать. — Вы — госпожа Акбулог? — интересуется у меня молодой человек в форме полицейского. — Да, — дрогнувшим голосом говорю я. — Господин Хоук — ваш сын? — Что с ним? — шепотом спрашиваю я и что есть силы сжимаю дверную ручку. — Он в больнице, госпожа Акбулог, в очень тяжелом состоянии. Он пытался покончить с собой. — Что?! — хором кричим мы вместе с Рейвен. — Он пришел к своей возлюбленной, застал ту с другим, попытался застрелить любовников, тяжело ранил женщину, а мужчина отделался лишь царапиной. Хоук… не хотел все же убивать его. А потом, после всего, он приставил пистолет к сердцу и попытался убить себя. В сердце не попал, но рану получил тяжелую. А так как совершено покушение на убийство, к нему приставили полицейских. —  Я… нужно дождаться мужа, нужно сказать ему, — торопливо вытирая глаза, говорю я. Так я и знала, что ничем хорошим связь с этой дамой для моего мальчика не окончится. — В этом нет нужды, — вздыхает полицейский, с жалостью глядя на меня. — Дело в том, что… тот человек, с которым ваш сын застал свою любовницу — ваш супруг, господин Кайт. Я слышу, как вскрикивает Рейвен и медленно оборачиваюсь. Я вижу, как господин Абаж, смертельно бледный, тяжело дышит и, держась за стену медленно сползает на пол. Рейвен бросается к нему, плачет, зовет его, тормошит. Полицейский быстро разворачивается и уходит, чтобы срочно позвать врача, о чем, безудержно рыдая, попросила его моя падчерица, а я, не обращая внимания на застилающие глаза слезы, не замечая ничего и никого вокруг, иду вниз. В голове пойманной в силки птицей бьется только одна мысль: мне нужно к сыну. Я хочу видеть моего мальчика, знать, что с ним все в порядке. Только это сможет сейчас хоть немного, но все же утешить меня. Со всем же остальным я, увы, ничего уже сделать не смогу: мой мир рухнул!