Беги от меня

      Они сидят друг напротив друга и пьют чай. Напряжение, повисшее в небольшой комнате, отдает электрическими разрядами. Эвен старается не жалеть о том, что пригласил этого странного парня к себе. А странный парень в свою очередь старается не думать о том, что согласился на все это. Молчание. Тяжелое и неуютное. Вздохнуть бы полной грудью, но что-то мешает. Неловкость. Скованность. И полное разочарование.       Найшейм изредка смотрит на подростка, задерживая взгляд на шрамах. Вопросы, давно мучавшие блондина, так и вертятся на языке, в любой момент готовые вылететь из глотки. Исак ловит внимательный, изучающий взгляд, хмуро сдвинув брови. - Что-то не так? – вопрос прогремел слишком громко, отлетев от стен эхом. Эвен дергается от неожиданности, чудом не расплескав чай на новые джинсы. - Я смотрю на татуировку, - медленно начинает тот, прокручивая в голове остальные свои реплики. Нельзя напугать его, нельзя говорить лишнее. - Татуировку? – Исак удивляется настолько сильно, что Эвен смущается, - какую? На лбу у меня их нет. - На запястье.       Вальтерсен странно реагирует на это. Очень странно. Его лицо становится жёстче, а в глазах появляется холод. Он сжимается, будто ожидая удара, а кружка пугающе хрустит в руках. Исак так крепко сжимает ее, что белеют пальцы. - Хочешь посмотреть получше? – поднимает взгляд.       Найшейм уже ничего не хочет. Сейчас у него одно желание – показать этому чудику на дверь и больше никогда не встречаться с этим пугающим ледяным взглядом. И с ним в целом, но прогонять его сейчас опасно. Ведь никогда не узнаешь чего можно ожидать от татуированного сумасшедшего. - Если ты не против, - блондин понимает, что ходит по краю. Одно неверное решение, и он труп. Исак резко поднимает рукав, оголяя запястье. - Тогда смотри, - и Эвен ахает, прикрывая рот рукой. ***       Исак ждет. Исак выжидает. Исак занял оборонительную позицию, каждую ночь, прокручивая в голове четко продуманный план. Он лежит на кровати, сжимая в руке нож, который стащил на днях из столовой, и чувствует такое облегчение и защищённость, что не может сдержать улыбки. Ему хочется вонзить нож по самую рукоять, услышать хруст и звук разрывающихся тканей. Хочет этого так сильно, что не может уже сдерживать свои желания, разжигающие в груди огонь. Каждую ночь Каспер мешает ему спать, подолгу стучась в дверь. Если быть точным, то он подойдет через минут пять. Ждать осталось недолго. Совсем недолго. Исак сжимает нож сильней, зажмурившись так сильно, что начинают болеть глаза, и считает до пятидесяти, рвано делая вдох, а потом слышит это… - Эй! Я пришел за тобой!       Вальтерсен подскакивает на кровати, резко вскакивая на ноги. Лицо безумно и перекошено от гнева. Покончить с этим. Раз и навсегда покончить. Будучи полностью уверенным в том, что сможет пойти на такой отчаянный шаг, блондин открывает дверь. Впервые за эти недели. Каспер в шоке застывает на месте с поднятой рукой. Исак прячет свое оружие за спиной, стараясь не казаться таким подозрительным. Все должно пойти по плану. Сейчас или никогда. - Проходи, - голос не дрожит и звучит вполне себе сносно. Каспер не торопится, чувствуя подвох. - Ты серьезно? - Да.       Старший осторожно заглядывает в комнату, оглядывая ее на наличие подмоги. Но в спальне никого нет, кроме до ужаса любезного парня, который тут же закрывает дверь, прислоняясь к ней спиной. Каспер паникует, так как ему вообще не нравится выражение Исака. Что-то было в нем жуткое. Весь героизм куда-то исчезает и гроза всего приюта очкует по-крупному, на всякий случай отходя на безопасное расстояние, но вскоре утыкается спиной в стену. - Что ты хотел? – Вальтерсен склоняет голову в бок, - взять меня еще раз? На кровати или на полу? А может, прямо стоя или на улице? Действуй. Я здесь и никуда не иду.       Волны страха, исходившие от жертвы, так искусно загнанной в угол, только бодрят и приносят эйфорию, сравнимую с оргазмом. Мальчишка стремительно приближается, хватая опешившего Каспера за ворот футболки, и тянет на себя, заглядывая в глаза, наполненные страхом. - Зря ты так со мной, - и резким движением, не колеблясь, вгоняет нож по самое основание прямо в живот.       Каспер сдавленно ахает, глаза расширяются, а рот открывается в беззвучном крике. Он хватается за живот, пытаясь зажать рану руками, но вязкая горячая кровь просачивается сквозь них, капая на пол. Исак заворожено смотрит на все это, едва ли не хлопая в ладоши. Каспер хрипит, силясь что-то сказать, но дыхание останавливается так же внезапно, как и сердце, а потом он просто падает на пол, больше не шевелясь.       Все остальное Исак помнит очень плохо, потому что воспитали, пришедшие на утро и, увидев эту картину, подняли такой шум, что Вальтерсен, всю ночь рисовавшей на стенах кровью слова «Все кончено», напугался не на шутку. Он даже не сразу понял, что сам вымазан в чужой крови с ног до головы. Он не осознавал того, что сделал. А когда осознал, то было поздно. Слишком поздно, чтобы все исправить. Теперь его боялись все без исключений. Исака заперли в комнате и водили туда психологов, но парень лишь молча хлопал глазами, оглядывая давящихся в панике взрослых. Не было никакого раскаяния. Вальтерсен был полностью уверен, что сделал все правильно.       Такие как Каспер не должны были жить. Многие бы поддержали его, если бы не были такими сволочами. А потом кто-то предложит вызвать полицию, которая, конечно же, во всем сразу разобралась. Подростка в этот же день забрали в участок, где продержали весь вечер, а потом приняли решение наказать по всем статьям. Теперь из сироты Исак стал убийцей, который не заслуживает счастья в этой жизни, не заслуживает любви и жизни. Обычной жизни. *** - Ты сидел? – Эвен все еще не может отойти от шока. Сердце давно уже проделало дыру в грудной клетке.       Найшейм не понаслышке знал обо всех тюремных татуировках. В его прошлой жизни, от которой он так стремительно хотел сбежать, был знакомый, отсидевший год за изнасилование. Так вот он ему показывал точно такую же татуировку и говорит, что тем, у которых такая была, не так сладко жилось. Кудрявый вновь одергивает рукав, едва не порвав ткань. Понимает, что позволил себе слишком много. Расслабился. - Мне пора идти. - Ты сидел?! – Найшейм встает, перегораживая путь. - Ради всего Святого, что осталось в этом тухлом прогнивающем мире, отойди в сторону, иначе эта кружка, - Вальтерсен приподнял фарфоровую емкость в руках, - разобьет тебе голову.       Где-то на подсознании Эвен понимает, что чудной новенький не шутит. И если захочет, то может с легкостью вогнать эту кружку и в его задницу, но не может никак отойти, потому что новое открытие никак не укладывает в голове. Исак ждет, хоть и сжимает губы, нервно притоптывая ногой. Ему хочется выбежать, скрыться с глаз. Стены начинают давить и нагоняют панический ужас. Воспоминания, которые парень так старательно пытался загнать подальше в самые закрома своего мозга, вновь предстали перед глазами красочными картинками. Дыхание участилось, а капли пота заструились по лбу. -Выпусти меня отсюда! – Вальтерсен не хочет причинять боль, не хочет больше никому вредить, но этот тупой старшеклассник никак не может понять всю степень опасности.       Грубо оттолкнув того в сторону, Исак выбегает из душного помещения, хватая ртом воздух. Ему кажется, что даже на улице мало кислорода и надышаться не хватит. Грудь сковывает очередной сильный спазм, от которого темнеет в глазах. Мальчишка хватается за ребра, делая тяжелые хриплые вздохи, сгибаясь напополам. Ноги перестают держать. - Парень, тебе плохо? – прохожий оказывается рядом очень невовремя, и такое пристальное внимание сразу нескольких людей вымораживает беднягу еще больше. - Пошел нахуй, - рычит. - Что? - Уйди нахуй отсюда! – Исак выпрямляется, игнорируя головокружение, и бьет незнакомца кулаком в лицо, слыша характерный хруст ломающихся костей, - не подходи ко мне!       И срывается с места, прибавляя темп. Исак давно не бегал и отвык от длительных пробежек, но адреналин настолько сильно ударил в кровь, что блондин даже не заметил, как добежал до своего дома. Задыхаясь еще сильней, открывает дверь, чуть не упав прямо на пороге. Озноб добивает и так замёрзшее тело. Судорогой сводит обе ноги, и Вальтерсен падает, успев выставить руки перед собой, чтобы смягчить удар. Лежит так некоторое время, приходя в себя, а потом медленно поднимается, направляясь на кухню.       Открывает ящик, достав оттуда пачку таблеток, и глотает сразу две, даже не запивая водой. Самая обычная процедура каждый раз, когда парень приходит домой из школы. Многолюдность и шум постоянно выбивают его из колеи, заставляя нервничать, и иногда совершать поступки, о которых Исак потом очень долго жалеет. Он не может сдерживать приступы агрессии, не может бороться с неприязнью к людям, а успокоительные иногда приводят расшатавшиеся нервы в порядок.       Но на этот раз даже они не успокоили нервы. Желание сделать что-то с собой настолько въелось в мозг, что Вальтерсен сам того не осознавая пошел в ванну, облокотившись ладонями о раковину и посмотрев на себя в зеркало. На него смотрело растрепанное, измученное, со свежими шрамами существо, мало походившее на человека. Сморщившись, Исак схватил бритвенный станок и нажал на кнопку.

***

      Найшейм не спал всю ночь, раздумывая над тем, что произошло. Закинув руки за голову, блондин строил во истину фантастические теории, которые порой пугали его самого своей абсурдностью. - Нет, бред какой-то, - Эвен фыркает, переворачиваясь на бок, - не может такого быть.       Каким бы этот Исак не был странным, но убить кого-то не смог бы. Да, ведь? Или смог бы? Слишком много вопросов. Эвен понял, что еще немного и просто сойдет с ума. Приподнявшись на локтях, парень разблокировал телефон, глянув на часы. Шесть утра. До учебы два часа. Уснуть больше вряд ли получится, поэтому Найшейм натянул на себя толстовку и джинсы, пошел разогревать чайник. Хотелось кофе и чего-нибудь вкусного, но, к сожалению, ничего вкусного не было, пришлось довольствоваться бутербродами с сыром.       Но кофе получился замечательным. Открыв окно и сев на стул, Эвен отпил глоток бодрящего напитка и стал разглядывать тяжелые облака, медленно плывущие по серому небу. Погода сегодня была под стать дерьмовому настроению. Утреннюю идиллию прервал телефонный звонок. Слегка удивившись, блондин взял айфон в руку и подавился, когда увидел «Соня». Колебание было долгим, но противный звук уже начал раздражать, поэтому Эвен нехотя поднес телефон к уху: - Да неужели. - Какого черта ты делаешь? – раздался звонкий, пропитанный злостью, голос блондинки, - мы тут с твоей матерью с ума сходим! - Вы подружились? – наигранно охает тот, - вот это поворот. То есть мне надо было внезапно исчезнуть, чтобы вы, наконец, нашли общий язык? - Ты бездушный идиот! – выпалила вместо ответа ты, - она переживет! Где ты?! - Там, где нет таких истеричек, вроде вас, - говорит Эвен, - забудьте про меня. Я начал новую жизнь, где вас нет, - и нажал на отбой.       Найшейм никогда не думал, что и так испорченное напрочь настроение можно было испортить еще больше. Закусив губу, парень начал собираться в школу, надеясь, что хоть там все будет хорошо. Грег ждал его как обычно около ворот школы и курил, потирая сонные глаза. Эвен только сейчас почувствовал, как же сильно он хочет спать. - Ты сегодня без кофе? – удивляется. - Дома попил, - бурчит тот в ответ, - почему вчера не пришли? Я ждал. - Чувак, забыли, - друг виновато опускает глаза, - обязательно соберемся сегодня. - Ага, а потом снова облом, - Найшейм вздыхает, - пойдем в школу. Холодно. На улице, и вправду, было прохладно, а туман уже успел окутать всю улицу. - Думаю да, - Грег огляделся по сторонам, - а то сигарета уже отсырела.       Двое парней уже поднимались по ступенькам школы, когда услышали возглас. Сразу несколько возгласов. Эвен обернулся первым, сдерживая выдох. Открыв ворота ноги, на территорию школы вошел Исак. Только не такой как обычно. Блондин тут же отметил бритую макушку и пару красных порезов на руках. Что, черт возьми, творится с этим парнем?!