Дом

Алогичность повествования объясняется авторским видением через курение вафель Интересно, существует ли переселение душ? Если да , то за какие грехи в прошлом он родился именно в этой семье?! Сгущались сумерки; на душе Мэттью было так же темно и непролазно. Безнадежно тормозил Интернет, как его друг по переписке, Эдуард фон Бок. "Привет, как дела?))))))" - отправил Мэттью. От обилия смайликов стало хуже. Хотелось сесть на пол и заплакать, но не получалось. Поэтому он затянул My heart will go on. Не помогло. Тогда он достал тяжелую артиллерию: диск Джастина Бибера. После минуты подпевания снаружи замигали фонари, завыла овчарка герра Крауца, живущего через дорогу, а за ней сам герр Крауц. Снизу посыпалась посуда и мамина нехорошая речь. От безысходности Мэттью забился в угол с плюшевым Кумадзиро. За что, за что? Его отец - энциклопедия половых отклонений, мать - алкоголичка без страха и тормозов. А брат вообще носит трусы в "серый инопланетянчик". За что? Вон грамота за то, что он - хоккеист, тут - за то, что бойскаут, эта - за то, что ботан, а та - потому что просто красавец. За что? - Что мне делать, Кумакичи? - обратился он к медведю. - Кто ты? - спросил Кумадзиро. Дверь распахнулась с фееричным треском - так здоровался Альфред. - Что, опять с игрушками болтаешь? Ты гляди, Тони, с игрушкой болтает! Псих, - подмигнул кому-то старший брат. Мэттью вжался в стенку. В руке Альфред сжимал бензопилу "Дружба", подаренную крестным. С бензопилы и брата смачно капала странная алая жидкость. - Т...ты с этой штукой по улице ходил?! - Ну да, - Альфред почесал затылок бензопилой. - Никто не брал, пришлось пешком добираться. Ты прикинь, в Макдональсе обалдели: чили закупоривают, будто Форт Нокс. Открывал сподручными материалами, аж проголодался. Кстати, мать что-нибудь приготовила? Не дожидаясь ответа, Альфред нырнул в коридор. Похищение ужина прошло успешно: мама вновь разразилась удивительными словами; Мэттью записывал их в специальный томик для самостоятельного изучения. Вошел Альфред с тарелкой и синяком под глазом. - Бувеф? - чавкнул он. Что-то пролилось из тарелки и прожгло пол насквозь. Мэттью панически замотал головой. - Чувак, это супчик. Вкуснятина, - Альфред швырнул порожнюю тарелку в форточку, а бдительный мсье Цвингли превратил ее в решето. Сравнительно сытый и чересчур грязный брат шлепнулся на кровать. Мэттью отодвинулся от вонючих кроссовок. - Альфред, почему ты не съехал? Ты же совершеннолетний. Брат перевернулся на живот. Светлые глаза заволокло нежностью. - Люблю я вас, телепузики. Хоть и тупые вы, но родные, сердце цепляете. Мэттью, не ожидавший таких откровений, разинул рот. Потом всхлипнул. И за доверчивость поплатился носом - Альфред уже вытирал о брата сопливые от "сливы" пальцы. - Упоролся в мать, штоле? Я здесь, чтобы нон-стоп смотреть Дом-2 без цензуры с вашим участием. И ради чистых носков, - подумав, добавил он. Мэттью обиделся. "Надо, надо сматываться отсюда". В мозгу путались горькие мысли, в животе предательски заурчал желудок. - Кушать-то хочется? - протянул Альфред жалостливо. Однако младший брат на провокации больше не поддавался, пока Альфред не перевернул кровать. Мэттью безмолвно улетел в карту мира. Под его кроватью таились залежи хот-догов; те, что находились ближе к плинтусу явно жили и лениво плескались в лужах мороженого. - Бери , все свежее, - барским жестом бензопилой обвел подкроватное царство Альфред... Они сидели на подоконнике, пили колу с кленовым сиропом и думали о Ней. О Жизни. Сидя рядом они слышали общее дыхание на двоих. Поднималась полная голубая луна. - Знаешь, иногда мне кажется, что нас нарисовали. Или написали. И чьи-то чужие, жуткие, светящиеся из мглы глаза беспрестанно следят за нами. Веришь? Вот даже сейчас я это ощущаю, с того момента, как ты пришел, я чувствую, словно кто-то читает о нас со стороны - и ждет... ждет... Мэттью не выдержал и зашептал брату на ухо. У того вывалилась изо рта челюсть и картофель-фри. Он судорожно сглотнул. - Мэтти, эти твои хоть в курсе, что мы - БРАТЬЯ? - Да плевали они на это с калифорнийского моста! Брат смертельно побледнел. - Я спасу себя, Мэтти, я ведь твой единственный старший брат! Ведь я... я - Герой! - как-то истерично заявил Альфред, внезапно доставая из пространства кольт. - У, желтоглазые извращуги, я вас не боюсь! Тут вырубило электричество. Наступила ночь. Бонфуа просыпается.