Прочь все сомненья и печаль; Все, что было, мне не жаль — Я стираю быль и небыль. Вновь я свободен, я ничей, Я лечу к мечте своей, Устремляясь прямо в небо.
— Хирума-сан! — Сена взывал ко мне уже несколько минут, подробно и красочно описывая произошедшее. — Самолет вылетает, вот прямо сейчас вижу его на взлетной полосе. Следующий рейс через 10 часов! Что делать? Я не успеваю к началу игры! Это худший день в моей жизни! — Сочувствую, — я выдохнул сигаретный дым прямо в трубку мобильного и сразу же затянулся еще раз. — Как мне поступить, капитан? В порыве чувств он даже вновь назвал меня капитаном, хотя не делал этого уже добрых лет пять. Это, конечно, было мое нынешнее военное звание, но услышать такое от гражданского оказалось весьма ностальгически и даже заставило улыбнуться. За следующие пять минут я успел выслушать целую кучу версий, как добраться до Америки — начиная с поезда и заканчивая путешествием на байдарках (в этом месте я не удержался и предложил купить для него спасательный круг). — Креветкам сам бог велел добираться по воде. Твоя стихия, — хмыкнул я. Идеи в голову, естественно, приходили, но все слишком фантастические, поэтому озвучивать я их не стал, только про круг. — Хирума! Не кури у самолета, чертов негодник! — А я не в затяг, командир, — я отвлекся на замечание оравшего на всю часть майора, а потом снова заговорил в трубку. — Понимаю, как эта игра для тебя важна, держись. Попробуй договориться с администратором, может какой-то рейс с пересадкой предложат. Ну, удачи. Затушив окурок, я нажал кнопку сброса вызова. Никаких маршрутов с пересадкой, безусловно, предложить не смогут — по времени затянется так, что проще лететь следующим прямым рейсом.***
Найти мечущегося по аэропорту раннингбека проблем не составило. Двое военных попросили пройти с ними, затолкали в армейский фургон и без объяснения причин увезли. Сена пытался рыпаться и задавать вопросы, но вскоре понял, что все бесполезно — вояки народ суровый и несговорчивый. Странное дело, ведь за обычную драку не увозят под конвоем. Что же за день такой? Авто въехало на территорию базы и остановилось. Ворота захлопнулись, отрезав все пути отступления. Кругом солдаты — такого огромного количества людей в форме Кобаякава никогда в жизни не видел. Конвоиры подталкивали его в спину, заставляя двигаться вперед. — Капитан! Мы вернулись! — бодро заявил новобранец (кто же еще мог отправить по такому деликатному заданию?), остановившись напротив пляжного кресла у входа в огромный ангар. Я снял с лица фуражку, и в глаза тут же ударил солнечный свет. Сена смотрел на меня с таким лицом, будто решил, что его хватил тепловой удар. Я аж пожалел, что не успел достать телефон и сфоткать его глупое выражение. Звучно лопнувший пузырь из жвачки вернул парня к реальности. — Х… Хирума… сан? — Привет, балбес. Я тебе попутку нашел, — сплюнув жвачку, я сунул в рот сигарету и прикурил. — Пару затяжек сделаю и отправимся. — Но… это же… — мямлил озадаченно себе под нос спортсмен, явно даже не пытаясь понять все происходящее. Не знаю, что он там сейчас вообще себе думал, но за него уже все решено. — У меня знакомые на аэродроме в Оклахоме. Сядем там, а оттуда ты сам на автобусе, — я выкинул недокуренную сигарету, поднявшись с кресла и зашагав в ангар к своему истребителю. — Лезь сюда. Взобравшись по лестнице в кабину и натянув шлем, я принялся запускать двигатели. Сена, поднявшись, заглянул внутрь. — Но тут же места нет для второго человека… — Это не бизнес-класс, потерпишь. Я указал себе на колени, и футболист безоговорочно выполнил требование — еще бы, выбора у него все равно не было. Благо, ростом и шириной плеч Кобаякава не отличался, поэтому длины ремня безопасности хватило, чтобы пристегнуть нас обоих. Я сунул ему наушники и кислородный баллон с маской — пригодится. Моторы зарычали и мой стальной друг медленно выкатился из ангара, направляясь к взлетно-посадочной полосе. Я захлопнул крышку люка и добавил оборотов, чтобы самолет набирал скорость, мимоходом махнул рукой своим новоиспеченным подчиненным и отсалютовал приветствие оравшему и махавщему руками майору, к несчастью оказавшемуся неподалеку и возмущенному моим незапланированным вылетом да еще и с пассажиром на борту. В этот момент дальнейшая дорога в ВВС для меня закрылась, но что сделано, то сделано. — Хирума-сан, вам за это влетит, да? — заговорил Сена, выглядывая из кабины. — Слышь, умник. Дыши кислородом и держись за ручку вместо того, чтоб крякать, — фыркнул я, затянул кислородную маску на лице и опустил очки со шлема на глаза. Машину закачало из стороны в сторону при наборе скорости, загудели турбины и резко тряхнуло, когда я потянул штурвал на себя, заставляя нос подниматься в воздух. Шасси в последний раз свистнули по покрытию, и истребитель стал стремительно уносить нас вперед и вверх к линии горизонта. Через мгновение самолет уже плавно планировал к облакам. До сих пор помню, как впервые поднялся в небо с инструктором и влюбился в то, что увидел с борта самолета в тот день. Но больше всего покорили ощущения — кажется, будто ты просто висишь в воздухе, а на самом деле несешься со стремительной скоростью, и только во время преодоления звукового барьера начинаешь осознавать происходящее. Вот и сейчас: самолет начало трясти, запульсировало сиденье. Сена, казалось, занервничал больше прежнего — я обратил внимание, как он вцепился в ручку на крышке кабины. Но это лишь на несколько мгновений, а после… Я взглянул на приборы и добавил оборотов двигателям — волна давления налегла с такой силой, что казалось, будто вдавит нас обоих в кресло. Вибрация прошла по всему салону и вдруг стало очень тихо — звуковой барьер пройден. Теперь воздушное судно покачивалось в воздухе, нырнув в белые облака, а потом истребитель выскочил из вязкой пелены, оставляя ее под собой. Следом за солнцем — это мой личный компас. Здесь время течет иначе. Здесь, за облаками, мир совсем иной. Здесь только ты и бесконечное небо. Лучи света заливали золотом белые массы облаков — поистине захватывающее зрелище, такое никогда не увидишь на земле, такое вообще никто и никогда не увидит, кроме пилота. Водные глади показались сквозь редеющие облака, редко мелькали точки островов, затем снова океанская синева и вон уже суша… Я сверился с приборами и взглянул на наручные часы — воздушное такси прибывает по расписанию. Над военным аэродромом в Оклахоме необходимо было сделать круг перед заходом на посадку, и я ушел на вираж, отчего самолет начало кренить под углом. Знакомый диспетчер дал разрешение на посадку, и вот уже впереди показалась взлетно-посадочная полоса, сверкая яркими полосками разметки. Привычно затрясло и подкинуло в момент приземления, нос задрало вверх и снова опустило вниз. Как только шасси коснулись земли, топливный индикатор замигал на критической отметке — удивительно четко удалось рассчитать два запасных подвесных бака на мое счастье, ведь на подобные расстояния никто и никогда не летал без дозаправки. Машина сбавляла скорость, останавливаясь. — Три часа и восемь минут полета. Добро пожаловать в Соединенные Штаты Америки, — я стянул с себя маску, отстегнул ремни и открыл кабину, являя Америке восходящую звезду спорта. Ноги звезда мне, конечно, конкретно отсидела в купе с перегрузками, от чего теперь ломило все тело. — Хирума-сан, а вы? — футболист уже спрыгнул на землю и вопросительно смотрел снизу вверх. Я снял шлем и достал из кармана пачку сигарет, встав ногами на кресло и потянувшись, прикурил и с огромным удовольствием затянулся поглубже — плевать, что рядом с самолетом курить запрещено. — Сейчас заправлюсь и обратно. Иди, вон парни подкинут к вокзалу, — я кивнул в сторону приближающихся военных. Сентиментально болтать с Кобаякавой о жизни и о моем последнем подъеме в высоту сейчас совсем не хотелось. — Кубок привези.***
Где бы я ни бывал, а всегда по возвращении понимал — как же дома хорошо. Я щелкнул на пульте кнопку спортивного канала — матч как раз начинался, и на экране крупным планом дали изображение раннингбека нашей сборной — Кобаякава Сена приветливо махал рукой фанатам. — Уже придумал, куда работать пойдешь? — Такекура протянул мне открытую банку пива и устроился рядом на диване. — Хе-хе-хе, да мне уже поступало тут предложение в одну авиакомпанию. Им нужен руководитель летной службы, а то Акабе люлей вставлять некому. Я сделал глоток и раскрыл черный блокнот на загнутой странице. Ген тоже рассмеялся, закинув руку на спинку дивана позади меня. — Я думал, пилотом останешься с твоими-то связями. — Посижу некоторое время на земле, пока шумиха не утихнет. Там видно будет. Он понимающе кивнул. Я сделал еще глоток и добавил: — Не привезет кубок — убью нахрен.