***
\\Пристанище безумных любителей ФК~// Ребята, делюсь с вами своей радостью, мне удалось заселиться в отель, где живут наши фигуристы!!! Это просто рай! То тут, то там сталкиваюсь то с Эмилем, то с Леруа, но Виктора всё ещё не видела… Встретила даже Абэ Тэмотсу) Никто не знает, кого он сейчас тренирует? опубликовано в 22:15 Пользователь С: Ого, есть же везунчики Пользователь F: Я СЕЙЧАС В ВИННИПЕГЕ ЧТО ЭТО ЗА ОТЕЛЬ??? Пользователь G: Виктор как настоящий король появляется в конце шоу. Пользователь I: Вот и посмотрим, кого Абэ тренирует :В Пользователь A: Тэмотсу — тренер Кацуки Юри. Надеюсь, на этот раз его ученик покажет себя достойно!***
Утро началось с плотного завтрака в компании Пхичита, других знакомых и незнакомых фигуристов, а так же с сидения на иголках и бесконечных оглядок по сторонам в столовой отеля. К великому огорчению Юри, Виктора нигде не было видно. Затем была короткая прогулка и, наконец, утренняя тренировка, которой Юри дожидался с таким беспокойством, что его тренер спросил, всё ли в порядке. — Это ты из-за Виктора? — сказал Тэмотсу, пока Юри, держась за бортик, в наклонку снимал с лезвий коньков чехлы. Занятие это пришлось быстро завершить, и Кацуки, резко выпрямившись и замахав руками, стал умолять наставника прекратить его дразнить. К уголкам губ Тэмотсу сбежались небольшие морщинки, украсившие его всегда добрую и приятную улыбку. — Давай быстрее на лёд, — ответил он, — скоро придут разминаться другие фигуристы. Юри покорно шагнул за бортик и, сделав на пробу пару кругов, принялся возобновлять в памяти мышечной и ментальной отдельные элементы своей программы. Вместе с ним на катке занималось ещё четыре человека, среди которых, к сожалению, не было ни одного приятеля. Но скоро это количество пополнилось одной весьма яркой персоной. — Яков, — раздался зычный голос, оповещая всех о появлении шестого фигуриста, — На обиженных воду возят. Отдавай мне коньки и можешь быть свободен на все четыре стороны. Фельцман в ответ неясно пробурчал что-то вроде «раз такой умный — без меня разберёшься» и скрылся, предварительно хлопнув дверью где-то в глубинах коридоров арены. Виктор Никифоров, как ни в чём не бывало, беззаботно скользнул на лёд, деловито отряхивая штаны и сдувая с глаз серебристую чёлку. Юри замер там, где оказался после последнего выполненного им элемента. Он вздрогнул всем телом, как только Никифоров сделал первый шаг за борт, словно бы лёд был продолжением Юри, и Виктор прикоснулся к самому Кацуки. Хотя такое расстояние всё же смягчало ощущения, иначе, случись, Виктор притронется непосредственно к нему, Юри бы тут же умер. Фигурист с лёгкостью птицы в два счёта развил умопомрачительную скорость, прокатываясь вдоль борта и накручивая такие тройки, что даже подташнивало, разумеется, из-за переизбытка эмоций. Виктор пронёсся мимо Юри, и если бы он мог видеть, каким сумасшедше-жадным взглядом японец проводил его, то нервно покрутил бы пальцем у виска как минимум. Нет, вблизи, вживую Виктор был гораздо восхитительней, чем на всех экранах, мониторах, дисплеях и плакатах вместе взятых. Кое-как свыкнувшись с присутствием своего кумира поблизости, Юри стал пытаться продолжить тренировку, но выходило теперь в разы хуже. Мысли то и дело срывались в полёт за Виктором, глаза тоже, и никакие аксели и тулупы теперь не подчинялись воле Кацуки. Абэ Тэмотсу, всё это время следивший за своим подопечным, не выдержал и подозвал его к бортику. — Ну что, Юри, — скорее печально, чем строго, сказал тренер, взяв его ладони в свои, — Всё плохо у нас сегодня? — Нет-нет-нет, я соберусь, обещаю! — воскликнул Юри, сглотнув и сжимая пальцы вздохнувшего Абэ. — Надеюсь, ты не забыл, что у тебя в обоих программах есть четверные? Юри кивнул. — Нам нужно потренировать флип, хороший мой. — Но тут же Виктор! — тихо ужаснулся фигурист. — Надеюсь, ты не считаешь, что он подумает, будто ты своровал флип у него? — Нет… Но исполнять прыжок в присутствии того, кто делает его лучше всех… — Юри замялся и поник, прекрасно понимая всю детскость своих суждений. Но что делать, если это действительно было так? — Уж не боишься ли ты? — коварно спросил Тэмотсу, подначивая ученика, который тут же вспыхнул, подняв голову, — Прекращай ребячество. Брось Виктору вызов! Сказано это было, пожалуй, чересчур сильно, но на Юри подействовало отменно. Он, не говоря ни слова, стремительно отъехал от борта, вздохнул полной грудью и пошел в заход на флип. Тело по привычке совершало нужные движения, и ему даже не приходилось лишний раз задумываться. Он перекидывал вес с одной свободной ноги на другую, в тройке разворачиваясь на середине лезвия и со скрежетом прорезая лёд. Конёк встал на внутреннее ребро, приняв нужное положение под углом от зеркальной поверхности, и Юри, сделав удар зубцом правой ноги, прыгнул. Один, два, три… недокрутил! На половине оборота Юри тяжело приземлился на лёд, не успев выкинуть вторую ногу и потеряв равновесие. Ушиб был чувствительным, но Кацуки поднялся сразу же, продолжив катиться и движением заглушая боль. Он даже не стал смотреть на тренера, потому что знал — ничего хорошего на его лице он не увидит. Юри и сам прекрасно понимал, что от сильной спешки ему не хватило скорости для четырёх оборотов. Как там по-русски, поспешишь — людей насмешишь? Кажется, так говорил Виктор в одном из бесчисленных интервью, просмотренных Юри. Он снова собрался, серьёзно настроив себя на качественное выполнение прыжка. Набрал скорость, маневрируя между другими фигуристами, подобрался и снова прыгнул. На этот раз удачно, но с приземлением на обе ноги. Тренер, скрепя сердце, кивнул. Снова и снова Юри заходил во флип, чередуя удачные попытки с неудачными и вовсе позорными, даже не заметив, что на противоположной стороне катка остановился Виктор Никифоров. Он долго-долго наблюдал за японцем, а когда тот на выезде подобрался к нему довольно близко, наконец, не выдержал. — Не могу смотреть, как ты делаешь флип, — достаточно громко провозгласил он, чтобы Юри остановился и заозирался по сторонам в поисках других фигуристов, прыгающих флип, но таковых не обнаружил. — Ни разу не видел, чтобы над ним так издевались, — продолжал Виктор, приблизившись к Юри настолько, чтобы отмести все его сомнения и заставить ужаснуться, что Виктор заговорил с ним, — Как тебя зовут, чудо в перьях? — Кацуки Юри, — почти задыхаясь, ответил он, не смея свести взгляда с холодных, но восхитительных голубых глаз прямо перед собой. — И не стыдно тебе так извращаться? — с весёлой искрой в глазах сказал Виктор. Юри не нашёлся, что ответить, — Ладно, покажи мне, как ты заходишь в прыжок. Тренер Абэ довольно уселся в зрительский зал, понимая, что ближайшее время Юри проведёт очень плодотворно, предоставленный самому Виктору Никифорову. Другие фигуристы тоже не без интереса уставились на них, отмечая про себя, что очень необычно видеть, как Никифоров выходит на контакт с чужим человеком. Уж кто-кто, а они точно знали, какой породы был Виктор. Наверное, не было ни одного знакомого с ним человека, который бы не испытал на себе его грубости, бестактности и надменности, что так сильно разнилось с его безумно красивым и пленительным обликом. Он слыл ангелом и на каждом интервью, шоу и вообще на льду доказывал это миллионам зрителей, очаровывая всех каким-то своим магнетизмом внешности, и никому совершенно не хотелось верить, что этот человек может быть не так уж хорош, каким кажется. У Виктора, пожалуй, был всего один приятель — швейцарец Джакометти, столь же обаятельный, сколь и ядовитый на язык, а попытки остальных фигуристов сблизиться с ним он либо пресекал на корню, либо явно давал понять, что ему ни капли не интересно. Всё это люди запомнили, и теперь Виктор оказался в мире фигурного катания своеобразным одиноким волком, приезжающим на соревнования только чтобы забрать свои награды. Юри тоже знал это всё, но никогда не хотел верить чужим словам, без колебаний думая, что внутри Виктор сохранил ту душевную красоту и очарование, которые были бы присущи его внешности. Кацуки не раз спрашивал мнение своего друга Пхичита, который был лично знаком с Никифоровым, однако таец был таким человеком, который не замечал или старался не замечать в людях плохое, поэтому его оптимистичный ответ был всегда один и тот же: «Виктор чудесный, и ты подружишься с ним, будь уверен». Кто знает, может, это действительно было правдой? Как бы то ни было, русский Мистер Флип сейчас вполне реально пытался научить Юри своему коронному прыжку. — Ну, конечно, у тебя не получается. Вихляешься, как варёная рыба. Пробуй плавнее, подбери все свои конечности и держи их при себе во время прыжка. Виктор отъехал от Юри, только что вставшего после очередного падения, во мгновение ока набрал скорость, красиво развернулся, стремительно подобрался и прыгнул все четыре оборота, приземлившись так чисто и грациозно, словно лебедь, опустившийся на воду. Все его движения были слиты в монолит, ничего лишнего, всё гладко, ровно и продуманно, и Юри мысленно поставил ему все двенадцать с лишком баллов. Виктор выехал из прыжка и развернулся к японцу, выжидающе сверля его глазами. Юри понял, что теперь его очередь. Сделав полукруг, он развернулся и уже собрался, было, сделать толчок зубцом, но Никифоров прервал его. — Остановись. Теперь ещё раз и очень медленно. Юри повиновался, потому что не сделать этого было невозможно. Русский следовал за его траекторией, и как только Кацуки сделал тройку, махнув ногой и оказавшись спиной к движению, Виктор обогнал его и самым бесцеремонным образом шлёпнул его по толчковой ноге, болтавшейся на весу в преддверии прыжка. — Стоп! Никуда не годится. Это слишком небрежно. Мне интересно, как у тебя вообще зубцовые получаются! Юри остановился, ошарашено хлопая глазами. К собственному удивлению, он не выполнил обещания умереть сразу же, как только Виктор прикоснётся к нему, но вместо этого он почти умер внутренне после столь резкого заявления. — Пока твоя нога не станет частью твоего тела, ты никогда не научишься прыгать, — едко закончил Виктор, оставив Юри и принимаясь за свою тренировку. Сказать, что Кацуки растерялся — ничего не сказать. Все, кто был на катке, сверлили его любопытными взглядами, и парень рассеянно начал в одиночестве повторять заход на прыжок, пытаясь понять, что имел в виду Виктор. Наконец, он не выдержал и подъехал к тренеру, ждавшему у борта. — Ну, как? — заботливо спросил Тэмотсу, подавая ученику бутылку с водой и проницательно читая эмоции на его лице, — Встреча с Виктором получилась не так, как ты ожидал? Из него получился бы жёсткий тренер. — Я даже не понял, что не так, — сконфуженно и даже немного раздражённо проговорил Юри, отпивая из бутылки. — Между прочим, он заметил такую вещь, которую я, старый дурак, упустил из виду, — виновато сказал Тэмотсу, и Юри улыбнулся. — Ты не старый. — Но дурак. Ты действительно очень небрежен в развороте, твоя правая нога очень расслаблена и почти не участвует в прыжке кроме толчка. Ты должен переносить на неё больше веса, а она у тебя словно лишняя. Попробуешь ещё раз? — Я… Тэмотсу, — фигурист вздохнул, переводя дух, — давай пока закончим. Я бы хотел немного отдохнуть.***
\\Пристанище безумных любителей ФК~// Ребят, ребят, помните, я уже писала сюда, что снимаю комнату в отеле, куда заселили фигуристов? Мне сегодня удалось поприсутствовать на тренировках в ледовом дворце! Михаил с Габриэлем пробовали парное, я ухохоталась ХD Там же и Эмиль был, вышел на лёд и сразу же забабахал каскад из пяти прыжков!!!! Я правда не разобрала, каких и сколько оборотов… А знаете, что отчебучил Витя? Он начал учить какого-то японского или тайского фигуриста (я его почему-то раньше никогда не видела) четверному флипу!!! Надеюсь, урок от Мистера Флипа пошёл ему на пользу)) опубликовано в 11:26 Пользователь S: А Леруа был? Пользователь A: Совсем не удивлюсь, если Эмиль сделает то же самое в своей короткой программе) Пользователь D: Виктор, серьёзно??? Делать ему нечего ХD Пользователь E: отврат