Одним целым

— Стайлз, что ты делаешь? — Скотт пихает Стилински локтём, пытаясь не привлекать внимание учителя. Тот сегодня злой, как чёрт, и кричит на всех без разбору. Скотту уже конкретно поднадоело оставаться после уроков, в выпускном-то классе. Стайлз делает вид, что не слышит. Его похотливый взгляд весь урок прикован к историку, и на причитания Маккола ему плевать с высокой колокольни. Он не разделяет порывов лучшего друга успешно закончить последний учебный год. Потому что у Стайлза в принципе не бывает проблем с учёбой. У него есть дела поважнее, и от них совсем не хочется избавляться. — Ничего, — неохотно выдавливает Стайлз, следя за каждым движением историка. Нужно запретить молодым учителям так непозволительно горячо одеваться. Рубашки, облегающие торс, — это наибольшая слабость Стилински. — Ты провоцируешь мистера Хейла, — голос Скотта становится строже и громче, но Стайлз даже головы не поворачивает. — Он потом из-за тебя будет на нас всех отыгрываться. Стайлз мечтает, чтобы с ним разобрались. Чтобы его наказали за плохое поведение. Потому что одноклассники видят в Дереке Хейла всего лишь учителя (не считая девочек, которые пускают на него слюни и тяжело вздыхают каждый раз, когда встречают в коридоре). Стайлз знает его с иной стороны, и никому не позволит открыть её. Соблазн заявить на Дерека свои права велик, он растёт вихрем — не по дням, а по часам. Но Стилински терпит, плотно стиснув зубы и ждёт, потому что до выпускного остались считанные дни. — Скотт, расслабься, — Стайлз с понимающей улыбкой хлопает ему по плечу. — Я знаю, что делаю. Стилински знает, что нужная реакция Дерека долго ждать себя не заставит. Порой хватает одного короткого взгляда или грубого слова, вылетевшего на эмоциях, и все предохранители одним махом срывает. Хейл вцепляется в Стайлза таким голодным взглядом, что в штанах становится до ужаса тесно и кожа на ладонях плавится. Стайлз ищет всевозможные пути спасения, потому что без Дерека долго не получается. Пускай это назовут привычкой или подростковой влюблённостью. Стилински не станет разбрасываться высокопарными признаниями. Он знает, что Дерек ему нужен. Он знает, что Дереку этого достаточно. — Мистер Стилински, зайдите ко мне в кабинет после урока, — сквозь зубы цедит Дерек, мазнув по лицу Стайлза воспалёнными глазами. Одноклассники боязливо косятся на Хейла, провожая спину Стайлза сочувствующим взглядом. Скотт выходит из класса последним, бросая многозначительное «Я же говорил». Стилински с победной улыбкой плетётся к историческому кабинету, едва заметно пританцовывая. Он заслужил своё «наказание».

* * *

— Стайлз, ты должен держать себя в руках, — Стайлз не успевает закрыть за собой дверь, и на него ледяной волной обрушивается знакомый нравоучительный тон. К подобным лекциям он уже привык за последних два месяца. — Я — твой учитель. Стайлз показательно стягивает с себя красную толстовку, усаживаясь на край учительского стола Дерека. Им предстоит короткий разговор, который всегда заканчивается одним и тем же. — Ты — мой парень, Дерек, и я не собираюсь себя сдерживать, — Стилински нежно проводит ладонью по его колючей щеке, подбираясь как можно ближе. — Меня выгонят с работы, — Стайлза не останавливают его полыхающие злостью глаза, и он медленно начинает расстегивать пуговицы на белоснежной рубашке. — Что ты делаешь? — Хочу помочь тебе расслабиться, — Стилински распахивает его рубашку, достигая пальцами горячей кожи. Дерек возбуждён, и эта фальшивая злость только поддаёт пару. Стайлз вспоминает, что нужно ещё запереть дверь. Хейл постоянно пытается быть умнее. Заставляет Стайлза примерно учиться, владеть собой и держаться от него подальше. И сам же срывается при первой возможности. Он с трудом выносит сосредоточенные на Стайлзе взгляды девиц, его одноклассниц. Дерек знает, что посмотреть есть на что. Потому что за лето Стилински не только набрался ума, но и стал привлекательнее, взрослее, мужественнее. А может, Хейл всего лишь успокаивает себя, чтобы стереть между ними разницу в пять лет? Ни много, ни мало, но Дерека это выводит из себя. — Дверь не заперта, — Дерек напоминает чисто ради приличия, потому что больше не осталось сил сопротивляться. Они целые выходные не виделись, потому что Стайлзу нужно было помогать дома отцу. Окно в его спальню никто не открывал. — Мне плевать, — Стайлз срывает с Дерека рубашку, утягивая его на себя. Они прекрасно уместятся в коморке, тем более стол их обоих выдерживает — проверено не раз. Как только голоса за дверью становятся громче, Хейл отлетает от Стайлза на несколько метров. Едва ли не в угол забивается, пытаясь успокоить быстро стучащее сердце. Подбирает с пола рубашку и поворачивается к Стайлзу лицом. — Иди на урок, Стайлз, — на щеках полыхает румянец и глаза блестят разочарованно-ярко. — Дома поговорим. Стилински в последний момент замирает у двери. Подходит к Дереку неуверенно, почти что крадётся на цыпочках: в кабинет могут в любой момент войти и застать их обнажёнными до пояса. Попахивает крупным выговором для Стайлза и увольнением Хейла. Стилински всё-таки решается — осторожно касается губами его щеки, оставляя напоследок солнечную улыбку. Стайлз понимает, что его дом всегда будет рядом с Дереком. После выпускного у них будет настоящий дом, только для них двоих.