Кто заплачет по тебе

Тэхён нашел Юнги в баре. Тот сидел, бездумно вертел в руках стакан с чем-то, подозрительно напоминающее спиртное, и на подсевшего к нему Тэхёна среагировал ровно… никак. – Эй, – тихо сказал Тэхён. – Мне кажется, я потерял ее навсегда. Тэхён устало вздохнул и положил голову на барную стойку. – Хён, посмотри на меня, – поросил он. Юнги повернулся к нему, и его тусклый взгляд, лишенный всякого блеска, больно царапнул Тэхёна. – Ты обязательно найдешь ее, – сказал он. – Мелодия пропала два месяца назад. Я больше не могу писать музыку, – Юнги залпом допил напиток в стакане и со стуком поставил его на барную стойку. – И это провал. – Юнги, – сказал Тэхён. – Ты забыл добавить «хён», – иронично улыбнулся Юнги и жестом подозвал к себе бармена. – Еще! – попросил он, глядя холодными глазами на улыбающегося рыжего парнишку, который ловко вертел стаканы с напитками. Тот бросил озорной острый взгляд сначала на Юнги, затем на Тэхёна и сказал: – Не много ли? Вы уже около часа сидите здесь. – Не твое дело, – буркнул Юнги, глядя на него мрачно. Парень пожал плечами, поставил стаканы на стол и быстрым небрежным движением достал из-за стойки пузатую бутылочку спиртного. – Любой каприз за ваши деньги, – обаятельно улыбнулся он. – Спасибо, – бросил Юнги и взял свою выпивку. – Тебе не много? – донесся голос позади них. Тэхён с Юнги обернулись, а последний пробормотал недовольно: – Еще один моралист нашелся. В дверях бара стоял Намджун. Он довольно улыбался, и Тэхён отметил про себя, что с фиолетовой шевелюрой друга еще ни разу не видел. – Тебе идет, хён, – улыбнулся он. Идея рассказать Юнги про испытательные работы сразу же выпала из ряда осуществимых. «Только не при хёне…» – Тэхён прикусил губу и поспешно отвернулся от Намджуна, пряча вымученную улыбку. Намджун при всей своей неуклюжести и доброте был достаточно проницательным и на несколько порядков умнее Тэхёна. «Странно только, что автомехаником работает с такими мозгами и такими руками, растущими из задницы», – говорил Сокджин периодически. – «Ему бы в университете учиться на какого-нибудь политика, а не вот это вот с нами…» Намджун сразу бы все понял. Он почему-то тонко чувствовал каждого из своей странной, разношерстной компании: и Сокджина, который жил намного лучше и совершенно непонятно, что забыл с ними. Они с Намджуном просто как-то раз познакомились в клубе – и все, подружились. Такое бывает. И Юнги, который немного социопат и периодически срывался на всех них. Он пытался стать музыкантом, но все что-то постоянно мешало. То нет денег, и он пел для нескольких человек в переходе за копейки, то работал кассиром в одну, а то и в две смены, на которой он выматывался так, что валился с ног. То не было вдохновения и слова не хотели ложиться на музыку. А в последние несколько месяцев из его комнаты не доносилось ни звука. Небольшое старенькое пианино стояло в углу, покрытое пылью, и молчало. А вместе с ним тяжело молчал и сам Юнги. Намджун мог понять его. Как мог понять и Тэхёна, который самый младший из них. И за которым из-за его возраста и семьи старшие наблюдали особенно пристально. Тэхён благодарен им за это. Но только не сейчас, тогда, когда Намжун мог узнать, что из-за его идеи развлечься у Тэхёна теперь неприятности. Тэхён вздохнул еле слышно, прикрыл глаза, пытаясь спрятать все свои чувства на дно души, а когда открыл их – то напоролся на острый взгляд бармена. Тэхёну вдруг захотелось сказать ему пару ласковых. Но его внимание отвлек Намджун, который сел рядом и заказал себе пиво. Бармен быстро улыбнулся ему, и напряжение постепенно отпустило Тэхёна.