Прорицание

Синдбад закрыл глаза и, когда открыл их, было уже утро. Солнце уже встало, но его лучи не спешили заглядывать в палатку и разгонять там полумрак, в котором запутались остатки ночной прохлады. Так получилось, что, в то время, как на улице воздух уже был захвачен теплотой, свойственной для этих мест, в палатке задержался хладный мрак. С одной стороны веяло остатками утренней прохлады, ещё державшими сопротивление всемогущему солнцу, а с другой - еле уловимая теплота, не имеющая ничего общего с погодой или с солнцем. Это было самое уютное тепло на свете, идущее от бедной кожи, имеющее её запах, вкус. Синдбад ещё чуть ближе притянул к себе самого дорого человека, чтобы уткнуться в его шею. Его рука лежала на талии Джафара, сам он уткнулся носом ему в шею, без всякого интереса смотрел на то, на что придётся в таком положении, и второй своей рукой зарылся пальцами к нему в волосы. Джафар - ассасин, и то, что он привык к Синдбаду настолько, что позволяет себе не реагировать на его лишние движения, совсем не означает, что он не чувствует во сне, что делает рядом лежащий. Знание о том, что на самом деле Джафар, вообще-то, в курсе, обдало сердце Синдбада жаром, когда он почувствовал робкое касание бледных ладоней к его шее и тихое сонное мычание. Несомненно, Джафар всё ещё спал, но это не мешало ему в ответ обнимать рядом лежащего негодяя. В такие моменты было тепло и спокойно. К тому же, Синдбад чувствовал невероятное облегчение, ощущая тепло самого близкого человека под собственными руками, слыша его довольное мычание, когда пальцы ерошат белоснежные волосы, чувствуя, как бьётся его неутомимое сердце. Ему было намного легче от того, что он точно знал и мог удостовериться: дорогой ему человек жив и прямо сейчас находится в его объятьях. Более того, судя по поведению ассасина, тот ни за что его не винит. Даже если во всём виноват Синдбад. Всё бы было хорошо ещё довольно продолжительное время, если бы тогда Джафар ни открыл глаза. Ещё до того момента, как он произнёс всполошившие всех в лагере слова, Синдбаду показалось, что, пожалуй, такими чёрными его глаза быль разве что только в самый первый день их встречи. Чёрные, как будто ничего не видящие перед собой. -Син? -М? -он улыбнулся ему мягкой улыбкой и погладил по голове. -Я ничего не вижу. Тут Синдбад осёкся. Он открыл рот, как будто хотел бы что-то ему сказать, но тем не менее не говоря ни слова, его рука всё ещё лежала на беловолосой макушке, другая рука также, как и прежде, удобно лежала на ассасинской талии, касаясь тёплого тела, согретого за ночь одеялом и самим Синдбадом, глаза непроизвольно расширились. Он думал об этом, но точно не предполагал, что Джафар об этом скажет. Видел бы его лицо Джафар... -Что? Тем не менее, Джафар закатил глаза: -Я же говорю, ничего не вижу, -он бесцеремонно пододвинулся ближе, положив одну руку на плечо Синдбаду, а другую куда-то на грудь, и, подтянув его той рукой, которая теперьче лежала на плече, прошептал в самое ухо, -Разве ты меня не слышишь? Синдбад затаил дыхание, не зная, что делать, и Джафар, коварно усмехнувшись, явно наслаждаясь замешательством самого наглого человека на Земле, запечатал лёгкий игривый поцелуй где-то у него над ухом. -В смысле не видишь? Джафар затаил дыхание, раздумываясь над тем, что бы сказать, в то время, пока совсем не замечал, что его собственные губы прижались к уху Синдбада, впрочем, не оставляя поцелуя. Он просто прижался губами к коже, и тем не менее уши будущего повелителя предательски покраснели. -В самом прямом. По этому поводу был создан целый консилиум. Оказалось, последствия прохождения лабиринта остались на Джафаре не только в виде ран на теле. Пострадали его глаза. Как выяснилось при небольшом расследовании, проведённом Синдбадом, который из-за этой новости переполошил всех в округе, пострадали не столько его глаза, сколько сама способность видеть. Не ясно, какие конкретно препятствия удалось пройти бывшему ассасину до того, как он оказался в той злосчастной комнате, но последствия были таковы: ассасин видел перед собой бескрайнюю темноту. Впрочем, это совсем не помешало ему оставаться истинным ассасином. Как только узнали об этой вынужденной слепоте, товарищи сразу кинулись его жалеть, но Синдбад точно знал - ему не обязательно видеть, чтобы прикончить их. Конечно, Джафар не станет это делать, но всё же стоит хорошенько знать, что его владение своим телом и без всякого зрения намного совершеннее владения телом любого другого человека. В общем и целом, Синдбад был готов передушить всех сотрудников компании, вопрошая, как же так получилось, пока не удостоверился, что отсутствие зрения у Джафара - это временный эффект. Джинн пообещал, что через несколько дней зрение обязательно должно вернуться к ассасину. Тогда будущий повелитель, до этого бегавший по округе и, душа первых встречных, спрашивавший у них, как ему быть, с опустелым видком плюхнулся на землю, как будто из него выкачали всю неуёмную энергию. Но суета по поводу зрения Джафара на этом не закончилась. Пока Джафар сидел в палатке, предпочтя сидеть там, чем они будут таскать его, слепого, по различным местам и задавать глупые вопросы типа “Как твоё зрение” или “Ты хорошо меня видишь?”, его товарищи, не подозревающие о том, что, даже ничего не видя перед собой, он всё равно может с лёгкостью их всех зарезать, обсуждали, как ему помочь во время того, пока он будет оставаться без зрения. Для них было очевидно, что к слепому ассасину нужно было приставить няньку - человека, который ходил бы за ним и помогал по мере необходимости. -Я думаю, нам нужно разделиться, -предложил Хинахохо. -В каком смысле? -Дракон поднял бровь за всех остальных. -Ну, разделимся по времени. Каждый дежурит около Джафара определённый час. Ассасин, сидевший в палатке недалеко от спорщиков, только закатил на это утверждение глаза. Меньше всего ему хочется, чтобы целая куча людей прошла через него за один единственный день. Он не намерен терпеть это адское нарушение его личного пространства. -А почему так? -Джафару было даже всё равно на то, кому принадлежал голос. За себя он знал наверняка - никого из них он к себе даже близко не подпустит. -Ну, когда кто-нибудь отдельно выбранный устанет дежурить около Джафара, его сменит кто-то другой. -Хм, логично. Джафар только поморщился. Пусть сначала попробуют к нему пробиться, а потом решают, что с этим делать. Меньше всего ему хотелось бы, чтобы за ним кто-нибудь приглядывал по чьему-то принуждению. Одному ему будет гораздо лучше, чем с кем-нибудь, кому в тягость нахождение рядом с ним. Поток его мыслей прервал любимый смех. -Что смешного, Синдбад? -Дракон хмурил брови и не знал, что происходит, а Джафару, который не переставал слышать этот смех, стало интересно, что будет дальше. Синдбад не переставал смеяться, и это всё больше стало злить не только Дракона, но и Хинахохо. -Да что смешного-то? -взорвался большой мужчина. -Может, ты хочешь предложить какой-нибудь свой вариант, раз такой умный, Синдбад?! -Да, в общем-то, ничего особенного ребят, честно, -он помахал рукой, как будто показывая, как же они его уморили, и по его голосу Джафар буквально чувствовал широкую улыбку. -Но ваш план обречён на провал. -Почему это? -казалось, будущий правитель всё больше раздражал своих собеседников. Но всё же, стоило ему убрать с лица всё своё веселье и сделаться серьёзным, как общий настрой немного поменялся. -Просто потому, что при таком раскладе этот перец и близко вас не подпустит. -Почему это? "Слушай, тебе что, больше нечего сказать?" -думал покоритель подземелий, слыша в буквальном смысле одно и то же. Синдбад только усмехнулся - зло и самодовольно. По крайней мере, все услышали его смешок. -Не знаю почему, но...-казалось, он вернул себе прежнее веселье. -Вы будете попросту его раздражать. -И что с того? Синдбад бросил на говорящего такой убийственный взгляд, что тот даже поморщился от того, каким холодом его сковало изнутри. -Хинахохо, -он выдержал небольшую паузу. -Ты просто не представляешь, на что он может быть способен. -На что он может быть способен тогда? -большой мужчина только разводил руками. -Он же сле... -Он видит даже лучше, чем мы все вместе взятые. У Джафара даже расширились глаза - настолько твёрдо это звучало. -Вы не представляете, на что способны эти чудики. -Ассасины? -Да, ассасины! -пожалуй, он даже слишком эмоционально всплеснул руками. -Он сбежит от вас куда-нибудь и потом ищи его. А ведь он специально сделает так, чтобы быть от любого из вас на расстоянии километра. -И что ты предлагаешь? Все собравшиеся тяжело вздохнули. Они уже и не знали, что делать с этой проблемой. Для них для всех потеря Джафаром зрения стала большой и тормозящей всех неожиданностью. -Ясное дело, что делать, -Синдбад поднял голову так горделиво, как мог только он. Не ясно ещё, в чём причина такого злорадства с его стороны, но есть предположение, что ему просто безумно нравится, когда на него устремлены выжидающие взгляды. -Ну и? -не выдержал большой мужчина. -Что делать-то? -Я останусь с ним. -он внимательными и строгими глазами оглядел всех присутствующих. -Чтобы не вредить ни вам, ни тем более ему. -Ну...-Хинахохо, которого все, казалось, негласно приняли на роль спикера, неуверенно запнулся. -Ты справишься? -Конечно. -Синдбад ободряюще улыбнулся. -Кто, если не я.