Музыка решает все

- Доченька моя! Господи, за что тебя так?! – Василиса открыла сначала один глаз, потом второй. Мама сидела на стуле перед ней. Стены белые, потолок белый. «Наверно, я в больнице» - подумала девочка. Лисса выглядела заплаканной, измученной с мешками под глазами. Огнева хотела что-то сказать, но лишь раскрыла рот. - Василисочка! – взвизгнула мама, когда увидела дочь в сознании. – Врача! Быстрее! – закричала она. Тут же вбежала медсестра, а за ней белый, как мел врач. - Очнулась! Выходите из палаты. – мама нехотя ушла. – Здравствуй, меня зовут Астариус. – он нажал какие-то кнопки. И только сейчас она заметила дыхательную маску на лице и кучу капельниц. – Как ты себя чувствуешь? - Я в порядке. Тело ломит и усталость. - Это нормально. Сколько ты пролежала… Тебя так сильно избили, чудо – что ты осталась жива! - Долго я спала? – слабо спросила Василиса. - Ты лежала в коме 15 дней. – она поперхнулась. Много, однако. - Ну тихо-тихо. Успокойся. Поспи лучше, силы восстанавливать надо! На следующий день к Огневой приходили друзья и знакомые. Диана была подавлена и рассказала, что мальчики, которые спасли, приходили целую неделю, а потом, видимо, отчаялись. - Ты не просыпалась, я думала все. Когда врач сказал о состоянии крайней тяжести, у твоей мамы началась истерика. Она рвала и метала, да и я не лучше… – Фрезер была в слезах. – Этих ублюдков посадили в камеру, а когда ты сможешь встать, будет суд. Твои родители настояли. - Они были пьяны и ничего не понимали, Ди. - Избить до потери пульса и не помнить?! - Закрыли тему, я устала. – Василисе было неприятно говорить об Антоне. - Как знаешь… В тот вечер она сильно испугалась. Если бы Фэш с Ником не успели вовремя, то Василиса лишилась бы конечности и невинности. В глазах защипало. Ну как он мог так поступить?

***

В день суда Василису выписали из больницы. Синяки, ссадины и кровоподтеки до сих пор были видны, на запястьях остались отпечатки рук Тимофея. Все вошли в зал заседания и заняли свои места. Адвокаты обеих сторон копошились в бумагах. Родственники грозно галдели. Послышались шаги в коридоре, и в помещении появилась судья. - Прошу всех встать, суд идет. – люди послушно встали. – Прошу присаживаться. На скамье подсудимых было пусто, вероятно, их приведут позже. - Судебное заседание объявляю открытым. Рассматривается уголовное дело по обвинению Каменецкого Антона Юрьевича, Машканского Дениса Андреевича и Гордеева Тимофея Владленовича в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.111 Уголовного Кодекса Российской Федерации. И пошло-поехало. Вскоре, зашли обвиненные мальчики. Антон очень виновато посмотрел на Огневу. - Пострадавшая, прошу высказаться о произошедшем. Ваше мнение будет учтено. Василиса не знала, что сказать. Папа и адвокат, конечно, наставляли по этому поводу, но ей вовсе не хотелось сажать Антона за решетку. Он ей действительно нравился. - Здравствуйте. Мы все знаем, что Каменецкий Антон был сильно удручен горем и в момент совершения преступления находился в сильном алкогольном опьянении – адская смесь, ничего не скажешь, после которой и родную мать не вспомнишь. – адвокат нервно заерзал на кресле, понимая, что Огнева говорит не по тексту. – Я не хочу обвинять подсудимых в содеянном. Не хочу и не буду. – послышались тихие восклицания. - Но это… - крикнул Норт. - Я все сказала. – с этими словами она выбежала из зала. - Зря ты так. Он заслуживает. – довольно знакомый мужской голос обратился к девочке. - Здравствуйте, Игорь Александрович. - Привет, я хотел тебе кое-что сказать. Давай не здесь? - Хорошо, кафе за углом. - Отлично, как раз перекусим. Я голоден, поехали. На выходе из здания их встретил Ганс. - Все в порядке. Можешь ехать домой. - Как суд? – поинтересовался мужчина. - Я ушла. Не могу. – он согласно кивнул и отступил. В кафе: - Василис, Антон не тот человек, за кого себя выдает. Это зверь. Он псих. – девочка слушала и не могла поверить в то, что слышит. – Это было года два назад. Тогда мы только купили наш особняк. Антон Каменецкий в который раз приехал к своему деду. В общем, не буду тянуть кота за хвост. - Что случилось? – голос Василисы дрогнул. – Что? – убито спросила она. - Ты не первая, кого он… покалечил, - тщательно подбирая слова продолжил он. – Тебя успели спасти, а других не успевают. Мальчик наносил им удары ножом, а потом насиловал. – Огнева сидела с открытым ртом. К столику подошла официантка. - Здравствуйте, вы определились с заказом? - Мне эспрессо, а ты Василиса? - Воды! – крикнула она. – Быстрее! Как же так? Антон ведь опекал ее, заботился. Не может такого быть. - Успокойся, дослушай. - Хватит, я все поняла. – сквозь слезы проговорила девочка. - Нет ты дослушай! – уже приказал Игорь Александрович. – Я слышал, что ты познакомилась с Ингой. – пренеприятнейшая особа. - Она тоже? – прошептала девочка. Может они и не в ладах, но Инга не заслуживает такого. Никто не заслуживает. - К сожалению. Вот уже год никаких, так скажем, «припадков» у него не было. Антон кардинально изменился. Но когда приехала ты, - мужчина остановился. – Он переключился на тебя. Если бы я раньше узнал, что ты с ним общаешься… я бы не позволил. Но, задам глупый вопрос: ты почему с собой собаку не взяла? Василиса вытерла слезы тыльной стороной ладони и улыбнулась. - В электричку с животными не пускают. - Мне нельзя было сообщить? Я машину бы дал. - У вас был праздник, и я не хотела отвлекать. Да и не подумала как-то… - В следующий раз будешь думать. Официантка принесла кофе и воду. - Если его отпустят, что с деньгами твоего папаши вряд ли, отсидись дома. Он обязательно продолжит начатое. - Хорошо. Я все хотела у вас спросить, - все еще хлюпая носом начала Василиса. – А вы случайно не знакомы с Фэшиаром Драгоцием? - Случайно не знаком. Хотя фамилия на языке вертится, а вспомнить никак не могу. Драгоций-Драгоций, хм. Хоть убей – не помню! – Игорь Александрович стукнул ребром ладони по столу. Получилось слишком громко, отчего посетители кафе обернулись в их сторону. Мужчина даже ухом не повел. - Спасибо за беседу. – поблагодарила девочка. – Я не знала. - Естественно! В следующем году будем праздновать на… да хоть на яхте. Там тебя точно не достанут. - Вы уже решили, что я буду петь в следующем году? - А куда ты от меня денешься?! Я тебя из-под земли достану. – хитро улыбнулся мужчина. Огневу любезно подвезли до самого подъезда. Они попрощались и разошлись. Машина родителей стояла на парковке, а это значит, что сейчас будет выговор. Ну конечно, как же так! Опозорить перед всем городом – уму не постижимо! Василиса бесшумно открыла дверь квартиры. Такой родной, такой любимой. Она не была здесь месяц, а уже успела так соскучиться. Оставалось надеяться на то, что Персик не выйдет встречать хозяйку. Пока все тихо. На цыпочках пробравшись мимо кухни… - Стоять! – рявкнул Нортон. Девочка поплелась в царство вкусной еды и застала там маму с отцом. – Ты почему своевольничаешь? - А что, я не могу высказать собственное мнение? Я как думала, так и сказала. И не надо меня в этом упрекать. - Нам стоило огромного труда и больших денег упечь этих нелюдей в тюрьму! - Второму – верю, а вот первое ни к чему. - Зай, постарайся больше так не делать, ладно? – Лисса потрепала дочь по плечу. - Окей. Василиса поднялась в свою комнату. Все стояло на своих местах: та же огромная кровать, то же охеренное красивое кресло, тот же вид из окон. Только атмосфера изменилась. Стало как-то неуютно, грустно, безлюдно. Вещи уже не казались такими яркими и модными, все это порядком надоело. Но девочка все никак не могла смириться с признанием. Это казалось страшным сном, после которого она проснется и не будет никаких проблем. Утром пойдет на пробежку с Персиком, в обед – в студию, а дальше с друзяшками по магазинам. Люди будут кружиться в водовороте жизни, проживать скучные и однообразные дни. Но у Огневой в один момент все перевернулось, встало вверх ногами. Течение пошло в другую сторону, где Василису ждет столько горя, отчаяния, счастья, проблем, ну и как же без любви?