В одной клетке

      — Как они могли судить тебя как взрослого? Почему? Почему?! – по комнате метался молодой мужчина, в каждом его движении чувствовалось отчаяние и бессилие. Потом он попытался приободриться и заговорил нарочито уверенным голосом: – Ничего, мы подадим еще одну апелляцию. Дело еще не закончено! – Неизвестно, кого он пытался в этом убедить: себя или бледного, так похожего на него паренька.       — Дело закончено, – голос у осужденного был очень тихий и поразительно спокойный. – Мы уже дважды проиграли, пора смириться. В конце концов, три года — не такой уж и большой срок.       Старший из братьев прекратил мерять шагами комнату и остановился у окна. Он молча смотрел на улицу сквозь решетку. В горле стоял ком, и очень хотелось плакать, но он сдерживался из последних сил ради своего любимого братишки. Три года – это много, это очень много. Ему нужно было собраться с силами и быть стойким. Ради Томми.       Осужденный сидел на жестком стуле и смотрел прямо перед собой в одну точку. В классическом костюме, в который пришлось разодеться ради слушания, он выглядел нелепо. Юношеские вихры, прилизанные лаком, растрепались и совсем по-детски топорщились. Рука подошедшего брата растрепала их еще сильнее, он прижал к себе братика и поцеловал в макушку.       — Томми… Тебе нельзя в тюрьму, тем более, во взрослую. Ты… там… — братья обнялись еще крепче. – Я сделал все, что мог. Прости, прости, я так и не смог вытащить тебя… прости.       — Прекрати, ты сделал все возможное, – младший отстранился и твердо посмотрел в глаза своему брату. – Не вздумай винить себя хоть в чем-то. Я сам совершил все свои ошибки, и расплата не заставила себя долго ждать. Ты брат, о котором можно только мечтать. Прости, что подвел тебя.       Щелкнул дверной замок, и в комнату вошел охранник.       — Посетитель, на выход. Я уже подарил вам лишних двадцать минут, – молодой офицер деликатно отвернулся, дав напоследок попрощаться.       Последнее объятие, рукопожатие, напутствие и обещание увидеться завтра перед отправкой.       — Завтра. Я приду завтра, у нас еще будет часок. Только не отчаивайся. – Совершенно несчастный Даниэль вышел из комнаты. Сегодня вечером он будет пить до тех пор, пока не упадет мертвецки пьяным.       Его младший братишка, оставшийся в следственном изоляторе, не сомкнет сегодня глаз. Он будет детально представлять завтрашний день. Как он последний раз повидается с братом, потом переоденется в серую робу, зайдет в автобус, где его пристегнут наручниками к сиденью. Затем в течение следующих трех с половиной часов автобус преодолеет двести миль и привезет его к новому месту проживания. В небольшую тюрьму Сант-Браф, где на следующие три года он станет не просто Томми, а Томасом Брауном, заключенным под номером 1452.