В одной клетке

      Автобус подъезжал к Сант-Браф. Тюрьма располагалась как минимум в пятидесяти милях от ближайшего населенного пункта. Большое двухэтажное П-образное здание с прилегающей территорией было обнесено трехметровым забором, с натянутой сверху колючей проволокой. Ночью по ограде пропускали электричество. С четырех сторон были расположены обзорные башни с прожекторами. На КПП стояли охранники с собаками.       Перед тем как сесть в автобус, Даниэль провел с Томми серьезную беседу. Всю дорогу он только о ней и думал, прокручивал в голове и проговаривал снова и снова.       Томас только что попрощался с Джейн, будущей женой брата. Она плакала у него на плече и причитала. Томми взял с нее обещание, что она не будет его навещать, а только звонить. Джейн ругалась на него, но пообещала. Потом Дэнни попросил оставить их наедине.       — Братишка, сейчас ты должен предельно внимательно меня слушать, — Даниэль теребил мочку уха, он делал так, когда сильно нервничал. Из него был очень плохой игрок в покер. — Я скажу прямо: с такой внешностью у тебя будет очень много проблем определенного характера.       У Томми недавно произошел подростковый скачок роста, он вытянулся, а мышечную массу набрать еще не успел. Ему повезло, он не выглядел нескладным или неуклюжим, скорее стройным и изящным. Вечные спутники переходного возраста — прыщики и угри — никогда его не беспокоили. Не знающая бритья кожа была гладкой и мягкой. На голове у него были мягкие каштановые волосы, а на руках и ногах совсем светлые, на груди не было вообще. У них с братом были одинаковые ореховые глаза, а у младшего еще была россыпь светлых веснушек, которые находили очаровательными совершенно все. Сейчас парню было не до улыбок, но из-за чуть сколотого зуба она была у него озорная и очень мальчишеская.       Даниэль замолк, пытаясь подобрать правильные слова. Он не хотел шокировать братишку, но и сказать такое мягко все равно никак не получится.       — Из-за своей внешности ты точно станешь объектом внимания других заключенных. Я хочу сказать…       — Стоп! Дэнни, я не вчера родился и прекрасно знаю, что ты хочешь сказать. Я смотрел «Спящих» да и много чего еще.       — Хорошо... Спасибо, что избавил меня от необходимости произносить это. А теперь позволь мне продолжить. Тебе нужен будет защитник. Какой-нибудь авторитетный заключенный, который не позволит другим обижать тебя. За защиту тебе надо будет как-то платить, и, боюсь, интересовать его будут отнюдь не деньги, — Даниэль избегал смотреть на брата, он стыдился того, что предлагал ему сделать, но лучшего варианта он так и не нашел.       — Стоп. Ты предлагаешь мне трахаться с каким-то мужиком, чтобы меня не трахали другие? Не вижу никакой выгоды, если честно.       — Выгода, мой мальчик, в том, что он хотя бы будет один, — услышав это, Томми вздрогнул и покраснел. — А ты что думал, тюрьма — это тебе не детский оздоровительный лагерь. Там насильники и убийцы! Если не хочешь, чтобы твоя жизнь превратилась в ад, то послушаешь меня, — Дэнни перевел дыхание. — Я не хотел на тебя кричать, взвинчен немного.       — Ты же не просто так заговорил об этом, у тебя есть какие-то конкретные люди на примете?       — Соображаешь. Помнишь Колина, ирландский засранец, у него еще паб на пересечении Роуп и Крэдс? Так вот, его кузен работает охранником в Сант-Браф. Я попросил достать для меня информацию о смотрящих, так называют самых главных заключенных. В тюрьмах процветает расизм, так что чернокожих я отмел сразу, итого у меня осталось два имени. Один из этих ребят осужденный убийца молодой девушки, так что забудем. Остается сеньор Дзанетти, — старший брат достал из кармана сложенный вчетверо лист А4 и очень медленно развернул, положил на стол перед Томми. — Вот, полюбуйся. Он лидер итальянской группировки. Сидит за убийство одного из конкурентов, судя по всему, выполнял приказ своего крестного отца. Поверить не могу, что где-то еще действуют такие традиции, мы же не в тридцатых!       Томми внимательно рассматривал черно-белое фото. Оно было плохого качества, наспех сделанная копия из полицейского отчета. На фото был изображен мужчина средних лет с суровыми чертами лица и твердым подбородком. Совсем не дурен собой.       — И как мне стоит подойти к нему? Как начать разговор? — Томми продолжал смотреть на распечатку, запоминая лицо. Возможно, с этим мужчиной ему придется... Нет, лучше не думать об этом сейчас.       — Тебе стоит об этом подумать по пути в тюрьму. Не тяни кота за хвост. Заговори с ним в первый же день, максимум во второй. Постарайся до вашего разговора вообще никому на глаза не показываться. Если он тебе откажет... я понятия не имею, что делать в таком случае, — Даниэль снова ощутил свое бессилие. — Будь убедительным, черт возьми, соблазни его, если потребуется!       Эта вспышка гнева почему-то разрядила атмосферу накатившей на них безысходности, братья рассмеялись. Это был немножко отчаянный, истеричный смех, но даже от него стало как-то легче.       — Теперь позволь мне дать последние напутствия. Будь тише воды, ниже травы. Не доноси ни на кого, со стукачами там разговор короткий. Не зли охранников, они могут существенно подпортить тебе жизнь. И не тусуйся с неграми, я тебе уже говорил, расизм в тюрьмах просто зашкаливает. В общем, будь паинькой, — Дэнни привычно поцеловал братишку в лоб. Это был их маленький ритуал. Когда маленький Томми чего-то боялся, он тут же бежал к старшему брату. Тот целовал его в лобик и говорил: «Ну вот, я забрал все страхи. Теперь Томас в безопасности».       Остаток отведенного им времени братья просидели обнявшись, каждый из них думал о том, как не скоро они смогут обняться вновь. Теперь их ждали редкие разговоры сквозь толстый слой стекла и через искажающий голоса переговорник. Может быть, они последний раз вот так близки друг с другом, когда Томми — еще Томми. Неизвестно, каким он вернется из тюрьмы, и, если уж на то пошло, вернется ли вообще.       Время пришло. Охранники увели Томаса. Уходя, он обернулся через плечо и бросил последний взгляд на своего брата. Хотелось бы ему не заметить слезы в его глазах. Ноги словно налились тяжестью, каждый шаг давался с неимоверным трудом. Возле автобуса уже ждали трое других осужденных. В гнетущем молчании преступников рассадили в автобусе подальше друг от друга. Томас посмотрел на свое запястье, обхваченное стальным браслетом. Автобус тронулся с места.       На КПП открылись массивные ворота, поднялся шлагбаум, автобус медленно въехал во внутренний двор тюрьмы. Заключенные вышли из автобуса и по приказу выстроились в линию. За спиной послышался щелчок закрывающихся ворот. Томас осознал, что детство кончилось, как кончилась и его старая жизнь. Что все это реальность, а не какой-то кошмар.       Добро пожаловать в Сант-Браф!