Запах ночи-шоколадный

Кондитер упорно держал молчание, а я за углом притаилась. Казалось, что сердце сейчас вырвется из груди… – В первую очередь пап, она мой работник, за которого я несу ответственность по договору, – спустя несколько минут молчания ответил кондитер. А мое так сильно бьющееся сердце разом остановилось, и я почувствовала разочарование. Это совсем не то, что я хотела услышать от мистера Вонки. Неужели и правда я для магната всего лишь работник и помогать он помчался лишь потому, что тяжесть договора висит на нем как камень и тянет ко дну. – А зачем ты взял ее на работу? – Уилбор Вонка немного удивился ответу своего сына и задал новый вопрос. – Сам не знаю. Она свалилась мне как снег на голову, и заявила, что мечтает работать на моей фабрике. Естественно сначала я не хотел брать ее и вообще, был возмущен такому смелому заявлению, но потом решил все-таки взять ее по договору на испытательный срок и проучить девчонку. Показать ей, что на моей фабрике лень не имеет место быть. Однако она показала мне совсем другое, – кондитер изливал душу своему отцу, а тот внимательно его слушал и в конце тихо рассмеялся. – Так ты Вилли решил поиграть с девочкой и обломал зубки? Вот оно что! – о чем это они? Поиграть? Какую такую игру все это время вел мистер Вонка? – Я всячески пытался ее выжить из фабрики. Ждал пока она прибежит и отменит договор, но она не приходила. Я даже поселил ее на грязный и пыльный чердак для лучшего эффекта. Но она только и делала, что вставала на ноги и шла дальше. И тут я понял что мисс Бекас достойна работать на моей фабрике и более того я даже признал внутри себя что был не прав на ее счет. И почему то, все чаще, мне кажется, что у девочки очень горький опыт в жизни, раз она так хорошо держится, – кондитер закончил свой рассказ, а мистер Вонка старший тяжело вздохнул и произнес: – Знаешь сынок, эта игра еще сыграет с тобой злую шутку, потом ты поймешь, о чем я, – так все это время мистер Вонка нарочно делал мне пакости? Насчет чердака, я и так догадывалась что нарочно, но вот все остальное расписание, которое он назначил мне в самый первый день, а его вечное внезапное появление сзади из-за которого все шло наперекосяк. Все это не просто так. Он преследовал каждый мой шаг, будто выискивая за что меня можно вышвырнуть из его владений. Но у него не получалось и с каждым днем он злился, а теперь что? Кондитер все еще хочет вышвырнуть меня? Или ждет, пока я оплошаю? Ну, уж нет, после такого, я точно доработаю до конца! – Так, а что сейчас Вилли? Ты просто используешь ее как средство против Алисы и все? – мистер Вонка заметно напрягся, а мое сердце вновь забилось в бешеном ритме. – Ну…получается, что так, – ноги в миг подкосились, и я уцепилась за перила лестницы. Пить уже совсем не хотелось, я даже забыла, зачем спустилась сюда. Внутри все сжималось от обиды. Почему все в этом мире пытаются меня использовать? Чем я хуже других? Вечно проверяют на прочность и с каждым разом усложняют правила и ставят новые препятствия. Я больше ничего не хочу… Скорее бы доработать срок и получить заслуженные деньги. В фабрике я не останусь это точно. Медленно поднялась по лестнице в свою комнату, чтобы не быть услышанной и прикрыла за собой дверь. В темноте улеглась обратно на кровать и закуталась в одеяло. Летняя веранда была открыта и пропускала ночной морской воздух. Теперь я понимала, почему мистер Вонка так ведет себя. Он обязан по договору заботиться о моей безопасности, но так больно было осознавать, что тебя просто используют. А что ты хотела Лина? Быть чем-то важным для кондитера? А ведь и правда, чего я собственно хотела от мужчины, почему так расстроилась после его откровения с отцом. Неужели… Додумать я не успела, как дверь в комнату скрипнула, и, по всей видимости, зашел мистер Вонка. Когда он проходил мимо кровати то почему то, его шаги заглохли, а я притворилась спящей. Главное, чтобы он не подумал, что я, как маленький ребенок, пытаюсь казаться спящей. Однако кондитер ничего не заметил и улегся опять на пол, куда и ложился спать с самого начала. Я слышала, как долго он ворочался и не мог уснуть. Что так беспокоило мистера Вонку? Возможно, он не может заснуть на полу? Спросить у мужчины я не решилась. Почему-то мне стало жаль, что я согнала его на пол ради своих же принципов, но я благодарна ему, что он согласился. Не знаю, почему, но я тоже долго не могла уснуть. Сначала вертелась с бока на бок, когда поняла, что мистер Вонка давно уснул. Затем битый час пялилась на злосчастный циферблат часов и считала секунды. Зачем спрашивается? Что я хотела там увидеть? Незаметно для себя я провалилась в сон… – Мама! – маленькая девчушка с волосами спелой пшеницы бегала по берегу моря, радостно улыбаясь солнцу. – Мама! Смотри там ракушки! – девочка потянула меня за руку, куда-то вперед показывая огромные ракушки, которые расположились на самой суше. – Да, это улитки сидят в своих домиках! – ответила я девочке с улыбкой. Эта маленькая малышка смотрела на все с интересом и взяла одну ракушку в руки. – Мам, а можно я пойду, покажу папе? – девочка взглянула на меня своим темно-фиалковым взглядом… От страха я подскочила с кровати. Что это было? Опять очередной глупый сон? Честно сказать они начинают меня пугать. Я обратила внимание, что мое сердце билось как бешеное, а по лицу стекали капли пота. Боже, пора пить успокоительное на ночь, иначе у меня скоро сердце точно разорвется. Прокручивая в голове слова про сердце, неожиданно вспомнила про свою бабушку. Ей пару дней назад сделали операцию. Она успешно ее перенесла только вот из наркоза не выходила уже вторые сутки, я порядком начинала нервничать. На днях я просила мистера Сильва позвонить мне, если бабушка выйдет из наркоза. Но мой мобильник, который кондитер вернул мне только на эти выходные упорно молчал. И это не прибавляло радости. Лечащий врач моей бабушки сказал, что есть риск того, что она может впасть в кому. Операция была не из легких, и переносить ее моей бабушке было очень тяжело. Несмотря ни на что, я пыталась гнать эти мысли прочь от себя, думая о том, что все будет хорошо. На веранде виднелся просто восхитительный восход солнца. Лучи небесного светила только-только старались прорезаться, будто птенцы вылупляются из яиц. Оно нежно желтоватого цвета, зато море благодаря лучам окрашивалась в ярко-оранжевый цвет, выглядело это так будто это дорога к самому солнцу. Я совершенно не смогла удержаться и вышла посмотреть на это чудо с веранды. Глубоким вздохом заполнила легкие первым утренним воздухом, слышалось пение птиц, такое тихое-тихое, видимо они не хотели будить ранний лес своим звонким пением. В голову вернулись мысли о сне. Что это за девочка с глазами как у мистера Вонки… Взгляд метнулся в сторону спящего кондитера. Вот что удивительно: если я ложусь спать, а потом просыпаюсь как пугало огородное, то кондитер оставался непринужденным, а волосы все также оставались идеально уложенными. И что у него за секрет в их укладке я понять не могу? Мои мысли прервало ржание лошади неподалеку. Погодите-ка лошади? Где здесь лошади? Я осмотрела вокруг в поисках этого прекрасного животного, но ничего не увидела поблизости. Ржание раздалось снова, и на этот раз я была уверена, что он доносился из небольшого домика похожего на сарай. У нас, что здесь есть лошади? Если да, то это просто очень здорово! Быстро метнулась в ванную, скидывая с себя пижаму. Благо я взяла шорты с майкой на всякий случай. И какой же интерес распирал меня. Я аккуратно прошла мимо спящего кондитера, чтобы не шуметь, ведь время было еще раннее, и я думаю, он будет не в восторге, если проснется в пол пятого утра. Пройти бесшумно мне все-таки удалось, и я уже на всех парах мчалась к этому сарайчику. Нога уже вовсе не болела, но бинты я снимать не стала от греха подальше. На улице в такую рань было относительно свежо, а море было таким спокойным, будто тоже еще спит. Я подошла к небольшому сарайчику по соседству и открыла дверь. В этом ангаре действительно было три стойла, в каждом из которых, стояли лошади. Почему мистер Вонка умолчал о наличии лошадей здесь? Может быть, сам не знал об этом? А это вообще его дом? Или просто он снял его за деньги? Я со скрипом прикрыла за собой дверь. Господи, лошади это моя слабость. Когда мой отец был еще жив, я занималась конным спортом несколько лет, а после его смерти пришлось уйти, но эти прекрасные животные до сих пор живут в моем сердце. Сбоку в ангаре висела всякая разная конная амуниция. Различные седла всяких цветов, к ним же в комплектах висели вальтрапы с рюшками, украшениями и надписями. Так же имелись и повседневные вальтрапы. Выше на крючках размещались под каждое седло несколько разновидностей уздечек, налобников и хлыстов. Нет, методику хлыстов с лошадьми я не одобряю, считаю, что с животными нужно договориться по душам, а не насильно заставлять ее делать что-то. Но чье же это все? Кто держит здесь лошадей? Я подошла и посмотрела на каждую лошадь. В самом первой стойле стояла белая кобыла не высокая и, по всей видимости, молодая. Посередине стоял вороной конь. Высокий статный с грозным взглядом и длинной густой гривой взирал на меня и немного фыркал, а вот в третьем стойле был гнедой конь с белым пятном на носу. Этот был еще совсем малышом. Я всех погладила за ушком, и мой выбор пал на вороного коня, очень уж он был грозным, и хотелось попробовать его оседлать. – Ну что малыш, прокатимся? – я улыбнулась коню, на что он как-то возмутительно фыркнул. Ну что ж посмотрим. Чистить коня не пришлось, он был на удивление чистым. Взяла в руки вальтрап и постелила сверху, конь дернулся от моих движений. – Тихо, тихо мальчик, – успокаивающе провела рукой по длинной мощной шее. Когда синий вальтрап был уже сверху, я подумала, что к черту седло нужно размять ноги. Вальтрап я закрепила подпругой, чтобы не спал и дальше, принялась надевать уздечку. Красавец долго противился моим действиям, но после каждого своего движения я успокаивающе гладила, его по шее, будто извиняясь. Наконец, дело было сделано, и я вывела коня на улицу. Он как-то немного задергался и даже пытался вырваться у меня из рук, но не успел. Я резво запрыгнула ему на спину, а он, почуяв это, рванул галопом вдоль берега моря. Ветер свистел в ушах, и это чувство свободы на мгновение поселилось в моем теле, а на лице застыла счастливая улыбка. Только с лошадьми я могла почувствовать свободу и физически и душевно, все невзгоды сразу вылетали из головы… Мы летели очень долго. Похоже, этого малыша давно не выводили на прогулки, раз он сорвался с места сразу на галоп. Через какое-то время вороной красавец начал сбавлять скорость и мы уже плавно перешли на рысь, а я и не стала возражать. Назад к дому мы приехали ближе к восьми часам, и уже подходя к нему ближе, я заметила стоящего кондитера на веранде. Его брови взлетели вверх, а сам он впал в какой-то ступор. – Мисс Бекас, как вам это удалось? – он с удивлением взирал на меня слезающую с коня, а я не понимала что происходит. – Что именно, мистер Вонка? – я уже спрыгнула вниз и потрепала коня за ухом. – Люцифер никого не подпускает к себе кроме меня, поэтому я и спрашиваю, как? – он опять выжидающе взглянул на меня. – Так этого красавца зовут Люцик! Какой хороший, умный Люцик! – конь довольно фыркнул и потерся носом об мою щеку. – И давно мисс Бекас, вы увлекаетесь верховой ездой? – спросил кондитер, а в этом время неугомонный Люцик лизнул его щеку, узнавая своего хозяина. – Я занималась профессионально несколько лет, и жила рядом с конным клубом в другом городе, а потом…потом мне пришлось уехать. – в подробности я вдаваться не стала. Ведь уехать пришлось как раз таки из-за своей матери. Но мистер Вонка и не стал мучить вопросами. – Так значит это ваши лошади? – спросила я у кондитера. – Да, и этот непосредственно мой конь, он никого не подпускает к себе и каждый раз, когда кто-то пытается сесть верхом, мигом слетал на землю. Даже мой отец, – значит, этот мальчик оказывается строптивый, вот почему он показался мне грозным. Так почему же меня он тогда стерпел? – Ну что ж мисс Бекас, в таком случае я не прочь посоревноваться с вами, – после этих слов кондитер ушел в стойло, и вышел минут через десять, ведя под уздцы ослепительно белую лошадку. Ну что ж мистер Вонка готовьтесь проигрывать. Мы с Люциком переглянусь и когда я залезла верхом он, как и в первый раз сорвался на галоп. Естественно кондитер поначалу отставал, но когда сориентировался, то висел у нас с Люциком на хвосте. Наша верховая прогулка длилась практически до вечера. Мы соревновались кто быстрее, и лошадей это только забавляло и пробуждало в них азарт. Когда лошади уже порядком подустали, мы вернулись назад домой. Это было странно кататься здесь с кондитером на лошадях, и враждовать одновременно. Ведь для себя я сделала вывод, что когда мы вернемся назад, я попытаюсь максимально отдалиться от кондитера, дабы избежать беды на свое сердце… От этих мыслей все настроение разом улетучилось. А когда мы приехали и поставили лошадей в стойло налив полные денники воды, заметили, что семья Баккетов куда-то собирается. – Вилли, Фелина! Давайте быстрее, мы собираемся ехать в город на праздник! – точно, мы же перенесли вчерашнюю поездку на сегодня. По приходу в комнату, я начала свои сборы. Долго думала, какое же платье надеть белое или черное, в итоге выбрала черное, в цвет Люцику и улыбнулась, вспомнив коня. Но это платье было достаточно откровенным в отличии от невинного белого, ну да ладно. Волосы я просто красиво уложила огненной шевелюрой, а в нанесении макияжа не забыла про красную помаду. – Мисс Бекас я подумал... – кондитер открыл дверь и собрался уже что-то сказать, как резко замер и оборвался на полуслове. – Что вы подумали мистер Вонка? – кондитер часто заморгал и мотнул головой. – Да собственно уже ничего, – и отправился собираться с каким-то рассеянным видом. И что с ним такое твориться? Когда кондитер собрался, то я поняла что выглядит он не хуже меня. Черные зауженные брюки подчеркивали стройность мужчины, а черная рубашка с длинным рукавом села как влитая. На голову вместо неизменного цилиндра он опять достал шляпу наподобие той самой бежевой только уже грязно серого цвета. И сколько у него их?Двадцать пять штук что ли? Через некоторое время мы спустились вниз и увидели что все уже в сборе. Даже Алиса стояла в коротком красном платье и на высоченных каблуках, но по их высоте я ей не уступала, мои черные туфли были наравне с ее красными. Выглядела она просто ужасно: красные опухшие глаза и огромные синяки под глазами. Создавалось ощущение, что мисс Одли просто рыдала на протяжении всей ночи. Хотя кто знает, может, оно так и было. Но девушку мне было вовсе не жаль. Я считаю, что она это заслужила. Но девушка так не считала. Когда мы спустились, она с видом павлина направилась на улицу. Все вышли из дома. Все весело обсуждали предстоящую поездку, а мисс Одли все время молчала и думала о своем. Ох, и не хорошее это затишье перед бурей. К нашему дому подъехала черная тонированная машина. Да это нельзя было назвать машиной, это был какой-то танк. А вот по приезду в маленький городок я заметила, что здесь действительно был праздник. На улицах звучала громкая веселая музыка, и был слышен голос ведущего со сцены. Городок был маленький портовый, но какой удивительной красоты. Маленькие уютные скверы и улочки подсвечивались ночными фонарями. Красивые небольшие дома создавали ощущение какой-то сказки. Людей на улице в связи с праздником было очень много, кто-то толпился у сцены, а кто-то как мы просто гулял по улице. Мы с мистером Вонкой шли под руку и молчали. Но тишина не была наполнена покоем, совсем наоборот она была какая-то напряженная. Я обернулась и заметила, что семьи Баккетов вместе с Алисой там не было. – Мистер Вонка, кажется, мы потерялись с вами, – дернула за рукав кондитер, оповещая об этом. – Ничего страшного город маленький далеко не уйдем, – спокойно произнес кондитер, и мы двинулись дальше. Проходя возле сцены, я увидела женщину. И кого она мне только напоминала? Женщина шла под руку с мужчиной. Стройная, с забранными наверх волосами в красивую прическу и в темно-синем платье. До боли знакомая фигура и волосы цвета пшеницы… Неожиданно пара начала поворачиваться боком и я с ужасом осознала…мама. Это моя мама здесь. Теперь я вижу, как она живет. Ни сколько не переживает за свою сбежавшую дочь, а просто развлекается со своим новым мужчиной. Я резко развернулась и взяв кондитера за руку потащила его к сцене чтобы слиться с толпой. Он вовсе не ожидал таких действий. Я не хотела, чтобы она меня видела, никогда… – Мисс Бекас, что происходит? – кондитер строгим голосом произнес почти у самого уха. – А сейчас у нас будет конкурс под название «Глаза в глаза»! В этом конкурсе должны участвовать влюбленные, при этом они будут стоять друг напротив друга и не отрывая взгляда говорить что им нравится друг в друге. Это может быть что угодно внешность, черты характера не имеет значения. Главное чтобы влюбленные поняли, что они действительно любят друг друга! Итак, кто хочет поучаствовать? Не стесняйтесь! – ведущий оглядел публику, а его взгляд упал на меня. – Вот вы девушка с прекрасным цветом волос, выходите вместе со своим мужчиной проверьте свои чувства! Давайте мы ждем вас! – ведущий улыбнулся, приглашая меня на сцену. О Боже только не это! Мы с мистером Вонкой вышли на сцену и встали друг напротив друга. Глаза в глаза… Но я не могу смотреть в его глаза. Я начала прятать от глаз кондитера свои, взволнованно озираясь по сторонам, а глаза всей публики устремились на нас. И даже моя мать вмиг остановилась, смотря на сцену. И что же говорить? Господи как стыдно-то! Я вернулась назад к темно-фиалковому взгляду мистера Вонки и увидела, что там у него веселятся черти. Его забавляла эта ситуация. А я чувствовала, как краснею с каждой секундой. – Итак, у вас есть три минуты, и за это время, вы по очереди будете говорить! Поехали! Не забывайте глаза в глаза! Это очень важно! – голос ведущего затих, а для меня время будто остановилось…