***
— У Каррда очень любопытные гости, — прорычал высокий трандошанин, который руководил погрузкой рилла, глядя на палатку командира. — Сдается мне — я где-то видел одного из человеческих самцов, возможно, на панелях «Разыскивается». — Ну, давай глянем, кто залетел к нам на огонек, — стоящий рядом дурос набрал запрос на планшете, что держал в руке. — Глянь-ка, — экзот повернул монитор гаджета к товарищу: — Да тут полный флеш-рояль! Все прошедшие мимо люди в имперском розыске! — Собери-ка ребят, — велел ящер и вытащил бластер из кобуры. — Если их так хочет Империя — эти человеки должны быть опасны. Не будем рисковать понапрасну. Дурос кивнул, направившись к суетящимся грузчикам и присматривающим за ними охранникам.***
Джеминайя еще раз заглянул контрабандисту в глаза и слегка сощурился, будто прислушиваясь к чему-то. Тейлон приподнял бровь в немом вопросе; Джем развернулся к Хану и Мон, но смотрел не на них, а на небольшой треугольник света, который обозначал выход из палатки. — Мы слишком задержались, — быстрее, чем говорил обычно, произнес клон. — Надо лететь. Координаты? — с этими словами Джеминайя обернулся к Каррду. — У меня больше нет времени на споры с тобой. Координаты! Тейлон попытался возразить, но некая сила заставила его произнести местоположение искомой планеты. — Запомнил? — глянул Джем на Соло. — Да. Почему мы заторопились? — Что-то изменилось в лагере, — ответил Джеминайя, доставая бластер. — Вероятно, нас решили не выпускать с поверхности. — Послушай, — окликнул клона Каррд, — не устраивай в моем временном доме бойню. Мало ли что тебе почудилось… Треугольник света пропал, когда внутрь стали входить подчиненные «Когтя». — Командир, — прорычал трандошанин, — этих человеков разыскивает Империя. Думаю, мы можем сдать хотя бы двоих. Собрата-контрабандиста можно отпустить, но самка и этот самец — политические преступники. Империя отвалит прилично бабла за обоих. Джеминайя потянулся за ножом, а Соло — за бластером. Мон медленно отошла за спины мужчин. — Ты спятил, Граб?! — зарычал Каррд. — Какого хрена ты вламываешься ко мне во время разговора?! — Коготь, эти люди — ходячие мешки с кредитами! Когда еще нам выпадет такая удача? — давил трандошанин. — Или ты стал помогать политическим преступникам? Этого не оценят в команде! — экзот поднял бластер и навел на Джеминайю. — Повяжем их и обменяем на деньги. Бластер был Джему не страшен, но он краем глаза заметил, что оба оглушенных ворнскра стали приходить в себя. Если ему придется отстреливаться от бандитов и отбиваться от зверей одновременно — его шансы на победу резко упадут, даже при наличии в маленьком отряде еще одного вооруженного мужчины. Мон же за бойца Джем даже не считал. — Угомони своих прихвостней, — угрожающе тихо произнес Джеминайя, мягко сжимая рукоятку ножа, — или я покрошу их, как капусту. — Тебе не кажется, что нас несколько больше? — со сквозящим злорадством поинтересовался стоящий рядом с трандошанином дурос. — Ты не в том положении, чтобы угрожать нам… Точный выстрел оборвал фразу экзота, и он повалился на землю. Джем увидел — ворнскры пришли в себя и поднимались на лапы. Времени на размышления не осталось. — Мон — вниз! Соло — огонь! — рявкнул Джеминайя, открывая пальбу по сгрудившимся бандитам. Те стали отвечать, но разряды их оружия гасли в силовом щите клона. Сенатор лежала на земле, прикрывая руками голову, и стрельбу вели поверх нее; под обстрелом оказался только Хан, но и он не растерялся и спешно укрылся за креслом Каррда, вместе с ним же. — Отставить огонь, придурки! — орал из-за укрытия Тейлон. — Не видите — у него щит! — но его никто не слышал. И тут случилось предсказуемое, но крайне неприятное для Джеминайи событие: оба ворнскра с громким рыком напали на него сбоку и сбили с ног. Клон полетел на землю и попытался избавиться от зверей. Ему удалось вогнать нож одному в глаз, прикрываясь от второго рукой с бластером. Натиск с воем отскочил от Джема, но Штурм продолжал полосовать прикрытую только майкой грудь мужчины, оставляя все больше глубоких рваных ран. Джеминайя скрипнул зубами и дважды вонзил скользкий от крови нож в шею ворнскра. Тот залил его горячей кровью из пробитых артерий, судорожно вздрогнул и завалился на бок. Джем вскочил на ноги, выстрелил по второму ворнскру, не давая ему вновь напасть, и повернулся было к оставшимся нападавшим… И тут ему в голову кинули что-то увесистое. Предмет прошел сквозь силовой барьер, сильно ударив клона в висок и лишая его сознания. Джем как подкошенный рухнул на землю и замер.***
Траун в белой больничной одежде сидел на койке и ждал результатов тестов. К нему была подключена масса оборудования, но лежать чисс не захотел. Собранное фактически заново сердце ровно стучало в груди, отдаваясь пульсацией в ушах. Ему уже сообщили, что он — везунчик. Возможность оказаться в момент разрыва сердца непосредственно в больнице рассматривалась врачами, как удивительная удача, но вот чисс имел на этот счет иное мнение. Посетивший Трауна хирург поведал, что лучше бы ему сделать полную пересадку, но нужно время на создание органа. Чисс поинтересовался: почему это надо сделать? На что получил ответ: был один раз — будет и второй, а подвергать сердце любым нагрузкам сейчас или в ближайшем будущем значило ожидать повтора очень и очень скоро. Уточнив, что именно является «нагрузками», получил ответ «все, вплоть до душевных или любовных терзаний». Фактически, Нуруодо признавался медиками инвалидом, с рекомендацией покинуть службу до лучших времен. Чисса поставили в очередь на плановую замену через три месяца и посоветовали куда-нибудь на это время улететь и отдохнуть. Что-то из аппаратуры пискнуло, видимо, говоря о завершении работы, и через пару минут в палату вошел знакомый Трауну хирург. — Как самочувствие? — поинтересовался он у чисса, на что получил положительный ответ и стал проверять показания приборов, что-то отмечая на своем планшете. — Хорошо. Вы быстро идете на поправку: через несколько дней я смогу вас отпустить. Куда направитесь? — На Мандалор, — уверенно произнес Траун. — У меня там дела. — Никакого Мандалора! — замахал руками врач. — Вы вообще слушали меня в прошлый раз? Для вас смертельно опасно нагружать сердце! — Я слышал вас и сделал надлежащие выводы, — ровно ответил чисс. — И это осознанный выбор. Еще я хочу навестить Николаса Белласа и узнать — не нужно ли ему чего-нибудь. Я все для него сделаю. — Боюсь, — покачал головой врач, отсоединяя оборудование, — вы уже ничем не можете помочь вашему бывшему агенту. Его разум сейчас находится на уровне второго года жизни, но пока деградация прекратилась, мы не знаем как надолго. Ситуация с полковником Белласом очень нестандартная, а область мозга, где находится личность, еще неизвестна. Честно говоря, я вообще не могу представить механизм, по какому принципу формируется и зреет личность; как она вообще появляется и, судя по полковнику, может пропасть. Вы не можете сказать — что могло привести к подобному? — Вероятнее всего, — начал чисс, — с Николасом что-то сделали на Камино. Он летал туда для поиска некой информации по моей просьбе. Видимо, Ник нашел то, что каминоанцы хотят сохранить в тайне. Туда же потом летал и я сам, но каминоанцы либо очень хорошо замели следы, либо я просто не понял — куда смотреть. — Ясно, — грустно вздохнул медик. — Вы не можете помочь. — Нет. Но я очень хочу вернуться на Камино и выбить всю правду из этих длинношеих экзотов, возможно, даже ногами. Мне нужен дознаватель, — Траун зло сощурился. — Я заставлю их все рассказать и вернуть Николаса в норму. — Боюсь, вы ничего не сможете сделать, — покачал головой врач. — По медицинским показателям мы списываем вас с настоящей службы и комиссуем. По крайней мере до операции по замене. Но вы можете подать рапорт и вас отправят в отставку. — Мне тридцать шесть, — медленно и зло произнес Митт’рау’нуруодо, глядя на медика, — я не собираюсь бросать службу лишь потому, что мне разок стало плохо. — Вам не просто «стало плохо», — возразил врач. — Вы чуть не отправились к праотцам! Это не шутки, Траун! Вы слышите меня?! Чисс уже было решил рыкнуть на медика, но тут в дверь палаты тихо постучали. — Войдите! — все еще на повышенных тонах ответил врач. Дверь тихо отъехала в сторону и на пороге возник тот, о ком чисс за произошедшими перипетиями успел совсем позабыть. В палату вошел, слегка подволакивая правую ногу, ногри Рукх. Он медленно прошел до койки и тяжело опустился на колени, ткнувшись лбом в пол. — Повелитель, простите меня за столь долгое отсутствие, — тихо произнес ногри. — Я вновь готов служить вам. — Рукх… Экзот поднял голову и посмотрел на чисса; Траун вдруг вспомнил как на Хоногре Лея сказала, что они очень похожи. Вот и сейчас телохранитель и повелитель являли собой чуть ли не тени самих себя: бледный, осунувшийся Траун и исхудавший, изможденный болезнью Рукх.***
Лорд Вейдер стоял в приемной зале перед Императором, преклонив колено и склонив голову. Гнетущее молчание висело между ними уже несколько минут, но Палпатин еще не был готов его нарушить. Изначально Темный Лорд просил Императора дать ему возможность обыскать изведанный космос с целью найти сбежавшую принцессу, но вопрос Владыки: «Зачем ему сдалась альдераанская наследница?» — поставил ученика в тупик. Поняв, что молчанием он ничего не добьется, Вейдер последовательно, стараясь скрывать бушующие в нем эмоции, рассказал учителю о Лее все, глубоко внутри утаивая даже мысли о сыне. Ничего особо нового Палпатин не услышал, но вполне убедительно выказывал свое удивление, выражая его через «потрясенное» молчание. — Встань, мой ученик, — наконец произнес ситх. — Я разрешаю тебе задействовать любые силы в поиске Леи. Вейдер поднялся и выпрямился во весь свой немалый рост, желая поблагодарить повелителя. — Но, — продолжил Палпатин и Лорд слегка напрягся, — когда ты ее найдешь — приведешь Лею ко мне и, стоя бок о бок рядом с тобой, она поклянется в верности Империи и мне лично. Отречется от престола Альдераана в пользу Винтер Ретрак и поступит в Инквизиторий под именем Восьмой сестры. Потом я решу ее дальнейшую судьбу. — А как же Траун? Я считал, что этот союз — решенное дело, — удивленно прохрипел Вейдер. — Судьба чисса более не должна тебя волновать, — ровно ответил Палпатин. — Можешь быть свободен. Темный Лорд склонил голову, резко развернулся и вышел из залы. Дверь захлопнулась за ним, а Император откинулся на спинку трона и потер подбородок. Откровение Вейдера немного смешало его планы: пришлось реагировать на слова ученика так, будто он ошеломлен услышанным. Что, конечно, было не так. Вейдера необходимо было обмануть относительно будущей судьбы Леи: отречение никак не повлияло бы на ее статус, оставляя девушку принцессой Органой. В Инквизиторий Палпатин собирался послать совсем другую девушку под именем «Восьмая сестра»; саму же Лею он планировал отослать на Хоногр. Император был уверен: Вейдер захочет общаться с дочерью, а после ее обучения может решить, что он — Палпатин — не так уж ему и нужен. Требовалось обезопасить себя с этой стороны. Хоногр же требовал внимания со стороны Империи: отрядов ногри стало не хватать, и необходимо было дать этим экзотам возможность размножиться побольше. К тому же она вполне могла там править как наследница их божества, то есть Вейдера, в отсутствие их настоящего повелителя в лице Трауна. «Траун, — подумал про себя Император. — Слишком долго тянется за ним череда неудач. Вот и теперь медики фактически вытащили его с того света. Но не пропадать же талантам чисса. Если он не может воевать — будет обучать войне. Прикажу оборудовать спецакадемию на одном разрушителе. Пусть Траун сам подберет персонал и преподавателей. Дадим дорогу перспективным, а не состоятельным и знатным. Академия на Корусканте уже давно кует довольно среднего качества кадры. И там слишком часто отношения учителей и учеников строятся на фаворитизме. Такого Траун попросту не допустит. Но клянусь Силой: если опять что-то произойдет — я лично снесу его гениальную башку с плеч, несмотря на ее гениальность!»