***
Сделав все дела, которые он себе наметил, Траун выключил терминал и положил руки на стол. Глубоко вздохнул, стараясь унять копошащуюся в груди легкую нервозность, но она особо не успокаивалась. Все, что он сейчас делал — это лишь отсрочивал неизбежное, а именно тот момент, когда Тулак Хорд все-таки решит разобраться: куда и зачем улетел адмирал-инородец? Трауну почему-то казалось, что Палпатин ему не поможет, и, вероятно, пока сам Траун вне флота, прикажет разнести Седьмой в клочья, а потом спишет на несуществующую битву с повстанцами и закопает это дело глубоко в архивах. Это было вполне в духе Императора-ситха. Вейдер тоже был недоступен, и чиссу приходилось полагаться только на самого себя. Растерев ладонями лицо, Траун встал и прошелся по пустому кабинету. Ему казалось: что бы он ни предпринял — это только усугубит и без того плохое положение дел. Траун даже пожалел, что прилетел на Корускант. Бросился за помощью, словно мальчишка, которого обидели сверстники. Глупо и порывисто. Хотя была в этой поездке и положительная сторона: Палпатин разрешил Трауну ознакомиться с теми крохами информации про личность Тулака Хорда, которые хранились в Империи, и с его довольно скудным жизнеописанием. Ничего особо «примечательного» чисс не обнаружил: жил, учился, воевал, был редкой тварью и погиб от рук ученика. Историки прошлого описывали Тулака как прекрасного фехтовальщика и отличного военачальника. По сути — как уяснил Траун — он был Хорду не особо нужен: воевать Тулак умел и сам. Как только он ознакомится с современными технологиями — то вполне обойдется без помощи со стороны. И вот тогда может начаться война, которая поставит Империю в крайне неудобное положение, при котором воевать придется не только с Сопротивлением, но и с собственными силами, которые склонит на свою сторону Хорд. А он рано или поздно сделает это угрозами или посулами. Изучив всю информацию досконально, чисс понял, что совершенно не понимает этого человека, хотя его помыслы и желания были предельно ясны. Власть и еще раз власть, подтвержденная силой и могуществом. Погруженный в собственные думы, Траун прошел в закрытый отсек, где жил. Дверь послушно отъехала в сторону, открывая спальню. Чисс шагнул внутрь. — Свет, — произнес он, и стандартную обстановку осветили вспыхнувшие на потолке панели, которые ранее были отключены. Видимо, техники посчитали это тоже неисправностью и подключили освещение полностью. Также внутри была стандартная температура, равная двадцати градусам. Обычно там было холодно. Это Траун отмечал просто уголком сознания, не заостряя на этом внимания. Гранд-адмирал сел на постель, расстегнул пояс и стащил китель; откинулся на кровать и зажмурился. «Ну что? Что можно сделать с Лордом ситхов? — спросил он самого себя. — Да так, чтобы он не заподозрил беды и не развеял по космосу тысячи людей? Искать ему способного ученика и ждать лет этак сто, пока тот дорастет до учителя и зарежет того со спины? Смешно, да и где такого искать? Выманить с флота и просто разнести челнок? Вряд ли он на это пойдет без кого-то вроде меня или Пеллеона на борту. Безусловно, это меньшее зло, но суицидальная миссия возможна только в самом крайнем случае. Что же делать?!» Траун закрыл лицо ладонями, осознавая свою полную беспомощность. Отвратительное состояние, которое он стал испытывать слишком часто за последнее время. Тишина корабля давила, а яркий свет раздражал. Мысли ворочались, словно груда камней, но не то что гениальных — простых идей не приходило на ум. Зато вспомнилась поговорка, что ходила на родине: «хочешь изменить мир — поспи и все пройдет». Сбросив сапоги и скомандовал выключить свет, Рау лег на постель как был и довольно быстро провалился в неверный сон. Снился ему Джеминайя, одетый в серую военную форму: он что-то говорил, но слов Траун не слышал, словно между ними находился звуконепроницаемый барьер. Потом Джем кричал, но сам Траун все так же не слышал ничего и лишь наблюдал, как за спиной клона появляется высокая тень с острыми углами черных доспехов. Тулак взмахнул алым световым мечом, и… Траун проснулся от того, что у него над ухом снова орал комлинк. Чертыхаясь на родном языке, чисс сел на кровати, с трудом отходя от странного и очень четкого сна; глянул на монитор комлинка — там обнаружилась капитан Бёрнс, а на пропущенном — Пеллеон. — Я слушаю, капитан Бёрнс, — стараясь, чтобы голос не звучал хрипло, произнес Траун. — Гранд-адмирал, я прибыла уже почти полчаса назад, но не могу до вас дозвониться. Что-то случилось? Я привезла пленников и помощника, как вы просили. — Все в порядке, — Траун прокашлялся, — я сейчас прикажу начальству доков разрешить вам посадку. Добро пожаловать на «Химеру». — Жду разрешения, — ответила женщина и отключилась, а чисс глянул на хронометр: проспал он в общей сложности почти четыре часа. Траун быстро натянул сапоги и китель, встал и застегнул ремень; одернул форму и вышел в кабинет к терминалу. Там он вызвал службу безопасности верфи и распорядился разрешить челноку посадку в ангаре «Химеры». После набрал Гилада. Вызов шел уже довольно долго, и из центра связи сообщили, что на том конце не отвечают. Волосы зашевелились на затылке у Митт’рау’нуруодо. Но тут панель снова ожила, и голограмма Пеллеона возникла перед чиссом. — Гранд-адмирал, — коротко кивнул адмирал. — Ваш приказ принят к выполнению: к верфи направляются первые отряды экипажа. Прибудут в течение двенадцати-тринадцати часов. Переброска остальных займет от двух до трех недель. — Хорошо, адмирал, — ответил Траун как можно более спокойно и ровно. — Держите меня в курсе. Голограмма погасла. «Пойдем встречать гостей, — подумал гранд-адмирал. — Нелепо же я буду выглядеть один перед капитаном и ее адъютантом. Скажу, что решил без суеты ознакомить ее с кораблем и поговорить наедине. Расскажу о ситуацию на флоте, облекая эту информацию в строжайшую тайну. Главное, чтобы она не начала стрелять по Тулаку в виде Джема сразу, как его увидит. Но это уже мелочи. А еще Мон Мотма и парень». Турболифт нёс гранд-адмирала с жилого блока в ангар. Там уже стояла, опустив трап, «Лямбда», а около неё стояли капитан и уже знакомый Трауну лейтенант. Почему-то чисс ожидал увидеть именно его. — Гранд-адмирал, — женщина при его приближении щелкнула каблуками, вытянулась по стойке «смирно» и взяла под козырек. — Капитан Нарита Бёрнс и ее адъютант лейтенант Хелас прибыли по вашему распоряжению. Вы помните лейтенанта? — Помню, капитан. Вольно. Пройдемте на мостик, — Траун, как ему показалось, слишком устало повел рукой, приглашая следовать за ним. — Я обрисую вам сложившуюся ситуацию и объясню, почему выбрал вас, а не знакомого мне офицера с Седьмого флота. Вы наверняка задавались этим вопросом. — Мы привезли пленников в капсулах жизнеобеспечения. Сейчас их выгрузят, и мы сможем выдвинуться, — ровно ответила Нарита, пропустив мимо ушей последнюю фразу чисса. — Мне казалось, вы хотели убедиться в том, что это именно они. Траун ничем не выдал удивления на лице, но внутри насторожился. Капитану было или абсолютно все равно на его мотивы, или она просто не обладала возможностью видеть дальше собственного носа. Это… печалило. Чисс кивнул, соглашаясь со словами женщины, и развернулся к челноку, заложив руки за спину. Митт’рау’нуруодо прекрасно видел, что молодой лейтенант украдкой поглядывает на него, а вот капитан смотрела строго вперед, ничем не проявляя любопытства. Медики сопровождения выкатили капсулы из челнока и поставили их рядом. Траун шагнул вперед и заглянул в первую. Мон он узнал сразу. Она была слишком знаменита, чтобы не знать ее в лицо. Даже ему, так далекому от политики. Чисс вгляделся в бледное лицо женщины, положив руку на прозрачный пластиковый колпак. И тут Трауна накрыло воспоминаниями о той повстанческой базе, где его оперировали медики Сопротивления. И делали это по приказу Джеминайи. Без распоряжения Джема никто не собирался ему помогать, даже обезболивающее отказывались колоть, чтобы «сохранить нужный препарат для тех, кто в нем действительно нуждался». Мона оказалась в том же положении, что и он сам. Повстанка на территории Империи, в полной власти своего врага. Хрупкая, израненная женщина, абсолютно беспомощная и беззащитная, в острых когтях имперского гранд-адмирала. «Я не позволю издеваться над ней, — решил про себя Траун, стиснув зубы и всеми силами стараясь сохранить бесстрастное выражение на лице. — Ей будет оказана любая медицинская и психологическая помощь, какую только может дать Империя. Не в уплату долга Джеминайе, а потому что я не зверь. Сейчас она не повстанка, она — измученная женщина. Человек, нуждающийся в помощи». — Гранд-адмирал? — окликнул его будто издалека женский голос. — С вами все в порядке? Мне кажется, вы побледнели. — Очень горестно видеть столь сильную личность в подобном положении, — ответил чисс, не оборачиваясь. — Как только прибудут медики с флота — распорядитесь немедленно приступить к необходимым действиям для восстановления здоровья сенатора Мотмы. — Траун обернулся к стоящим и приготовился было оборвать возражения, но их не последовало. — Будет исполнено, гранд-адмирал, — ровно ответила Бёрнс. — Что-нибудь еще? Это удивило еще больше. Но и в этот раз чисс промолчал. Он перешел к капсуле Люка Скайуокера, родного брата Леи и сына Дарта Вейдера. Мальчик был похож на Анакина, но если бы Траун не знал об их родстве, то и сравнивать бы не стал. Парень выглядел лучше: молодой организм мог вообще восстать «из пепла», а при должной помощи — в кратчайшие сроки. — Честно говоря, я впервые вижу этого юношу, — произнес чисс, вновь оборачиваясь к капитану и лейтенанту. — Но считаю, что его тоже надо поставить на ноги, чтобы он присоединился к Мотме и понёс заслуженное наказание за свои деяния. — Траун подошел к Нарите: — Теперь, когда пленники проверены, мы можем подняться на мостик. Там тихо и пусто, но сейчас это удобное место для разговора. Лейтенант Хелас, проследите, чтобы капсулы были подключены к системам корабля, и тоже поднимайтесь на мостик. Пока доступ тут свободный, цилиндры допуска вам не понадобятся. Хелас не шевельнулся. — Это приказ, лейтенант, — ровно произнес Траун. — Выполнять. — Слушаюсь, — Хелас неохотно взял под козырек, но все же послушался и отошел к медикам и капсулам. — Пройдемте, капитан, — чисс развернулся к турболифту. — Нам надо поговорить с глазу на глаз. Бёрнс не моргнула глазом и последовала за гранд-адмиралом. «Воистину, странная парочка, — думал Митт’рау’нуруодо, шагая к лифту. — Одна бровью не ведет даже при странном приказе, второй же артачится на простом. Они явно друг другу кем-то приходятся. И вообще: Хелас имя или фамилия?»***
Миркр оказался там, где указал Траун. Немного восточнее Вейленда, сразу в соседней системе. Это была единственная пригодная для жизни планета, так что ошибки быть не могло, хотя на имперских картах она обозначалась лишь цифровым кодом. Ногри обнаружили на поверхности несколько мелких поселений и городов, но в целом планета являла собой девственный лес. Площадку для посадки решили искать в отдаленных местностях, чтобы не контактировать с местными, но это оказалось задачей непростой. Лишь через несколько часов Рукх и Хабарух заметили большую поломанную тарелку дальней связи, а недалеко от той — ровную площадку, на которой мог уместиться челнок. Оба экзота проверили оружие, маскировку и спустились по откинутому трапу, ступив на посадочную площадку. — Здесь странный воздух, — повел ноздрями Хаба. — Угу, любой воздух покажется странным после дыхательной смеси корабля, — возразил Рукх, но тоже принюхался. — Хотя ты прав. Давай найдем этих ящериц и свалим. Не нравится мне тут.