Сердце Плетения

      Слова напарника о том, что мы должны остаться и дать показания, меня не слишком смутили. После разговора с льеном следователем я была твёрдо уверена в том, что опасность позади. Меня не узнали. И если я ничем не выдам себя, всё пройдёт гладко.       Прибывшие на вызов стражи порядка не выглядели такими суровыми и проницательными как Аншьесс. Невысокий мужчина с выразительными светло-карими глазами, который представился следователем, определённо располагал к себе куда больше его мрачного коллеги. Тем не менее, он действовал весьма оперативно, бойко раздавая указания и строго контролируя процесс исследования.       Пока специалисты осматривали место преступления и собирали улики, мы с Йоном сидели в сторонке и ждали своей очереди.       — Тебе жаль её, Айрин? — участливо поинтересовался диф, поймав меня на брошенном в сторону марры взгляде.       — Я злюсь.       Жалость привела марру сюда, и сделала преступницей. Её жалость и безволие доктора. Он должен был понимать, на что идёт. Что его толкало на это — страх боли или нежелание выглядеть слабым? А быть может, преданность профессии? Нет, вряд ли он благородными порывами руководствовался. Иначе не стал бы обрекать подчинённую.       Наверняка, это происходило уже не в первый раз. Просто однажды всему наступает свой предел. Болезнь взяла своё, а сны оказались слишком манящими, сладкими. Как приторный смертный дурман, медленно въедающийся в кожу. Запах тлена.       Кто его осудит? Про него скажут, что льен Ларем был жертвенным и верным своему делу. Его поступок оправдают и закроют глаза на проявленное малодушие. Не обратят внимания на то, что он заставил страдать двух женщин — собственную жену и подчинённую. Одна считала его предателем и изводила себя ревностью, а другая прониклась состраданием, потому что умела делать это как никто иной. Жену ждут траурные одежды, а марру… никто не станет с ней церемониться. Никто не заметит этого смирения, покорности своей судьбе. В глазах на неё смотрящих она будет лишь нежитью.       И я злилась. Сохраняя внешнее спокойствие, я почти ненавидела этого мёртвого мужчину, уснувшего вечным сном.       Мёртвого.       Слово прозвучало в моей голове набатом, пробуждая от оцепенения и срывая покров эмоций переполнявших прежде. Доктор Ларем мёртв. Шэйсу мёртв.       Смотри, у истинных шэйсу даже могил нет…       Безумная надежда подпитываемая здравым скепсисом стремительно расправляла свои огненные крылья.       Я никогда не видела мёртвых шэйсу, но не видела и умирающих. В нашей семье почти не касались этой темы, презренной для величественных воплощённых духов в чьих венах наравне с кровью растекалась чистая сила. Но даже зан, и в воплощении остававшиеся полудухами, оставляли после себя свидетельства своего существования — хрупкие смертные оболочки.       Если кто-то сумел спастись. Кей…       — Чем он болел, ты уже знаешь? — спросил меня Йон, осторожно тронув меня за руку.       — Нет, — только и успела ответить я, когда в поле моего зрения попал тот, кого тут меньше всего ожидалось увидеть.       Валаэр Аншьесс собственной персоной возник, словно из-под земли, представ перед нами мрачным воплощением духа смерти. Нужно заметить, что дух этот выглядел неприлично довольным — тёмно-зелёные глаза сверкали неким предвкушением и азартом. Однако при одном взгляде на такое веселье, хотелось оказаться от него как можно дальше.       — Не рассчитывал увидеть вас так скоро, лиа Грассия, — произнёс он, и уголок тонких губ дёрнулся в сдержанной улыбке. Непонятно: то ли вежливость он так проявил, то ли заготовил новые колкости.       Мне хотелось ответить, что как раз его я надеялась не видеть как можно дольше, но роковым словам не суждено было прозвучать.       — Говоря откровенно, мы тоже. Равно как и найти труп вместо мужа клиентки, — сказал Йон, в единый миг становясь сжатой пружиной спускового механизма. Напарник был готов принять весь огонь на себя лишь бы не позволить следователю хоть как-нибудь меня задеть.       В груди стало тепло от прилива благодарности. Кроме самых родных за меня раньше никто так не заступался.       — Что ж, тогда вы не будете возражать, если мы немного ускоримся? — поинтересовался Валаэр, но в его невинном тоне мне слишком назойливо чудились искушающие нотки. А ещё я уловила момент, когда льен следователь спрятал блеснувшую точно блик на лезвии кинжала улыбку. Причина такого веселья была мне непонятна, но я сразу заподозрила какую-то гадость.       — Не будем, — отозвался Йон. — Нельзя же злоупотреблять вашим вниманием.       — Отлично. Значит, посетите вдову вместе с льеном Росселем, — заключил следователь и обернувшись, позвал: — Льен Россель!       Добродушный шатен откликнулся незамедлительно. Он как раз закончил говорить с одним из экспертов и распорядился, чтобы увели марру.       — Тайра будет недовольна, — пробормотал он под нос, бросая сокрушённый взгляд на труп.       — Королеве разделочной придётся смириться, — беззлобно хмыкнул Валаэр. — Совсем отморозилась на своём леднике… — оборвав реплику, он обратился к коллеге: — Льен Россель, сегодня я дарю вам уникальную возможность быстро и качественно дополнить материалы дела. Льен Чевир будет рад сотрудничеству и познакомит вас с вдовой доктора Ларема.       — Льен Чевир, я ваш должник, — обрадовался следователь, не желавший тратить впустую половину дня.       — Мелочи, — всё ещё не сводя напряжённого взгляда с Аншьесса, откликнулся диф. — Нам по пути, так почему бы и нет?       Радости Росселя не было предела. Шатен едва не подхватил моего напарника, чтобы утащить за собой, но вовремя опомнился и извинился. Йон первым поднялся со своего места и протянул руку мне. Только стоило мне подняться, как я была остановлена Аншьессом, который придержал меня за локоть.       Чувствуя крепкие пальцы, сомкнувшиеся на моей руке, я замерла, поднимая взгляд выше.       — А вы останетесь со мной, лиа Грассия.       Ловушка захлопнулась.       — Льен Аншьесс, — предупреждающим низким голосом, обратился к нему диф.       — Не беспокойтесь за свою напарницу. Она тоже внесёт свой вклад в расследование обстоятельств этого дела, а после я лично доставлю её в контору, — проговорил следователь. Он был совершенно непоколебим, и дифу пришлось отступить. Чевир бросил на меня тревожный взгляд, но я ответила ему коротким кивком.       «Всё будет в порядке», — мысленно сказала я. И хотя Йон и не мог меня слышать, он отправился вместе с льеном Росселем.       Едва Чевир скрылся за дверью, Валаэр разжал свою хватку, будто опомнившись, и отступил в сторону, пропуская меня.       — Поговорим в дороге, лиа Грассия, — пояснил он.       Пути к отступлению были отрезаны, и всё, что мне оставалось — только достоинства и уверенность в своих силах.       В тёмно-синем хеликтре, на котором прибыл льен следователь, было тепло. Сиденье, прогретое солнечными лучами через лобовое стекло приятно расслабляло и я только сейчас осознала, насколько сильно пропиталась смертным холодом того дома.       Пока льен Аншьесс отвлёкся на кого-то из своих коллег, я отогревалась, прикрывая глаза и поглаживая пальцами мягкую обивку. В салоне витал приятный и необычный в своём сочетании запах. Кажется, это был аромат растопленной древесной смолы и свежего снега. Но это не заставляло невольно ёжиться от несуществующего мороза, а даже напротив, навевало хорошие воспоминания. Похожий запах наполнял нашу гостиную зимой. За окнами могли бушевать любые метели, но очаг всегда ярко пылал, прогоняя прочь сырость и холод.       Такая реальность отодвигала на задний план все прежние переживания. Позволяла немного забыться, беря в сплошном потоке событий маленькую передышку.       — Лиа Грассия, — тихий голос и лёгкое прикосновение к плечу, с трудом пробились через солнечную паутину опутавшую сознание и надёжно связавшую мысли своими путами.       Я даже не сразу сообразила, где нахожусь.       «Неужели ты настолько уверена в своих силах, Айрин?» — мысленно усмехнулась я самой себе, открывая глаза.       — Прошу прощения, льен Аншьесс.       — Не стоит извиняться. Вас можно понять, — несколько пространно откликнулся Валаэр, активируя камни на панели и вытягивая рычаги. Хеликтр мерно загудел и тронулся с места.       Что именно имел в виду мужчина, предположить я затруднялась, но по-настоящему не раскаивалась в том, что задремала. Я убегала, меняла внешность, прыгала из отражения в отражение и толком не спала. Да, лично я своё состояние понимала прекрасно.       — Мне нужна ваша помощь, лиа, — вдруг произнёс следователь, продолжая внимательно следить за дорогой. — И это не касается дела с маррой. Обстоятельства дела мой коллега выяснит благодаря вашему напарнику и вдове погибшего.       — Тогда зачем я вам? — спросила я прямо.       — Мы направляемся в бывший дом семьи Рисэль, — сообщил он. — Вы нужны мне как медиум.       Мужчина как будто хотел что-то добавить, но так и не решился. И это, мягко говоря, неслабо удивляло. Когда Аншьесс изящно избавлялся от Чевира, его ничто не смущало.       — Помогу всем, чем смогу, — вежливо откликнулась я, всё ещё свыкаясь с мыслью о том, что сейчас не подозреваемая, а ценный специалист. Медиум. Пожалуй, только Йон мог оценить то, как я изворачиваюсь, выдавая себя за того, кем не являюсь.       Я перестала размышлять о том, как именно буду разыгрывать представление, когда хеликтр свернул на знакомую улицу. Требовалось настроиться — заранее подготовиться к тому, что снова увижу родной дом, в котором теперь обитала чужая женщина-эаль. Больше всего мне не хотелось видеть её. Если я встречусь с ней глазами, она может узнать меня — Дана Рисэль и Айрин Грассия имели только внешние различия. Внутренне я была той, кем стала за время обучения.       Вот только теперь появилось кое-что ещё. Кое-кто другой. Я — Айрин Грассия, партнёр частного сыщика Йона Чевира. Та девушка, которая в глазах следователя, получила работу не столько благодаря таланту, сколько из-за предпочтений дифа. Раздражающая Валаэра одним своим видом.       Итак, открытый взгляд, озарённый искренним желанием помочь и приветливая улыбка.       «У меня всё получится! Это совсем не трудно. Нужно просто брать пример с Йона…» — повторяла я себе.       — Ну и ну, даже такой короткий сон творит с вами чудеса, лиа Грассия, — заметил Аншьесс, которого угораздило в этот момент взглянуть на меня.       — Мне нужно было собраться с силами, — пояснила я с лучезарной улыбкой, испытывая на нём достоверность внутренних перемен.       Следователь удивлённо моргнул и едва не пропустил нужный поворот.       По дорожке ведущей к особняку мы шли настолько неспешно, что мне показалось, будто Валаэр совсем не хочет внутрь и оттягивает встречу с Карн до последнего. И в чём-то я его понимала.       — Льен Аншьесс! — радостно воскликнула эалька, выпархивая на порог прямо в лёгком домашнем платье. — Я ждала вас… — женщина взмахнула ресницами, и тут её взгляд упал на меня.       Я приветливо улыбалась, стараясь копировать поведение Чевира. И опять же, повторяя за напарником, шла со следователем как настоящая благородная лиа — рука об руку. Только это не помогло — взгляд рыжеволосой красотки угас, улыбка померкла. Мне казалось, что в следующий миг она поднимет крик, признав перед собой напавшую, но этого не происходило.       — Лиа Карн, я хочу представить нашего приглашённого специалиста. Айрин Грассия, медимум, — проговорил Аншьесс. Моей руки он не выпустил, хоть я и хотела убрать.       — Но зачем? — растерявшись, выдала женщина, позабыв о правилах приличия. Взгляд её сместился ниже и сделался совсем потерянным.       Как бы я ни готовилась, в этот момент довелось ощутить неловкость. Похоже, я стала символом чьей-то разбитой мечты. А Валаэр нагло втянул меня во всё это и теперь ещё успокаивающе касался кончиками пальцев тыльной стороны моей ладони.       — Лиа Грассия допросит вашего служебного духа. Это может помочь мне в расследовании, — сообщил мужчина. — Так вы нас пропустите?       — Конечно, — счастливой эалька не выглядела, но дорогу уступить ей пришлось.       Дом, пропахший чужими духами, ничуть не изменился со времени моего последнего визита. Но теперь я осознавала тот факт, что больше это не мой дом.       Есть ли мой дом теперь хоть где-то? Может быть, он остался среди ветвей там на дереве, а может, теперь он находится на Эшталле, где я провела большую часть своей недолгой жизни. В любом случае, я утратила дом в привычном понимании. И его суждено обрести заново. После того как я узнаю о том, что случилось с моей семьёй.       Служебного духа я увидела сразу же. Тень, имеющая смутные девичьи очертания, возникла в гостиной и, вежливо поклонившись, застыла в ожидании указаний.       — Как давно у вас этот дух? — поинтересовался вдруг Аншьесс.       — Вы же знаете, льен. Он достался мне вместе с домом, — устало отозвалась женщина очевидно вынужденная говорить об этом уже не в первый раз.       — Сможете узнать что-то из того, что случилось с семьёй Рисэль? — спросил у меня Валаэр.       Скрыть волнение удавалось с трудом.       — Я попытаюсь.       — Если не получится, не расстраивайтесь. У других медиумов тоже ничего не вышло, — с непривычным добродушием напутствовал меня следователь, принявший мою реакцию за обычную неуверенность. — Я бы был благодарен и тому, если бы вы смогли запечатлеть чёткое изображение Даны Рисэль.       С этими словами он вложил в мою руку продолговатый блестящий кристалл. Приняв его с бестрепетным спокойствием, я просто кивнула. Опасности для себя я в его просьбе не видела.       — Не будем ей мешать, — предупредительно глянув на Тэльхи, молвил Аншьесс.       Рыжеволосая женщина была только рада остаться со следователем наедине и тут же предложила ему выпить чашечку тавики. Однако далеко он отходить не стал — всего лишь позволил эальке скрыться на кухне, а сам застыл в проёме дверей.       Мне предстояло самое трудное — выглядеть настоящим медиумом под бдительным оком служителя закона. Одна ошибка и он догадается.       Остановившись в центре комнаты, я поманила к себе служебного духа. Что ж, пора было начинать представление.

***

      Он наблюдал за ней со стороны, пользуясь удобным случаем. Прежде ему довелось видеть её настороженную, как будто в любой момент готовую отразить удар и ударить в ответ. В конторе Чевира напряжение сквозило в каждом её жесте. Она держалась замкнуто, но ровно до того момента, как они направились сюда, в поместье Рисэль. Девушка стремительно преобразилась в хеликтре, преисполнившись внутренней силы, и он откровенно не понимал, с чем это связано. Грассия решила сменить тактику, доказав, что не станет без поддержки напарника ещё более замкнутой. Но неужели она чувствовала в нём угрозу? Впрочем, после утреннего разговора с Чевиром это и не удивительно.       Сейчас же он видел не просто сосредоточенное выражение профессионала, застывшее на её бледном лице — Айрин всем своим существом была обращена вовне. Дух напротив неё язычком пламени на ветру колебался в пространстве.       Валаэр на миг позабыл о раздражении и мыслях, которые вызывала эта странная, неправильная шэйсу. Если бы только их знакомство не началось с визита в контору Чевира…       Завороженный неторопливыми действиями Айрин, мужчина чувствовал то, что скрывалось за ними, и боялся вздохнуть. Она перебирала тончайшие связи, нити, вплетённые в узор мироздания, и оно откликалось едва слышным пением. Звук пронизывал пространство и сущность самого Аншьесса, вызывая внутреннюю дрожь. Окружающий мир преображался, непостижимым образом становясь светлее и растворяя тени.       Совершенным инструментом, безупречно выполненной неведомым мастером деталью, вот чем она становилась в его глазах. Да можно ли верить им, когда видишь воплощённое чудо?       Вот она вытянула перед собой руку с раскрытой ладонью, и над кристаллом возникло мягкое свечение. Даже с такого расстояния Аншьесс видел мелькающие в нём образы. Она сумела. Если и не вытянуть на поверхность воспоминание о семье Рисэль, то образ преступницы девушка точно достала.       Валаэра внезапно посетило глубокое чувство обиды. Он искренне не понимал её отношений с Чевиром. Они были слишком разными, хотя и выглядели рядом друг с другом как две части единого целого — тёмная Грассия и светлый Чевир. Но дифы слишком темпераментны, чтобы оценить по достоинству подобную утончённость и скрытую за ней силу. Ищейке достаточно уверенности в своём праве.       Очнувшись от наваждения, следователь отвёл взгляд и тихо выдохнул, удивляясь самому себе. О чём он только что рассуждал здесь? Его ли это дело? Каждый сам выбирает, как поступать, а лиа Грассия невзирая на хрупкость, уже взрослая и самостоятельная девушка.       За его спиной о чём-то беспокойно щебетала Тэльхи, но он пропускал её слова мимо ушей, лишь изредка бросая что-нибудь нейтральное. Пыл эалька поумерила, но какую-то надежду, судя по всему, сохраняла. Лиа Карн кокетливо взмахивала длинными ресницами и беспрестанно поправляла рыжий локон, браслеты и серьги позвякивали в такт словам. Она пыталась приготовить ему тавику, а следователь ожидал только того, когда закончит свою работу Грассия.       И вот, девушка вдруг шагнула назад, и устало опустилась на диванчик. Ему вдруг показалось, что она оступилась на ровном месте. Это вызвало безотчётное желание оказаться рядом и узнать всё ли в порядке.       Вместо этого следователь подошёл совсем с другим вопросом.       — Вам удалось что-нибудь узнать? — спросил он. Волшебство рассеялось, затаившись в глубоких тёмных глазах девушки-шэйсу, и выносить хозяйку сего дома стало совсем невозможно.       — Теперь у вас есть изображение преступницы. Вы довольны? — выразительно взметнув одну бровь, поинтересовалась в ответ Айрин.       — Более чем, — он слегка склонил голову и протянул руку. — Позвольте, я отвезу вас в контору, как обещал.       Кинув мимолётный взгляд на внимательно наблюдавшую за ними эальку, Грассия кивнула и приняла его помощь с таким видом, будто оказывала Валаэру величайшую милость. При других обстоятельствах его бы и уязвило такое отношение, но не сейчас. Он чувствовал недовольство Карн и знал, что представшая её глазам сцена заставила её злиться сильнее. И за это был втайне благодарен Айрин.       Они так же чинно попрощались с хозяйкой и покинули дом. Настроение девушки снова претерпело изменения. Внешне она выглядела всё так же доброжелательно, но в глазах затаилась плохо скрываемая печаль.       — Могу я узнать, что с вами случилось? — обратился он к ней уже в салоне хеликтра.       Девушка удивлённо взглянула на Валаэра, но отмахиваться не стала.       — Что будет с той маррой, льен Аншьесс? — спросила она в ответ.       — Её ждёт суд, — не стал скрывать мужчина, удивлённый причиной её грусти. Никто на его памяти не беспокоился о маррах. Их боялись, проявляли любопытство, но не более. — Возможно, её как-то ограничат или сошлют.       — Куда? — не унималась Айрин.       — Не знаю. Куда-нибудь подальше от Хоаннора, где в её услугах будут нуждаться, — Валаэру вдруг самому стало неприятно. Ведь он не знал точного ответа на её вопрос, а значит, относился ко всем тем, кто проявлял равнодушие или презрение.       — Я так понимаю, это самый лучший вариант, — грустно качнула головой девушка, и вдруг вспомнив, что ещё держит кристалл при себе, протянула его Аншьессу. — Возьмите.       Нагретый теплом её руки, предмет казался живым. И в каком-то смысле оно так и было — внутри содержались образы недавнего прошлого. Аншьесс едва удержался от того, чтобы прямо здесь и сейчас увидеть результат работы Айрин.       — Благодарю вас, лиа. Завтра я передам чек на ваше имя, — пообещал следователь, убрав кристалл в карман рубашки.       — Чек? — переспросила девушка.       Похоже, она ни на что не рассчитывала, отправляясь с ним. Подобная наивность забавляла и вызывала у Аншьесса ответное недоумение, но вслух он выражать его не стал.       — Вы проделали работу, и она должна быть оплачена, — невозмутимо пояснил следователь. — Управление всегда оплачивает услуги приглашённых специалистов.       — Не знала об этом, — смутилась девушка, и неожиданно понизив голос, произнесла: — Льен, вы должны знать кое-что… Тот служебный дух никогда не принадлежал семье Рисэль. Поэтому никто не может узнать, что произошло в особняке на самом деле. Кто-то заменил его.       Настало время удивляться ему.       — Вы уверены, лиа?       — Абсолютно, — губы девушки сжались в линию, выражая её уверенность.       — По прошлым показаниям служебного духа написан отчёт, — сухо заметил Валаэр всё ещё отказываясь признавать правоту Грассии. После расследования, что было проведено с небывалым тщанием, предположение звучало дико. И если можно было списать неточность показаний на недостаточную опытность некоторых сотрудников, то допустить наличие в этом деле настоящего заговора — безумие.       — Ну и что, — она небрежно повела плечами. — Проведите независимую экспертизу и поймёте, что показания фальсифицированы.       — Если вы правы…       — Тогда это серьёзно меняет дело, не так ли? — девушка слегка наклонила голову в привычном жесте выжидания.       Валаэр нехотя согласился. Однако он всё ещё не имел оснований доверять ей. Да, девушка явила настоящее чудо профессионализма, и ему не требовалось проверять кристалл, чтобы понимать, насколько точное изображение он ныне хранит. Но это не повод верить её предположениям. Всесильных нет. Быть может, она просто ошиблась или не способна заглядывать настолько глубоко. Талантов на Плетении много и у каждого есть свои сильные и слабые стороны.       — Я подниму архивные записи, — произнёс он, задумчиво глядя на дорогу.       Он знал, что если Айрин Грассия окажется права, последствия этого окажутся более серьёзными, чем видятся на первый взгляд. Это будет означать, что у Даны Рисэль есть шанс быть оправданной, а произошедшее с ней даже не халатность следователей, а самый настоящий заговор.       Но кому нужна была эта семья? Аристократы, но при этом не приближенные ко двору, занятые проектами, которые были направлены лишь на улучшение жизни обитателей Осколков. И всё же, что-то подсказывало, что в словах девушки есть зерно истины.       — Айрин, я могу рассчитывать на ваше дальнейшее содействие? — спросил следователь, прежде чем хеликтр остановился у конторы Чевира.       — Да, льен… — с заминкой откликнулась Грассия, от удивления не заметив того, что он без разрешения назвал её только по имени.