***
Арден Скирэсс был далеко не в восторге от неожиданного визита сына и своё недовольство этим фактом скрывать не собирался. Маден же впервые смотрел на этого гневного моложавого мужчину, влетевшего в собственный кабинет, словно на чужого. Они с отцом никогда не были близки, а сейчас их непохожесть вызывала особенное неприятие. Подобные чувства можно испытывать к сопернику, но никак не к родному отцу. В памяти как на заказ всплывали те моменты, когда Арден пытался убедить сына в его несамостоятельности. Он обесценивал все его достижения в области магии, высмеивая и заставляя чувствовать себя полным ничтожеством. Только огненного мага не так просто сломить. Неукротимая родная стихия бурлила в венах Мадена, призывая бороться за свои интересы и если понадобится, то идти напролом. — Ты никогда прежде не интересовался делами семьи, но считаешь нормальным вот так ворваться в мой кабинет и чего-то требовать? — опустив приветствия, поинтересовался Арден. — Не утрируй, — хмуро бросил Маден. Настрой родителя ему категорически не нравился. — Если бы «семье» были небезразличны не только дела, но и наши судьбы… — Тебе были предоставлены все условия, но что ты на это ответил? — Глава семьи вёл себя так, будто отпрыск и не уходил никуда. Арден явно рассчитывал, что надавив на чувство вины, сможет нейтрализовать сына. Не на этот раз. Волнения Мадена остались в прошлом заодно с родственными чувствами. — И отвечу снова. Меня интересует магия и в том, что шэйсу вырождаются, нет моей вины, — бесстрастным тоном проговорил огневик, отчётливо осознавая, что бьёт по больному. Карающие предпочитали делать вид, что всё под их контролем, однако с каждым поколением сильных магов рождалось всё меньше. Единицы одарённых слышали зов стихии и могли действовать по наитию. Для остальных постижение магии становилось каторжным трудом. Его великий Дом превращался в очередную организацию, погрязшую в работе, лишь отдалённо напоминающую то, чем занимались истинные Карающие в прежние времена. Ещё немного и они уподобятся признанным гениям моды эалям. А ведь когда-то те отличались особыми навыками в познании физической формы. Поговаривали даже о том, что древние представители их народа имели власть призывать в этот мир ушедших и исцелять самые страшные раны. Теперь же они могли похвастаться разве что лучшими косметическими средствами и умением видеть гармонию. — Ты забываешь о том, что именно магия нас едва не уничтожила, — с горечью произнёс Арден. — Светлые духи сохранили наши жизни и объединили народы… — Я сыт этим бредом по горло! Если бы ты не был моим отцом, я мог вызвать тебя на поединок, чтобы затем оспорить главенство над Домом, как это и было положено многие века, — прорычал Маден едва сдерживаясь от того, чтобы вспылить по-настоящему. — Безумец! Если бы я знал, каким чудовищем ты станешь… — Хватит! — маг усмирил внутреннее пламя и растянув губы в подобии улыбки, спокойно произнёс. — Принимать участие в очередном спектакле я не намерен. Сейчас ты ответишь на мои вопросы, а потом я уйду и мы, возможно, ещё долго не увидимся. Всё будет зависеть от ответов. Причастность к смерти Эрейи, пусть даже косвенную, Маден никому не собирался прощать.***
Магистр со странным выражением на лице помешивал травяной чай. В светлых глазах отражалась отстранённость. Судя по его реакции, он относился к тем ценителям, которые даже не вовремя залитый кипяток считали кощунством. Чевир же тихо злорадствовал — хозяин бара, куда они зашли, до недавнего момента подавал лишь выпивку, но после короткого разговора с Анжэем внезапно изменил свои взгляды. — Что ты думаешь о смерти, детектив? — не поднимая головы поинтересовался тот, всё так же пристально взирая на содержимое своей чашки. — Вы в приятельских отношениях, что тут думать, — проронил диф, исподтишка наблюдая за реакцией собеседника. Как ни странно, своего недовольства магистра проявлять не стал, а даже усмехнулся в ответ на шутку. — В каком-то смысле ты прав. Наверное, именно поэтому я узнал о том, что готовится одним из первых. Диф насторожился. Ему совсем не нравилось новое русло разговора. Разумеется, он предпочитал быть в курсе всего происходящего, но сейчас ему становилось как-то не по себе. — Только не говорите, что нас действительно ждёт новая Ночь Раскола, — понизив голос, пробормотал сыщик. — В прошлый раз вы говорили, что за нашим миром присматривают… — Хотел бы я, чтоб это была Ночь Раскола, но нас ждёт кое-что похуже, — некромант соизволил попробовать чай, после чего перевёл взгляд на собеседника и продолжил: — Великие дома собираются уничтожить последних тэанар, рассчитывая, что одним махом расправятся с остатками былого могущества, не догадываясь к чему это приведёт. — Полагаю, это не вызовет восстания, — хмуро обронил Йон, помня о малочисленности соплеменников магистра. — Конечно, нет. Но ни один из древних тэанар не погибал по-настоящему, — пояснил Анжэй. — Это они, а не пресловутые светлые духи, наблюдали за этим миром, решив дать шанс не только своим потомкам, но и представителям других народов. Теперь понимаешь? На что способны самые могущественные тэанар, Чевир тоже понимал. Пожалуй, даже лучше, чем ему хотелось. Как поступят могущественные наблюдатели, глядя на то, как обращаются с их потомками, лучше не думать. Достаточно вспомнить о том, что стало с «Лёгкими крыльями», когда один обеспокоенный отец ринулся спасать дочурку. — Что мы можем сделать? Йон не жаждал судьбы спасителя Плетения. Он не думал, что хотя бы что-то в силах изменить. Ему необходимо было знать, есть ли у этого мира шанс на спасение. — Я ни в чём не уверен, — негромко произнёс магистр. — Но нужно любой ценой защитить Айрин. Сыщик удивлённо моргнул. Неужели судьбы Плетения находятся в руках его напарницы, а он узнаёт об этом только сейчас? — Подождите, а лучше, начните с самого начала, — попросил Йон уже точно зная, что Рейш его в этот вечер не дождётся. — Верите или нет, но на сегодня я слишком устал от головоломок.***
Знакомство с мужчинами семьи Аншьесс состоялось в обед. Завтрак же мы с Тэа бессовестно пропустили, напрочь забыв о голоде и правилах приличия. И если бы не Лаэр, кто знает, когда бы мы покинули мастерскую по доброй воле. — Уж не знаю, обижаться мне или радоваться, — с сомнением в голосе проговорил он за нашими спинами. Обернувшись, я смущённо улыбнулась, встречаясь с мерцающими весельем глазами любимого мужчины. Тэа обрадованно подскочила и повисла у брата на шее. Однако такое проявление эмоций было исключением. Пока мы втроём спускались в столовую, младшая сестрёнка весьма обстоятельно расспрашивала Лаэра, тщательно выбирая вопросы и получая ёмкие исчерпывающие ответы. И в эти мгновения Аллитэа казалась ещё более взрослой, чем прежде. Молчаливо наблюдая за ней со стороны, я подумала о том, что ошибочно приняла её за удачливую самоучку. За её талантами помимо безудержного любопытства крылось нечто намного большее. Заслышав незнакомые мужские голоса ещё издали, я невольно занервничала. Нельзя отрицать, что невзирая на испытываемые к Лаэру чувства, мне будет не по себе, если ещё и остальные члены семьи окажутся похожими. — Наконец-то, ну сколько вас ждать?! — раздался чей-то возмущённый голос и некто весьма подвижный налетел на нас у самых дверей, едва не сбив меня с ног. Если бы не предусмотрительность Лаэра, меня бы ожидало болезненное столкновение лбами. Но к счастью, меня вовремя отодвинули в сторону. — Мэтти, ты совсем одичал? — возмутилась Тэа, надвигаясь на выбежавшего нас встречать светлого шатена с искрящимися от эмоций зелёными глазами. Внешностью тот определённо походил на мать, да и манерой поведения тоже. — Вернись на место, Мэтт, — посоветовал молодой мужчина, сидевший по левую сторону от места во главе стола. Прямые тёмные, как у Лаэра волосы были коротко подстрижены, что подчёркивало резкую линию скул и подбородка. Глаза же издалека казались почти чёрными и сложно было сказать, есть ли у них какой-нибудь оттенок. Кроме того, бросилось в глаза то, что правая рука брюнета покоилась на перевязи. — Где отец? — спросил Лаэр у братьев. — Сейчас вернётся, — ответил растрёпанный непоседа, с интересом поглядывающий на меня уже со своего места. — Эгрем, тебе больно? — вполголоса обратилась к старшему Тэа, приблизившись к нему. — Терпимо, — также тихо отозвался тот. — Всего лишь неудачно упал. — Такой большой, а врать не научился, — ехидно заметил Мэтт. — Эгрем у нас выбирает неудачное число противников, а падает как раз очень хорошо. — Заткнись, — угрюмо посоветовал ему Эгрем. Наблюдать за семейной перепалкой Аншьессов было забавно и чуточку грустно. В своё время мы точно так же спорили с Кеем, зачем-то подначивая друг друга и испытывая терпение. Теперь всё это — лишь воспоминания, но брат навсегда останется для меня всё тем же заносчивым мальчишкой, который не всегда радовался моему присутствию. После всего увиденного в этом доме, я не думала, что меня сможет поразить что-то ещё, однако жестоко ошибалась. Когда в столовой появились родители Лаэра, с места подскочил даже раненный Эгрем, потому как в руках Лайэн и её мужа находились довольно большие нагруженные тарелками подносы. Видимо, отсутствие прислуги было для них внове. В отличие от взаимопомощи. — Напрасно вы так, — негромко заметила Тэа, украдкой взглянув на мать. — Отец был настойчив, — Лайен выглядела бы расстроенной, но лукавая полуулыбка её выдавала. — Айрин, не беспокойся. И ты, Эгрэм, сядь. Вскоре глава семейства занял полагающееся ему место и остальные последовали его примеру. Тёмно-зелёные глаза этого мужчины живо воскресили в памяти знакомство со следователем Аншьессом. Прежде чем стать для меня Лаэром, он смотрел на меня с таким же выражением: решая, насколько можно верить, и придирчиво выбирая допустимую дистанцию. В остальном, между отцом и младшим сыном можно было уловить лишь лёгкое сходство. Видимо, слишком уж сильно внимание переключалось на волосы — они у мужчины отчего-то оказались белоснежными. — Полагаю, наша гостья Айрин Грассия, уже познакомилась со всеми нами заочно, — многозначительно заметил он. — Мне рассказывали о вас, — спокойно отозвалась я, хотя на самом деле меня едва не колотило от нервного напряжения. Тэа действительно говорила мне о братьях, но при этом не упоминала имени своего отца. — Теперь я рада познакомиться со всеми лично. — Мы тоже наслышаны о вас и вашей семье, — вернул мячик диалога безымянный пока для меня мужчина, так сильно напоминающий сейчас опасного хищника. — Жаль, что с дочерью Райоса случилась такая трагедия. Мы приносим свои соболезнования. Это «мы» начинало раздражать, но такая мелочь была ничем по сравнению с фразой о моей матери. И взгляд! Его взгляд красноречивей некуда подтверждал закрадывающееся подозрение о том, что Аншьесс старший знает о моей истории больше, чем положено. Ведь он нарочно ничего не сказал о другом родителе. Пусть Лаэр и не совсем похож на своего отца внешне, но теперь абсолютно точно известно от кого у любимого завёлся несравненный талант выводить окружающих из себя. — Благодарю, — я вздохнула и посмотрела перед собой, беря небольшую паузу. — Мы ещё ищем виновного. — Вот так. Я тоже умею намекать и заставлять собеседника теряться в предположениях. — Сомневаюсь, что вы к нему подберётесь. — Халир, — вмешалась Лайэн, решившая переключить разговор на шутку. — Неужели тебе и мальчикам так полюбилась холодная пища? Но примерным сыном, всегда и во всём следующим за своим отцом, был лишь Эгрэм. Мэтт с какой-то деловой невозмутимостью уже давно уплетал свою порцию, а Лаэр деликатно подкладывал мне лучшие кусочки. И это я считала свою семью, мягко говоря, необычной… Пробуя суп, необычный для меня тем, что был приготовлен практически без специй, я вполуха слушала разговор Халира и Лайэн о каких-то соседях. Кого-то убили, и отец с сыновьями не успели ничего сделать. Насколько я понимала, Эгрэма ранили из-за того, что он первым бросился в бой, не распознав в одном из противников мага. — Айрин, а ты надолго к нам? — беззастенчиво полюбопытствовал Мэтт, лениво покачиваясь на своём стуле. Скосив взгляд на Лаэра, я пожала плечами. Мы с ним не успели обговорить этот момент, но в Хоанноре следователя могли ждать большие неприятности. — Скорее всего, нет, — ответила я. — Жаль, — парень вдруг широко улыбнулся и негромко пояснил: — Нам с Тэа хочется, чтобы наше изобретение кто-нибудь оценил. — Я не ослышался? — Лаэр удивлённо вскинул бровь. — Неа. Пока ты отсутствовал, братец, я открывал в себе новые таланты. Ты ведь заметил, что живых слуг в доме нет. — Подбирай выражения, Мэтт, — шикнула на него Тэа. — Что о тебе может подумать Айрин! А что я могла подумать? Нежить сама по себе меня бы не удивила. Другое дело увидеть её здесь, учитывая тот факт, что Аншьессы некроморфией не занимаются. Вроде бы. Лаэр накрыл мою ладонь своей и улыбнулся краешком губ. От наблюдавшего за нами Мэтта, тут же посыпались вопросы: — Когда свадьба? Ты ведь не забудешь нас пригласить? Почему я не вижу кольца? Такой интерес оказался более неожиданным, нежели вероятность нахождения в доме Аншьессов мёртвых слуг. И не только для меня. — Мэттьер, да что с тобой сегодня? — окликнула взбудораженного сына мать. — А то неясно, — тот хмыкнул, рассеянно коснувшись виска. — Прошу прощения за неподобающее поведение. Мне лучше пройтись, — парень поднялся из-за стола, но перед тем как уйти вновь взглянул на Лаэра и предупредил: — Если не пригласишь на свадьбу, я обижусь. За Мэттом ушла и Тэа, после чего в столовой повисла тягостная тишина. Что ещё хуже, Халир смотрел прямо на меня. — Я не могу дать своего благословения на этот брак, — произнёс он холодно. — Оно не потребуется, — Лаэр хранил спокойствие граничащее с равнодушием. — Что ж, я давно перестал рассчитывать на твоё благоразумие… — Хватит! — Лайэн рывком встала со своего месте. В зелёных глазах женщины бесновалось яркое гневное пламя. — Всякий раз ваша встреча заканчивается одним и тем же. И даже после того, как вы оба мне обещали… Мужчины сверлили друг друга убийственными взглядами и, казалось, словно не слышали слов в свой адрес. Однако Халир вдруг согласно кивнул, а Лаэр повторил его жест. — Эгрэм, проследишь за их переговорами? — полуутвердительно обратилась лиа Аншьесс к старшему сыну, после чего лёгким кивком головы предложила мне проследовать за ней.***
Было уже довольно поздно, когда Йон попал к себе домой. Его встретила уютная тишина квартирки пропахшей вкусной едой и правильно сваренной тавикой. Рейш заснула прямо на кухне за столом и у сыщика невольно сжалось сердце, когда он увидел забытую им диффу. Заколотые у висков серебристые волосы, укрывали её обнажённые плечи, светлые брови чему-то хмурились. Возможно, Аррейша заснула размышляя над тем, что скажет нерадивому сыщику. Сколько ей ещё придётся из-за него пережить? И с этим не сравнится её прежняя беспокойная жизнь в качестве хозяйки постоялого двора. Он считал себя бесконечно виноватым и, пожалуй, снова боялся. Этот страх не был постыдным, но Йон отдал бы многое, чтобы не испытывать чувства во власти которого оказался. Грядут события остановить которые уже никому не под силу. Сам магистр Танаэрис бессилен, а та надежда, что у них есть слишком хрупка. Как шанс на настоящее чудо. Но у этого чуда есть имя — Айрин. Это живая молодая женщина, достойная счастья, а не заговоров и жестокого предназначения. О нём она не догадывается. — Айрин моя дочь, детектив, но я не мог поступить иначе, — говорил магистр напрямик, сохраняя при этом поразительное спокойствие. Словно это не он признался только что в том, что специально подстроил несчастный случай с Айрин во время её обучения. — Мне пришлось ограничить её силы, ради того, чтобы спасти. — Поверить не могу в то, что вы нарочно её травмировали. — Йон не представлял, как можно причинить такой вред тому, кого любишь. Для Танаэриса же это была «вынужденная мера», что само по себе звучало дико. — Для неё эта травма лишь временное неудобство, — «успокоил» собеседник. — Ты ведь не знаешь, на что способны воплощённые духи. Чевир действительно не знал. Воплощёнными духами он считал всех обитателей Плетения, и больше других зан. — Воплощённые — не просто часть стихии, они — сама её суть, — словно на лекции начал говорить магистр. — Двойники тэанар ближе всего к этому, но всё же являясь нашей тенью на Гранях, остаются частью нас самих. У Айрин такой тени нет, потому что она сама сила и её источник. Она вызывала изменения в мире ещё не осознавая этого. И прежде чем учить её, мне пришлось взять на себя всю ответственность за её поступки и разбираться с последствиями. — А после связать её по рукам и ногам под видом обучения? — Йона разрывали противоречивые чувства. Умом он понимал, что Анжэй верил в то, что был вынужден поступать именно так, но изнутри поднималось раздражение и страх за напарницу. Что будет, когда она узнает правду? Конечно, как маг она способна понять отца, только всему есть предел. — Можешь называть это как хочешь. Я увидел в этом единственную для неё возможность понять этот мир и живущих в нём. До того как всё это коснулось бы стихийное бедствие, — проговорил Танаэрис. — Как же ваш покорный слуга стал частью столь гениального плана? — Совершенно случайно. Увидев тебя однажды, я понял, что никто не сможет стать для моей дочери другом лучшим, чем ты. После такого заявления Йону не нужно было напоминать, что с помощью магии можно насылать сны или вызвать симпатию. — Не смотри на меня так, детектив. Я всего лишь немного подтолкнул вас. — Немного? — сыщик болезненно усмехнулся. — Айрин, безусловно, и без того унаследовала харизму отца… — Понимаю, это сбивает с толку… — Сегодня вы сама деликатность, — заметил диф по-прежнему испытывающий к напарнице не совсем дружеские чувства. Каких усилий стоило воспринимать Айрин адекватно, когда к ней так влекло. И если бы не Аррейша, ситуация была бы намного хуже. Анжэй рассказал всё и от этого стало лишь хуже. Необходимая правда кромсала душу и заставляла мысли метаться, путая их с обрывками недавнего разговора. Что ещё хуже, он снова пообещал молчать. Не говорить напарнице о том, что по сути она находится на самой линии огня и если что-то произойдёт с миром, её заденет первой. Скрывать правду во благо, ведь только так всё останется под контролем. Нужно беречь Айрин и в особенности её чувства и веру в ближних. И тогда, быть может, случится невероятное и со стихией получится договориться. В своём бессилии Йон попытался переключиться на настоящее. Тихонько наклонившись над спящей девушкой, он подхватил её на руки. Рейш пошевелилась, обнимая его за шею, а затем открыла глаза, замерцавшие в темноте кухни. — Я ждала тебя, — начала было она сонно, но затем вгляделась в лицо Йона. — Что случилось? — Многое, Рейш, многое, — произнёс он, прижимая это тёплое создание к себе покрепче и вдыхая запах волос. Как бы хотелось раствориться в этих мгновениях. — Йон, — шёпот притихшей диффы заставил сыщика опомниться. — Прости… Аррейша не дала ему договорить. Когда Йон осторожно выпустил её из рук, она не ушла, не разомкнула своих объятий. — Что бы ни произошло, я с тобой. Помни об этом. Если чуду всё-таки суждено случиться, они обзаведутся домом. Рейш перестанет переживать из-за бытовых неприятностей и станет немного счастливее. Ликэ и Лирон обязательно сыграют свадьбу. Даже у Марилль есть все шансы хорошо закончить свою историю. Ведь несмотря на бесчисленные страхи, у неё чуткое и преисполненное отвагой сердце. Только Кейлара ещё нужно постараться найти… В реальность Йона вернул ласковый поцелуй Рейш на который мужчина ответил не задумываясь. Все прежние порывы сталкивавшие их вместе, меркли по сравнению с робким, но уже осознанным выражением чувств друг к другу. Возникшее было искушение поддаться инстинктам, покорно подчинилось разделённой на двоих нежности. Йон увлёк девушку на диван, поудобнее устраивая в своих объятиях и не прекращая касаться её волос, спины и плеч. Так странно, но лишь сейчас сыщик увидел в обрушившихся неприятностях, словно луч солнца в прорехе туч, свою светлую сторону. Теперь кое-что Йон знал точно… — Рейш, я люблю тебя. И нет, я не пьян. Он тихо рассмеялся ловя такой растерянный взгляд Аррейши и целуя её в нос. Как бы не сходил с ума мир, у Йона точно останется кое-что настоящее, не извращённое манипуляциями некоторых зазнавшихся магов.