Спасибо за снег!

Утро началось с настойчивого тормошения. — Драко, вставай, иначе опоздаешь... Парень вскочил с дивана, на котором заночевал. — А... Извини, что без предупреждения. Просто ты... А где ты пропадал ночью? — Дела... Драко многозначительно приподнял бровь. — Ради Мерлина, прекрати. Я так понял, что ты намерен переехать ко мне. — Да. Я с ума сойду с этими... — Достаточно... — оборвал его Снейп. — Но это не спасает тебя от обязанностей перед Факультетом. Посему шагом марш собираться и помоги Паркинсон отвести малышню на завтрак. — Чего? — Того... У тебя проблемы со слухом? С каких это пор? Драко сделал выражение лица "понял, не дурак, дурак бы не понял" и принялся причесываться. Мантия была безнадежно измята. Отчего-то он решил заснуть, не раздеваясь, не утруждая себя поисками пледа или одеяла... Снейп проводил взглядом скривленную физиономию Драко. Тот отыскал брошенную у порога сумку и вышел за дверь. Снейп после этого с недовольством отметил гору барахла, сваленного в кресле. Он вздохнул. Дверь приоткрылась. Мордаха Драко просунулась в нее и заявила: — И еще... Я все взвесил. Я стану колдомедиком! — после этого заявления лицо скрылось окончательно. Снейп приподнял бровь. Коридор возле гостиной был наполнен щебетанием. В Хогвартсе никогда не было так шумно. Малыши верещали, словно отогревшиеся воробьи. Паркинсон уже построила всех, дождавшись Драко, покосилась на него, вздохнув о чем-то своем, и скомандовала: — Мы идем на завтрак! Вести себя тихо! Малыши позакрывали рты и стали топать за ней. Драко заключал эту процессию. Он разглядывал разношерстных козявок. На всех одинаковая форма. Что-то вроде комбинезонов и какие-то сероватые мантии. У всех на груди вышит герб Хогвартса. У него невольно пошла ассоциация с заключенными. «Они бы им еще и номер пришить додумались...» Малыши слаженно шли парами, ковыряясь в носу, не забывая спотыкаться, увлеченно вертя головой по сторонам и периодически тыкая куда-то пальцами. «Откуда они их понабирали?» — подумал слизеринец, отгоняя их от перил лестниц, по которым они спускались. Наконец, они дошли до Общего зала. Теперь малявкам следовало сидеть за столом того факультета, под чьей эгидой они находились. Эти перетасовки Драко раздражали. Туда-сюда... МакГонагалл — никудышный организатор. У Дамблдора уже бы вчера все стало на свои места так, словно малыши каждый год прибывали сюда сотнями. А так... сущий кавардак. Усадив козявок куда-то поближе к краю, старшекурсники, презрительно окинув их взглядом, приступили к трапезе. Драко постарался проследить за студентами, чтобы у кого-то не хватило ума прямо здесь и сейчас пнуть кого-то... Проблем только на голову не хватало... Кажется, у кого-то не выдержали нервы, и один из слизеринцев за шкирку выволок малого из-за стола. Драко с таким недовольством встал, что, казалось, сейчас и вовсе перевернет стол. Он обошел скамьи, встав рядом с местом трагедии. Пятикурсник передумал усаживаться за стол. Ребенок рядом с ним стоял и заходился плачем. — Что тут происходит? — Драко, это мое постоянное место... — Не волнует! Садись... — он чуть ли не за шкирку усадил ребенка за стол. Пятикурснику он указал на собственное место. — Теперь там твое постоянное место, — сам он, убедившись, что все усвоили сей урок, обошел стол и присел рядом с Паркинсон. Черт его знает, нафиг он именно там сел. Может, привычка с ней тусоваться? Может от того, что она единственная осталась из его курса, с кем он общался. Может от того, что за двое неполных суток пришлось делить с ней обязанности няньки. Паркинсон не выдала по этому поводу никаких эмоций. Раньше бы она аж запищала от восторга и навоображала себе, будто Драко ею покорен и обезоружен. Но как-то не до него ей, видно, после того, как папу с мамой приговорили к смертной казни. — Слышал последнюю гриффиндорскую новость?.. — вяло ковыряясь вилкой в омлете, поинтересовалась Панси. — Умм... Что такое? Поттер повесился? — несмешно пошутил Драко, проглотив кусок яичницы, которая при слове "гриффиндорскую" стала комком в горле. — Ага. Почти. Кто-то слух пустил, будто Грейнджер к нему в спальню со всеми манатками переехала... — девушка скучающим взглядом обвела гриффиндорский стол. — Вон, Уизли бесится... значит, правда переехала... Драко открыл рот. Вилка звякнула об пол. «ЧЕГО?!» — вопило его сознание, которое он душил обеими руками. — На здоровье... — успокоившись (сделав вид), произнес он. Завтрак для него, однако, был окончен, так как его безудержно начало тошнить. Он, дождавшись пока малыши доковыряют вилками в тарелках, отвел их на пару с Паркинсон обратно в гостиную и поплелся на уроки. Он думал, что плетется на уроки, однако он завернул в любимый коридорчик и стал бежать, бежать. В животе все время что-то неприятно переворачивалось, в голове билось «Сука Грейнджер!» — он сходил с ума. Он покружил, как неприкаянный, в пустом коридоре. Ударился головой о стену. Ему было плевать на боль. Он съехал по стене. Запустил руку в волосы... Он почти дополз до туалета. Он поджег сигарету и выкинул. Он заехал рукой по зеркалу, и оно разбилось. Он метался по помещению, как раненый зверь. Он не мог найти себе места из-за этой новости. Почему? Он не знал. Он судорожно искал объяснений, но не мог найти. Почему же, почему так неприятно? Неприятно? Да тошно, противно! Может... Может, зависть? Но к чему? Грейнджер ему разве что в кошмарах снилась... Просто завидует, что у Поттера, как всегда, все хорошо, а у него плохо? Нет... Не подходило такое объяснение. Драко снова поджег сигарету. На сей раз он ее докурил и только потом пошел на трансфигурацию. Если МакГонагалл откроет рот, он тоже его откроет и объяснит, что не успел вовремя из-за мило навешанных ею на него малявок. Он еще раз саданул кулаком, почти рядом с дверью аудитории, когда вспомнил, что и этот урок у них совместно с Гриффиндором. Какой идиот почти все уроки им совместил?! Ах... Дамблдор… О покойниках плохо не говорят... Набрав воздуха и решительности, он рванул двери на себя. МакГонагалл только посмотрела на него из-под очков. «Сама все объяснила, ох, молодец, проницательная какая... Не все так безнадежно». Он прошел на свое место и... Меньше всего ему сейчас хотелось этого. На его месте нагло восседал этот вконец обнаглевший Поттер! Драко выжидательно уставился на него. У него даже глаза потемнели. Нездорово так потемнели. Они говорили: «Или встаешь, или я набью тебе морду!» Поттер изящно-непринужденным жестом поднял голову, подперев подборок кулаком, и воззрился на него снизу вверх каким-то до ужаса незнакомо-знакомым взглядом. Именно тем взглядом, которым обычно одарял его Драко, случайно столкнувшись в коридоре. Взглядом, совершенно не присущим ему — гриффиндорцу, ему — Гарри Поттеру, ему — Мальчику-Который-Выжил. Может быть, в другой день, в другом настроении Драко бы это стерпел. Но нет! Все то, что он старательно успокаивал в туалете и по дороге в класс, вспыхнуло в нем, как огонь из маленькой искры. Его рука прицельно зарядила Гарри в скулу. За что? Драко сам не знал. За то, что он восседал на его королевском месте? За то, что он прочел его дневник? За то, что он сегодня услышал о нем? Или за то, что он, может и не зная, стремительно переворачивал его внутренний мир наизнанку? Выбитая ударом рука упала на стол. Поттер дернулся в сторону удара, голова повернулась с той силой, с которой его ударил Драко, на лицо ссыпались неровно обрезанные пряди. Гарри замер на миг, а потом странно ухмыльнулся. Ни в момент удара, ни сейчас — он не закрыл глаза. МакГонагалл ахнула. Она вскочила с места, собираясь разнимать драку, но... Малфой молча стоял и, тяжело дыша, глядел на Поттера. Если бы профессор все-таки подошла, то четко разглядела бы, что... Впиваясь ядовитым взглядом в усмехающееся лицо Поттера, Драко... Плакал. Лицо выражало такое отвращение, такую злобу, такую... Боль? А слезы просто текли. Как вода с крыши. Лед таял. Вот что. Поттер поднял голову, пробежавшись кончиком языка по изогнутой улыбкой нижней губе, и совершенно внятно произнес: — Еще раз. Драко, шипя как змея, влепил ему пощечину. Звонко раздавшуюся в воздухе, такую, что все затаили дыхание и просто наблюдали сию сцену в оцепенении. А Драко, развернувшись, вылетел пулей из класса. Не забыв гахнуть дверью. Макгонагалл присела, ухватившись за сердце. Драко бежал. Бежал как... Трус? Нет... Бежал, пугаясь себя. Своих слез. Ты их утираешь, а они катятся. Чего вы, спрашивается? Такое впечатление, словно его укусил оборотень. Только порода у него странная. Он просто так, не дожидаясь полнолуния, завладевал его рассудком и выдавал подобные вещи. А Драко только потом соображал, что натворил. Потом, когда сердце билось не так часто, эмоции пропадали, и ему снова становилось все равно. Все реже и реже ему становилось все равно... А в классе трансфигурации внезапно стало очень шумно. Соскочила со своего места Гермиона, подбежав к столу, за которым сидел Гарри. Вскочил Рон, напряженный, натянутый, как струна — щеки полыхают румянцем, глаза горят. Зашептались студенты, забыв о том, что сейчас, вроде бы, урок, что декан Гриффиндора надрывалась за своим столом, пытаясь привести класс в тишину. Только Поттер, похоже, был сама невозмутимость — поднял руку, смазав кровь из вновь треснувшей губы, которую и разбили-то несколько дней назад. Отмахнулся от Гермионы, которая платок ему пыталась к этой губе прижать. Что-то еле слышно сказал — ей одной, так, что никто больше не услышал. Плечи девушки опустились, она вернулась за свою парту. Вскоре в аудитории вновь стало тихо. Драко вернулся лишь под вечер. Весь дрожащий от холода. Мокрый. Снейп обреченно стянул с него мантию и накинул халат. Рукой указал на ванную. — Это что за дебош? — Нервы... — Значит так, мой дорогой. Нервы лечить надо. С МакГонагалл разбираться будешь сам. И чтобы это было в первый и последний раз. Ты все еще хочешь практиковать со мной? — Да... — уже из-за двери ванной. — Так вот. Я не думаю, что такого нервного примут на работу, будь у тебя даже фамилия Поттер! — это было однозначно зря. Что-то полетело в стену. Снейп заглушил в себе желание выволочь Драко из душа и отвесить пару шлепков по разным частям тела. — Ясно... В попе детство заиграло, как я сразу не догадался... Слушай меня внимательно. Я могу тебя отмазать от обязанностей следить за выводком, копошащимся в гостиной Слизерина. Но... Ты предварительно идешь замаливать грехи перед директором, это раз. А во-вторых, чтобы я не слышал больше о потасовках с Поттером. И прекрати беситься, держи себя в руках. Когда успокоишься и согреешься, я жду тебя в кабинете. Если МакГонагалл удовлетворится твоим раскаянием и фразой "Я так больше не буду", тогда сегодня же и приступим. «К чему?» — запоздало подумал Драко, успев уже разодрать вторую руку, ударив по кафелю, при повторном упоминании ненавистного гриффиндорца. Он скептически осмотрел руку. Что-то до боли знакомое. Как... У Поттера. Да что ж это такое? И тут Драко осенило. Может, Поттер тоже так вот психует. Причем из-за... Драко не дал этой мысли развиться. Это слишком опасно... Он наконец-то вылез из-под горячих струек воды и привел себя в приличный вид. Руки очень неприлично засунул в карманы и вышел к заждавшемуся его Снейпу. Они пошли к МакГонагалл. По дороге Снейп весьма осторожно огибал кучки малышей, разбегавшихся по коридору. Он уже пару раз рявкал: "Не бегать!", "Осторожнее!", но на пятой попытке успокоился. Драко машинально уворачивался от бегающей малышни, шипел, когда на него бежали и наталкивались... Машинально подымал малявок, на которых наталкивался сам... Хогвартс напоминал Дурдом. Нет, скорее детский сад. Когда они все-таки пробрались к директорской, МакГонагалл как раз сюсюкалась с какими-то близняшками. Она напоминала озабоченную бабульку, и Драко хмыкнул. МакГонагалл, наконец, заметив присутствие зама и его подопечного, опустила ребенка на пол, усадила его с братом за стол с конфетами, а сама жестом пригласила их в соседнюю комнату, прикрыв двери. Драко встал. МакГонагалл выжидающе посмотрела на него. Драко начал: — Извините, пожалуйста, за поведение на уроке, — говорил он это совершенно безэмоционально. Но истинного раскаяния никто и не ждал. Это, знаете ли, просто дань этикету. Эдакая преамбула в общении с директорами... Снейп посмотрел на МакГонагалл. Та, отвернувшись, со вздохом пропела: — Да, да... — Профессор, я думаю, Драко нужно освободить от обязанностей старосты. — Да? С чего бы это... — Сами видите, у студента налицо нервное истощение. После всего ему немного тяжело сдерживать себя. — Всем нам тяжело... Ну, да... Конечно, я согласна с вами. Можно и освободить. Кого вы предлагаете взамен? — перевела МакГонагалл взгляд с окна на Драко. — Паркинсон... — автоматически выдал Драко. — Хорошо. Позовете ее ко мне потом. А пока... Профессор Снейп просветил меня относительно ваших планов на будущее. Если вы так хотите, то, конечно же, я буду хлопотать, тем более у нас есть очень много... — МакГонагалл сбилась, перехватив взгляд Снейпа, и, потерев шею, смущенно залепетала: — Ну... как бы там ни было, вам срочно нужно начать наверстывать упущенное. Чтобы сдать на колдомедика, вам нужно как минимум три "отлично" в Ж.А.Б.А... Ну, и... Знаете, если еще и практику засчитать... в общем, от вас требуется только старание и желание. И еще... Держите себя в руках. Против неуравновешенности я не могу предоставить никаких аргументов ни одной комиссии. Вы понимаете, о чем я? Ну надо же, а? Единственный раз в жизни вмазал Поттеру, как мечталось, и его уже считают психом! А как Поттер кидался на всех, так ничего... Нервный бедненький мальчик, столько пережил. Ай, ай, ай... Но Драко только сдержанно процедил: — Конечно. Еще раз прошу прощения. — О практике. Вы будете ассистировать профессору Снейпу. Он вас ознакомит со всеми тонкостями. Приступать можете прямо сегодня. Кроме того... Я забыла вам напомнить, что на уроки тоже следует ходить. Что-то вы никак не собираетесь. Я все понимаю, но... Крепитесь, мальчик мой... Она похлопала его по плечу и снова выскользнула сюсюкаться с малышней. Драко едва не вывернуло от последнего жеста директрисы. Он-то уж точно не ходил в любимцах МакГонагалл. "Мальчик мой"... У нее, видно, остатки искренности остались где-то далеко-далеко... Снейп проводил Драко до выхода, закрыл за ним двери. — Ну, все. Аттестат у тебя в кармане. Нужно пользоваться моментом. Драко удивлено покосился на декана. — С того момента, как сюда привезли детей, она немного того... Ну, словно помешалась... Снейп ухмыльнулся, видя, что Драко решительно ничего не понимает. — Ты меня извини, но я наплел про тебя всякой ерунды. Вроде ты очень тяжело перенес все эти происшествия, тебя мучил Темный Лорд, и что ты винишь во всем случившемся Поттера. Тебе тяжело, и все такое... Драко начал, было, улыбаться, но улыбку почти сразу сдуло. Снейп ведь… Он говорил правду. Отчасти. Драко уже не слышал, как Снейп толковал о том, что МакГонагалл на слезу прошибло, когда он дошел до описания ночных истерик Драко... Это была правда. Драко стал куда-то проваливаться. Маленький мальчик стукнулся лбом о его колено. От этого невольного прикосновения Драко вышел из ступора. — Сейчас пойди и отправь Паркинсон к ней... А потом иди в больничное крыло. — А... Хорошо. Драко, не став ничего объяснять приставучей Панси, просто посоветовал ей идти туда, куда он настойчиво рекомендовал. А сам пошел к больничному крылу. Ох, давненько он там не был. Курса с пятого, а то и дольше. Как только он переступил порог, то... Замер. Если память не изменяла ему, то раньше тут было как-то попросторней. И людей поменьше. Кроме мадам Помфри, Снейпа и, опять-таки, Люпина, тут бегало еще с десяток магов в белом. На кроватях лежали дети. Но если бы они лежали тихо! Они орали. Они визжали и ревели так, что единственным верным решением было мотать отседова подальше. Но Снейп уже заметил его и жестом поманил к себе... — Что... Что мы тут будем делать? — Ты же колдомедиком собираешься быть? Ну... теории тебе пока что хватит, а если что, я подскажу... А практика — вот, пожалуйста. — Это. Дети. Почему они тут? — Потому что покалечены. — А как насчет госпиталя? — Драко, в Святого Мунго не держат сирот... Опять это неприятное слово. Тьфу, блин... — Ну, и что с ними делать? — уже более решительно настроился Драко. — Пока что попытаться поставить диагноз. Их подбирали авроры, просто прохожие, кого-то выхватывали из-под нацеленной палочки, кого-то спасали из пожара. Никто толком пока не знает, что с этими детьми делали и откуда их сюда доставили... Вполне могло быть, что кого-то укусил оборотень, к кому-то применяли Imperio, подвергали проклятьям, поили самыми разнообразными зельями... «Одуреть. Казалось, война — дело взрослых. А тут? Да уж, у многих весьма извращенное мышление, раз хватило ума использовать таких вот козявок, как живой щит или чего там...» — Сейчас ты просто будешь мне помогать. Драко расслабился и напрягся одновременно. С одной стороны, ему тут однозначно не нравилось, хотелось побыстрее смыться отсюда. Но с другой стороны... Этот кошмар гнал из его сознания куда больший кошмар, имя которому было «Гарри Поттер». Глубокой ночью он, в грязной робе, шел со Снейпом в комнату. Сегодня на него уже выплевывали зелья, уже кусали за руку и уже выворачивали тыквенный сок. И Драко предчувствовал, что это — только начало. Дети беспрестанно орали. С ними абсолютно ничего нельзя было сделать. Пока мадам Помфри пыталась держать их руки и ноги, Снейп пытался брать у них кровь для анализа. Одуреть. Он видел детей с ожогам, ослепших детей... Мама дорогая, заснуть ему точно вряд ли удастся. Тут уж не до Поттера. Однако, нет... Почему-то, открывая рты и вливая в них ложками микстуру, Драко не раз припоминал лицо гриффиндорца. Странно ухмыляющееся лицо. Его руки... Может, они страдают одним и тем же. И уже на краю сознания, засыпая, подумал: «Может это после сегодняшнего у меня мания, но... Вдруг Волдеморт наложил на нас какое-то одинаковое проклятье? Может, поговорить с ним в эту тему?..»