***
Мастер Кьелл недовольно заявил, что дальнейшие изобретения возможны лишь в том случае, если будет кому ими пользоваться. Корабли качаются на волнах, пушки-мортиры готовы, аркебузы розданы. То есть, свою работу он, мастер Кьелл, сделал, теперь пусть поработают славные королевские моряки и не менее славные солдаты. На вопрос, зачем самому записываться в славные королевские солдаты, алерон не ответил. Конные отряды противника подошли как по расписанию, маг Наллен угадал с точностью до нескольких минут. Тави даже восхитилась вслух. Начало для эодамцев было обнадеживающим. После ожесточенной перестрелки защитники верфи вдруг начали организованное отступление. Погрузились на пару каких-то корыт и пошли на веслах вдоль берега. Преследовать их по кромке суши было невозможно из-за лупящей откуда-то из леса артиллерии. А вот до верфи пушки не добивали. И верфь запылала, подожженная особо рьяными ребятами из санхийцев. Особенно весело горели странные конструкции, закрытые тканью на стапелях. Маг, сопровождавший санхийскую сотню, сорвал голос, требуя, чтобы оставили хоть строящийся фрегат. Теперь он с удивлением разглядывал непонятное нагромождение кое-как набитых одна на другую сучковатых и кривых досок. Что ж эти неполноценные здесь строили? Или... Взмыленный гонец на такой же взмыленной лошади с криками подскакал к магу. Сбивчиво затараторил про кучу самоходных повозок, мешая санхийские слова с высокой речью. Повозки шли вдоль берега, стараясь занять позицию между прибрежным песком и редким лесом. Остановились. Забегали пешие стрелки врага, в своей нелепой зеленой форме. Конные стрелки растянулись цепью. Маг же никому ничего не сказал, он просто пришпорил лошадь и помчался вдоль берега. К бесам весь этот ваш уличный театр! К Оршану! Пока остальные удивлялись и догадывались, вставшие как попало самоходные повозки вдруг моментально скрылись в клубах порохового дыма. Донесся переливчатый грохот, какой и бывает от удаленной батареи полевых пушек. Здесь грохотало с жестяными нотками. Свист падающих оперенных снарядов сменился глухими ударами. Вздрагивал песок, вздрагивали и недовольно храпели лошади. Раздались команды, но их заглушили взрывы, когда в снарядах прогорели фитили. Следующий залп с бесовской хитростью пришелся в сторону, куда и поспешили теперь уже все понявшие санхийские всадники. Эодамцы попытались укрыться на верфи, спешивались, отводили лошадей за каменные стены внешнего форта и мастерских. Проклинали торопыг-санхийцев, запаливших все, что могло гореть. Кто-то злорадствовал, увидев, как снаряды с подрезанными фитилями начали распускаться колючими цветами разрывов над сбежавшими союзничками. Морской ветер доносил истошное ржание, крики, обрывки команд и звонкий гром лопающихся чугунных оболочек. Следующий залп был обычными снарядами, воткнувшимися в песок с разбросом, аж до кромки воды. Песчаные фонтаны отвлекли внимание, но потом стало видно, что к берегу приближаются уродливые кораблики, напоминающие связанные борт к борту лодки. «Что за водяные мельницы?» — спросил кто-то. Ответа не было. И так было понятно, что там за мельницы, и кого они сейчас будут перемалывать. Еще до первого пушечного выстрела с этого плавучего недоразумения. «Доскакались, Оршановы дети». Фраза вызвала смешки, хотя все понимали, что вот-вот с песком перемешивать начнут уже их самих, а не санхийцев. И не жалко врагам верфи было? Хотя, что им старая верфь, эту лодочную мельницу задоковать и рыбацкого сарая хватит. С моря и со стороны леса загремело. Потом исподволь вздыбил волосы и заставил вжиматься в землю у самых стен шипящий свист. Некоторые успели заставить лошадей лечь. Тупые удары болванок о землю, грохот раскатывающихся камней из проломленной стены, тревожно заржал чей-то жеребец. И начался ад. Взрывы били по голове, как колотушкой в гонг, у людей не выдерживали уши, шла носом кровь. Сержант летучего отряда кавалерии, прижимая какую-то тряпку к сильно кровоточащему уху, подрезанному осколком, заорал: — Шевелись, козьи катышки! Вперед, вырубим пушкарей, они только навесом стрелять умеют! — Отряд, в атаку! Или кто-то не слышал сержанта?! — раздалось рядом. Кони тяжко разгонялись по берегу, копыта глухо ударяли, погружаясь в песок. На траве пошло легче. Чуть изогнутый меч с полуторной заточкой сам оказался в руке. На острие клинка засвистел воздух. Сзади с притупленным грохотом камнепада разгонялись в стремительной атаке остатки отряда. Вражеская повозочная батарея по цепочке окуталась дымом. Куда они лупят-то? Вверх? Снаряды упали впереди. С противным звуком пролетела на расстоянии чуть ли не вытянутой руки отпрыгнувшая от земли болванка, дымя фитилем. Резко бросить коня в сторону. Вперед, вперед! Сзади ухают взрывы, ржет чья-то лошадь. Уже можно разглядеть перекошенные лица забегающих за свои пушечные повозки врагов. Кто-то дает залп из аркебуз. Еще. Да что у них там, фаланга спрятана? Растянутый залп все длится и длится. Плотным роем свистят пули. И тут сержант увидел, как в одной из повозок меняют плоские короба на торчащем сверху станке с двумя аркебузами. Оружейный уродец шевельнул парой стволов и снова зашелся в размеренном кашле, плюясь сизым дымом. Этого дыма в один миг стало столько, что повозка дернулась и двинулась вперед, выходя из плотного облака. И тут же скрылась в дыму опять, не успев даже остановиться. Противно засвистело рядом, и вдруг с хрустнувшим звяканьем едва не выбило из руки меч. Заныли отбитые пальцы. Сержант успел увидеть, как медленно, словно во сне, кувыркается и вонзается в плотную, выцветшую за лето береговую траву кусок клинка. Но в левой руке уже двуствольная ручница, поводья брошены. Два выстрела, пулей и отравленной дробью. Самострельная аркебуза замолчала и тут же снова дернула стволами, хищно уставилась. Пока эта пакость молчит, как раз можно подхватить поводья. Шевелись, волчий корм! Вот так, чтоб промчаться, сбивая прицел неприятелю, и развернуться уже на относительно безопасном расстоянии. А враг тем временем зарядил свою Оршанову лебедку, да не ведь успеет взять верный прицел... Успел. Выбрасывающий в пологом повороте из под копыт землю конь странно дернулся. В грохоте стрельбы этот страшный звук не слышался, а чувствовался всем телом, как противный толчок, когда пуля входит в конский бок. Бывало такое. Сейчас же смачно ударило раза три. Конь выгнулся, задергался и упал на бок, дрыгая ногами, как будто все еще бежал. Сержанта выкинуло из седла. Оглушенный, он пополз, встал на четвереньки, глаза засыпало песком. Когда проморгался, увидел, что конские копыта месят воздух в опасной близости. И вдруг все стихло. В звенящей тишине растворялись удары пушек с корабликов, добивавших санхийцев. Эти вояки стремительно уходили в лес, терялись за замшелыми огромными валунами. А сержант все не мог понять, почему враг не стреляет по нему.***
Шенно Лиах подумал-подумал и решил заканчивать с планированием сражения. Напоследок, словно вспомнив, сказал: — Генерал, я бы хотел забрать у вас двух солдат. А то как-то несолидно командующему флотилией самому штурвал ворочать. Даже если вместо кораблей во флотилии эти вот смытые паводком мельницы. — Солдат? Вам нужны какие-то особенные или пойдут любые? — плотно сбитый генерал с седыми бакенбардами плевал даже на то, что главным в операции поставили этого прибрежного адмиральчика, а уж солдат выделить и вовсе ерунда... Вот только, чтоб наводчиков и не просил! Заряжающих выделим, они тоже стрелять обучены. Благодушие генерала объяснялось просто. Из командующего вспомогательными войсками он превращался в повелителя главной силы на поле боя. Конница? Ха! Конница теперь будет прикрывать его за... позиции там, где он прикажет. — Мне нужны стрелки Таариан Эйми Кьелл и Мидиан Тавиэль из инженерного отряда. Генерал задумался. Пошевелил бакенбардами. — Полагаете, у вас им будет безопаснее? — Полагаю, у меня они не смогут лезть под клинки и пули. Особенно, этот Кьелл.***
Вот они. Все-таки, решили высаживаться в стороне. Ну да ладно, для нашей крохотной флотилии не сильно что меняется. Галеры, неплохо видимые в изогнутое зеркало зрительного прибора в рубке кораблика, слаженно ударяли веслами. Делают коридор. Лиах уступил место моряку Эдаве Босси, встал за штурвал. — Передавай: группа «Лилия» — разворот к неприятелю, от берега не отходить; группа «Ветер» — начать охват. Молодой моряк, родственник Босси, тоже с родовым именем Эдава, проорал приказы в переговорную трубку. Мастера Тави и Кьелл сидели рядом, готовые исправить и наладить жутко секретную и непонятную магическую штуковину, передающую голос прямо по воздуху через натянутую от мачты до кормы проволочину. — Есть подтверждение, капитан! — старший Эдава углядел на краях зеркала огоньки сигнальных фонарей. Ну, помогай нам боги, какие только есть. И которых нет — тоже помогайте. Ждать решили до последнего, пока сброшенные транспортами десантные посудины не начнут разгон к берегу. Кучковались без всякого строя, борт к борту. Наллен на берегу кудесил, чтоб у эодамских магов и тени сомнения не было, что в месте высадки что-то не так. А десанту тем временем готовилась грандиознейшая подлянка. Хитрый маг пропел заклинание, заполошно застучал в выданный ему малый колокол, уже наученные конные стрелки суетливо заметались вдоль берега, как до этого метались санхийцы. Теперь эодамцы знают, что их обнаружили, но оказались не совсем готовы встречать. Или совсем не готовы. Что ж, вот и ближайшие галеры забили веслами, подбираясь поближе. Будут рассеивать конницу пушечным огнем. — «Ветер»! Начать сближение. — Лиах повернул штурвал, разворачивая кораблик под углом от берега. Молодой Эдава Кинната повторил в трубку приказ. — Есть подтверждение, капитан! — старый Босси снова разглядел в зеркале мигающие звездочки сигнальных фонарей. — Вижу, — выцедил капитан, напряженно всматриваясь в море. В море посудины группы «Ветер» дымили и часто-часто шлепали лопатками колес, приближаясь неровной линией к неприятельским галерам. Три, четыре, пять... Восемь! И флагман среди транспортов. Ах ты ж, много-то вас как! И отца не видно. Ну вот что мешало этому Кьеллу пораньше свою говорилку изобрести? Сейчас бы Лиах уже связался с отцом и знал, как поступить. Все, ждать больше нельзя. Идем по второму пути. — «Ветру» сократить дистанцию! Держать строй! «Лилия» — построение в линию, вдоль коридора высадки! Ну, теперь дело за экипажами. Кораблики «Ветра», дымя подобно винокуренным домикам или сельским кузницам, ритмично покачивались на свежей волне. Эодамцы подгадали с погодой, ветер дул с моря. Неприятельские галеры взяли чуть левее, расширяя коридор. Весла вздымались и падали, не меняя ритма. Шли ходко, не задумываясь о мелях, что наводило на неприятные мысли о местных рыбаках. Или о тех, кто прикидывался рыбаком. — Сообщение, капитан! Десант на воде! — Что ж, в смелости ребятам не откажешь, особенно при полнейшем превосходстве в кораблях и пушках, — Лиах оскалился и скомандовал. — Кинната! Передавай: «Ветру» — огонь по готовности, «Лилии» — держаться в коридоре, к флагману не лезть, основная цель — боты, шлюпки и прочая дребедень. Бить сходу, на месте не стоять, к галерам лишний раз не соваться. Молодой Эдава Кинната заголосил в переговорную трубку волшебной машинки. Четыре крохотных кораблика «Лилии» тихо ползли вперед, чуть отклоняясь от центральной линии между двух рядов галер. Как раз на одной галере вспухло облачко дыма. Примеривались. Дистанция была такая, что крупные корабли с длинноствольными пушками могли бы потрепать друг друга, не особо опасаясь фатальных повреждений. Так, пушкарям размяться, да корабельным плотникам работы прибавить. Вся «Лилия» молчала, дымила себе на малом ходу. За нее ответила пятерка корабликов «Ветра». Рубки засверкали вспышками сигнальных фонарей, замыкающие прибавили ход. Лиах, раньше наблюдавший стрельбу с близкого расстояния, рядом с орудием, теперь видел, как это выглядит со стороны. Сдвоенные кораблики «Ветра» окутались дымом и выскочили из сизых клубов, чтобы тут же закрыться дымом снова. Смазанная ветром дымная полоса нехотя ползла к берегу, закрывая обзор. — Наблюдаю пожар на второй галере, — флегматично доложил старый Эдава Босси. Где он там чего наблюдает? А, коптит. Точно! Галеры тоже окутались облаками залпов, но черный дым пожара Лиах знал хорошо. Горело пропитанное смолами дерево. Сквозь пороховой дым замигал фонарик. — «Ветер», второй номер. «Получил повреждение колеса, выхожу из линии». — Да морских демонов им в шапку и якорем по корме! Сказано же было, чтоб не лезли близко! — Лиах стиснул обод штурвала. Кое-как отковылявший в сторону второй номер начал неторопливо обстреливать первую галеру. Добился попадания в корму, разнес руль, но для весельного корабля это было не смертельно. Еще одно попадание, в борт. Весла попадали жердинами сломанного забора. А вот это уже серьезно. Капитан третьей по счету галеры не выдержал, бросил корабль на наглого недобитка, но ушедшая вперед непотрепанная четверка «Ветра» сбавила ход и, разом развернувшись чуть не на месте, сосредоточила огонь на торопыге. — Чтоб у меня в штанах, как компас, все время на север показывал! — Лиах хохотнул. — Это они еще больше половины промазали! От неприятельской галеры летели щепки. Застрявшие внутри снаряды лопались струями темного дыма и оранжевыми вспышками. Потом вдруг убиваемый корабль треснул вдоль, раскрывшись ярким костром выше мачт. Порох. Лиах закладывал пологую дугу, начавшуюся вдоль берега и выходящую как раз к «Лилии». Кораблики этой группы уже сломали строй, лупили из пушек почти прямой наводкой картечными снарядами, бесполезными против большого корабля, но страшными для всякой мелочи. Рушились перебитые реи и даже мачты, борта взрывались щепками, малые посудины, вроде шлюпок, просто надламывало. Кто-то, позабыв приказ беречь гребное колесо пуще чести дочери, переехал ялик правым усиленным корпусом. То одна, то другая коптящая плавучая мельница выплевывала из кормовой башни гроздь мелких оперенных бомб. Среди барахтающихся эодамских солдат цепочкой вставали фонтаны. Сначала от падающих снарядов, потом когда эти снаряды взрывались. Хитрые фитили горели и под водой. Появлялись и исчезали огненные кляксы, иногда в дыму красиво загорались паруса. Десант начал жаться к рядам галер. Те, дабы не переломать весла, отходили в стороны. Зона высадки расплывалась на глазах. — А ну, глянь, что там на берегу! — Пушечные повозки стягиваются по три штуки, — доложил Эдава, крутанув ручки перископа. — Да их там всего-то восемь было! Одна группа неполная будет. — Две стрелковые, шесть с мортирами, капитан, — пояснил Кьелл. Он проверил еще раз угольный бункер и теперь присоединился к Тави, меланхолично двигавшей по расстеленной на железном столе карте намагниченные фишки. Если не придираться, то можно сказать, что все крупные корабли были отмечены точно. Между тем, первые ялики и шлюпки достигли береговой черты. Солдаты, воздев оружие на головой, чтоб не мочить порох, прыгали в воду, подхватываемые волнами, брели к берегу, где по пояс, а где и по грудь в воде. С влезшей в песок широкой плоскодонной лохани скинули сходни, теперь выкатывали станок для легкой пушки. — Носовая башня, цель — десант на берегу, два снаряда. Первый — разрывной, второй — дым. Грохнуло орудие, снаряд воткнулся в песок, пройдя сквозь воду, и взорвался через миг-другой. Вторая оперенная чушка ушла с поправкой, шлепнулась на берегу и задымила плотным почти черным дымом. Что ж, будем надеяться, что пушечный генерал все поймет правильно. И генерал понял, даже не пришлось в говорилку кричать. После второго залпа из самоходных мортирок от плоского корыта полетели какие-то доски, мелькнуло в воздухе колесо орудийного станка. Развивать успех генерал не стал, ограничился обстрелом уже высадившихся и выходящих из воды, разбитое плавсредство не доламывал. Высадка срывалась. «Ветер» запалил новую галеру ценой еще одного подтопленного на левый корпус кораблика. «Лилия» сохранила свои коптилки на ходу, но у одного пароходика была повреждена кормовая башня, у другого — привод и перо руля. Этот торчал на месте и изредка постреливал, остальные развернули охоту на скучившиеся средства высадки. — Да ты ж отец всех портовых шлюх! — Лиах аж зарычал, видя сноровисто, но неспешно разворачивающуюся галеру. — Вдоль берега идет! Капитан галеры из второго ряда, взяв всю ответственность на себя, что во флоте Эодамии не всегда приветствовалось, решил выдать-таки полагающееся конным стрелкам и неосмотрительно вылезшим вперед самоходным дилижансам с пулеметательными машинками. Заодно, под ударом тарана оказывался поврежденный кораблик из «Лилии», способный уйти из-под наезда окованного металлом носа только под бортовой залп. Галера не фрегат, борта заняты гребцами, но ряд пушек на верхней палубе присутствовал. — «Лилия», четвертый номер, немедленно дайте полный ход! — метнувшийся Лиах выхватил голосовую трубу у Киннаты. Кьелл моментально встал за штурвал. — Давай к машине, — капитан выгнал алерона из-за штурвала и повернулся к Тави. — Да, капитан? — эльфийка подобралась. — Дуй к пушкарям. Тави поняла. Пронырнула в люк, зашипела, ударившись локтем о край, ругнулась на Кьелла. Согнала наводчика с места, просто хлопнув того по плечу и мотнув головой, запрыгнула на жесткое сидение, приникла к окулярам стереодальномера. Крутанула маховики, выставляя дистанцию чуть меньше требуемой, буквально на метры. Изгнанный наводчик встал к заряжающему подающим. — Серией в три... Огонь! — Лиах поймал момент, когда кораблик неподвижно застыл между волн. — Есть дистанция! Огонь! — подтвердила Тави. Она уже слышала, как стреляет пушка, тем более, сама же и показывала работу механизмов морякам и мастеру Дайру, но выстрел в башне едва ее не оглушил. Немедленно грохнуло второй раз, едва успела поправить прицел. Третий раз отдался в ушах болью. Дым начал есть глаза. Вентилятор на хиленьком электрическом моторчике не справлялся. А как он справится, если корпус моторчика наполовину деревянный? Там только обмотки из меди, ну еще пластины магнитопровода и вал из железа, а вся основа — деревяшка. — Кормовая! — заорал Лиах, поворачивая суденышко к галере так, чтобы обогнать ее до того, как дистанция окажется слишком малой, и с галеры смогут прилично ответить из пушек. С кормовой башни что-то проорали, из переговорной трубы донесся какой-то шорох и гул, но капитаны, видимо, обладают врожденной способностью понимать такое. — Половину зажигательными! — Бу-бу-бу! Хр-хр-хр! Лиах зверски глянул на Кьелла. Алерон сделал невинное лицо. Он-то слышал, что доносится из такой трубы, если ее делать именно трубой, а не самодельным телефоном. Делать телефон было решено как раз после пробного прослушивания. Нынешние «бу-бу-бу» и рядом не стояли с тем хриплым ревом. — Тави! По готовности! — Лиах как-то успевал еще и за обстановкой следить. — Заряжай! — донеслось из люка. Тави командовала. Клацнул лоток в затворе орудия. — Готово! — Огонь! Орудие медлило пару мгновений, потом «вертикальный» наводчик поймал ритм качки и прожал педаль, продолжая плавно вращать маховик. Пушка снова оглушительно грохнула. Тави каким-то чудом умудрилась увидеть срикошетировавший от борта снаряд. Болванка, потеряв оперение, закрутилась и несерьезно взорвалась на поверхности воды. — Хватит им весла ломать, бей по палубе! — донеслось не столько из уродливого динамика, сколько из люка. — Есть дистанция! — Тави нежно качнула маховик, доводя двоящуюся вертикальную волосину в окулярах до крутой скулы галерного борта. — Огонь! Одновременно с выстрелом вся носовая часть галеры покрылась хлопьями дымовой ваты. Четыре пушки! Водяные столбы взметнулись выше мачты. Кораблик содрогнулся раз, другой и прямо-таки подпрыгнул, когда отскочивший от воды каменный шар грохнул в борт недалеко от башни. Тави оглохла. Перед глазами все поплыло. С неслышным хрустом переклинило поворотный механизм. Липким и красным залило лицо. Кто-то что-то кричал, как сквозь слой войлока, Тави сдернули с сиденья и выволокли в рубку. Мелькнул сквозь красную пелену баллончик, запенилось и защипалось на лбу над бровью. Кьелл сунул эльфийке в руки баллон с кровоостанавливающим спреем и тампон из местного бинта, пропитанный какой-то сивушной самогонкой, нырнул в злополучный люк. Застучал рычагом светового телеграфа пожилой Эдава Босси. Кораблик снова подпрыгнул, но с какой-то дрожью, что ли. Сквозь звон в ушах пробивалась ругань капитана. Лиах стоял у штурвала, небрежно корректируя курс и выдавая приказы пополам с бранью. Кьелл, потный и в сально-графитовой смазке, выбрался из люка, наступил на осколки лампы и кинулся проверять угольный бункер. — Кинната, что с говорилкой? — Проволоку порвало, капитан. — Оршанов рот! Кьелл, я твой хвост там натяну вместо проволочины! Как пушка? — Зубья привода срезало. Исправили, можно стрелять, только теперь люфт надо учитывать. Полностью починимся только в доке, капитан, — Кьелл слегка задумался. Из-под кожуха, закрывающего механизмы паровой машины, шел пар. Слабенько, но шел. — В доке ему! Дойти сможем? — Лиах смотрел, как Кьелл, распахнув створку кожуха, пытался подтянуть сочащиеся паром сочленения труб. Котел держался, но отвод пара от турбины травил, как политые водой раскаленные камни в знаменитых банях Столицы. Кьелл, в толстых рукавицах, ругаясь и обжигаясь, накидывал на парящие места войлочные пластыри, обматывал пеньковыми веревками, вымоченными в какой-то гадости. Гадость от пара слегка плавилась и склеивалась. — Кормовая! Готов? — Лиах поймал кураж. Бесы с ней, с паровой машиной, дотянем! Течь? Заделывается на ходу! Разошлась бронзовая обшивка? Второй раз ядро в то же место не влетит! — Быр-хыр-пыр! — ответил из жестяного раструба бумажно-тканевый динамик, совмещенный с угольным микрофоном. — Давай! И кормовая башня дала, как раз, когда под развеселое щелканье пуль, перед носом у не успевающих перезаряжаться эодамцев, Лиах довернул корабль кормой к галере. С треском и свистом маленькие снарядики по дуге прилетели на палубу к суетящимся вражеским морякам. Что там орут, Лиах расслышать не мог, но догадывался, какая на палубе галеры началась суета. А потом хлопки лопающихся чугунно-деревянных подарков пресекли попытки потушить застрявшие где попало «зажигалки». Вопили гребцы, причем вот это уже было слышно. — Готово, — доложил Кьелл, захлопывая крышку кожуха, — час-другой как-нибудь протянет. — Ага. Собирай свои причиндалы. Сейчас подойдем к «четверке», глянешь у них руль. Босси, что там с галерой? — Горит, капитан, — пожал плечами старый моряк. — Ты как? — Лиах повернулся к эльфийке. Ух, как ее! Рассекло бровь, словно в кабацкой драке кружкой приложили. Тави, морщась, выудила из кармана зеркальце и уже рылась в «малом пыточном наборе», как моряки прозвали аптечку. Достала неприятного вида пружинную скобку, стряхнула лишний спирт с намешанной в нем непонятной коагулирующей отравой. — Сейчас, капитан... Зашипела, что кошка у той Меоны. Встряхнула баллон, пшикнула на палец и размазала пену по стянутой скобой ране. — Вставай к зеркалу. Кинната и Босси — швартуемся к этим поломашкам. Кьелл? — Готов, капитан! — алерон уже нацепил сумку со своими инструментами и поправлял жилет, состоящий, казалось, из сплошных карманов. В каждом кармане находился надутый непротекающий кожаный мешочек или лакированный войлочный кирпичик. Готов он, пакость хвостатая... Лиах ведь говорил, что корабликов надо не менее дюжины, и это только для срыва высадки, без перестрелки с охранением! И эти еще, с гильдий... Будь на то воля Лиаха, они бы через одного к Безымянному Мастеру сходили! Для придания бодрости. — Босси, отстучи, чтоб в круг встали, — Лиах дернул рычаг на расцепление, паровая машина чуть прибавила обороты, освободившись от нагрузки. Опять показались струйки пара из-за кожуха. Притерлись мягко, почти без толчка. Кинната и Босси споро закрепили переброшенные канаты, и Кьелл, громыхнув сумкой с инструментом, перескочил на соседний кораблик. Лиах наблюдал. Вот этот мастер осматривает привод руля, что-то отвинчивает. Моряк с пострадавшего корабля, подтянув такой же жилет покроя «мечта утопленника», шустро обвязался тонким линем и прыгнул в воду у кормы. — Капитан, пока они там возятся, могу попробовать перетянуть проволоку, — выковыряла мысль из своей стукнутой головы Тави. — Действуй. Только привяжись. Тави отключила генератор, выудила из ящика для инструмента моток проволоки и какую-то помесь тисков и кузнечных клещей, с усилием открыла бронированную дверь рубки и вышла на палубу. Довольно быстро вернулась назад, видимо, проволоку оторвало внизу, на рубку забираться не пришлось. Закрыла дверь и с трудом добралась до зеркала перископа. — Сядь в сторонке, ты вся бледная, как лежалая рыба, — капитан понятия не имел, чем и как лечить эльфиек в составе экипажа, заботился, как мог. — Вроде, готово... Ну-ну. Готово у нее. Как у ее хвостатого дружка. Тем не менее, Лиах включил обмотки генератора, крутившегося той же турбиной. Часто замигала розовым контрольная лампа. С лампами вообще беда была, они светились, как боги решат, от яркого бело-розового до бледного синего с оранжевыми тонами. — Всем кораблям, подтвердите слышимость. Надо же! Шесть посудин заморгали фонарями в ответ. И получили сложное и заковыристое предложение продолжать обстрел десанта и галер, которые уже у берега, а не болтаться как... то, что выпадает в воду из специального отверстия на корме. «Лилия» сразу же задвигалась, звонко забили пушки. В группе «Ветер» кто-то кого-то тащил на буксире. Кьелл уже заканчивал ремонт, похоже, опять сочинил что-то временное, что развалится на первой же серьезной волне. Но к тому времени так или иначе все уже закончится. Босси вернулся в рубку, Кинната возился с канатами. Кьелл что-то высматривал на запустившем машину кораблике, где только что достали из воды проверявшего перо руля моряка. — Транспорты поднимают паруса, капитан, — доложил Босси, — собираются уходить. — Понял, — Лиаха больше волновали галеры. Он снова наклонился к волшебной машинке: — «Лилия», приготовиться к отходу вдоль берега! Прорываться на полном ходу в направлении на группу «Ветер»! Огонь по десанту — по возможности. — Есть подтверждение, капитан! — Босси был на высоте. — «Ветер», к вам идет «Лилия». Обеспечьте встречу. Тут Лиах резко повернулся: — Кьелл?! — Да, капитан! — алерон влетел в рубку. — Следи за машиной, хвост кошачий! Сейчас будем выходить из этой каши, а то вторая линия галер уже веслами машет вовсю. Шли споро, но без паники и лишней спешки. Лиах посматривал за идущими впереди корабликами, изредка комментируя умение держать строй и стрелять. Кьелл обогатил свой лексикон «косоглазыми кальмарами», «рыбьей задницей», «полипами в мозгах» и еще многими вещами. Тави успела основательно порыться в аптечке, слопала какой-то порошок и, нахлобучив стальной пехотный шлем до уровня бровей, снова была готова лезть к орудию. Получила капитанское «сиди тут» и занялась передвиганием фишек по карте. Почти не отстающие галеры вдруг стали забирать мористее. «Вот и все», — выдохнул Лиах. Конечно, «Ветер» еще вяло перестреливался с охранением, последние недобитые шлюпки и ялики подходили к берегу, «Лилия» снова отметилась из пушек по недогоревшей галере, но и так уже было понятно, что десант в полном объеме не состоялся. Монстр класса «Кракен» степенно расправлял крылья косых парусов и собирался следовать за транспортными пузатыми громадами, обманчиво медленными на вид, но стремительными под всеми парусами. Сейчас бы галеры окончательно ощипать, тем более, ретирадных пушек у них мало, и они все мелкие, но... — Кинната, запрос по боезапасу. Кинната повторил приказ в раструб волшебной говорилки. Ответ Лиах увидел и сам, Босси лишь подтвердил. Снарядов к пушкам у «Ветра» осталось только на застрелиться и еще чуть-чуть, а «бесов органчик» на корме дальность имел вовсе несерьезную. Потерять хотя бы одну «мельницу» Лиаху не хотелось. У «Лилии» было получше, там все больше с кормы стреляли, но и соотношение картечи и гранат для пушек было другое. В шлюпки болванкой лупить глупо, вот и загрузились картечными «стаканами». — Кинната, передавай: правый разворот, идем обратно. — Лиах чуть задумался и продолжил. — «Ветер» следит за галерами, «Лилия» добивает десант. К берегу близко не подходить, а то нарвемся на генеральские повозки, а у него тоже в наводчиках осьминоги. — Почему осьминоги, капитан? — Кьелл обернулся от заметно опустевшего лотка угольного бункера. — Охапка кривых рук, и растут они из задницы! Засмеялась и охнула Тави. Потрогала скобку над бровью. Больно. Хотела сказать, что у здешних осьминогов пара хваталок ложные и являются половыми органами, а так они, скорее, шестиноги, но передумала. Не хватало еще от капитана что-нибудь про эти органы услышать в ответ.