Полицейский участок номер один

       Шаги становились всё явственнее: обладатель тех призрачных ног явно приближался…    ЧанЁль сделал шаг назад и вжался в стену, беззвучно шевеля губами. «Только не сюда, только не сюда», – думал он, сам подспудно понимая тщетность этих мыслей. Он выключил фонарик и прижал его к груди, как священник библию.    Впереди справа приоткрылась какая-то скрипучая дверь, пропустив внутрь немного неяркого света и тень того, кто притаился на пороге.    Сержант расширившимися от ужаса глазами смотрел на этот силуэт, казавшийся чрезмерно вытянутым. Когда этот кто-то сделал шаг вперед, юноша почувствовал, что не может дышать из-за обуявшего его страха. Пять мучительных секунд длилась эта пытка, потом же таинственный шаркающий незнакомец развернулся и ушел, прикрыв за собой дверь.    ЧанЁль, прикрыв глаза, вздохнул с облегчением: кто бы ни был тот человек, он, по-видимому, решил, что эта комната пуста.    Но расслабляться пока рано.    Полицейский включил фонарик и прокрался через комнату к двери. Он решил не исследовать то, что находилось вокруг, посчитав, что сначала нужно выбраться отсюда, а уже потом думать о поимке бандитов. С другой стороны, ящик с трупами – это настоящий гвоздь в крышку гроба Криса, если он и вправду в этом замешан.    Юноша положил руку на дверную ручку и наклонился, прислушиваясь. По ту сторону створки было тихо, но он всё равно просчитал до пятидесяти, прежде чем решился выйти.    Дверные петли заскрипели ужасно громко, и полицейский поморщился, замерев на пороге: этот звук показался ему просто оглушительным в окружающей тишине.    Но бандиты, где бы они ни были, никак не среагировали на шум, и ЧанЁль на цыпочках продолжил свой путь.    Он оказался в узком коридоре со стенами столь грязными, что, казалось, их специально вымазали землёй. По правую и левую сторону были набросаны щепки, полусгнившие деревянные обрубки; кое-где даже стояла мебель, явно знавшая лучшие времена. В воздухе отчётливо висел надоедливый запах плесени, ещё больше усугубляя общее впечатление заброшенности.    Интересно, что это за место?..    Ладно, неважно; разобраться тут можно и потом, когда он приведёт с собой своих коллег; сейчас же нужно всего лишь выбраться отсюда.    Сержант левой рукой коснулся рукоятки служебного оружия и с силой стиснул зубы. Теперь-то уж он не растеряется, не станет стоять столбом!    Коридор казался бесконечным. Куски штукатурки и какие-то камни, похожие на крупную гальку, затрудняли путь; пару раз полицейский чуть было не подвернул ногу, но продолжал упорно идти вперед, прекрасно понимая, что у него есть только один шанс, и чтобы использовать его, ни в коем случае нельзя останавливаться.     И ЧанЁль продолжал идти, лишь изредка останавливаясь и прислушиваясь, не преследовали ли его.    И через вечность луч его фонарика уперся в стену.    Сержант остановился, посветив сначала направо, потом – налево.    Он стоял на развилке, и от того, куда он решит свернуть, зависело ни много ни мало – его жизнь.    Юноша поскреб подбородок и задумался. Он уже давно потерял чувство направления и не представлял себе, где именно находился.     Куда идти? Где избавление от всего этого кошмара?    Полицейский склонил голову и повернул налево. В этом ответвлении коридора почему-то было намного холоднее, и он невольно ускорил шаг.    Кромешная тьма царила тут, укрывая плотным саваном всё вокруг. Неяркий свет карманного фонаря с трудом справлялся с ней, помогая всего лишь не упасть, споткнувшись о какой-нибудь деревянный обломок или камень, которые в изобилии лежали на полу.    ЧанЁль осторожно обошел здоровенный валун, непонятно каким образом оказавшийся здесь, и внезапно резко остановился, прислушиваясь: ему показалось, что…    Да, именно так: до чутких ушей юноши донёсся отдалённый звук шаркающих шагов.    Только не это! Они всё-таки выследили его!    Сержант порывисто огляделся, стараясь найти хоть что-то, что могло помочь.    Есть! Справа стоял высокий шкаф, который когда-то – судя по плачевному состоянию дверец, много лет назад, – использовали как гардероб для верхней одежды.    Полицейский сиганул внутрь и прикрыл за собой створки, погасив фонарь, и начал ждать, дрожа всем телом. Он судорожно сжал рукоятку глока дрожавшими пальцами и напрягся, готовясь выскочить из своей засады прямо на преступников. ***    Полицейский участок – это вечный островок жизни, который никогда не спал. Жизнь  здесь била ключом постоянно, даже по ночам, когда в помещении отдела сидел только один дежурный.     В этот раз ЧонДэ решил остаться лично.    Жил он один, дома его никто не ждал; бывшая супруга с дочерью и новым мужем укатила в Таиланд, исхитрившись купить где-то весьма недорогую путёвку. Коллеги уже разбрелись по домам, и даже администратор на первом этаже давно оставил свою конторку.    Лейтенант сидел в своём кабинете, откинувшись на спинку немилосердно скрипевшего кресла, и внимательно читал отчёты от экспертов. Он терпеливо ждал последнего документа, который ему мог предоставить только один человек. Опытный полицейский рассчитывал, что после того, как он ознакомится с отчётом по вскрытию, всё встанет на свои места, а пока… Пока он пребывал в тумане.    Ким ЫнСу была самой обыкновенной женщиной, ведущей самую обыкновенную жизнь. Она не перестала общаться с братом, несмотря на его проблемы с законом, и даже навещала его, когда тот был за решеткой. У БуГиля никого, кроме сестры, не было, и он, судя по отзывам тюремщиков, относился к ней с нежностью и любовью.    Что же могло заставить этого человека напасть на свою родную кровь? Почему он убил ЫнСу здесь, в Санчхоне?     Если же он не совершал преступления, то почему убежал от полицейских, ранив одного и приложив кулаком другого?..     Ответов на эти вопросы ЧонДэ пока не знал, но верил, что докопается до сути.    Отложив в сторону пачку документов, он зевнул и протер глаза. Проблемы не ограничивались только этим конкретным делом: оставался ещё Крис, которого, кажется, удалось пронять. Весьма умным ходом было сначала позволить Тао побеседовать с мафиози: последний благодаря разговорам о семье расслабился и размяк. Именно поэтому небольшой эмоциональный шантаж, проведенный после этого БэкХёном, сработал, как часы.    Нажать ещё чуть-чуть – и иностранец поддастся. Как ни крути, дети – это самый действенный рычаг.    А Тао можно будет припугнуть отводом…     Лейтенант хрустнул пальцами и, достав из ящика леденец, развернул его и отправил в рот. Выбросив фантик в переполненную мусорную корзину, полицейский сцепил пальцы на затылке и задумчиво посмотрел на потолок.     Приближался конец лета, а значит – и его собственная отчётность. Кого повысить, кому предоставить удлинённый отпуск, кто заслуживал премии – все эти вопросы было необходимо осветить в том документе.     В принципе, ЧонДэ уже знал, как распределит лычки, деньги и свободное время. Оставалась нерешенной лишь одна проблема.    МинСок.    Его бывший одноклассник всё чаще косился в сторону начальника с неопределённым выражением лица. Да и СуИн – супруга сержанта – чуть ли не ежедневно капала мужу на мозги, утверждая, что он слишком засиделся в одном чине.    Честно говоря, она была права.    Лейтенант перекатил леденец за щеку и вздохнул. Конечно, у старины МинСока нет ни грамма таланта детектива. Он, со своими дотошностью и тщательностью, являлся идеальным сержантом, но вот повышение…    С другой стороны, у него было двое детей и ни одного нарекания по службе.    ЧонДэ зевнул и потянулся, как кот. Может, всё-таки дать старому товарищу детектива? Можно же поручать ему те же задания, просто погладив таким образом по самоуважению…    Размышления лейтенанта прервал негромкий стук в дверь. – Войдите! – разрешил он, распрямляясь и положив локти на стол.    ЧонИн, слегка приоткрыв дверь, проник в кабинет и молча положил непереплетенный отчет перед начальником. – Только что закончил, – объявил судмедэксперт, отступив на шаг и заложив руки за спину. – Уже боялся, что мне не хватит времени; пришлось поднажать. Исина пришлось отпустить – он и так славно поработал… – Стоп, – лейтенант поднял ладонь, прерывая коллегу. – Не потрудишься объяснить, что это такое?    Патологоанатом приблизился, зайдя за спину ЧонДэ, и склонился над его плечом. – Что именно тебя смущает? – спокойно спросил он, быстро пробегая глазами собственный отчет. – Причина смерти, – коротко отозвался полицейский. – Опять. Это что, шутка? – Вот оно что… – ЧонИн распрямился и слегка поднял уголки губ. – Нет. Всё так и есть.    Лейтенант, повернув голову, внимательно посмотрел на судмедэксперта, не убирая пальца с загадочной фразы: «Причина смерти не установлена». – Я, конечно, ничего не смыслю в аутопсии, – вымолвил офицер. – Но труп был довольно свеженьким, так ведь? Причину гибели невозможно определить тогда, когда наступило полное разложение, и даже при подобных случаях особо ушлые антропологи умудрялись-таки извлечь мало-мальски полезную информацию из костей. – Понимаю тебя, – патологоанатом опустил взгляд и затеребил смуглыми пальцами лацкан халата. – Но этот случай и вправду поставил меня в тупик. Я не обнаружил ни травм, ни посторонних веществ в организме, ни следов от инъекций. Её внутренние органы также были в полном порядке, поэтому я и использовал подобную формулировку. – Внезапная остановка сердца? – поднял брови ЧонДэ. – Я слышал, такое случается с молодыми и здоровыми людьми…    ЧонИн медленно помотал головой. – Дело не в этом, – уверенно проговорил он. – Я… Я просто не знаю, что и думать.    Лейтенант снова углубился в чтение, высунув кончик языка. – Может, что-то испугало её до смерти? – он, послюнив пальцы, перевернул страницу отчёта. – Не исключено, – судмедэксперт склонил голову набок. – Тогда это несчастный случай, – ЧонДэ снова повернулся к коллеге. – И никакое не убийство. – Но её брат ранил Лу Ханя, – мягко напомнил ему патологоанатом. – Верно, – терпеливо согласился офицер. – Всё из-за того, что эти уголовники всеми фибрами душе ненавидят копов и одновременно боятся их, как огня. Стоило только двум полицейским появиться на пороге у этого каторжника, как тот, понятное дело, забеспокоился, испугавшись, что его снова упекут за решетку, даже если причины тому не было.    ЧонИн кивнул, потирая подбородок. – Тогда я проведу ещё пару исследований завтра с утра, – сказал он, направляясь к двери. – И тогда уже с большей уверенностью дам заключение. – Идёт, – ЧонДэ вернул ему отчет. – Не забудь поставить печать: Тао будет у нас только до полудня из-за праздника у своих племянниц. – Постараюсь успеть, – судмедэксперт вышел из кабинета, бесшумно прикрыв за собой дверь.    Лейтенант, оставшись в одиночестве, посмотрел коллеге вслед и загадочно хмыкнул. ***     ЧунМён никак не мог уснуть. Он ворочался с бока на бок, сбив легкое тканевое одеяло к ногам, и то и дело вздыхал.    Кто бы мог подумать, что его маленькая традиция вечерних пробежек когда-нибудь выйдет ему боком?    Та женщина, которую он видел…    Нет, это была не галлюцинация; она совершенно точно шла там, пересекая проселочную дорогу, которую в мэрии гордо именовали «улицей». А потом, перемахнув через забор, таинственная незнакомка исчезла, затерявшись в кустах или схоронившись в высокой траве.     Он не видел лица женщины; с чего же он взял, что это ХванИ?    ЧунМён застонал и закрыл лицо руками. Может, он настолько хотел верить в возвращение любимой, что дал чрезмерную волю фантазии?    Она была облачена в белое одеяние на манер ночной рубашки… Обычно в таком на улицу не выходят или хотя бы накидывают сверху халат...    Женщина двигалась с трудом, так, словно каждый шаг причинял ей физическую боль, но стоило ему окликнуть её, как незнакомка исчезла с удивительным проворством.    Если задуматься, это всё звучит попросту фантастично…    Может, он попросту начал сходить с ума?    ЧунМён резко сел в кровати и рвано выдохнул. В горле стоял ком, пальцы, несмотря на теплую погоду, похолодели, и дыхание то и дело сбивалось.    Нет. Это всё просто не могло быть галлюцинацией. Такое невозможно изобрести даже самому воспаленному и измученному страданиями мозгу…    В любом случае, есть лишь один способ, с помощью которого можно точно определить, случилось ли то на самом деле.    Полицейский свесил ноги с кровати и, опершись на матрац, наклонился вперед.    Конечно, идти туда посреди ночи – это форменная дикость, но ничего другого не оставалось.    Ему надо проверить кое-что. Прямо сейчас.    И если всё-таки он видел именно ХванИ…    Офицер быстро вскочил и натянул на себя спортивный костюм, в котором обычно совершал пробежку. Захватив с собой лишь карманный фонарик, он выбежал из квартиры, оглушительно хлопнув дверью и наверняка перебудив соседей.    Он бежал по улице так, будто сам черт гнался за ним. Редкие осветительные столбы, едва-едва рассеивавшие тьму, просто пролетали мимо.    ЧунМён не разбирал дороги. Он летел вперед, как мантру повторяя про себя имя возлюбленной, и остановился только тогда, когда поравнялся с мэрией. Обойдя здание, он включил фонарик и, светя себе под ноги, медленно пошел по проселочной дороге.    Детектив старался не пропустить ни миллиметра, сам осторожно ступая по травянистому краю улицы. Его никто не видел: час был уже поздний, к тому же, фасады домов выходили на противоположные стороны. Этим объяснялось и отсутствие здесь фонарных столбов.    Согнувшись в три погибели, полицейский двигался, едва переставляя ноги. Он внимательно изучал пыльную дорогу; его зоркий взгляд не пропускал ни одного квадратного сантиметра.    Так прошло пять минут, десять, пятнадцать…    Но ЧунМён не оставлял стараний.    И его усилия, наконец, увенчались успехом: прямо посреди улицы полицейский увидел то, что искал.    Довольно четкий след босой ноги взрослого человека, ещё не уничтоженный ни ветром, ни росой, ни дождём.    Руки у офицера затряслись, и луч фонарика запрыгал по дорожной пыли.    Конечно, само по себе это ничего не доказывало, но…    Этой аллеей пользовались крайне редко, потому-то ЧунМён и выбрал её в качестве спортзала. Так что появление свежего следа было явлением необычным, а если ещё и прибавить к этому босую ногу…    Принадлежавшую, судя по размеру, взрослому человеку, скорее всего, женщине.    Детектив распрямился и прижал фонарик к груди.    Это не галлюцинации. Она была здесь.