***
После завтрака, который прошел в напряженном молчании, где я очень мало говорила и по большей части игнорировала болтовню Кибы, Хана (или как её там) попросила нас с мальчишкой пройти за ней на какую-то площадку. Во время пути он вечно пытался меня подколоть, задеть как-то, но всё, что он упоминал в своей речи, мне было незнакомо. Зато получилось извлечь немного нужной и полезной информации. Киба и Хана — ну теперь уже мои двоюродные брат и сестра, Цуме — та женщина, которая меня разбудила, — соответственно тетя. Родителей нет. Когда мы вышли, то во дворе нас встретила свора собак самых различных пород, размеров и возрастов. Честно, не утрирую, их было просто катастрофически много. Но псины оказались не агрессивными. Они радостно махали хвостами, порой гавкали. Печально лишь одно: погладить хоть одну мне не дали, а если быть точнее, схватили за шкирку и потащили за собой. Обидно. Но что поделать? Когда мы забрались в какую-то глушь, Хана приказала нам с Кибой сесть на траву. Мы, как самые послушные дети, выполнили её приказ и пристроили свои пятые точки на земле, уставившись на девушку. — Так, два дня назад я вам рассказала про чакру и медитацию. Сегодня начнём практику. — Я зависла. Чего? Какая чакра? Какая, черт возьми, медитация? О чем эта женщина глаголит? Я долго втыкала-втыкала в слова Ханы про медитацию, про россказни, как войти в нужное состояние, но ничего не поняла. Что такое чакра? Как она готовится? С чем её едят? — Хей, Хана, я ничего не помню… — Девушка странно посмотрела на меня. Явно удивилась, а может и разозлилась. Я решила исправить эту неловкую ситуацию и замахала руками. — Ну про чакру. — Так, человек успокаивается. Она даже брови опустила на прежнее место. — Склероз в юном возрасте. — Картинно пожала плечами, улыбаясь, как придурок. Киба все больше охреневал от происходящего. Боже, как же он смешно выглядит с ошарашенным выражением лица. Хохотнула. — Ты ничего, вот прям совсем ничего, не помнишь? — Хана сложила руки на груди, задумчиво посмотрев мне в глаза. Я помотала головой для достоверности. Девушка кивнула. И на меня обрушился град информации, но поняла я не все из сказанного Ханой. Ну ладно. Чакра — это некая субстанция, находящаяся в человеке. У шиноби — ниндзя этого мира — есть особая Система Каналов чакры, по которым эта дребедень течет. И данный вид людей может преобразовать «субстанцию» для использования специальных техник. Так же чакра бывает элементарной: у каждого шиноби есть один из 5 элементов, или два, а может и больше. Ну кому как повезло. Благодаря этой штуке, ниндзя может ходить по вертикальным поверхностям, воде, усиливать конечности и оружие. Эх, как же круто звучит. У некоторых кланов есть особые техники. У Нара, к примеру, управление тенями, у Яманака — разумом, у Инузука, в числе которых и я теперь, все завязано на партнерстве с собаками. Так, понятно. Чтобы научиться использовать чакру, нужно медитировать. Ну как обычно, все достигается лишь тренировками, тренировками и еще раз тренировками. Без них хрен ты чему научишься. Она бегло объяснила процесс медитации и заставила нас батрачить. Так, сначала принять специальную позу, сложить печать концентрации и сидеть. Сидеть, блин. Так мы просидели с Кибой под присмотром Ханы около часа. За это время мелкий засранец ничего не добился и начал меня доставать, а я уже почувствовала свои каналы чакры и пыталась даже что-то с ними сделать, но ясень пень не получалось ничего. Киба отхватил… Даже не так, он получил по полной программе по своей непоседливой заднице, в которой, кажется, шило застряло. Долго, конечно вопил, но врезала я по заслугам. Только мне вот интересно, почему я так разозлилась на этого засранца? Вроде же Анастасия Волкова человек очень спокойный. Получается у меня не только тело изменилось, но характер, что ли? Весело. Надо бы сдержанней быть, а то всех лупить не очень прилично-то.***
После этой утренней тренировки нас с Кибой предоставили самим себе, верней друг другу. Он просто насильно потащил меня за собой куда-то в какую-то сторону, а брыкаться не позволил. Этой стороной оказалась комната тетушки. У которой мальчуган попробовал выклянчить немного денег. На что только? Цуме грозно дала несколько не запомнившихся наставлений, немного деньжат и выпнула из комнаты. А ничуть не расстроившийся Киба потащил меня в город. Там мы ходили по узким, запутанным улицам. Я только и успевала вертеть головой, чтобы увидеть все. Мелькали различные яркие вывески, люди в зеленых жилетах с повязками на лбу, шее или руке, небольшие ресторанчики, дети с родителями под руку, влюбленные пары, решетчатые балконы, деревья. Из этого странного транса меня мог на время вывести только непоседливый братец. И то большую часть его болтовни я пропускала мимо ушей, смотря на Коноху, так это место назвал Киба. Потом, когда запал немного прошел, я начала прислушиваться к болтовне братца. Он много рассказывал о различных заведениях, о правителе, жаловался на тетю. Больше всего Киба, конечно, говорил об Академии шиноби, в которую поступают дети, имеющие чакру, в 9 лет. А мне тут даже начинает нравиться.***
Ночью, часа в два или около того, я проснулась. Уснуть не могла, так как сон просто не шёл. В голове вертелись различные мысли. Как там Света, родители? Как я смогу выжить без любимых песен? Без Системы, без Мэнсона? Встала с кровати и подошла к зеркалу. Там отражалась не я, не я ведь. Но почему-то отражение настойчиво повторяло именно мои движения. — Я Инузука Ащи. — Медленно произнося каждое слово, начала говорить отражению. — Член клана Инузука, племянница Инузуки Цуме, младшая сестра Инузуки Ханы и старшая Инузуки Кибы. — Это не впечатывается в мозг. Никак. Вся душа протестовала как могла. Не хотела расставаться со своим именем. — Я Инузука Ащи. Я Инузука Ащи. Я — Инузука Ащи. Повторяла это, как заведённая, как чертова шарманка. Я — Инузука Ащи, член клана Инузука, племянница Инузуки Цуме, младшая сестра Инузуки Ханы и старшая Инузуки Кибы.