Последний шаман.

«Они так сладко спят. Как настоящие братья. Даже будить не хочется. Но…» - Подъём! И ведро холодной воды обрушивается на детей. Те вылетают с кровати в разные стороны. А так как она стоит боком к стене, то Реклатс вываливается на пол, а Зеральт врезается в каменную кладку и с непониманием падает обратно на намокший мех. «Ещё с Зеральтом хотел так сделать, а тут сразу двое!» – в душе веселится шаман. Под хохот старшего они поднялись и стряхнули влагу. Мокрые, шокированные, растерянные. - Очнулись и ещё живы? – северянин одет в одни портки и довольно улыбается. Он вышел из зала, бросив на ходу. - Ну, это не на долго. Переодевайтесь и кха, за-га, да с песней на зарядку! Сергалы, сменив мокрое белье на сухое, выбежали из зала, догоняя Кортона. - Это нормально? – спросил Реклатс - Думаю, теперь это нормально. - Разговорчики! – сергал повторяет фразы, вычитанные в одной толстенной книге. Оттуда же он решил взять дальнейшие упражнения. – Делай как я. Все трое вышли на утоптанный снег. Ноги приятно холодит, а поднимающееся светило только начинало греть. Ветер гуляет по лесу, стряхивая с деревьев снежинки, и в нём раздались первые выкрики сергала. - Га! И раз! И два! Раз два, раз два! – шаман делает различные движения руками, ногами, головой, телом, хвостом. Молодняк старается не отставать. Иногда, теряя равновесие или закружив голову, они падали, быстро поднимались и подстраивались под ритм тренировки. - Ну, как настроение? – сам же Кортон чувствует себя прекрасно, словно разогнал загустевшую кровь. Из ноздрей выходит пар, тело приятно разогрелось. Его ученики почти разделяют эти чувства. Пар вырывается из них, глаза горят, хотя видно, что они не в бешенном восторге. Но и не раскисли, что хорошо. Шаман подошёл к двери храма и закрыл её, после чего обратился к детям. - Идём дальше. Догоняйте! – и сорвался с места, убегая в лес. Сергалы поспешили за учителем. Длинными шагами он ворвался в рыхлый снег, поднимая белые хлопья, и углубился в чащу. Перепрыгивая камни и поваленные стволы, маневрируя между деревьями, сергал не забывал следить за учениками. Те весело повторяют его маршрут, при этом явно пытаются соревноваться между собой. Реклатс вырывался вперёд, он легче перепрыгивает заграждения и лучше работает хвостом при поворотах, а глубокий снег ему оказался не преградой. Он даже смог догнать шамана, бросая на него взгляд полного превосходства. «Не перестарайся, приятель». Сергал ведёт молодняк по кривой, огибая храм. Серое строение иногда маячило средь деревьев по правую руку. А зеленоглазый во всю гнал, уже немного опередив старшего. Решил проверить, далеко ли оторвался и повернул голову. Зря. Сергальчик отвлёкся на секунду, однако этого хватило, чтобы со всей скоростью влететь в неожиданно появившийся древесный столб. Его силуэт резко пролетел мимо пробегающего учителя, оставшись позади. Разрыхляя и поднимая белую волну, шаман остановился. Тут же подбежал Зеральт, он попытался затормозить движение, но споткнулся и с распахнутыми глазами и коротким писком полетел в снег мордой вперёд. Кортон, проходя мимо, вытащил серошерстного и пошёл ко второму. Он слышит гневные вопли и треск щепок, а вскоре увидел черно-белую бестию, яростно дерущую кору. Щепки летят во все стороны, с каждым ударом когтей, сопровождаемый гневным тявканьем, их становилось больше. «Он так дерево повалит». - Реклатс! Реклатс, успокойся. - Зраааа! - Щи-ха, Реклатс! Сын Юндера остановился и гневно посмотрел на шамана. Глаза мокрые и пылают злобой, движения резкие. В нём снова проснулся северянин. Подошёл второй молодой сергал. Мокрый, его шерсть слиплась и иголками торчит во все стороны. - Брат, успокойся. Это дерево тебе ничем не навредило. - Оно мешает! – резко повернулся ко взрослому. - Я бы обогнал тебя! - Ты потерял контроль за бегом и сам же позволил себе врезаться в дерево, – сергал присел на лежащий рядом камень. Он отметил хороший факт: его дыхание не сбилось, а кости и мышцы не болят. Значит, ещё есть чем похвастаться в преклонном возрасте. - Это как третье правило с духами, – продолжил он. - А оно у нас какое? Чёрный зажмурил левый глаз, немного наклонил голову. - Если… плохо, значит… сам виноват. - Угу. А теперь, скажи. Ты в порядке? Что-то болит? – Кортон встал и подошёл к нему. Голубошёрстный больше боится за костяной выступ на груди. Не известно, зачем Создатель наградил им сергалов, но есть много случаев, когда от сильных ударов этот нарост пробивал грудь, разрушая клетку. Так что сергал потыкал молодому в грудь, в шею, помял руки и ноги. Но парень недовольно посмотрел на него и резко отмахнул от себя руки. «Ку-ва, в порядке, так в порядке». - Продолжим, – сказал он и ладонью легонько ударила по плечу полукровка. – Догоняй! И снова сорвался вперёд, подняв облако снежинок. Дети помчались следом. Вскоре шаман вывел их к озеру, в котором добывает лёд и рыбу. Сбежал на гладкую поверхность и заскользил по ней, оставляя полосы от когтей. Два небольших силуэта вырвались из леса и оказались на льду. Зеральт уже был здесь, и знает, как тут скользко, а вот его названный брат на приличной скорости поскользнулся, да проехал на животе несколько метров прямо к лапам учителя. Утренний воздух разорвал звонкий смех. Реклатс попытался встать, но снова упал. Взрослый сергал помог ему подняться, а тот сразу ударил ладонью по взрослому плечу. - Попался! – воскликнул он, и довольно заулыбался. - Ах, хитрец, обдурил старика. За-за, – Кортон одарил мальца доброй улыбкой и взъерошил шерсть на его голове, что не очень-то тому понравилось. - И так, ребята, следующий этап. Он отвёл их ближе к берегу, где расположились рыболовная сетка и пару копьев. Шаман спокоен за их сохранность, ведь некому их взять или сломать. Между берегом и сергалами стала видна прорубь, которую северянин подготовил утром. Троица подошла к ней, дети аккуратно посматривали в чистейшую водную гладь, под которой видно дно. - Тут не глубоко, – подтвердил шаман догадки молодняка. Он снял бельё и шагнул в колодец, моментально скрывшись в воде. Она на столько чистая, что без труда можно разглядеть неровное дно, наполненное местными обитателями и редкими водорослями. Они медленно извиваются зелёными листьями, а рыбы, маленькие и большие, плавно их огибают, но стоило им близко подплыть к незваному гостю с суши, как быстро уплывали. Кортон достал лапами дна и, оттолкнувшись, направился на поверхность. Ученики с интересом ждали, когда вынырнет хозяин храма. Тот, разбрызгиваясь ледяной водой, выбрался из проруби и уселся на краю, выбивая воду из ушей. «Ух, бодрит-то как! И почему я этого не делал раньше?» Обратился к своим: - Ваш ход. И Реклатс сделал его. Встал сзади сероглазого и толкнул ничего неподозревающего сергала. Тот не удержался и упал в прорубь, выплёскивая воду на поверхность. Шаман отвлёкся на жертву шутки и упустил момент, когда сергальчик оказался сзади него. Руки упёрлись в голубоватую шерсть и сдвинули взрослого, но Кортон успел схватить хулигана за лапу и тот, с удивлёнными глазами, скребя руками по льду, отправился в воду вслед за всеми. Внизу дети с интересом крутили головами, рассматривая подводную фауну, а шаман следил, чтобы они не решили вдруг помереться способностями к плаванию, ибо если они уплывут, то не смогут выбраться. Лёд толстый, их сил не хватит его пробить, а моментальная паника лишит возможности здраво мыслить. Потому он показал пальцем вверх, и сергальчики поплыли на поверхность. Шаман выбрался последним. Если бы у сергалов были зубы, как у других рас, то сейчас бы зубная дробь достала бы, наверное, до мира духов. А так юные северяне глухо стучат дёснами. Но как интенсивно! Да и сам проводник между мирами уже подмёрз после второго незапланированного погружения. Шерсть прижалась, показывая стройные и худощавые тела. Смотреть на это было… толи страшно, толи забавно. Шаман поднял свою одежду и обратился к юнцам. - Ну, что я могу сказать. Бег согревает. Гу-су кха! И дети побежали. Недалеко. Мокрые лапы не смогли удержаться на льду, и они упали. «Не, я жестокий учитель. Так издеваться над ними. Но как гласила первая фраза той книги: «Тяжело в учении – легко в бою!» Хотя, дальнейшее содержание очень странное». Кортон помог выбраться на снег и встал перед учениками. Зеральт посмотрел на него. - Может, немного отдохнём? - Если не начнёте двигаться, то замёрзнете, – строго ответил старший. – Бегите в храм, там, пока будете меня ждать, отдохнёте. И это, бельё лучше снять, а то заработаете нехорошую болячку. Ну, чего ждём? Одарив его неласковыми мыслями, сергалы побежали, держа в руках одежду. Сначала медленно, но постепенно ускоряясь, обходя лес справа. Северянин не сводил с них глаз, пока те не скрылись за деревьями. И в правду, бег согрел тело, а ветер высушил шерсть, она стала пушистой и лёгкой. До храма оказалось близко, он расположился за лесом, разделяющий его и озеро. Юнцы добрались до входа, где Зеральт сразу же упал спиной в ближайший сугроб, полностью пропав в нём, а Реклатс подошёл к двери и дёрнул её. Она не поддалась, тогда черношёрстый дёрнул сильнее, но без толку. - Успокойся, дед запер её, – послышался ленивый голос из сугроба. – И не надо её царапать, всё равно не поможет. Занесённая рука полукровки опустилась. Сергальчик подошёл к блаженствующему собрату. - Кто он? – он заглянул в снежный провал и уставился в серые глаза. - Почему он так с нами обращается? - Ну, Кортон шаман. Он живёт здесь очень давно, – сергальчик выбрался из снега. – И он мне говорил ещё до твоего прихода, что время началу обучения. Он рассказывал, что это сложный и тяжёлый этап в нашей жизни, и он сам прошёл его. - Отец похожее говорил, – черношёрстый сел на снег, рядом с товарищем. Тренировки измотали его, и сейчас Реклатс действительно хочет отдохнуть. – Говорил, что надо стать сильным. Стать, как все в племени. Сильным и смелым, – он замолчал, но вскоре продолжил. – Зеральт, как ты оказался тут? Северянин задумался и рассказал: - Дед рассказывал, что я всегда был здесь, – он немного погрустнел. – Что я родился тут, но мать была сильно больна и не смогла остаться. Так что он мне как отец, хотя всегда напоминает, чтобы я звал его дедом, или по имени. Он добрый, мудрый, всегда поможет, подскажет. К томуже, кроме него у меня больше никого нет. - Сюда не приходят? – удивился собеседник. - Один раз только видел женщину. Пепельная, с яркими перьями на голове. Она принесла какую-то одежду, а потом долго разговаривала с шаманом. Помню, я подумал, что это мать, и радуясь выбежал к ним. Но ошибся, она просто знакомая Кортона. А так… - Зеральт развёл руки. - Больше никого. Мы далеко от племён, до нас идти несколько дней и ночей, и путь нелёгкий, а духи здесь строгие… – он вспомнил недавнюю ночь, в которой познакомился с отцом нового члена их семьи. Реклатс смотрел в сторону, и не заметил секундного смятения сероглазого. – Потому сергалы не рискуют приходить сюда. - Но отец рискнул, – сергальчик сжал кулаки. – Значит, что-то серьёзное. Сильный враг напал на нас. Серый только кивнул. Он уже получил от Кортона наставления касательно тех событий. За их спинами послышался хруст снега. Ребята обернулись и увидели неспешно идущего шамана с копьём на перевес. Сергал уже высох и надел бельё, а на оружии насажены четыре рыбёшки, чья синевата чешуя ярко блестит от света Вилоса. - Ну как, ку-ва? Наденьте портки, – он прошёл мимо отдыхающих и поставил копьё возле большого треугольного каркаса перед ними. Кортон по очереди снял добычу, две из них подвесил за крючки, свисающие с древка конструкции. – А это завтрак, – он протянул остальные детям. Морские обитатели были сразу съедены. - Теперь смотрите внимательно. Завтра будет тоже самое и кое-что ещё, – кивок на орудие охоты. Сергал когтем проткнул брюхо подводного зверя и медленно, от хвоста до головы, разрезал его. Кровь стекала по пальцу, продолжая свой путь по белой мохнатой руке или, проходя всё чешуйчатое тело, просто капала с головы на снег. Потом запустил руку в брюхо и выпотрошил содержимое, которое глухо шмякнулось в красный снег. За ними упала отрезанная ножом голова. Зеральту явно это не понравилось, чего нельзя сказать о его сородиче. Реклатс с интересом следит за процессом. - Это заготовка на длительное хранение, – пояснял сергал, и подкинул нож. – Так-то мы можем их есть в любом виде, ха-са, хоть только что пойманными, хоть сырыми или приготовленными, вообще без разницы. Но вот так мясо сохранится дольше. Лезвием прошёлся по добыче и маленькие прозрачные чешуйки усыпали кровавое снежное пятно. Затем вытащил пару длинных щепок, установил поперёк разреза, распирая пустую рыбу. - Теперь она будет сохнуть. После отнесу в погреб, где будет ждать своего тер-ит-ор, – он вытер руку и воткнул нож в стойку. Поднялся, блаженно посмотрел на небо. – Вилос ещё высоко, потому продолжим. И улыбнулся, игнорируя недовольные взгляды. До наступления вечера они занимались различными упражнениями, лишь изредка прерываясь на приём пищи и отдых. Всё на разработку тела, его следует подготовить к будущим тренировкам. Старший северянин, отдав команду на повторение процесса, мастерил очередную кровать из оставшихся с запаса брёвен. И когда Вилос окрасил небо в рыжие тона, синеглазый шаман закончил её и сегодняшние тренировки. - Отлично, сегодня мы знатно поработали! Его энтузиазм не разделяли. Зеральт опять воспользовался возможностью плюхнуться в кучу снега, и Кортон готов поклясться, что видел исходящий из сугроба едва видный пар. Реклатс же просто устал, сейчас его буйность не рвётся на свободу, но всё же ещё можно погонять зеленоглазого. «Поразительный запас энергии», - восхищается им пожилой сергал. - Так, с физическими нагрузками на сегодня достаточно, приступим к умственным. Из сугроба резко вылезла удивлённая морда, чьё выражение сменилось на понимание трудностей предстоящей работы. Реклатс же поднял одну бровь и вопросительно посмотрел на синеглазого. «О-о, кому-то предстоит сильно удивиться. Великий Вилос, избавь меня от его гнева». Шаман сначала отнёс подсушенную рыбу, а после вернулся уже в своей голубоватой мантии и попросил помочь занести койку. Когда новая мебель заняла место рядом с остальными кроватями, старший расстелил на ней меховое покрывало. Довольный проделанной работой, подошёл к столу, где лежат заготовленные книги и записи для сергалов. - В сильном теле должен быть не только сильный дух, но и сильный ум, – говорит он, перебирая исписанную бумагу. – Ха-са, правильные знания дают лу-со возможностей для действия, позволяют решать трудности, и в целом упрощают жизнь как в лёгкие, так и в тяжёлые времена. Дети молча слушают и ждут, когда за них возьмутся. Кортон указал на кресла. - Присаживайтесь, – сергал подождал, пока они займут свои места и встал справа от стола, смотря на учеников. – И так, скажу сразу. Этот язык уж точно не относится к современному, и вряд ли им кто-нибудь ведёт записи, однако, другого здесь нет. Все книги записаны на этом языке! - он значаще поднял палец. - Древний алфавит представляет собой набор треугольников, расположенные в разных положениях и количествах, соответственно, они имеют разные звучание и смысл при написании. Зеральт, так как ты имел возможность столкнутся со всем этим, скажи, что это за буква. Шаман отвёл за спину правую руку, а пальцем левой ткнул в нарисованный на листе равнобедренный треугольник, смотрящий основанием вверх. - А. - За-за. Реклатс, повтори. С каким-то недоверием он рассмотрел листок, на котором в несколько рядов разрисованы различные треугольные символы. - Реклатс? - А, – задумчиво повторил сергалик. Удовлетворительный кивок. - Не взирая на то, что Зеральт почти выучил буквы, обучаться будете по одной программе. И потому, продолжим. Следующая буква, – палец передвинулся к рядом нарисованному знаку: два треугольника, повёрнутые на бок и смотрящие основаниями налево, верхний чуть длиннее нижнего. – Повторяем. Бэ. - Бэ. - Бэ. - Когда сможете читать, ха-са, возьмёмся за их написани, – коготь вновь сдвинулся. – Вэ. Так они прошли все тридцать два знака, включая и тот, что ставится перед написанием имени. Потом ещё раз. К этому времени за стенами храма стемнело, хозяин сходил закрыть дверь. Вернувшись, Кортон зажёг факелы. Взял кость, смоченную розоватой жидкостью, полученную из крови рыб и растения мисхип. Смесь вязкая и яркая, вполне сойдёт. Подошёл к стене перед учениками, поставив рядом свечу и мокрую тряпку. - Я буду рисовать их и спрашивать кого-то из вас, как они звучат. Второй повторяет следом. Кость зашумела по камню, оставляя полосу и вырисовывая символ. Учитель подвинулся, посмотрел на сидящих. - Зеральт. - Эм… - он нахмурил лоб, рассматривая три равных треугольника, вершинами устремлённые вверх. - Ка! Взгляд на соседа. - Ка. Кортон кивнул и вновь зашумел по стене. - Реклатс. Тот медлит, пристально всматриваясь в символ, изображающий четыре фигуры, устремлённые концами в четыре стороны. - Це? - Зи. Попробуй ещё раз. - Ммм… - сергал напрягся. Его товарищ вдруг округлил глаза и замотал хвостом. Он вспомнил, но не решается говорить, ведь сейчас не его очередь. - Чтож, Зеральт. - Ха! – буквально выкрикнул он. - Ха. – недовольно повторил собрат. Новый знак. Новый вопрос. Реклатс, который может дать фору на физической разминке, явно уступал в познании устного материала. Это быстро его разозлило. Когда на очередную просьбу назвать символ опять ошибся, он стукнул кулаком по столу. Кортон обратил на это внимание. Он развернулся спиной к стене, не успев полностью стереть знак, и спросил: - Что-то не так? Черный сергал забегал взглядом, видно, хочет что-то сказать, но никак не подберёт слова. - Это не то, что поможет победить врага! – наконец сказал он. – Чтобы драться, надо стать сильным. А это не делает сильнее. Шаман сперва хотел возразить, но в секунду ему пришла другая мысль: «Пусть говорит, выскажется. Интересно же, какое он имеет представление об этом». - Реклатс, я тебя внимательно слушаю, – спокойно сказал и медленно провёл рукой, словно жестом пригласил войти. Такого сергальчик не ожидал. Он уже был готов на словесную перепалку, однако, неожиданное предложение заставило растеряться в своих мыслях и заготовленных словах. - Ну… Надо уметь драться! – он снова воспрянул духом. - Пользоваться оружием, как старшие! А мы этого не делаем. Кортон улыбнулся, а следом тихо засмеялся. - Прошёл первый день, в котором ты умудрился четыре раза упасть до обеда, и три после, – от сказанного ученик втянул шею в плечи. – Ха-са, по невнимательности, по спешке. И ты опять спешишь. Я вот что скажу. Грамотность очень сложное дело, в некотором плане сложнее умения драться. Но она очень полезна, особенно в совокупности с силой. Реклатс, ты хочешь стать сильным? Сильнее тех, кто напал на вас? - Да! – он опёрся руками о стол и поднялся, готовый хоть сейчас пойти отомстить обидчикам. - Тогда скажи мне, – шаман отвернулся и нарисовал знак. – Что это? - Грааа! – снова ударил кулаком по каменной поверхности. – Ты издеваешься? - Нет, Реклатс, я обучаю тебя. Я тоже хочу, чтобы ты и твой друг стали сильнее, но для этого придётся пройти сложный путь, – он медленно пошёл к ученикам, рукой указывая на стеллажи с книгами. – Здесь знания, что помогут вам стать сильными, бесстрашными, расчётливыми. Вы не будете боятся противника, потому что будете знать, как его одолеть. Не будете боятся проиграть, потому что будете знать, как выиграть. Пред любой трудностью вы сможете найти способы её решения. Я хочу наградить вас этими возможностями, потому что мир вокруг опасен и жесток, но зная его, можно выжить, – он подошёл к столу и навис над ним, по очереди посмотрев на сергалов. - И я спрошу вас. Вы готовы преодолеть те трудности, которые в конце наградят вас? Готовы преодолеть самих себя, чтобы стать лучше? Зеральт наконец заметил, что слушает, открыв рот, и медленно сомкнул пасть. Реклатс сел в кресло, вдохновлённо уставился на шамана. - И-ка? - Да, – в один голос сказали они и посмотрели друг на друга. - Тогда, Реклатс, скажи, – Кортон выпрямился и указал на стену. – Как звучит? Он напряг память, нахмурив брови. Пытался вспомнить знак: два треугольника, один над вторым и соединённые вершинами. Неуверенно ответил: - Эс? - Правильно, – вернувшись к стене, учитель стёр рисунок. – На сегодня хватит. Завтра с утра продолжим по этой же программе. .* * *. К ночи храм был приведён в порядок. Паутина собрана, полы вымыты, мебель протёрта, различный инвентарь занял положенные места, и прочее, прочее… Уставшие подростки сидят за столом и всё также виновато поглядывают на напротив сидящего учителя. Тот, сцепив ладони, строго смотрит то на одного, то на другого. Даже не взирая, что ростом они достигли шамана, всё равно создаётся впечатление, будто он смотрит на них сверху вниз. «И почему так? - думает он. – Вроде взрослые, а мозгов как у четырёхлетних. И причём, это не исключение. Почему-то все сергалы здравомыслие обретают где-то годам к двадцати, а до этого действуют как дети. Эх, Создатель». - И так, кто первый? Зеральт мнётся. Собрат посмотрел на него и решил проявить смелость: - Ну… эм… сегодняшнее событие показало, что неумелое обращение с оружием опасно для себя и окружающих. Шаман кивнул, жестом руки попросил продолжить. - Что… не надо использовать его для забавы, – он провёл ладонью по ране, на которую наложены свежие мазь и бинт. – Что оно опасно для неопытного. - Хорошо. Зеральт, может, хочешь дополнить? Серый сергал скосил взгляд и медлит с ответом. - Надо знать границу между «поиграть в салочки» и «пострелять в друга», – неуверенно сказал он. Шаман шумно выдохнул. - Не совсем, – смягчился Кортон. - Послушайте, вы друзья. Братья. Са-ада, почти ви-я. Вы не должны использовать на друг друге своё мастерство владением оружием. Вы должны совмещать его. Я уже вижу, что ты, - он посмотрел на зеленоглазого, – испытываешь страсть к ближнему бою, наращиваешь силу. Я заметил, как посматриваешь на доспех, что в кузне. Подрастёшь, я сам его на тебя надену. И ты, – повернулся к сероглазому, – оттачиваешь мастерство стрельбы, стараешься держать дистанцию и развиваешь ловкость. Ха-са. Вы – идеальная пара, ближний и дальний бой, способны прикрывать друг друга. Так ло-мэ-са-ши этот дуэт, эту тактику. И тогда вам не будет равных, ха-са, любой недоброжелатель пожалеет, что связался с вами. Ученики заворожились сказанным. Кортон уверен, это предложение они примут безоговорочно. Ведь сергалы за это время стали больше, чем друзьями. Они стали братьями. По жизни, по преодолённым трудностям, по интересам, по несчастью. Да, Кортон уже рассказал им, как на самом деле оказались в этом месте. Как погибла мать Зеральта и как ушёл отец Реклатса. Стареющий северянин с болью в душе рассказал всё, потому что хранить эту тайну было ещё больнее. И пусть он боялся, что разбудит ненависть к Реоно, возможно, неприязнь к северному народу, но, если следовать обещанию, данное Юндеру, то на лжи её не воплотить. Пусть знают всё, всё обо всём. О войне, об убеждениях, о причинах. Знают и сами решают, как быть. Это их право, шаман лишь показал свою точку зрения, рассказал всё то, что выстроило эту точку. И сергалы оказались едины с его мнением. - Хорошо, дед, – сказал Зеральт, подмигнул другу. – Это звучит потрясающе, мы воспользуемся этим советом. - Да, обязательно. Завтра и начнём. - Вот и отлично, – шаман поднялся. – Чтож, у нас много работы, так что ха-са, завтра, всё завтра.