Последний шаман.

Что-что, а время никогда не меняется. Оно просто идёт. Не спешит, не медлит, не торопит и не останавливает. Оно сменяет минуты, дни, года, приносит и уносит дни и ночи, в привычном ритме отмеряет им время власти, но всё равно продолжает идти. Время всегда на виду, но мы всегда его не замечаем, и, казалось, ты закрыл глаза сегодня, а открыл неизвестно когда. Ты уже еле различаешь горизонталь и вертикаль, и небо стало подобно земле, а земля поднялась над ним. В общем, как любят говорить книги, время пролетело незаметно. И почти восемь лет остались в памяти Кортона как восемь страниц какого-то рассказа. Поглаживая голубоватую чёрствую бороду, он наблюдает, как тренируются повзрослевшие сергалы. Реклатс сильно преуспел за это время. Он окончательно смог контролировать вспышки ярости и проявлять их по необходимости. Его обучение грамоте прочно укрепила в нём южанина, тем самым окунув сергала в книги и их знания. Он быстро усваивал уроки, ремесло, на охоте действовал точно по инструкции и всегда возвращался с добычей, а интерес к тяжёлому вооружению возрос вместе с тягой им владеть. Наверняка, это северный сергал даёт о себе знать. Наступил тот день, когда он смог надеть на себя тот доспех. В нём, да вооружившись мечом, Реклатс напоминает персонажа с картинки, только там был тот самый неизвестный краснокожий, похожий на агуднера. Тем не менее, эта броня сделана именно на сергала, скорее всего, её сотворили по подобию «книжного» воина. Доспехи сидят на зеленоглазом, как родные. Крепкие, прочные, похожие на пластичную керамическую защиту реоновцев, однако, пластины толще, имеют большую площадь наложения, а по весу почти такие же. Такого материала старику ещё не доводилось видеть. Теперь Реклатс оттачивает мастерство, развивает скорость и реакцию, увеличивает силу, в общем, становился воином, о которых так любил читать и перечитывать. Что касательно его товарища, Зеральта, то тут всё интереснее. Если со временем полукровка начал в равной степени тренировать тело, дух и ум, то серый житель храма ушёл от книг. Арбалет, вот на что он положил глаз, который теперь смотрит через металлический прицел этого чудного оружия. Мощное, пробивное, смертоносное. Кое кто это успел испытал, и пусть механизм тогда был слабым, этого вполне хватило. Зеральт изучил его строение, принцип действия, смог подлатать и усовершенствовать, ознакомился с его особенностями и не проводил ни дня без тренировки. Его небольшими снарядами истыкано несколько деревьев и все доступные на этот момент мишени. Конечно, стоило ему только научиться делать болты и тетиву, как звук спускаемого механизма стал слышен каждый день. При помощи шамана он сшил себе собственную одежду. Кожаные штаны, свободная кофта, а по верх зеленоватый плащ с капюшоном, сделанный из большого куска зелёной ткани, который хранился в кузне. Видно, в след за полукровкой, насмотрелся картинок и воплотил оттуда образ… Вот и сейчас, под свист болтов и резкие гулы меча, Кортон, усевшись на стул и положив рядом алебарду, наблюдает за двумя приёмышами. Теперь-то уж точно шаману не за чем следить за ними, сергалы стали очень самостоятельными, способными, теперь они сами развиваются и поступают так, как считают нужно. И они остались, никто не собирался лезть в эту войну. А на вопрос, «почему?», отвечали просто: тут, в холодных лесах и полях, их единственный дом и единственный родной сергал. Шаман не знал, что ответить. Ему было приятно, что под старость лет есть кому принести кружку талой воды. Но в тоже время расстраивался, ведь молодые сергалы, у которых жизнь впереди, привязаны к нему и этому храму. Кортон-то нашёл, что искал. А они? Это ли их цель? Он хотел бы узнать. Да только ему никто не говорит этого. Даже духи, похоже, устали от этого мира и покинули живых. Нет, не совсем, их присутствие всё ещё ощущалось, пусть и очень слабо. Или северянин просто начал терять способность? Увы, идеи и стремления по окончанию вековой войны между Севером и Югом давно покинули Кортона. Всё же, он умный, но слабый сергал. Слишком маленький для столь огромного мира… От мыслей оторвал Реклатс, который подошёл к старику. Полукровка, чертами морды как южанин, но высокий и выносливый, как северянин. Густая чёрная шерсть, ядовито-зелёные глаза… Шаман вспомнил одну легенду, где рассказывается о том, как всемогущий Вилос разделил Сергала, одного из своих сыновей, на Южанина и Северянина, обрекая их на вечную войну. Та самая легенда, которой придерживается его народ, но почему-то не следует Реоно. Ещё там говорилось, что будут живые объекты, способные эту войну остановить. Вот только что это за объекты? Но, глядя на возмужавшего сергала, Кортон иногда думал. А вдруг? - Дед, мы покинем тебя на время. Хотим поохотиться. - Конечно. Будьте осторожны. Два силуэта скрылись средь деревьев, и теперь стало окончательно тихо. Сейчас бы книжку в руки, да только это уже не к чему. Все книги прочитаны, все знания получены, и Кортону просто нечего делать. Во всяком случае, теперь он может вдоволь отдохнуть. Но, просидев так несколько часов, он почувствовал что-то очень знакомое. Проводник между мирами почувствовал духов. «Интересно», - медленно поднялся, опираясь на алебарду. Она давно перестала являться оружием в его руках, но всё ещё оставалась его символом и помощником. Неживые дали о себе знать после стольких лет, вряд ли это было просто так. Тихий, едва уловимый шёпот, наполненный тревогой. «Очень интересно». Шаман опёрся на древко и расслабился, закрыл глаза, погрузившись в транс. Голоса, в них чувствуется мятеж, беспокойство… Они боятся, но кого? Кого могут испугаться потусторонние обитатели? Ответ явился к нему сам. - Кортон, – его позвал ласковый женский голос. Одно слово, но сколько стали в нём услышал хозяин храма. Шаман открыл глаза и увидел сергалу, доселе невиданную. Она явно выше всех, кого доводилось встречать, её густая синеватая шерсть лежит по верх брони, которая отсвечивает золотом, а на шее большие розовые шрамы. И глаза. Янтарные, как два небесных шара, с красными слезами. «Я узнаЮ этот рисунок. Древний обряд, наносить слёзы кровью врага или друга, чтобы не проливать своих». Северянин выпрямился, на сколько позволяет больная спина. Жаль, тренировки по укреплению тела не спасли от старческих недугов. - Я приветствую тебя, сестра. Та сделала шаг вперёд и прижала к нагруднику раскрытую ладонь. - Я приветствую тебя, говорящий с неживыми, – короткий поклон. – Меня зовут Рейн Сильвес, и я пришла говорить с тобой. И вновь сергал заметил последствия ещё одного обряда: разрезанный надвое кончик языка. Древний ритуал, что даёт исполнителю силу. «Однако, интересная женщина ко мне пришла», - подумал старик, но сказал другое: - Давно, очень давно ко мне не приходили говорить. Потому, будь моим гостем, са-эва. - Ло-ва, ща-шои. Шаман направился к храму, опираясь на древко и медленно переставляя лапы. Старость отдаётся болью в суставах. Женщина быстро нагнала хозяина, но ни в коем случае не торопила старика, терпеливо идя следом. Медленно, но верно, они попали внутрь и дошли до второго зала. - Прости мне мой возраст, – он присел в кресло и жестом пригласил сесть. - Ведь я даже не могу предложить тебе кружку воды. - Я не смею настаивать на этом, – она понимающе кивнула, и расположилась на соседнем через стол кресле. – Кортон, я наслышана о тебе, ха-са, о твоём храме, о твоих знаниях. Как раз за этим я гу-су. Старик обрадовался бы несколько десятков лет назад, услышав такие слова. Но он умный сергал, и за время странствий по племенам научился различать скрытые мотивы сказанного. Он уже видит в жёлтых глазах, какие знания интересуют Сильвес. - Расскажи о себе, – попросил он. - Я Рейн Сильвес, из клана Шигу. Шаман нахмурился. «Клан, не племя?» – Я вождь и мать своего клана. Вижу, ты немного не понимаешь, – лёгкая улыбка. – Ва-ло, я объясню. Шигу, это объединённые племена северного народа, которых я ох-зи, поставив всех под один флаг, под одно командование. - Это очень интересно. Только какая цель в этом? - Очень простая, – в момент она посерьёзнела, голос стал жёстким. - Полтора века длится война между нами и Реоно. Полтора века мы теряем братьев и сестёр. Пора положить этому конец, время объединиться нашим племенам против общего врага! Ра та-га! – Рейн сжала кулак. – Мы пройдём победоносной поступью по их землям, сожжём их иту-ящ и ду-я, уничтожим каждого реоновца на своём пути! Мы сильнее их, просто всё это время действовали разобщённо. Лу-эши, на что способен наш народ, когда действует, как одно целое? Я смогла оби-ак это. Увидели и реоновцы. Зловещий оскал и пламя в глазах. Шаман видит в них боль, что испытывает противник. Блеск алебард, что тускнеют от крови. Пожар, что освещает горизонт. «Вилос всемогущий. Вот она, война во плоти. Что же произошло в дали от нас, от этого места?» - За пару лет мы сильно преуспели, – продолжала она. – Выбили южан с наших границ, пленённые агуднеры усовершенствовали наши доспехи и оружие. Теперь мы уничтожим Реоно! «Агуднеры? Ха-са-га… Это очень серьёзно». - Но ты вошла в глубокий Север, – перебил Кортон. Ему не нравится рассказ Рейн. Он как будто разговаривает с противоположностью себя, и теперь точно знает, почему она здесь. Но всё равно спросил. – Что ты хочешь? - Знания! – она подалась вперёд, её глаза на мгновение широко раскрылись. - Я хочу усилить Шигу, сделать несокрушимой военной машиной, безотказной, как механизмы агуднеров. Сильвес осмотрела стены, задержалась на полках с книгами. - Я знаю, что это место очень древнее, ха-са, а значит, хранит множество тайн. Знаю, потому что точно в таком же нашла артефакт прошлых лет. Предводительница поднялась и вытащила из-за спины оружие. Два длинных лезвия по разным концам, соединённые небольшой перемотанной рукоятью. Словно, два меча, соединённые рукоятями. - Эта глефа - подарок от былых цивилизаций. Она необычайно опасна, ха-са, и мои враги подтвердили бы это, – довольный взгляд прошёл по лезвию и резко посмотрел на шамана. – Если бы смогли выжить. Сильвес убрала оружие и медленно начала обходить стол, направляясь к шкафам. - Древние записи хранят древние знания. Лэ-са ко-рах, – продолжила она на ходу. - Найдя способ изготовления таких клинков, я смогу сделать каждого солдата смертоносным иво-ла! А сколько ещё можно подчерпнуть из прошлого. Не один реоновец не станет нам помехой! Нас невозможно будет остановить! Ра та-га! Последние слова эхом улетели из зала. Шаман слушал, не сводя с неё глаз, проклиная этот день и тот, когда появилась Рейн Сильвес. Она остановилась у книжных шкафов и повернулась к хозяину храма. - Помоги мне, Кортон. Ва-ло! Стань моим верным советником и вместе со мной приведи свой народ к победе! Шаман не спешит, и Сильвес терпеливо выжидает. «Вот так, Кортон. Пока ты думаешь, как помирить сергалов, Рейн объединяет Север и идёт убивать Реоно. Додумался, старый ар-ха». - Знаешь, Рейн, много лет назад, я совершал паломничество, – заговорил старик. – Хотел поделиться знаниями, тайнами, всем тем, что здесь храниться. Глава Шигу скрестила руки и внимательно слушает. - Я пришёл в первое племя, имя которому Ишир. Мудрый вождь Рильва с радостью меня приняла в гости. Я поведал ей свою историю, рассказал о том, что нашёл в этих стенах. И её тёмные глаза запылали подобно твоим. Сергал ненадолго замолчал. - Ха-са, она также имела цель уничтожить многолетнего врага и, услышав о древних технологиях, о знаниях, что могут усилить положение в войне, загорелась жаждой. Она… гха… - сергал зашёлся кашлем. - …требовала… гха… просила, хотела обхитрить меня, да только у неё ничего не вышло, потому что я против войны, и не хочу принимать в ней хоть какое-то участие. И тогда в ней проснулся рассудок, Рильва попросила другие знания. Те, которые помогут выжить её народу, её семье. И пусть она не забыла мысли о войне, но цель сохранить своё племя и сделать его лучше встала на первое место. Он шумно выдохнул и прочистил горло, посмотрел в сторону. - С той встречи я понемногу начал понимать, что мы неисправимы, что отпечаток столетней резни никогда нас не покинет. И что никогда! – шаман повысил голос и гневно уставился на женщину. – Никогда! Ха-са! Я не раскрою тех секретов, что уничтожат наш род. Война убивает нас, убивает всё, что нас окружает, и мне противна даже мысль, чтобы принять в этой кровавой, всепожирающей резне хоть какое-то участие! Мне не хочется переубеждать тебя, что это – не выход, не спасение и не клеймо. Ха-са-га, потому что я вижу в твоих глазах огонь битв, вижу, какая жажда крови сидит в тебе! Да ты и не скрываешь. Потому, ты зря пришла сюда, – сергал поднялся. – Уходи, забудь это место. Тебя здесь ничего не ждёт. Гу-су ро, бу-лу-са. Рейн сверлила его взглядом, полный злости, её хвост нервно дёргался. Она резко расцепила руки и в секунду оказалась возле старика, нависнув над ним и уставившись в его покрасневшие глаза. - Тебе плевать, ха-са, что творится вокруг, – тихо и гневно заговорила она. – Тебе всё ровно, что происходит вне этих стен. Наш народ гибнет, пытаясь защитить наши земли… - Прекрати! – Кортон перебил речь. – Этим меня не раз пытались взять. Я говорил с нашими собратьями, говорил с реоновцами! – немое удивление Сильвес. – Эта война уже изжила себя и является отголосками прошлых лет, когда мы верили в легенды, которые теперь ничего не значат! Прошу, избавь… Рейн схватила его за горло, сдавив и придвинув к себе старика. Отбила его алебарду, как будто отмахнулась от насекомого, и та звонко упала. Будь кто другой, он бы испугался смотреть на вождя Шигу. Но шаман не хочет боятся. Просто нечему, потому что в любом случае желтоглазая ничего не получит. И похоже, воительница прочитала его мысли. - Хе-ей-рар ар-ха, – зло прошипела она и швырнула его. Кортон упал на каменный пол. Старое тело отдалось болью. - Кортон, ла-ра, неужели общение с духами окончательно сожрало твой разум, раз уж говоришь такое? – Рейн подняла алебарду шамана. – Как странно слышать от проводника миров, что легенды, переходящие из уст в уста, на самом деле ничего не значат. Мы выжили благодаря всему этому! - Ты сама-то… веришь… в то… что говоришь? – кряхтя сергал поднялся в локтях. Она подошла к нему, лапой прижала к полу. - Я верю, ха-са, что легенды не врут. Не просто так мы воюем, не просто так ТОЛЬКО МЫ ВОЮЕМ! Это тсу-гу-ру, которое пора развеять. Пора убить брата, что стал вдруг слабее. Сильвес провела острым концом шаманского оружия по его шеи. - Окончив войну, мы сотрём это проклятие, данное Вилосом, – её глаза жгут, как когда-то жёг белоглазый Зесс. – Но так уж вышло, ла-ра, что-либо мы, либо они, и пора дать ответ на этот вопрос. Чтож, ша, ты не станешь помогать. Ха-са, зря сюда пришла, меня здесь ничто не ждёт, – поднялась и занесла над Кортоном алебарду. Та с глухим звуком трескающегося камня воткнулась между его грудью и левой рукой. Сильвес убрала лапу и отошла от хозяина храма, развернулась и быстро ушла. Удивительно тихо для сергалы таких размеров. Старик лежит не шевелясь, обдумывая произошедшее: «Мир сошёл с ума. Оказывается, пока я тут сергалов обучаю, история меняет свой ход. Получается, северяне, объединённые в один клан, берут войну в свои руки, уничтожают восточные племена, которые никогда не учувствовали в войне, хотя и не питали симпатией к нам. Эта Рейн… невообразимо, какая мощь, какая сила в этой сергале. И глаза. Тоже полукровка? Нет, непохоже. Что-то другое…» Наконец, он решил подняться, и стоило придать голове горизонтальное положение, как увидел знакомые белые глаза. «День встреч и откровений, Зесс тебя забодай». - Что привело тебя после стольких лет? Но существо молчит. Оно стоит во весь рост в десятке метрах от сергала и не шевелиться. Как статуя. - Что, обидно? Столько времени не навещал, ни слуху ни… гм, духу, – Кортон злится. От того, что наговорила Сильвес, от того, что вспомнил, как этот Зесс забрал Юндера, от того, что мир всё же скатился в полномасштабную войну... Шаман поднялся, отвернулся от загробного обитателя и взял оружие. Напрягся и вытащил алебарду из потрескавшегося камня. - Ну так? – обернулся и увидел остальных Зессов. Пять клонов, только глаза разные. Старику надоело их молчание. – Что вам надо?! И словно этих слов они ждали. - Грядёт конец вашему миру, – растягивая слова, скрипуче заговорил красноглазый. - Его отсчёт начался, – продолжил тот, что с зелёными. - Но это время можно изменить, – заговорил жёлтый. - Остановить, – подхватил Зесс с синими глазами. - Тем самым изменить всё, – закончил белоглазый. «Ха-са, ска, как мне надоела эта манера общения. Вот любители запутать». - Я хотел бы услышать внятные рассуждения и объяснения сказанному! И северянин напросился. Как при первой встречи, Зессы в миг окружили его, схватили за голову и заглянули в глаза. Кортону явилось ведение. Пасмурное небо растянулось по обширному полю, на котором вповалку лежат облачённые в доспехи скелеты, держащие в костлявых пальцах оружие. Сергалы, невриане, талаксийцы, агуднеры. Только кость и сталь, покрытые оглушающей тишиной. И в этой тишине, как раскаты грома, стали слышны шаги и позвякивание брони. Медленно ступая по останкам, прижимая их к земле, от чего сталь мнётся, а кости хрустят, к смотрящему вышел сергал, закованный в золото и вооружённый двусторонней глефой. Синяя шерсть, жёлтые глаза, красные слёзы. Смотрящий никак не может понять, встречал ли он этого сергала, или нет? В прочем, он не считал это важным. Воин идёт на встречу, приближаясь к зрителю, но явно его не замечая. Испуганный взгляд смотрит куда-то за спину, и смотрящий обернулся. В пару метрах от него несколько сергалов сидят на корточках. Их броня не такая яркая, как у первого, оружия нет, они все кучно сидят спиной к шедшему воину. И среди них слышится чавканье. Рядом звонко раздался жалобный женский голос: - Братья! Сёстры! Наблюдатель понял, что это тот, точнее, та самая, пришедшая. Он повернулся на голос, женщина стоит рядом и со страхом смотрит на группу сергалов. Её жёлтые глаза заметались по их спинам. Её услышали, сергалы поднялись и обернулись. Грязные, окровавленные, их белая шерсть обрела розовый оттенок, у некоторых из рта течёт кровь, кто-то держит в пасти кусок мяса, и у всех обезумевшие глаза. А за ними разорванные мертвецы. Обмундирование снято, плоть содрана, обнажая кости и внутренности. - Са-ада… - в ужасе зашептала женщина. – Са-эва… Вдруг один из группы завыл, и все бросились на сергалу, выставив когтистые руки и разинув пасти. В следующую секунду ближайший лишается головы. Не успело тело упасть, как следом валится ещё один. В нападавших влетает бешенный вихрь клинков, и вот обезумевшие каннибалы присоединяются к давно умершим сородичам и врагам. Осталась только окровавленная воительница. Она обессилено опускает руки и роняет оружие, падает на колени и прикладывает к глазам ладони. Послышался плач. - Один неверный шаг, и этот мир уходит в небытие, – раздался строгий женский голос, похожий на голос воительницы, но говорила не она. Слова звучат в голове. - Я правильно посчитала, что если давать своим воинам мясо павшего врага, то они будут смотреть на него, как на еду. Но то, что они будут смотреть друг на друга, как на пищу, я не подумала. Я оказалась сильным лидером, за всю войну так и не встретила того, кто смог остановить меня. И мир пал. Пали цивилизации и расы, они перемешались с пылью и покинули Тали. Вот только война уничтожила не только их, но и всё вокруг. Животные истреблены, растительность погибла, ведь духи ополчились на меня и моих сергалов, они отравили почву с водой, да покинули обречённый Тали. Многочисленное войско стало голодать в своём новом мире. Голос всё говорит, а сергала всё плачет. Вдруг вдалеке показался силуэт. Ещё один. Их становится больше, и все они идут сюда. - Можно было бы вернуться к истокам, но зачем, когда рядом с тобой тёплое и вкусное мясо. И тогда брат напал на брата. Пролилась кровь и пала плоть. Вскоре клан Шигу последовал за своим павшим врагом, оставляя немногих выживших терять последние частички себя разумного. На Тали развязалась борьба за выживание. Смотрящий хотел что-то спросить, но не смог. Он просто слушает голос и смотрит, как обезумевшие сергалы окружают его и женщину. - Это будущее. Такое оно станет, если не остановить ход истории. Как жаль, что только ты один можешь это видеть. Как жаль, что я этого не увидела. Сергалы окружили их и толпой набросились на всё ещё плачущую предводительницу клана Шигу. Они сорвали с неё доспехи, рвали шерсть, впивались когтями в плоть и вырывали её, тутже бросая себе в пасти. А жертва всё плакала и плакала, хотя давала себе обещание, что никогда не заплачет. - Останови меня. Спаси Тали. Время пошло. И на слушателя вдруг набросилась окровавленная пасть.