База потерянных Бойцов и Жертв

2 февраля. Среда. Вечер.

Холодно. Ветер старательно задувает в окна старенького автобуса, прорываясь сквозняками в прохладный салон сквозь щели. Град громко ударяет по стеклам, словно пытается пробить их насквозь и ворваться внутрь, чтобы столь же яростно изрезать своей холодной остротой пассажиров. За окнами темно. Мимо проносятся чёрные очертания домов и деревьев, и глухо слышно, как проезжают встречные машины, торопясь вернуться в город. А они уезжают всё дальше и дальше: от людей, от света, от цивилизации. Одинокий тихий автобус с несколькими пассажирами с каждым часом всё больше погружается во что-то дикое, враждебное, непривычное — в природу. Она, кажется, сейчас настороженно заглядывает в окна машины, стучит в них своими костлявыми холодными пальцами, обнимает, обволакивает со всех сторон темнотой и холодом, словно старается поглотить. От этого давящего ощущения у каждого пассажира просыпается где-то внутри тихий дикий страх, трепет перед чем-то большим, чем каждый из них, перед тем, что сильнее всех их вместе взятых, перед чудовищем, что может с лёгкостью в любой момент их съесть, но почему-то медлит. И эта медлительность рождает в людях совершенно отличное от всего этого чувство — надежду. Соби не надеется и не боится. Он смело, с вызовом смотрит в окно, следит за тем, как ветер закручивает крупные хлопья снега, мешая его с градом, и видит в этом особое волшебство. Он с наслаждением медленно вдыхает прохладный воздух и ощущает, как вокруг буквально бурлит магия — магия природы. И на пару секунд ему начинает казаться, что он вновь оказался в системе. Одно движение рукой, и эта неуправляемая стихия станет его продолжением. Одно слово, заклинание и острые ледяные иглы моментально пронзят насквозь противников, а снег, как рой жужжащих мух, облепит умирающие фигуры коконом, превращая их, как из гусеницы в бабочку, во что-то новое, другое. В то, что только пожелает Соби. Только вот это не система. И как бы сильно Агатсума не любил сражаться, ему думается, что больше никогда он не окажется в ней. Потому что у него нет Жертвы, потому что он Чистый, потому что он невыносимо устал быть временной заменой. Он один. Он всегда был таким и, кажется, таковым и остается, потому что так распорядилась судьба. Она вырвала его из обычной жизни, где он спокойно мог бы заниматься любимым делом, найти друзей, любимого человека, но он не может всего этого, потому что является не таким, как все, потому что всегда между ним и другими будет стоять огромная тайна. Потому что судьба родила его Бойцом, тем самым, погрузив в совершенно другой мир, скрытый от обычных людей, но и там он оказался чужим. Чистый Боец — редкое явление, уникальное. Минами всегда говорил, что это дар, но с каждым днем Соби всё сильнее убеждается в том, что это великое проклятье. Он изгой. Его не любят в мире Бойцов и Жертв, потому что он слишком силён и свободен. Многие Бойцы видят в нём угрозу того, что Агатсума может покуситься на их Жертв, соблазнить тех силой, заставить отказаться от природной пары. Потому все постоянно цеплялись к нему, вызывали на поединки. И с каждым годом ненавидели его ещё сильнее, потому что никто так и не смог победить лучшего ученика Минами — Агатсуму Соби. К совершеннолетию он уже был легендой «Семи Лун», самым известным Бойцом, самым презираемым и ненавидимым. После завершения обучения в Лунах, Соби остался там работать. Минами разработал особую систему тренировок для самых сильных и многообещающих Жертв, ставя их на какое-то время в пару с Соби. Ритсу всегда говорил, что Агатсума идеальный Боец, и потому именно таким способом показывал Жертвам, какого они должны Бойца себе сами сделать из природного и как с ним следует обращаться. После того, как каждая подобная тренировка заканчивалась, с Агатсумой безбожно вновь и вновь разрывали связь. Оборванных голубых нитей становилось всё больше и больше. Они были такими отвратительными, впившимися, вросшими в него с корнями, что не вытащишь, и такими безжизненными, чуждыми, мешающими, словно бородавки. Никто не видел и не чувствовал их, кроме Соби. К двадцати годам он так оброс этими нитями связи, что ему начало казаться, что новую он уже никогда не сможет породить. Его сила стала слишком уродливой, искалеченной, ноющей, грязной. Соби понял, что больше не сможет так жить. Пусть ему придётся попрощаться с системой, умереть Бойцом, уйти в тень. Он просто хотел перестать чувствовать боль от очередного разрыва связи. Одним тихим февральским вечером он покинул школу. Собрал свои малочисленные пожитки, оставил записку Минами и уехал. Уехал туда, где у него есть хоть какая-то возможность на тихую жизнь — на «Базу потерянных Бойцов и Жертв». Это место существовало уже около пятнадцати лет. Огромный закрытый комплекс для тех, кто по какой-то причине не может быть вновь в системе. Обычно там оказываются именно те, кто теряют свою пару или слишком сильно калечатся в бою. В этом месте гласит закон нейтралитета и запрещены любые сражения. Из какой бы школы ты ни был, за кого в своё время не сражался, там тебя никто не смеет тронуть. Многие бежали в это место от врагов, что продолжали сыпать вызовами на бой. Кто-то просто уходил на покой — редко, но бывали пары, что не желали больше сражаться. Однако, большинство приезжали на базу в надежде найти новую пару, чтобы после снова вернуться в систему. Для таких новообразовавшихся пар существовало отдельное здание, где они могли безопасно тренироваться, работать над своей связью. Но Соби ехал туда не за этим, хотя он всё ещё где-то внутри продолжал надеяться на то, что найдет себе достойную Жертву. Только вот встретить подходящую ему по силе было практически нереально. Такие Жертвы не теряют своих Бойцов, они бьются до последнего: или выигрывают, или умирают вместе с парой. Соби не хочет, чтобы его узнали. Больше всего его радует то, что на базе не принято спрашивать системного имени. Его успокаивает, что хотя бы в этом аспекте его никто не вычислит, но вот внешность… она может выдать. Он старательно заранее замаскировал свою силу. Сделал её для большинства ощущаемой, как ниже среднего, но оставил сверх тонкую плёнку вибрации, на случай, если рядом вдруг окажется Жертва, способная ощутить его настоящую мощь. Агатсума с носом закутывается в длинный бежевый шарф, натягивает на глаза капюшон и вылезает из автобуса на конечной остановке уже в полной готовности к новой затворнической жизни. На плечо он закидывает огромную сумку с листами для рисования, в другой руке держит чемодан, в котором находится немного одежды, небольшой ноутбук и множество художественных принадлежностей, а в кармане куртки лежит мобильный телефон с новенькой сим-картой. Автобус уже давно уехал, а Агатсума продолжает стоять на продуваемой со всех сторон остановке в одиночестве, смотря на смутно видные вдалеке, стоящие на возвышенности и окруженные высоким забором, здания базы. В этот момент Соби почему-то охватывает ощущение того, что он, наконец, приблизился к тому, к чему давно шёл, и это что-то только начало — начало того, что он не мог себе никогда и представить.