Лисёнок

Джо убедился, что Эвен спит, его пульс в норме, как и давление. — Спать он будет около шести часов, когда проснется дай ему эту таблетку. Я оставляю тебе пачку, он должен пить таблетку раз в двенадцать часов. Ты ж время знаешь? — Знаю. — Хорошо. Таблетку разводишь в стакане теплой воды, заставляешь выпить. Вообще проблем не должно быть после успокоительного, но если вдруг что, звони. — Я еще не умею. И телефона у меня нет. — Вот блин. Где телефон Эвена? — А он не будет против? — Неа, тем более мы не будем спрашивать. Значит смотри, нажимаешь сюда, проводишь пальцем по экрану. Дальше нажимаешь на иконку синенькую, тут список имен, найдешь меня и просто тыкай. — Эммммм, мистер Джо? — Да, просто Джо! — Эм, хорошо, просто Джо, я не умею читать. Исаку было дико стыдно. Чертовски стыдно. Он опустил голову и зажмурился, в попытке скрыть это чувство. — Ну, тогда, давай вместе найдем, а ты запомни картинку рядом с именем. — Хорошо. — Вот! Стоп! Это что за фотка дурацкая такая?! Ладно, с этим потом разберемся. Запомнил? — Да. — Звони. Проверим. Исак повторил всю комбинацию без всяких проблем и через пару секунд у Джо зазвонил телефон. — Молодец, Исак. Я пошел. Я закрою вас снаружи, чтобы Эвен не сбежал, а ты не забывай про таблетки. Но как только он выпьет лекарство, ты уходишь к себе, понятно? Исак кивнул и закатил глаза. Этот врач уже миллион раз сказал ему не контактировать с Найшемом, лису это уже надоело. Джо ушел, оставив Исака наконец в покое, наедине с Эвеном. Наверное на кровати ему было бы удобнее, но мальчик не дотащит его до комнаты на втором этаже. Сил не хватит. Поэтому Исак суетливо побегал по дому, боясь надолго оставить Эвена одного. Взяв пару подушек, он, пыхтя, вернулся и засунул их мужчине под голову. Оценив конструкцию, он решил убрать одну подушку и кинул ее в кресло. Стало лучше. Исак ровненько разложил эвеновские конечности и сбегал за одеялом. Подумав, стащил с него штаны и аккуратно снял рубашку. Исак укрыл, оставшегося в одних трусах, Эвена, подсунув края одеяла под него. Погладив парня, чье лицо сейчас было спокойно и умиротворенно, по волосам, лис отошел, придвинул кресло поближе и забрался в него с ногами. Эвен еще вчера разрешил сидеть как угодно и где угодно, поэтому сейчас Исак об этом почти не думал. Повертевшись в кресле, Исак обнял подушку всеми конечностями, включая хвост, и замер, на ближайшие часов шесть. Исак мог бы за это время хоть немного прибраться, потому что посуду они вчера так и не помыли и вообще ничего не убрали на кухне. Найшем тогда сказал, что они это завтра приберут. Видимо он не любит мыть посуду. Значит Исак будет заниматься уборкой кухни. Тем более со всей этой техникой, включая посудомойку, это не составляет никакого труда. Но отойти сейчас от Эвена он не мог. Он боялся что в ту же секунду, что он отойдет, Эвен очнется и ему опять будет плохо. Поэтому Исак сидел и изучал хозяина этого дома, который так к нему добр. Красивые, даже идеальные черты лица, гармонично сочетались с беспорядком пышной прически, острый носик не делал его лицо стервозным, даже наоборот, как бы парадоксально не звучало, сглаживал аристократичные черты лица. Этот мужчина очень красив. За рассматриванием человека, Исак не заметил как уснул. Его дыхание стало совсем бесшумным и заменилось легким умиротворенным сопением. Ранний подъем этой ночью и вся недавняя суета отразилась на мальчике, привыкшем засыпать в любых условиях.

***

Эвен проснулся с тяжелой пустой головой. Поморщившись, он растер лицо руками и после этого на него привычной волной накатили воспоминания. Вот черт! Все таки мания не дождалась утра! Перед глазами проносились картинки растерянного Исака, который обеспокоенно заглядывал в глаза, проносился Джо, который опять подловил его со своим диабетом. Хороший трюк, но однажды он перестанет работать. К сожалению. И где же лисенок сейчас? Эвен медленно, словно боясь что-то увидеть, раскрыл глаза. Искать долго не пришлось. Исак сидел в придвинутом кресле, обхватив руками и ногами большую подушку. Он нежно поглаживал подушку хвостом во сне и чуть дергал мягкими ушками. Эвену еще в приюте хотелось потрогать его мех, но он стеснялся, а сейчас мальчик спит, Эвен быстренько потрогает и все, лисенок даже не заметит. Только Эвен протянул к нему руку, как Исак дернулся и заморгал. Старший отдернул руку и широко улыбнулся, оголяя маленькие клычки. И Исак их заметил. — Ух ты! У вас тоже есть клыки? Они маленькие, но у других я вообще не замечал такого… — Привет, Исак, извини, я себя ужасно вел, но давай все-таки на ты. — Ох, хорошо. — Ну у людей тоже есть клыки, только у большинства они очень тупые и почти плоские, но у некоторых они немного торчат, как у меня, ты наверное просто не замечал. — Может быть… Ой, я про таблетку забыл! Джо сказал что вы, ой, то есть, ты, должен выпить таблетку как проснешься… — Да, я знаю, — Эвен печально усмехнулся, — он тебе рассказал про биполярку? — Да. — Ладно, это все равно бы вскрылось. Исак развел таблетку в воде и принес ее Эвену. Подавая стакан, мальчик попытался подбадривающие улыбнуться. — Вау, а у тебя и вправду клыки большие, и вообще зубки острые. Тебе идет. Эвен в два глотка опрокинул в себя раствор и поморщился от неприятного его привкуса. Посмотрев снова на Исака он увидел только смущенно отведенные глазки и пылающие щечки. — Я пойду попытаюсь приготовить поесть. Я не силен в готовке, но у тебя там есть книга, думаю по ней я смогу что-нибудь сделать. — Вот уж по ней ты точно ничего не приготовишь. В очередной приступ мании я ударился в готовку, потому что мне это всегда нравилось. Я купил пару книг по высшей кулинарии, уроки профессиональной кухни, даже на молекулярку замахнулся, купил всю аппаратуру для этого и за несколько дней, почти без сна я выучился на повара и пошел таранить рестораны. Меня взяли во втором. Тогда речь так сильно не заплеталась и я в целом был адекватнее. Почти неделю я там проработал, а потом мания закончилась и я словно очнулся. Работать шефом мне больше не хотелось, там все слишком однообразно, постоянные крики, суета, не по мне это. Но еще две недели мне пришлось отработать, пока они искали нового сотрудника на мое место. Вот. Это было довольно давно, но книги я не стал выкидывать. — Ого! Это очень интересно… Исак с таким восторгом смотрел на Найшема, что тому даже стало неловко, хотя к восторженным пискам и взглядам он давно привык. — На самом деле не очень. Исак пожал плечам и сел на пол укладывая голову и локоть на диван. — Расскажи еще что-нибудь. — Оу, ну я даже не знаю, что рассказать, и не сиди на полу, там холодно, а ты еще болеешь. — Но тут удобно. — И все-таки, Исак, я прошу тебя, сядь со мной на диван или в кресло. Я немного полежу, отойду от укола и мы пойдем готовить. Я постараюсь тебя научить чему-то простому, если хочешь. — Хорошо. Исак на самом деле не хочет готовить, но ему необходимо научиться, чтобы готовить, когда Эвен не может. Мальчик сел в кресло, поджав ноги и обвив свою талию хвостом. Им говорили, что касаться людей следует по минимуму, только тогда когда люди сами трогают их, а если Исак сядет на диван, то прикосновения неизбежны. — Я не знаю, что тебе рассказать, лисенок. У меня скучная жизнь, нет, есть, конечно, вроде, яркие моменты, я стараюсь жить насыщенно, но БАР не сильно этому способствует. — Я никогда не был за пределами питомника, я ничего не знаю о жизни за его стенами. Я пропустил почти все занятия, прости, я не думал, что меня когда-нибудь возьмут. Все люди, что приходили к нам, были противными и злыми, я царапался, иногда даже кусался и меня оставляли в покое. Но тебя я не успел поцарапать… — Тебе не нравится у меня? В голосе Найшема было столько боли. Неужели ему и правда так важен комфорт Исака? — Мне очень нравится, — Исак робко улыбнулся, — правда. Ты мне сразу не был противен, а потом, когда так тепло заговорил со мной, я просто не знал, как себя вести, потому что, так со мной говорили впервые. — Оу, прости. — За что? — Ну, за мои слова… — Ладно, я не очень понял, но думаю, это не очень важно. Так вот, я это к чему, к тому что мне интересно все. И я обещаю, что всему научусь. Есть курсы по подготовке у нас в питомнике. К нам иногда приводили других гибридов, которых уже купили давно, или недавно, на уроки для более углубленных знаний… — Какой питомник! Ты там больше никогда не появишься! Я сам тебя всему научу, мне не сложно. Может это даже интересно будет. — От меня и так столько проблем, я не хочу еще больше времени отнимать. — Зато я хочу потратить свое время на тебя. — Хорошо. Эвен откинулся на подушку и прикрыл глаза. Голова после этого укола всегда так болит, что кажется сейчас взорвется. — Тебе плохо? Может я помочь как-то могу? — Нет, лисенок, все в порядке, просто голова болит. Скоро пройдет. Он немного помолчал и добавил: — Ты не обязан тут сидеть, я не немощный. Можешь посмотреть телик, только не здесь, а то у меня голова взорвется. У тебя в комнате пока нет телика, но на кухне еще один висит. Пульт там же где-то валяется. — А можно здесь еще посидеть? Я очень тихо. — Ой, лисеночек, мне ж не жалко, что бы ты тут сидел, просто тебе ж скучно. Исак нахмурил бровки и упрямо ответил: -Мне не скучно. Эвен рассмеялся. Ладно, пусть сидит. — О, Исак, ты можешь почитать. У меня большая библиотека, ты выбери и приходи, сядешь тут. С книгой, точно, скучно не будет. На Исака опять накатил жгучий стыд. — Я… Я не умею читать. Исак залился краской и уткнулся носиком в ладошки. Его ушки стыдливо прижались к голове, а худые плечики опустились. — Ну ничего, значит я научу тебя читать. Прямо сейчас и начнем! — Эээ, вы как себя чувствуете? — Исак, ну я же просил на ты. Голова побаливает, но это терпимо. Так что неси альбом голубенький с тонкими листочками, он у меня на тумбочке лежит, и карандаши, они там же валяются. Еще ластик захвати, если найдешь. — А что такое ластик? И вообще это не мания? Вы в прошлый раз тоже вот, то есть ты, ты и тогда так же, начал быстро что-то делать, торопясь… — Не, после той дозы успокоительного, что Джо вколол, я еще сутки не опасен. — Я ж не про опасность! Ладно, сейчас принесу. Уже из дверного проема Исак еще раз спросил про ластик. — Ну, такой упругий резиновый квадратик или еще треугольный может валяться. Исак кивнул и ушел добывать канцелярию. В комнате было темно, из-за не раздвинутых шторок. Исаку это не мешало, благодаря животной части, он хорошо видел в темноте. Альбом нашелся сразу на тумбочке, а вот карандаши пришлось искать. Мальчик не хотел рыться в чужих вещах, поэтому ничего не трогал, бегая глазами по поверхностям. Исак уже начинал нервничать, отчего его хвост стал нервно раскачиваться из стороны в сторону, хлопая по полу. Но создатель все же сжалился над ним и карандаши все же нашлись в картонной коробочке с красивым рисунком на упаковке. Ластик он все же не нашел и вернулся к Эвену без него. Найшем уже перетек в сидячее положение, широко раскинув ноги и облокотившись на спинку дивана. Увидев Исака он подсобрался и похлопал рядом с собой. Исак уже привычно уселся поджав ноги под себя и положив хвост на коленки. — Эм, Исак, где моя одежда? — Вот. Исак подал аккуратную стопку и отвел взгляд от одевающегося мужчины. Эвен забрал у мальчика альбом и взял один карандаш. Перевернув первую страничку он услышал восхищенный вздох лисенка. — Вауууу, это ты нарисовал? — Ну да, это ж мой альбом. — Это очень красиво! И очень похоже на твой сад, даже лавочка и кусочек дома такие же! Эвен, запрокинув голову, рассмеялся. — Это и есть мой сад. Я тебе потом экскурсию по мастерской проведу. Сейчас в столице, кстати, идет моя фотовыставка, а здесь, в городе я выставил серию пленэрных работ. Можем сходить, если хочешь. На живопись естественно, в столицу мы не поедем. — Очень хочу… Исак с новым восхищением рассматривал профиль Найшема. — А еще рисунки в альбоме есть? — Конечно, — Эвен протянул альбом лисенку. Он хотел положить его на коленки, но там лежал хвост мальчика, — держи, можешь полистать. Исак поставил альбом на коленки, облокотив его на приподнятый хвост. Мальчик подолгу рассматривал каждый набросок, иногда поднося его ближе, а потом убирая на длину вытянутой руки. В его глазах плескался неподдельный интерес, а на губах застыл тот восторженный вздох. Примерно на середине рисунки кончились и Исак разочарованно выдохнул. — А нарисуй еще что-нибудь? Мальчик заглянул Найшему в лицо, преданно и восторженно опустив ушки. Из-за не очень удобной позы Исак случайно поставил ладошку Эвену на ляжку, но тут же ее отдернул. — Ой, извините. Эвен вскинул брови и покачал головой, сетуя на неуверенность мальчика. — Что нарисовать? — Не знаю… — Давай тебя нарисую. — Ого! Это было б классно! Вау! Эвен снова рассмеялся и попросил Исака пересесть в кресло напротив. Исак сел, выпрямив спинку, соединив коленки и чинно положив хвост рядом. А потом спохватился и спрятал его за спину. Жаль что ушки так не спрятать. — Хэй, да расслабься! Садись как тебе удобно, подушку можешь даже прихватить. — Но разве так будет красиво? — Лисенок, ты очень красивый и хвост у тебя очень красивый, не прячь его. Какая разница как сядет такой миленький и симпатичный лисеночек? Щечки Исака порозовели. Он завозился и смущенно опустив голову, неуверенно выложил хвост. — Да прекрати смущаться, залазь с ногами. Исак вздохнул и решил не спорить. Буквально через пять минут Эвен протянул ему набросок. — Ух ты! Выглядит просто, но мне кажется я похож. Эвен улыбнулся и забрал альбом. Он достал еще несколько карандашей и продолжил работу, иногда меняя их. Теперь Исак сидел дольше. Он следил как аккуратная рука Эвена бегает по листу. Исак даже завис немного. — Вот. Теперь готово. Исак был в шоке. Он словно со стороны смотрел на себя, неужели карандашом можно так точно передать внешность? Это потрясающе. Эвен очень красиво рисует. — Это необыкновенно! Эвен, это очень красиво! Исак рассматривал рисунок почти столько же, сколько Эвен его делал. — А можно я его заберу? — Исак, конечно ты можешь его забрать, только перестань так смотреть на меня. Я не сделал ничего особенного, ты смущаешь меня. Исак удивился, но постарался изменить взгляд. Видимо не получилось. Эвен вздохнул и забрал альбом. Он вырвал портрет и отдал его лису. — А теперь пойдем учить алфавит. Мальчик пересел на диван почти вплотную к Эвену и уставился на чистый альбомный лист. Эвен начал рисовать крупно буквы и, как в азбуке, пририсовывать маленькие картинки. — Смотри, это 'А'. А-а-а. Вот это арбуз, он тоже начинается на 'А'. А-а-арбуз. — Я понял принцип. — Хорошо. Картинки для того, чтобы ты мог прочитать букву, если забудешь. — Я понял. — Это 'Б'. Бекон. Эвену приходилось рисовать по нескольку картиночек, потому что Исак не все знал. Но алфавит за этот день он выучил наизусть. И гордился собой. Маленький лисенок