Запах зеленого чая

Жизнь - игра, первое правило которой - считать, что это вовсе не игра, а всерьез - Алан Уоттс Знаете, у каждого есть такое воспоминание детства, от которого идут мурашки по коже. Нет, не страшные воспоминания о посещении дантиста или ночной кошмар, а то волнующее чувство ,когда кто-то рассказывает тебе захватывающую сказку, от которой детские глаза начинают блестеть, а улыбка невольно растягивается на все лицо, и детишки с восхищением ловят каждое слово. *** Осень. Это пожалуй мое любимое время года. Спросите почему? А я отвечу, потому что всю осень я провожу у дяди дома и за весь сезон ни разу не вижу родителей. Может это и звучит немного жестоко, но я вам скажу, что я никогда не любил по-настоящему родителей. Все время в разъездах, на каких-то совещаниях, постоянные вечера и балы, не люблю это. Немного ерзая в кресле машины я уже был на взводе и ожидал что дядя как всегда выйдет встречать нас . Лондон на закате всегда был прекрасен, а особенно эта его часть, такая отдаленная от цивилизации и дыма. Я уставился своими синими глазами в мокрое от дождя стекло машины, и от теплого дыхания на нем оставалось мутное пятно пара. Мой пиджак как всегда был помят, а на коленях мирно посапывал Бёрби, мой кот, который слушает только меня. Почесав его за ушком, я услышал удовлетворенное мурчание со стороны упитанного сиамского кота. -И-и-икуто! Зачем ты взял его с собой? – Утао всегда недолюбливала кошек, как Бёрби так и все семейство кошачьих. Ее фиолетовые глаза всегда смотрели на все с небольшим высокомерием, и откуда у семилетней девочки столько самомнения? Я только натянул свой котелок на бок, что бы она не видела моего разраженного взгляда и показательно отвернулся. Сестра только фыркнула, и распрямив руками свое новое темно фиолетовое платье с белым накрахмаленным передником, поправила чепец с черной лентой. Тадасе все не сиделось, и он ерзал на кресле, что меня раздражало, и то и дело размахивал своей деревянной лошадкой. Я глубоко вздохнул и мне в ноздри ударил запах трубки, которую, как правило, всегда курил наш водитель. - Эстебан, не могли бы вы, перестать курит? – я услышал сдержанный смешок, а после получил порцию дыма в лицо. Слегка вдохнув дым я залился кашлем, и почувствовал как сестра с силой бьет меня по спите, помогая откашляться. Бёрби вздыбил шерсть в сторону водителя, а Тадасе вжался в сидение. После приступа кашля я вытер слезящиеся от дыма глаза, и посмотрев на его спину, обратил внимание на правую руку с перстнями ведущую руль. - Много наверное отдали за них? – я кивнул на его руку от чего его затылок покрытый засаленными рыжими волосами повернулся на бок. Легкая усмешка. -Побольше чем вы все вместе взятые- я услышал как моя сестренка скрипнула зубами от чего Тадасе скривился. Я нервно перебирал ногами, которые и так ныли от маленьких ботинок, а после решил действовать напрямик. -Вот скажи, что будет если я скажу отцу что ты поднимал руку на нас? Может если я скажу что ты трогал меня он ничего и не сделает, а вот за Утао от оторвет тебе твои перстни вместе с пальцами, и тогда тебе уже нечем будет зарабатывать на хлеб- последнее что я услышал это еле слышное «Извините» и то как трубка с дымом потухла. Немного успокоившись я стал ждать когда мы наконец приедем в особняк дяди и я снова услышу его захватывающие сказки. Прошел час и я уже стоял под черным зонтом ,сжимая в руках спокойного Бёрби, а перед моим лицом была железная калитка с замысловатыми узорами. Утао что-то ныла насчет того что ее платье испачкается, а Тадасе скакал по лужам пока Эстебан пытался его догнать. Я сделал пару шагов вперед, и толкнув рукой калитку вошел в сад. Я увидел еще из далека, сквозь проливной дождь, яркий керосиновый фонарь и худую высокую фигуру машущую мне рукой. Улыбка заиграла на моем лице, и сжав посильнее кота и зонт я рванул вперед. -Братик? – Тадасе не успел сказать и слова как я уже убежал. Мои ботинки уже насквозь промокли и неприятно натерли пальцы, гольфы уже сползли, а шляпа осталась в машине. Подбежав к знакомой фигуре в бежевом кафтане, я с разбегу обнял дядю, от чего он пошатнулся, и фонарь еле заметно дрогнул в его руках. От него как всегда пахло дорогим английским чаем, который он пил сутками, и его большая и немного шершавая ладонь как всегда погладила меня по голове, и я услышал его знакомый мягкий и немного распевный голос -Ну здравствуй, Тсукиоми младший – я поднял на него свое лицо и улыбнувшись прокричал -Здравствуй дядя! – Тадасе и Утао уже подошли к крыльцу, а Эстебан нес чемоданы позади. Сестричка как всегда развернула свой веер и показательно указала водителю на дверь, а Тадасе только громко чихнул, что послужило сигналом, что пора заходить в дом. Наш дядя завел нас в свой роскошный особняк, и первое что я увидел это привычно большой зал. Красивая люстра освещала большое пространство, а привычные темно бардовые стены с картинами придавали теплоты помещению. Немного побеседовав чуть поодаль от нас, Эстебан и мой дядя рассчитались за наш перевоз. -Вы без приключений доехали? – спросил дядя, убирая бумажник во внутренний карман своего кафтана, обрамленного по краям золотыми узорами. Я посмотрел исподлобья на шофера, от чего еле заметные капельки пота выступили у него на висках, а зеленые глаза сузились в щелочки. -Да, без происшествий- я только отпустил Бёрби на пол и он махнув хвостом отправился в мою комнату. Эстебан облегченно вздохнул, чем вызвал у моего дяди Тсукасы вопросительное выражение лица. Еще немного постояв в холе и полностью сняв верхнюю одежду, нас проводила на кухню Элиза, служанка моего дяди. Еще стоя у двери, я почувствовал сладкий запах, яблочного штруделя и свежих булочек. Переминаясь с ноги на ногу, я стоял у двери в кухню, так как Элиза сказала нам стоять в коридоре, пока не вынесет нам еду на подносе и не приведет нас в зал. Я скорчил гримасу, когда Тадасе наступил мне на ногу, которая и так ужасно болела, а теперь еще и он. Утао облокотилась о стену и прикрыв личико веером сделала важный вид. И как я живу в этом дурдоме? Не успев даже сказать одно слово в сторону надоедливых собратьев, мне в голову прилетело что-то тяжелое. По крайней мере что-то довольно увесистое для девятилетнего мальчика. Утао и Тадасе сразу же заметили что и брат уже лежит на полу, а рядом с ним покоится толстая энциклопедия. -Б-братик?- сестра подошла аккуратно ко мне и хотела меня поднят как вдруг на весь коридор раздался чей-то голос. -Вы кто такие?! – я кое-как поднял отяжелевшую голову, и разлепив глаза потер затылок. Из-за угла выглядывала маленькая девочка, в белой ночнушке и ночном чепце на голове. Воинственные золотые глаза смотрели именно на меня. Я повернул голову назад, дабы удостовериться, что этот взгляд адресован мне, но за мной была пустота, а братик и сестричка уже с округленными глазами стояли у стены. Я встал, пошатнувшись отряхнул свой комбинезон, и поправил гольфы. Девочка только сделала шаг назад и повторила вопрос. -Кто вы такие? – я заметил красивые розовые локоны за ее спиной, который доставали ей до колен, и немного тряхнув головой, поднял энциклопедию с пола. -Мы можем задать тебе тот же вопрос. Я- Цукиоми икуто, а это моя сестра Цукиоми Утао и Цукиоми Тадасе. Мы племянники господина Тсукасы, а вот кто ты? - я сузил глаза и оглядев ее удостоверился что никогда ранее ее не видел. Она только потупила взгляд и немного растерявшись начала оглядывать нас. Затем произошло то, к чему мы явно не были готовы. -Ребята-а-а-а!- маленький дьяволенок кинулся обнимать Утао, от чего та просто пришла в ступор. -Ты чего вообще вытворяешь? Платье помнется, аккуратнее!- сестра пыталась ее «отодрать» от себя, но вес тщетно. -Где твои манеры?- Утао уже выбилась из сил, а мы с Тадасе начали истерически смеяться над ее нелепостью. -Ваш ужин, сер- дворецкий поставил перед дядей тарелку с рагу и поспешил удалиться. Я только потыкал вилкой в коричневую смесь и не притронувшись к еде стал просто сидеть и сверлить дядю взглядом. Рядом с ним на соседнем стуле сидела та самая девочка, только уже одета она была в бежевое платье сплошь и рядом усеянное коричневыми оборками. Большие деревянные часы отсчитали уже восемь часов вечера и дядя наконец заметил мое состояние. Немного поперхнувшись от того что я глазел на него, он аккуратно вытер рот салфеткой и после с обеспокоенным видом спросил. -Икуто , тебя что-то беспокоит?- я только насупился и ткнув вилкой в мясо плавающее в соусе тихо спросил -Почему ты не сказал нам о том, что мы будем не одни? – я указал вилкой на девчонку, от чего она взвизгнула. Утао только своей вилкой опустила мою, и оттопырив мизинчик напомнила мне о манерах. Я только пробурчал что-то но не сводил взгляд с розововолосой девочки. - Эту девочку я нашел на улице умирающую от голода, она сбежала из детдома в поисках семьи, и я решил взять ее- после этих слов она немного приникла и стала медленно жевать ужин, а я только расширил глаза и немного пристыжено продолжил трапезу. После вкусного ужина я поблагодарил кухарку и отправился в гостиную в надежде найти там дядю и ту девочку. Я ведь даже не знаю ее имени. Немного пройдя по библиотеке, я нашел нужную арку, и слегка постучав по стенке ,выглянул из-за поворота. Слегка потрескивая, горел камин, а в большом бархатном кресле сидел мой дядя. Его блондинистые волосы отсвечивали золотым светом от огня камина, а его тонкие пальцы указывали на строчки в большой книге сказок в синем переплете, и маленькая розоволосая девочка с искрящимися глазами ловила каждое его слово. Услышав мой стук они оба подняли головы и тонкие серебристые очки съехали с переносицы дяди. -Дядя, познакомь нас. Я не желаю жить в одном доме с незнакомкой- я посмотрел на девочку, а она только улыбнувшись съехала с его колен, и подбежав протянула ладошку. -Аму, Хинамори Аму – я только посмотрел на эти радостные медовые глаза и протянув ладонь в ответ закрепил наше знакомство рукопожатием. Это был первый раз в жизни, когда я познакомился с кем-то своего возраста, и был этому не смиренно рад. С тех пор и начались наши приключения, длиною в жизнь. Приключения, от которых мое сердце до сих пор начинает ускоренно стучать, а разум начинает возвращать меня обратно, в то прекрасное время, подальше от реальности и бытовой суеты. Раннее утро, что может более блаженным чем открыть свои глаза на встречу ранним лучам, и ни капли не пожалеть об утерянном сне? Я всю свою жизнь, сколько себя помню, был жаворонком, хотя проводил целые ночи за чтением или рисованием. Пристрастие к карандашу появилось у меня еще в пять лет, и сейчас в свои девять я уже неплохо рисую пейзажи, но у меня другая цель- научиться рисовать портреты. Я сладко потянулся в кровати, и моя рука случайно задела голову мирно сопящей Утао. Я только улыбнулся и, оставив брата и сестренку под теплым хлопковым одеялом, медленно опустился с воздушной перины на ледяной паркет. Морозящий холодок пробежал от самых пяток до кончиков волос, из-за чего я съежился и, сжав пальцы на ногах, поспешил удалиться из морозной комнаты, дабы разогреть ступни на теплом гостином ковре. Выглянув из-за скрипучей двери, я увидел, что Элиза уже отворила на всем втором этаже занавески, а значит, скоро будет завтрак. Слегка чихнув, я утер нос рукавом белой ночнушки, и пулей вылетев в коридор, я побежал в сторону лестницы. Привычная бардово-коричневая лестница была как всегда бережно вымыта и блестела под утренними лучами, в воздухе витал запах зеленого чая и дорогого табака, который курил по выходным наш дядя. Я тихонечко ступил на первую ступеньки и без малейшего стука выглянул из-за перил в приемную, и никого не увидев начал тихо спускаться. Ступив на пятую по счету ступеньку, она издала скрипучий как не смазанная замочная скважина звук, от чего сзади послышался шорох. Я настороженно повернул голову и ,окаменев как статуя стал ждать наказания. Хорошо если это дядя, а вот если Элиза...мне не сносить головы. И тут, из-за угла показалась знакомая розовая макушка. Я облегченно вздохнул и жестом руки подозвал Аму к себе. Девочка сначала не поняла что это я, но позже с абсолютно беззаботным улыбающимся лицом прибежала ко мне. Пол предательски скрипел под ее бегущими ножками, и я скривился в надежде что нас не застанут в столь ранний час не в кровати. -Ты с ума сошла? Ты зачем там топотишь?- я не успел сказать и слова как мой рот заткнули две ладошки, и по ее грозному лицу было понятно, что я немного громко сказал эту фразу. Через несколько сотых секунды мне надоело стоять с заткнутым ртом, и я, что есть силы, укусил маленькую засранку. Только я имею право вставать рано! Она что-то взвизгнула и одернула ладошки, а я в это время с победным видом съехал вниз по перилам. Аму только зверски посмотрела на меня и так же съехав по перилам , побежала за мной. Мне понравилось ее злить, и я одержимый весельем и радостью понесся по бардовым коврам в сторону кухни. Я бежал, а под ногами слегка покалывал мягкий ковер, из окон лучился теплый утренний свет, и моя тень как легкий дымок бежала вместе со мной. Приближаясь к кухне я заметил что преследование прекратилось, и вопросительно почесав затылок пошел прочь. В ноздри ударил теплый и сладкий аромат запеченного цыпленка, но я понимал, что находиться здесь нельзя, ибо меня может засечь кто-нибудь из кухарок или дворецкий. Размеренной походкой я направился в сторону моей любимой обители. Быстрым шагом добежав до второй лестницы я молниеносно взобрался на второй этаж и в моих глазах начали плясать радостные огоньки. Дверь на чердак сегодня была не закрыта, и я на радостях рванул как можно быстрее к ней, но тут что-то резко дернуло меня за край рубашки, и я остановился. -Хинамори, что ты тут делаешь?- ее появление не удивило меня, скорее напугало, ведь она осталась в другой части дома. Ее ярко золотые глаза насмешливо уставились на меня, а ее нежно розовые волосы в еле уловимом дневном свете казались нежно персиковыми. Я на миг заворожился такой красотой ее волос, но вовремя очнувшись, только указал ей глазами на дверь. Эта комната всегда была моим секретом, который я ни с кем никогда не делил, но в этот раз я решил сделать исключение. Отворив дубовую дверь, первым делом я направился к маленькому окошку в стене. Пока я убирал с рамы паутину, розоволосая заворожено глядела вокруг. Чердак был пропитан старостью, хотя нет, не старостью, а благородным старым духом. Большие деревянные часы, которые уже давным- давно не идут, были все в пыли, и это придавало им таинственности. Резко раздвинув занавески с окна в помещение, словно резкой вспышкой влился теплый осенний свет. В воздухе витала пыль, на солнце казавшаяся маленькой россыпью блесток в воздухе. Массивные картины украшали и без того красивую стену, а стопки из сотни книг доходившие до самого потолка казались непреодолимыми горами, которые никто не сможет покорить. Аму окаменела, и только ее взгляд бегал по комнате. Я немного подождал, и когда это меня насторожило, я взял одну из старых книг, открыл ее, и резко захлопнул у нее перед лицом, подняв с ее страниц целый клубок пыли. Девченка залилась чихом , а после я получил легкий подзатыльник. -Эй! За что?- я обиженно сдвинул брови, и начал обиженно сверлить ее своими синими глазами. Она только утерла выступившие от чиха слезы, а после улыбнувшись спросила. -Это все дядины книги?- я только кинул, и сев на одну из стопок устремил лицо к потолку указав пальцем на верх. Аму подняла свое белое личико, но ничего кроме натянутой на потолке черной материи не увидела. Я подмигнул ей и с присущей мне загадкой в голосе прошептал ей в самое ухо -Ты узнаешь что это позже, я обещаю что покажу тебе. Дождись ночи- она восхищенно раскрыла глаза, а затем с милой и нежной улыбкой сказала так же тихо -Хорошо!- после чего, мы услышали, как нас зовут откуда-то с первого этажа. Резко соскочив с книжек мы с Аму направились вниз, по дороге чуть не затоптав в попыхах бедного сонного Берби. Сидя за столом, я поймал себя на мысли что ужасно голоден. Утао как всегда половину завтрака была занята своей прической, Тадасе играл в литых оловянных солдатиков, а Аму плела на пальцах странные узоры из блестящей серебряной веревочки. Я нервно дергал ногами под столом в ожидании вкусной курочки, но Элиза сказала, что принесет нам с Аму ее самым последним, так как мы с утра уже успели провиниться. Ботинки предательски жали, ведь до поездки в обувную лавку « Heelpice» оставалось еще два дня, но мои пальцы были не согласны. Насупившись, я стал теребить скатерть, и тут мне на голову опустилось что-то теплое и большое. Дядя погладил меня по голову и сев за соседний стул застегнул манжеты на рубашке. Его абсолютно спокойный и одновременно теплый и холодный фиалковый взгляд всегда завораживал. Его нежно бежевая кожа была абсолютно чиста, без единой морщинки, и только ямочки на щеках давали знать что он улыбался. -Мне уже рассказали о вашей ранней вылазке- Аму вжалась в кресло, а я только по нос зарылся в вязаный свитер. Но к моемй удивлению дядя только рассмеялся, и начал весело заправлять трубку табаком. Я в недоумении посмотрел на него, но он просто молчал, молчал и медленно покуривал трубку. И вот, в очередной раз, пустив облако дыма, он сказал -Я рад, что вы подружились, очень рад- Аму сразу повеселала, Утао расслабилась, а Тадасе с самого начала было все равно. А что я? Я лишь улыбнулся ему и одним лишь взглядом сказал ему, как мы любили это делать - « Спасибо…». Остальную часть завтрака мы провели в молчании, лишь изредка прося друг друга передать соль. Что-то внутри меня подсказывало, что это далеко не первое мое с ней приключение, и что она не просто так появилась в нашей семье. Я подумал, и решил - наверное, это судьба.