У счастья глаза зеленые

Толпа людей в здание аэропорта, остановилась, когда заметила задержку очереди у проверки багажа. Все до единого с интересом наблюдали за перепалкой двух мужчин, яблоком раздора которой стала я. И лично моя персона даже слова боялась сказать, и, так же как и все зеваки взирала на все с огромным удивлением. – Тут и понимать нечего, уважаемый. Я просто украду у вас эту очаровательную особу, вот и все, – с иронией произнес кондитер и крепче сжал мою руку. – На каком таком основании? – мистер Уолтер даже не думал отступать и напротив, пошел в наступление. – Я же уже говорил вам, мне нужно повторить дважды? – кондитер выплеснул все свое недовольство в одно предложение и впился своим самым холодным взглядом в мужчину. – Не стоит. Лучше докажите свое положение жениха, раз смеете так утверждать, – будто бросая вызов прошипел Ален. – Как будет угодно, – мистер Вонка лукаво улыбнулся, и в следующее мгновение одним движение руки притянул меня к себе за талию и вовлек мои губы в оковы сладкого и такого манящего поцелуя. Тело вмиг отозвалось на поцелуй, и я прижалась еще теснее к темно-бардовому фраку кондитера, который сидел на нем как влитой. И вот она, волна привычных мурашек, реагировали буквально на каждое прикосновение мужчины, что уж говорить о поцелуе. Они словно радовались произошедшему, и разыгрались не на шутку, окутывая кожу мелкой рябью. Эмоции внутри меня взрывались будто праздничное конфетти. Я забыла обо всем. О людях, которые томно вздыхали, наблюдая за всем этим, о мистере Уолтере, который просто лучился злостью и одновременно разочарованием. Все сейчас стало таким не важным по сравнению с тем, что происходило со мной в этот волшебный момент. Рука мистера Вонки зарылась в волосы на затылке и заставила откинуть голову немного назад. Губы кондитера просто творили чудеса, они нежно сминали мои неумелые губы и дарили незабываемые ощущения этого поистине сладкого восторга. Не знаю, сколько это длилось, минуту, две, три…Я просто хотела, чтобы этот поцелуй не прекращался никогда, а рука в гладкой перчатке не переставала ни на секунду сжимать мою талию. Неожиданно поцелуй разорвался, и кондитер медленно отстранился от меня, проводя ладонью по щеке и заглядывая мне прямо в глаза. Мягкий и добрый взгляд, стрелой пронзал душу насквозь. Это самый первый раз, когда я не боялась кондитера и совсем не стеснялась, зная, что он испытывает то же самое что и я. Чувства меня переполняли так и норовя политься через край моего внутреннего мира. Наши с ним гляделки закончились, как только растерянный голос Алена затмил такую сладкую тишину: – Фелина…что же это такое? – Мистер Уолтер я…прошу прощения… – Не нужно, – резко прервал мои оправдания мужчина и потер двумя пальцами виски. Как же стыдно было мне сейчас, но я ни сколько не жалела о том как все обернулось и признаться честно даже в глубине своей души мечтала об этом. Да пусть даже все катится к черту, лишь бы это не оказалось сном или игрой моего воображения. – Кхм…это конечно все очень здорово, но вы задерживаете очередь, господа, – вежливо вернула нас с небес на землю девушка, которая стояла у проверки багажа. В свою очередь мистер Вонка молча, прошел к ленте и, забрав мой чемодан, деловито направился к выходу, а я бросила напоследок полный взгляд сожаления на Алена и отправилась следом. Это даже и к лучшему, что все случилось именно сейчас, не факт что потом в Париже я смогла бы усидеть на месте или не покинуть мужчину раньше, чем он ожидал. – Посадка рейса на шесть часов закончена. Опоздавших лиц просим покинуть здание аэропорта, – стоило того ожидать, что мистер Уолтер опоздает на самолет. Мало того, что деньги на билеты были потрачены, так еще и ко всему этому самолет для него никто останавливать не будет. Люди с неподдельным интересом провожали нас глазами до самого выхода, и когда дверь уже была так близка, какой-то белокурый мальчишка лет двенадцати ткнул на нас пальцем и громко завопил: – Это же Вилли Вонка! Толпа раздирающе взвизгнула и бросилась с криками за нами. Кондитер среагировал быстрее, чем я и, схватив меня за руку уже второй раз за день, бросился бежать. Благо мой чемодан не отличался особой индивидуальностью, и так же имел при себе два маленьких колесика. На улице неприступной стеной лил дождь. Возле входа не было никакого автомобиля или прочего транспорта, на котором мог бы сюда добраться магнат. Не понимаю, он что, пешком сюда пришел что ли? Но я как всегда в принципе оказалась не права, потому что на тротуаре рядом с уличным фонарем, который тусклым светом пытался осветить хотя бы краешек улицы стоял…лифт. Что за черт? Это точно были не галлюцинации, и мое зрение попросту не могло меня подводить. Стеклянный лифт, подсвечиваемый несколькими лампочками внутри, непринужденно расположился на тротуаре, и кондитер уверенным и быстрым шагом направлялся к нему. И где только я могла его видеть? Мне точно доводилось в нем побывать. Мистер Вонка вплотную приблизился к стеклянному творению и нажал на кнопку вызова. Двери незамедлительно раскрылись перед нами, приглашая войти внутрь, и только это спасло нас от надвигающейся толпы. Дождь людей вовсе не останавливал, скорее наоборот, подбадривал бежать быстрее. Подумать только, какой ажиотаж произвел обычный мальчик, который по воле случая просто узнал кондитера в лицо. Двери лифта так же немедля закрылись и после того, как кондитер нажал какую-то кнопку, он вспыхнул и взлетел вверх. – Вообще-то во время дождя его брать нежелательно, но тогда бы я попросту опоздал, – тихо объяснил кондитер, попутно стряхивая капли дождя со своего цилиндра. – А если бы опоздал, то что? – я к черту отбросила все наши прежние формальности, и по правде говоря «выкать» уже порядком надоело. Несмотря на то, что мужчина был гораздо старше меня, обращаться к нему официально уже вовсе не было никакого желания. – Полагаю, что полетел бы следом в Париж, ну или остановил бы этот самолет на лету, – и я ему действительно поверила, ведь говорил это все магнат с такой уверенностью в своем тоне, что не оставалось никаких сомнений – он это сделает. – Зачем же бросаться в такие крайности? – на улице огромные капли дождя успели намочить мои волосы и они неприятно липли к лицу. – Возможно, тогда я упустил бы свое зеленоглазое счастье, – с самой что ни наесть нежной улыбкой произнес кондитер, а я на мгновение, как и во время поцелуя выпала из реальности. «Зеленоглазое счастье». Эти слова эхом проносились в моей голове и вызывали глупую улыбку. Неужели он, правда, так считает? Боже ущипните меня, если это сон! Я в страхе зажмурилась, а затем резко открыла глаза и убедилась на сто процентов, что это не сон. – Как ты узнал, что я улетаю сегодня? – это вопрос сам по себе сорвался с моих губ. – Случайное стечение обстоятельств, – загадочно ответил кондитер, а вот меня такой ответ не устроил. Какое еще случайное стечение? Я демонстративно сложила руки на груди и придирчиво поинтересовалась: – А можно конкретнее? – Ну а если конкретнее, то миссис Бекас не осталась равнодушной и рассказала мне обо всем, за что я ей премного благодарен, – ага, значит, без бабушки здесь не обошлось, а вот как магнат попал ко мне домой, история видимо умалчивает. – И ты…сразу же помчался за мной? – я замялась, прежде чем спросить об этом мужчину. – А у меня был выбор? – былая привычка отвечать вопросом на вопрос так и не покидала мистера Вонку, и вряд ли вообще когда-то собиралась это сделать. – Просто я не думала, что для тебя это так важно…ты ведь никогда не показывал излишних чувств и… – И был глупцом, – дополнил мою фразу магнат, смотря куда-то в одну точку, хотя я вовсе не это хотела сказать. Больше никаких вопросов от меня не последовало, потому что внезапно на горизонте уже виднелась могучая фабрика. До этого момента я даже подумать не могла, что увижу сегодня эту фабрику дважды. Как же я давно там не была, наверное, с того самого случая когда мы с ребятами дружно напоролись на полицию, и получили бы нагоняй если бы мистер Вонка не пошел нам навстречу. Да, забавный был случай, правда, мог закончиться плачевно для всех, кроме самого хозяина фабрики. Лифт плавно славировал в одну из широких труб шоколадной фабрики и приземлился в знакомом мне уже цехе Помадковой горы. Внутри спустя столько месяцев даже ничего не поменялось. Хотя я помню, как стала невольным свидетелем диалога между мистером Вонкой старшим и его сыном, что новый цех шоколадный пасты который так давно разрабатывал магнат просто напросто не шел на лад. Об это я предпочла умолчать, дабы не выдавать свою персону с головой. Ведь не каждый день выпадает шанс подслушивать разговоры, прячась под столом. – По тебе здесь все скучали, и даже Люцифер объявил нам массовую голодовку и на протяжении всего этого времени просто катастрофически мало ел, – упоминание кондитера о вороном красавце заставило мое сердце екнуть. – И ты позволил ему голодать? – моя злость постепенно набирала обороты. – А что мне оставалось делать? Тем более я все-таки остановился на той мысли, что он просто разумно соблюдал диету, – ну конечно, животному только диеты соблюдать, ей богу, даже сказать нечего. – Гениальная мысль, Вонка, – я позволила себе эту маленькую наглость, и саркастично назвала кондитера по фамилии. Так комфортно рядом с этим мужчиной я себя еще не чувствовала никогда. Теперь я больше не видела перед собой ледяной айсберг, сейчас в это мгновение кондитер был самый что ни наесть настоящий, и это прибавляло уверенности в общении с ним. – А по-другому и быть не может, Бекас, – хитрая усмешка повисла на лице магната, и кто бы сомневался, что не ответит тем же. Я с удовольствием сняла с себя немного мокрое от дождя пальто и аккуратно сложив, повесила у себя на локте, а вот хозяин сего владения бесцеремонно швырнул свою верхнюю одежду на пол и направился на выход из цеха. Ну, ничего себе царь горы нашелся, не удивлюсь, если мистер Вонка скоро так деньгами разбрасываться начнет. Моему взгляду попался чемодан все еще мирно стоящий в лифте, и я не спеша, вытянула ручку и повезла его за собой. Два колеса зацепились о ковровую дорожку, и пока я мешкалась с этим, то услышала насмешливое в свой адрес: – И что ты делаешь, позволь узнать? – Забираю свои вещи, не видно? – фыркнула я в ответ, не переставая везти за собой чемодан. – Оставь здесь, их потом принесут, – теперь я поняла, почему кондитер так уверенно бросал свое пальто на пол. – С каких пор у тебя здесь есть прислуга? – хитро прищурила глаза, от чего наверняка стала похожа на лисицу. – Не прислуга, а помощники, – поправил меня мужчина и забавно поднял указательный палец вверх. – В том то и дело, что помощники, вот и я о том же говорю, – на это магнат лишь недовольно фыркнул, но я все равно предпочла прислушаться к его совету и оставила чемодан возле летающего лифта. Пока мы шли по коридорам, повисла напряженная тишина. Вдалеке виднелась знакомая дверь, которая вела в комнату мистера Вонки, если моя память меня не подводит. А она точно, остается мне верной без всяких сомнений. У двери мужчина, как и в первую нашу с ним встречу достал круглую связку ключей и по одному начинал их проверять на схожесть с замком. Это на самом деле выглядело очень странно, и если тогда я не могла даже улыбнуться в его присутствии, то сейчас откровенно давила улыбку и закрывалась рукой. Но мой смех очень быстро прекратился, когда в комнате кондитера я увидела свой чемодан. Как это вообще могло произойти, если комната была закрытой? Ладно, не будем вдаваться в подробности. Столько информации за сегодня мой мозг точно не выдержит. Я прошла внутрь комнаты и села в одно из двух кресел стоящие возле камина. Кондитер закрыл дверь и следом плюхнулся на соседнее кресло и устало выдохнул. Я бросала на мужчину косые взгляды, а он, как и в лифте застыл, смотря куда-то одну точку и не моргая. Сейчас магнат выглядел как фарфоровая кукла. Идеально очерченный профиль при тусклом свете камина отливам серебром, волосы аккуратно уложены, несмотря на то, что мы попадали под дождь, все так же лежали, даже не шелохнувшись. Кондитером можно было любоваться вечно, и не хотелось отводить взгляда. – О чем задумался? – поведение мужчины меня немного настораживало, он был задумчив и немного хмурился, смотря куда-то в неизвестность. – Знаешь, – неожиданно начал он, не отрывая взгляда от своей заветной точки. – Я ведь никогда прежде не любил. Это не значит, что я не хотел или противился этому, просто всю свою сознательную жизнь я стремился к независимости. К независимости от людей и от всего мира. Я хотел, чтобы у меня было все, о чем я мечтаю, но этой мечтой завладел шоколад. Когда я был еще ребенком, у нас были постоянные разногласия с отцом. В те годы он работал по профессии дантистом, так же как и сейчас, поэтому сладкого в нашем доме не водилось совсем. Я не знал, что такое радоваться купленной шоколадке и делиться ею друзьями во дворе, не знал, что такое носить с собой пакетик леденцов в школу, и это не задевало меня до тех самых пор, пока я не услышал, как мои сверстники дружно обсуждают новый вкус конфет. Какой лучше и какой хуже у каждого, из них было свое мнение, а у меня не было. Первую конфету в своей жизни я попробовал на следующий день после Хэллоуина. Помню, принес много сладостей домой, а отец сжег их в камине. Одна конфета чудом уцелела и утром я смог попробовать ее, а потом у меня отказали тормоза. Каждый день я втайне от отца пробовал разные шоколадные конфеты, леденцы и прочие сладости. Я сравнивал их плюсы и минусы и уже тогда поставил перед собой цель, что создам то, что будет без всяких изъянов. Отец был крайне недоволен моим интересом к сладостям, и строго настрого запретил даже близко подходить к тому, что так вредит зубам. Я же в свою очередь заявил, что уйду из дома, на что он лишь посмеялся и сказал, что я и дня не проживу без него. Он ошибся. Ошибся так, как не ошибался никогда в своей жизни. Я трудился не покладая рук, чтобы достичь таких высот, а когда достиг, то принялся за поиски наследника, который займет мой пост в дальнейшем. Я настолько увлекся всем этим, что забыл о себе, и откинул отца из своей жизни. Да я вернулся, но с тех пор прошло пятнадцать лет. И думаю, если бы Чарли этому не посодействовал вряд ли когда-то я бы опомнился и вернулся к нему. С каждым годом время постепенно утекало, а я только и делал, что усовершенствовался, и, казалось бы, все наладилось, пока в мою жизнь не ворвалась ты. Мужчина поднял на меня немного затуманенный взгляд, а я слушала его историю, боясь даже прервать на полуслове или перебить. – Меня будто швырнули в ледяную воду. Рыжеволосая девушка свалилась как гром среди ясного неба и с такой уверенностью на лице, что первая мысль, которая пришла мне в голову это «такую выскочку надо проучить». Изо дня в день я пытался казаться тебе ворчуном и делал все возможное, чтобы ты меня боялась и просто панически не переносила на дух. Хотел сломать тебя и доказать, что я сильнее. А потом вдруг меня потянуло, словно магнитом. Я уже боялся обидеть тебя лишний раз, а когда только подумал о том, что могу навсегда потерять испугался до чертиков. Но проучить я не смог, и сам свалился в яму, которую копал тебе. А когда раскрылось то, что ты пришла сюда с определенными намерениями, да еще и работала на прессу, это обожгло хуже любого пламени. Принципы терзали меня на протяжении этих месяцев, а твои слова тогда в машине так задели за живое, и в итоге я сдался, сдался своим чувствам. – Зачем ты говоришь все это сейчас? – слова кондитера впивались в меня как острые копья и заставляли вздрагивать. Я на негнущихся ногах медленно встала и прошла к завешанному плотными шторами окну. – Хочу извиниться за всю боль, которую пытался нанести умышленно. Прости меня, – мужчина тихо подошел сзади и в следующее мгновение, обвил руками талию, зарываясь в волосы и щекоча дыханием затылок. – А с каких таких пор я стала твоей невестой? – обижаться на магната не хотелось совсем, ведь сейчас я была по-настоящему счастлива вместе с ним и пускай старые обиды останутся в прошлом и их смоет дождь, как мел с асфальта. Его жизнь была чем-то похожа на мою, только он действительно оказался сильнее духом чем я, только так этого и не понял. – Думаю с тех самых, когда на сцене при всех сказала, что хочешь носить мою фамилию, – об упоминании этого мои щеки тут же покрылись румянцем, и резко развернувшись в кольце рук мужчины я, было, хотела начать свою гневную тираду: – Ах, ты ж… И резко замерла, зачарованно наблюдала за тем, как медленно наклоняется ко мне лицо мистера Вонки. В какой-то момент зажмурилась, почувствовала жаркое дыхание, когда магнат остановился в каком-то сантиметре от моих губ, словно давая привыкнуть к этой близости. Мой короткий и нервный вздох развеял тишину, а в следующее мгновение мужчина уже коснулся их. Поцелуй становился все увереннее, глубже, но без лишней напористости и каким-то задним умом я понимала, что обратной дороги нет, это конечная точка, из которой не хотелось возвращаться назад. Сердце билось просто с головокружительной скоростью. Это было похоже на сумасшествие или помутнение моего сознания. Губы мистера Вонки прерывая поцелуй, скользнули вниз, заставляя запрокинуть голову назад, обжигающе касаясь подбородка, шеи, снова возвращаясь к губам, чтобы потом скользнуть в сторону, чуть прихватить мочку уха, спуститься на плечо, медленно стягивая ткань вязаного темно-вишневого платья. В долгу я не оставалась. До меня доносился звук не менее бешеного сердцебиения кондитера, и я уверенно принялась за пуговицы его черной рубашки. Мы утопали в ласках друг друга, и без всякого сожаления даже не думали прерывать начатое. Все случилось вновь, как и в ту ночь, когда моя девственность меня, наверное, уже с радостью покинула. Я таяла от прикосновений таких желанных и таких уже любимых рук, которые гуляли буквально по всех изгибам моего тела, и сжимала в ладонях ткань белоснежной простыни. Сквозь мои томные вздохи я услышала нежный шепот: – Надеюсь, это был положительный ответ, – и почувствовала, как на мой безымянный палец легла какая-то невесомая тяжесть. "Кольцо, или мне показалось?" Сквозь дымку сна подумалось мне. А может и не показалось...