Бороться и искать, найти - и не сдаваться

На следующее утро Гарри встал не просто раньше своих товарищей по комнате, а даже раньше обычного подъема. Стоя в душе под прохладными струями, Гарри решал глобальную проблему: где и как продолжить тренировки? День, два, ну, максимум три, он еще потерпит, а потом тело, привыкшее к каждодневным физическим нагрузкам, начнет бастовать. Он не хотел даже продолжать утренние пробежки, это было чревато ненужными размышлениями одного небезызвестного директора. Эта мысль потянула за собой следующую — портреты. Насколько помнил Гарри пересказы Дани — «Драко, только Драко теперь» — напомнил он сам себе, эти живые холсты часто шпионили для директора. А значит, этот факт им с Драко тоже нельзя упускать из вида. «По ходу дела, Тайную Комнату придется открывать в этом году. Хотя есть проблема, надо выяснить, есть ли у меня способности к парселтангу без крестража, или же это способность самого Поттера. Если нет, придется все же пользоваться Выручай-Комнатой, хоть она и похожа в фиках на проходной двор. А если есть, то все равно придется решать проблему с Василиском. Ладно, пока терпим и ждем Драко, а там уже смотрим варианты. Всяко у него, как у воспитанного чистокровными магами, знаний и информации больше. Насколько я помню, библиотека Малфой-Мэнора везде нахваливалась, вряд ли Драко мог упустить такой шанс». Выйдя из душа, вытершись и одевшись в заботливо приготовленную домовиками форму, Гарри спустился в гостиную, где с удивлением обнаружил Гермиону, уже увлеченно что-то читающую.  — Гермиона? Доброе утро. Ты что, не ложилась, что ли?  — Ах, нет, что ты! Просто, я так волнуюсь перед первым учебным днем, что проснулась очень рано, а уснуть больше не смогла. Вот и спустилась вниз, чтобы освежить знания, — девочка смущенно улыбнулась Гарри. Еще вчера, приняв кое-какое решение, Гарри неловко поинтересовался:  — Герм, хочешь, я заплету тебе косу? Я умею, правда-правда! — покивал он головой. — Просто, наша соседка просила меня иногда посидеть с ее пятилетней дочкой, а у той было столько кукол! Ну мне и пришлось научиться у нее заплетать по-разному волосы всем этим Кэти, Синди, Долли и прочим. Гарри закатил глаза.  — Но зачем? — Гермиона была сбита с толку.  — Герм, у нас среди учебников есть по зельеварению. Я так понимаю, это вроде химии. А у тебя пышные длинные волосы. Представляешь, что будет, если они попадут в реактивы? Я помню, что мы покупали в аптеке для этих уроков, и у меня нет никакой гарантии, что реакции не будет.  — Реакции? О, Гарри, а я об этом не подумала… — растерянно протянула Гермиона. — Если тебе не трудно, то конечно. Гарри немного слукавил. Заплетать волосы он научился на бальных танцах. У его партнерши были длинные волосы, которые ей постоянно мешали на занятиях, вот Гарри и научился заплетать их в косы и прически. Через некоторое время, разглядывая дело рук своих, он кивнул сам себе: «Ну вот, совсем другое дело! Ей бы еще прикус немного исправить, и будет совсем конфетка, а не девочка. Я не чувствую от тебя неприятного запаха, значит, ты не участвуешь в играх Старика, хотя бы пока. Если ты не будешь делать этого добровольно, я постараюсь пристроить тебя получше, чем этот Уизли».  — Ты прав, Гарри. Так гораздо лучше, — простая французская коса очень шла Гермионе, что та только что и отметила, смотрясь в зеркало. В этот момент ударил колокол подъема. Через какое-то время сверху раздался шум, говорящий о том, что обитатели гриффиндорской башни проснулись.  — Слушай, Герми, ты помнишь дорогу в Большой Зал? — Гарри вдруг подумал, что если дожидаться остальных, то завтракать опять придется рядом с Роном, способным испортить аппетит у любого. По-видимому, в голову Гермионы пришла та же мысль, потому что она вздрогнула и, нервно оглянувшись на лестницу в спальни, протянула:  — Ну-у-у… Примерно так… Но ведь, если что, мы можем спросить портреты! — оживилась она. — Зато не придется торопиться, и мы спокойно позавтракаем! Сказано — сделано. Оказалось, они ошиблись лишь в одном повороте, а так, с поправкой на двоих они запомнили дорогу почти полностью. В Большом Зале они были не совсем первыми. За столом Рэйвенкло и Слизерина сидело несколько человек. За столом Хаффлпаффа никого не было, а за гриффиндорским — только он и Гермиона. Стоило им в тишине приняться за завтрак, как за преподавательский стол прошел Снейп, а спустя несколько минут из коридора, ведущего в подземелья, появился факультет Слизерина в полном составе, однако, судя по виду, не все в полном здравии.  — Интересно, если ТАК выглядят слизеринцы, то как будут выглядеть остальные старшие курсы? — со смешком заметил Гарри, наклоняясь к Герми. — Нам вчера все уши прожужжали, какой Снейп — гад, сволочь и мышь летучая немытая, чуть что, тут же снимающая баллы ни за что.  — Но, Гарри, он же преподаватель, значит, есть за что! — Гермиона была возмущена подобным отношением к столь уважаемой ею профессии.  — Герми, ты забываешь одну вещь. Мы — маги и учимся в волшебной школе. А это значит, что возможно все. Вспомни хотя бы Малфоя и его оскорбления — думаешь, это просто так, отсебятина? Я в этом сомневаюсь! Если я правильно понял, грязнокровки — это дети-волшебники, рожденные от простых людей, не обладающих способностями. Полукровки — когда один из родителей волшебник. А чистокровные — это те, у кого в роду нет простых людей, или, как их здесь называют, магглов. И судя по всему, будут большие контры между нашими факультетами.  — Но почему ты так думаешь? — Гермиона была удивлена подобными выводами. Любя книги больше, чем общение, она не очень обратила внимание на поведение окружающих и теперь с удивлением слушала о ситуации, которую просто не замечала.  — Вчера за столом прозвучало кое-что, а я умею не только слушать, но и слышать, о чем говорят. Это зачастую позволяет сохранить свою шкуру в относительной целости, — на этих словах он криво улыбнулся. — Слизерин — это факультет в основном чистокровных, которых здесь ну ооочень не любят за их спесь, заносчивость, высокомерие, богатство и еще кучу недостатков. А Снейп — их декан, который защищает своих в любой ситуации, даже если они и не правы. Так что не стоит исключать вариант, что на своих уроках Снейп начнет нас гнобить. Вот так вот. На этих словах зал заполнился шумом и гамом — на завтрак пришел Гриффиндор. Пока Гарри и Гермиона тихо разговаривали, незаметно за столом учителей собрался весь преподавательский состав.  — Внимание, учащиеся! — вновь привлек внимание директор. — Сейчас старосты ваших факультетов раздадут вам ваши расписания занятий на неделю. Внимательно ознакомьтесь с ними и не опаздывайте! С этими словами Дамблдор опять сел.  — Гарри! Ты почему меня не разбудил?! — от этого вопля прямо в ухо Гарри едва не оглох, а от хлопка по плечу чуть не подавился. — Я встал, а тебя уже нет, и я едва не заблудился в этих коридорах! Все это Рон говорил, уже набив рот едой. Гарри при виде этой картины едва не передернулся и про себя поклялся, что сделает все от него зависящее, но завтракать вместе они НЕ БУДУТ!  — Э-э-э… Рон… Понимаешь, тут такое дело… У тети и дяди я привык рано вставать. Рон, не просто рано, а очень-очень рано вставать. Иначе я не справлялся со своим объемом работы. Так что за годы мой организм привык к таким ранним побудкам, и дальше я спать просто не могу. А так… Я ведь попытался тебя разбудить, но ты показал мне кулак и буркнул: «Убью». Так что я не стал и дальше рисковать своей жизнью всего лишь ради совместного завтрака, — на этих словах Гарри лукаво улыбнулся Рону, тем самым гася обиду рыжего.  — Мерлин! Гарри, это во сколько же ты встал?! — ужаснулся Рон такому объяснению.  — Рано, Рон, рано! Завтракай лучше быстрее, а то не успеем на, — тут Гарри заглянул в расписание, которое им уже успели вручить, и убитым голосом закончил, — зельеварение.  — Что??! У нас первым уроком зельеварение?! — практически подавился Рон, услышав это, более чем «приятное», известие.  — Ага, вместе со слизеринцами, — подтвердил брюнет.  — Ну, все! Нам конец! — даже перестал жевать рыжий. — Мне братья говорили, что Снейп больше всего любит снимать баллы и назначать отработки у себя.  — Рон, потом стонать будешь! Давай быстрей, нам еще в башню бежать за сегодняшними учебниками, опоздаем — я даже представлять не хочу, что с нами за это сделают! — оборвал его стенания Гарри, причем, ничуть не кривя душой. Время, действительно, начинало поджимать.  — Эй, вы в башню? — окликнул их Дин, сидящий через двоих на другой стороне стола.  — Да, если ты с нами, то быстро, быстро! Невилл, ты как, с нами? — перегнулся Гарри через Гермиону.  — С вами, а то боюсь, сам я заблужусь. За пять минут, собрав практически всех первокурсников, они галдящей толпой быстро прошли обратный путь до башни. Некоторые затруднения вызвала дорога в подземелья, но и тут им помогли расспросы портретов. Так что к классу зельеварения гриффиндорцы-первокурсники подошли даже немного раньше времени — класс был еще закрыт. Однако возле него уже стоял весь первый курс Слизерина в полном составе.  — Потти, ты так запыхался, что, не терпится попасть на свидание с деканом? — издевательские интонации узнавались с первого же звука.  — Свидание? А что это ты заговорил о свиданиях, а, Малфой? Что, уже кому-то предлагал, а тебя послали? Ай-яй-яй, видно, на тебе обаяние Малфоев решило отдохнуть!  — А сам-то как остро реагируешь! Не иначе не прочь бы со мной встречаться, да вот только рассчитывать тебе не на что!  — Что?! С тобой?! Сам, наверное, только о том и думаешь, как я отказал тебе в своей дружбе!  — Я?! Общаться с тобой?! Да ты не то, что со мной, ты встреч даже с моим эльфом не достоин!  — Ты, гадина! — рванулся к нему Гарри, но был остановлен невероятным голосом, заставившим дрожать каждую жилку в теле, настолько густым, обволакивающим чувства и мысли, мягким, погружающим мозг в вату и виртуозно владеющим тембром и интонациями, он был просто великолепен:  — Мистер Поттер! За драку и оскорбление студента другого Дома с вас пятнадцать баллов! А теперь все в класс, живо! — этот голос и слова принадлежали незаметно подошедшему профессору Снейпу. Еще раз посмотрев на Драко, который торжествующе скривил губы, Гарри, стиснув зубы и опустив голову, прошел за тянувшей его и Рона Гермионой в класс. Однако он не успел ее проконтролировать, и в результате она села за вторую парту, а Рону и ему досталась третья. Стоило им сесть, как мимо по их ряду бесшумно, широким шагом пронесся Снейп, скупыми движениями палочки затемняя те немногие окна, что здесь все же были. Остановившись возле своего стола, Снейп резко развернулся, так что его черная мантия взлетела за его спиной крыльями, сложил руки на груди и заговорил:  — Наука зельеварения не терпит неучей и торопыг. Это не тупая зубрежка заклинаний, о нет. Это очарование закипающего котла, когда вам необходимо поймать то единственное мгновение, когда нужно бросить в зелье тот последний ингредиент, который сделает его идеальным и неповторимым. Это мягкая сила жидкости, пробирающаяся по венам, околдовывая разум, порабощая чувства… Я могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это возможно лишь в том случае, если вы хоть в чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки. Завороженный теми бархатными интонациями, которые Снейп не пожалел для своей речи, Гарри с некоторым трудом сообразил, что Снейп устроил перекличку по журналу. Дошла очередь и до него:  — Мистер Поттер, наша новая знаменитость… Скажите мне, мистер Поттер, что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни? — неожиданно задал он вопрос. «Напиток живой смерти», едва не брякнул от неожиданности вопроса Гарри.  — Я не знаю, — тихо ответил он. Зато Гермиона перед ним тянула руку изо всех сил.  — Очевидно, слава заставляет вас думать, что баллы вам будут начислять просто так… Попробуем еще раз. Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать? — Гермиона уже едва не подпрыгивала на стуле от нетерпения, да и среди гриффиндорцев нашлось несколько человек, знающих ответ.  — Я не знаю, — еще тише ответил Поттер.  — Хорошо, Поттер, в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха? — Снейп получал какое-то садистское удовольствие, продолжая задавать вопросы, даже видя, что Гарри не знает, о чем его спрашивают.  — Я не знаю, но может, вы спросите Гермиону, она ведь знает, — кивнул он на девочку.  — Похоже, вам и в голову не пришло почитать летом учебники, прежде чем приехать в школу. Так, мистер Поттер? — Гарри опустил голову и постарался не смотреть в глаза Снейпу, чтобы тот не смог узнать из его мыслей насколько хорошо он выучил теорию за семь курсов за эти несколько лет. Гермиона не выдержала такого издевательства и вскочила со своего места:  — Но, сэр, у Гарри не было летом возможности прочитать учебники, его…  — Я вас не спрашивал, по какой причине этот неуч не смог дать ответ на заданный мной вопрос! Сядьте на свое место! А за ваше наглое восклицание я снимаю с Гриффиндора пять баллов! Записывайте лекцию, Поттер, и постарайтесь запомнить хоть что-то! Видя, что Гермиона опять хочет что-то возразить и, не желая терять еще больше баллов, Гарри быстро скатал трубочкой один из своих запасных пергаментов и ткнул им в ее спину, обрывая на полуслове. Закономерный итог урока: от придирок Снейпа Невилл разнервничался, и его котел взорвался. У Гарри и Рона получилась вонючая бурда, не совсем правильное зелье у Гермионы, и еще пятнадцать потерянных баллов у всего Гриффиндора.  — Но как же так! — Гермиона едва не плакала, стоя в коридоре возле класса зельеварения после урока. — Ведь он преподаватель! А учителя не могут так себя вести! Система ценностей девочки рушилась, она просто не могла адекватно воспринять новую реальность.  — Правильно про него говорят, что он — сальноволосый мерзавец! А еще говорят, что он тоже был Пожирателем Смерти и место ему в Азкабане! — буквально прорычал, сжимая кулаки, Рон.  — Д-а-а-а… Такого я, признаться, не ожидал… — протянул Гарри. — Вот что, Герми, Снейп меня за что-то крепко невзлюбил, а так как ты и Рон дружите со мной, то доставаться от него будет и вам. Так что я предлагаю вам или прекратить общение со мной, или…  — Гарри, ты что?! Друг, как ты можешь?! Ни за что! — вразнобой развозмущались они на два голоса. — Ты — наш друг, и ради какого-то мерзавца мы тебя не бросим! — торжественно произнес Рон.  — Тогда предлагаю следующее. Рон, ты смотришь в парту, и если тебя спрашивают — отвечаешь. Не знаешь — так и скажи. Но, Рон, никаких бурчаний, замечаний и шепота на его уроках! Герми, а ты делаешь так. Руку не тяни, отвечай, только если спросит прямо. Баллы мы сможем заработать и на других уроках. А если будем вести себя на его уроках как сегодня, то наши нам быстро бойкот объявят за такое количество потерянных баллов.  — Но мы можем пожаловаться директору! — рыжий был категорически не согласен с планом Гарри.  — Мой рыжий друг… Ответь мне, сколько лет преподает Снейп в этой школе? Ты что, думаешь, он только на нас так отрывается? Даром, что ли, твои братья тебя запугивали? Неужели ты думаешь, что мы будем первыми, кто на него жалуется? Я так не думаю. Поэтому считаю, что я предложил наилучший выход, за столько лет я таким образом столько раз избегал наказаний у Дурслей, что буду придерживаться такой же тактики и здесь. А вы делайте, что хотите, — на этих словах Гарри резко отвернулся от немного опешивших ребят и направился к кабинету Трансфигурации, спрашивая дорогу у старшекурсников. Переглянувшись, друзья бросились за ним. На трансфигурации мальчики сели вместе, а Гермиона вместе с Парвати Патил, еще одной гриффиндоркой. Кроме учеников и кошки, сидящей на учительском столе, в классе больше никого не было. Рон, уже было, открыл рот, чтобы что-то брякнуть, как в дверь постучали, и незнакомый ученик заглянул в класс.  — Профессор МакГонагалл, Поттера вызывает к себе директор, — на этих словах кошка спрыгнула со стола, на лету превращаясь в профессора трансфигурации, что вызвало ахи, охи и вскрики по всему классу. Остановившись возле Поттера, МакГонагалл, недовольно поджав губы, произнесла:  — Мистер Поттер! Как декан вашего факультета, искренне надеюсь, что вас вызывают не потому, что вы уже успели что-то нарушить! Вы можете идти. Гарри поспешно вскочил, но обернулся к Рону и попросил:  — Рон, если меня задержат надолго, прихватишь мои вещи, ладно? Выйдя в коридор, Поттер увидел там дожидавшегося его ученика, который тут же развернулся и показал следовать за собой. Через несколько коридоров и лестниц они остановились возле каменной горгульи, где провожатый Гарри бросил:  — Сахарная вата! — и тут же ушел. Когда мальчик вошел в кабинет, у него на некоторое время разбежались глаза — столько всего и всякого тут было. На полке слева от камина лежала Распределительная Шляпа, тут же стояли и лежали разнообразные вещи и приборы, назначение которых было трудно определить. Но взгляд приковывала к себе просторная, с настежь открытой дверцей клетка, в которой на жердочке сидела какая-то птица. Она была на вид как будто немного облезлая и посыпанная пылью, к тому же нездоровая. Подойдя поближе, Гарри хотел было более внимательно ее рассмотреть, но птица внезапно вспыхнула ярко-оранжевым пламенем и осыпалась горкой пепла на дно клетки. Мальчик испуганно отшатнулся.  — Не пугайся, Гарри. Это — феникс, и пришло его время обновления, — эти слова раздались из более темного угла, куда ребенок не посмотрел, увлеченный более ярким зрелищем. Испуганно отскочив от клетки, Гарри посмотрел на директора, подошедшего к нему, и пошевелившего пальцем горку пепла в клетке. К изумлению ребенка, пепел начал осыпаться, и из него показалась головка птенчика, покрытая золотисто-оранжевым, с красным отблеском, пухом.  — Это — Фоукс, птица-феникс, и ты застал его в не самое лучшее время. Пройдет несколько недель, и ты поразишься, увидев его во всем блеске красоты, — вздохнул директор, садясь в свое кресло за столом.  — Присаживайся, Гарри, нам надо поговорить, — на этих словах мальчик неуверенно подошел к креслу напротив директора и робко уселся на самом краю.  — Сэр, я…  — Не стоит, Гарри. Я знаю, что ты хочешь сказать. Ты не виноват. Профессор Снейп, он… несколько… увлеченная натура и не понимает, что прежде, чем стать Мастером Зелий, как он, надо пройти долгий путь. Но зельеварение — эта такая наука, что дается только очень немногим, и Северуса очень злит, что талантливые ученики встречаются чрезвычайно редко. В основном, способности учеников лишь чуть выше среднего. Ты вот, угощайся, мои любимые, — с этими словами директор придвинул к Гарри вазочку с лимонными дольками.  — Нет, спасибо, нам скоро на обед, и Гермиона будет недовольна, если я наемся перед ним сладкого.  — Гермиона? Ты уже с кем-то подружился на своем факультете?  — Да, Рон Уизли и Гермиона Грейнджер.  — Что ж, я очень за тебя рад. Ты очень похож на своего отца, он тоже быстро заводил себе друзей. Но я хотел поговорить с тобой не об этом. Гарри, ты оставил у гоблинов ключ от сейфа, но он должен находиться у меня, как у твоего опекуна.  — Опекуна? Но, сэр, мои опекуны — это Дурсли.  — Видишь ли, Гарри… Ты, наверное, уже знаешь, что твои родители были магами и они были убиты. В то время шла война, и они были на стороне Света. Так получилось, что Волдеморт выбрал их в свои враги, и хотя мы сделали все возможное, чтобы спрятать их, он нашел твоих родителей и убил. Однако твоя мама была очень сильной ведьмой, и когда она столкнулась с Волдемортом лицом к лицу, то принесла себя в жертву ради тебя. Она обменяла свою жизнь на твою. Поэтому, когда он направил на тебя смертельное проклятье, оно отразилось от тебя, оставив тебе этот шрам на лбу, и ударило в него самого, после чего он умер. Однако у него остались сторонники, разозленные смертью своего предводителя, и они искали тебя, чтобы отомстить. Жертва твоей матери подарила тебе кровную защиту, но для того, чтобы она действовала, ты должен жить хотя бы некоторое время со своими кровными родственниками. А здесь, в мире магии, твоим опекуном считаюсь я. Поэтому я и прошу тебя вернуть мне ключ. Деньги из твоего сейфа идут на обеспечение твоей защиты, но без ключа я не могу ее оплачивать.  — Но ведь это мой ключ! — Гарри искренне не понимал, почему он должен кому-то отдавать ключ.  — Гарри, просто поверь мне, так будет лучше для тебя, я действую только ради твоего блага, — директор серьезно взглянул на насупившегося мальчика.  — Господин директор, а вы скажите, сколько денег надо, и я скажу гоблинам, чтобы вам выдали, сколько надо на оплату. — Ребенок уперся в своем решении.  — Гарри, поверь мне…  — Господин директор, мой дядя очень сильно ругается, когда слышит, что кто-то подписал какие-то документы, не читая, или дал пароль доступа к сейфу, или вообще доверил управление кому-то левому. Я вам верю, но почему вы не хотите поговорить с гоблинами? Я здесь уже столько всякого увидел, услышал и узнал, что лучше я оставлю ключ у гоблинов, так будет надежнее, что никто не присвоит его себе и не выманит у меня обманом. А вы просто говорите мне, сколько денег вам надо, и я скажу гоблинам, чтобы вам их выдавали, — Гарри был непреклонен в своем решении.  — Что ж, раз ты думаешь, что так будет лучше, не буду настаивать. Что у вас сейчас за уроки?  — Была Трансфигурация, а потом обед и Чары.  — Ну, на Трансфигурацию тебе уже нет смысла идти, так что можешь спуститься в Большой зал и подождать своих друзей там. И, Гарри, подумай над моими словами.  — Хорошо, сэр, я подумаю, но мне надо будет посоветоваться с гоблинами, как правильно поступить, — с этими словами брюнет развернулся и сбежал по лесенке, не оглядываясь на директора. * * * Если бы кто проходил сейчас мимо кабинета директора и заглянул в нишу неподалеку, он увидел бы стоящего на коленях Героя, Мальчика-Который-Выжил, хватающего ртом воздух, как утопающий, сумевший выплыть на мелководье. «Господи, какая вонь!!! Меня едва не вывернуло наизнанку! Если бы я взял хоть одну из этих долек, то так бы и произошло. Как другие не чувствуют — он же сгнил, полностью сгнил! От него разит тухлятиной, и как я буду выдерживать эту вонь столько лет?» * * *  — Что ты можешь про него сказать?  — Он действительно не любит родственников и иногда упоминал жестокое обращение с ним. Рвется учиться, быстро все запоминает. Предпочитает спрятаться от конфликта и вообще старается быть незаметным. Несколько раз упоминал, что откроет какое-нибудь дело на деньги из сейфа. С ребятами почти не общается, робкий, застенчивый, да вообще — нелюдимый. Есть проблема, эта чертова ведьма мешает мне заполучить его полностью. Он уделяет ей слишком много внимания. А так, со слизеринцами он уже не дружит, там настоящая война с Малфоем, грызутся при каждой встрече.  — Эта ведьма, говоришь. Приглядись к ней: что любит, чего боится и может ли быть полезна. Еще задание: постарайся любыми способами заставить его вернуть мне ключ или вы останетесь без вознаграждения. Я вызову тебя сам, а пока можешь идти.