Ревенант

Отношение к Мебуки у Саске было двоякое. С одной стороны, она импонировала ему внутренним стержнем, ощущавшимся, даже когда она молчала, логикой мышления и, безусловно, преданностью семье. На поверхности обычная домохозяйка, она в действительности служила указателем своему мужу и щитом дочери. С другой стороны, Мебуки плевала на границы и позволяла себе слишком много. И пыталась отдалить Сакуру от него — вслух это никогда не произносилось, но Саске умел чувствовать контекст. Слова, что звучали между строк, когда Мебуки выловила его на террасе Жоэль Робюшон, он растолковал как: «Если действительно желаешь ей лучшего — держись от нее подальше, потому что ничего хорошего ты ей не дашь». Что сказать? В какой-то степени Саске был с ней даже согласен, но степень эта склонялась в заведомо проигрышную сторону. Он не отказывался от близких людей, что бы ни происходило. Сакура была близким человеком. Подругой, слишком юной, чтобы знать о некоторых сторонах его жизни, и в то же время — единственной, помимо Наруто и семьи, кому он доверял. Не доверять, проверять, видеть сквозь улыбки, читать между строк — этому его обучали родители и Итачи с детства, в свойственной им строгой, жёсткой манере. Даже мать, при всей своей внешней мягкости и жарком сердце, внутри состояла из металла. Изящная, железная рука, обернутая в бархатную перчатку — так бы описал Микото, будь он склонен к поэзии. Саске к поэзии склонен не был, поэтому Сакуре метафоричных описаний не подбирал. В понимании семейства Учиха, доверие, равно и как верность, стоило дорого, и Сакура, сама того не осознавая, давала ему и то, и другое. Возможно, поэтому подарок для нее он начал готовить в конце февраля, за месяц до дня рождения. Ей исполнялось шестнадцать, и одно только это предполагало особенное поздравление, над которым Саске поломал мозг без малого день. К шестнадцатилетию добавлялся еще тот факт, что в последние месяцы их общение сократилось до пары дежурных сообщений в неделю, и он больше не был уверен в ее вкусах и предпочтениях. Саске отдавал себе отчет, что сам же сократил их контакт, и сделал это осознанно. На то была не одна причина. Его наставник, человек, имеющий достаточно власти, чтобы определить, кто станет следующим премьер-министром Великобритании, и достаточно ресурсов, чтобы оказывать услуги катарским принцам, настоял на фокусе. «Ты мне нравишься, Саске, ведь ты похож на меня. Я предвижу твои ошибки, вижу слабые стороны, понимаю, как ты мыслишь и чего хочешь. И поэтому я могу помочь тебе избежать ошибок, которые наделал по молодости сам. Понимаешь?» Саске понимал. Не просто так он, в конце концов, в течение года всячески попадал на глаза этому человеку, общался с его ближайшим окружением и давал понять, что готов стать ему учеником и унаследовать богатейший опыт. «Хорошо, что понимаешь. Тогда ты согласишься со мной: чтобы достичь луны, — или марса, как хочешь, — нужно сфокусироваться. Поставить цель, тезисно наложить путь и идти, не отвлекаясь. В особенности на женщину и тусовки — ты сможешь уделить им время, но позже. Ты услышал меня? Я сказал женщину, а не женщин. Потому что отношения для секса, поддержания твоего психо-физического здоровья и для опыта, не только, кстати, сексуального, это одно, а отношения, завязанные на глубинных чувствах, совсем другое. Вторые ты должен построить со временем, с умной женщиной, и тогда они станут твоей силой, а пока — такой тип отношений будет отвлекать от развития». Одной определенной женщины у Саске и без того не было, как не было и желания таковую иметь. Однако, получив от Сакуры три эмоциональных аудиосообщения о прочитанной по его рекомендации книге и поймав себя на желании отвлечься и ответить, он вдруг осознал то, что прежде скрывалось от его внимания: Сакура, хоть и подруга, была той самой девушкой, к которой он испытывал что-то глубокое. Доверие и верность — выше любви. Не говоря уже о сексе и прочих вещах, с Сакурой не ассоциировавшихся. Человеку о Сакуре он не рассказал, но решил, что, и вправду, пора сфокусироваться. У его действий была цена, и Саске готов ее заплатить. Взять, например, подарок. Выбрать его оказалось не так просто, как он привык. Благо, Сакура со свойственной ей высокой эмпатией спокойно реагировала на его почти полное отсутствие в ее жизни. И, судя по незнакомому парню, присутствовавшему на ее дне рождения, она все-таки решила научиться целоваться. Саске отпил глоток горячего американо и вгляделся в светящийся монитор тонкого ноутбука. Соцсети никогда его не интересовали, но он признавал их удобство. Особенно, когда нужно найти определенного человека. Шотери в немногочисленных друзьях Сакуры он нашел быстро. Парень, на год старше Сакуры, оставлял комментарии под каждой ее фотографией и периодически комментировал посты. По ответам девушки Саске сделал вывод, что общаются они достаточно долго и достаточно близко, но и смайликов в виде сердец, поцелуев и прочей романтической ереси, которую он замечал за знакомыми, в коротких переписках этих двоих он не увидел. Конечно, это всего лишь комментарии, и судить по ним нельзя — будь сам Саске в отношениях, не выставлял бы ничего личного на всеобщее рассмотрение. Даже жалкие смайлики-поцелуи (которые он не использовал от слова вообще) приберег бы для личных сообщений, а еще вероятнее — для физической встречи. Тем не менее, заинтересованность Шотери в Сакуре была очевидна. Даже если сейчас они не встречаются, парень явно к этому ведет. Одного только взгляда, — цепкого, молчаливо-агрессивного взгляда самца, готового конкурировать за самку, — которым Шотери прожег в Саске дыру, было достаточно, чтобы все понять. Что ж, подумал Саске, переходя на страницу нового друга Сакуры, хочешь сблизиться с ней — придется пройти через меня. Шотери Хирузен. Знакомая фамилия… Саске потребовалось несколько секунд, чтобы разворошить память и вспомнить. Семья потомственных артистов. Его дед Сарутоби был одним из самых востребованных художников Японии, а родители, Асума и Куренай, пели в дуэте и собирали полные стадионы. Саске своей музыкой они не впечатляли, но, стоит отдать должное, они умели нравиться широкой публике. Учитывая страсть Сакуры к искусству, можно предположить, что оно и стало точкой ее сближения с Шотери. Саске пролистал страницу младшего Хирузена. На удивление, парень соцсеть использовал исключительно для продвижения собственной музыки и периодически упоминал студию, в которой записывал треки и которая, естественно, принадлежала его семье. Изредка появлялись его фотографии, впрочем, ничего о характере и частной жизни все равно не сообщающие. Пост, выложенный этой ночью, был посвящен Сакуре. Довольно милое поздравление с днем рождения и слова благодарности за то, что «слушаешь весь мой бред, поддерживаешь и помогаешь делать мою музыку лучше». Саске не сдержался и хмыкнул. Очень похоже на милую, жизнелюбивую Сакуру — верить и поддерживать, даже когда ситуация кажется безнадежной. Он ткнул в случайное видео и проиграл половину. Шотери читал рэп, и получалось у него неплохо. Лучше, чем Саске мог бы ожидать, если бы вообще хоть что-то ждал от этого парня. Комментариев под видео было много. От друзей, незнакомых, от девушек, коих было немало, и последнее Саске как-то не устраивало. Учиха понимал, что девчачьи комментарии и скрытый флирт ничего не значат — у него у самого личные сообщения и в целом вся страница была завалена нелепыми признаниями в любви, вздохами, что он никогда не обратит на них внимания, и прочей чушью, которую он не удосуживался читать. И все же — так поступал Саске, в то время как большинство его друзей и знакомых своим положением и вытекающими из него приятностями пользовались, как могли. Кто знает, может, Шотери относился к той же лиге? Девчонки в таком возрасте часто западают на ярких, дерзких и популярных — а Шотери вполне подходил под это описание. «Нужно узнать о нем побольше», — решил Саске, когда ему пришло сообщение. Сакура, 2:24 Освобожусь через 10 мин Он захватил несколько коробок, проверил, на месте ли ключи, бумажник, и, потушив свет, покинул апартаменты, в которых еще не ночевал с возвращения в Токио.

***

Сакура в итоге освободилась не через десять минут, как писала, а через сорок, и все это время Саске ждал ее в автомобиле, с каждой секундой теряя терпение и раздражаясь. И не отвлекая ее сообщениями или звонками — имеет право повеселиться в собственный день рождения, в конце концов. Еще бы научилась рассчитывать время. Часы на панели управления высвечивали за три ночи, когда дверь его охеренной, глянцево-черной Феррари — спасибо Итачи, что выбирает лучшие тачки, — открылась, и возбужденная Сакура соизволила порадовать Саске своим присутствием. — Прости, пожалуйста! Знаю, я задержалась, и у меня нет достойной отмазки. Сакура виновато улыбнулась, закрывая за собой дверь и складывая ладони на коленях, как нашкодившая школьница. Хотя, о чем это он, она ведь и есть школьница. Обычно не шкодившая. — Прощу, если не будешь обижаться, что я не сказал тебе сразу, как вернулся, — надо ведь как-то улучшать свои позиции. Были даже свои плюсы в ее опоздании. — М-м-м, ладно, идет. Саске слегка приподнял бровь — ожидал, что она возмутится, скажет, что их косяки не соизмеримы, и будет права, — но нет. Он тронулся с места, глянув в заранее настроенный навигатор. — Как день рождения прошел? Что это за место? — О, все было супер! — Саске уже видел это по ее довольному, светящемуся лицу. — Ребята сделали мне такой сюрприз, вообще не ожидала! Записали мне целую песню, представляешь, Саске-кун? О, да. Саске вполне представлял, кто эту песню сочинил и в чьей студии ее записали. — Так они еще и небольшой концерт мне устроили. Прямо на улице, с бумажными фонариками, шампанским и домашним тортом. Ино испекла торт, можешь такое представить? — хихикнула Сакура. — Блин, это было та-ак круто! Мне безумно понравилось. Ино Саске не знал и узнавать желания не испытывал, но по рассказам Сакуры понял, что подруга ее была классической первой красоткой в школе. Как много таких видел Саске, и как же многие из тех, что воротили носик от большинства ухажеров, в итоге откровенно приставали к нему в первое же знакомство. Конечно, не на глазах у остальных, — нельзя ведь лишаться репутации, — только тет-а-тет. Короче говоря, Ино его заранее не впечатляла, равно как и не вызывала отрицательных чувств. До тех пор, пока была верной подругой Сакуре — Саске был к ней благосклонен. И его устраивало, как друзья Сакуры подошли к ее дню рождения. Вот только на второй вопрос она не ответила. — Так чей это дом? — повторил Саске. — А, это Шоте. Его родители на гастролях, и очень мило с его стороны выделить для моего праздника свой дом, как думаешь, Саске-кун? Саске думал, что этот Шоте, как назвала его Сакура, под своими действиями имеет базу вполне прозаичных причин. В принципе, она достигла возраста сексуального согласия — так почему бы Шотери не хотеть ее в этом плане тоже? Вариант, что парень искал только секса, — без отношений, — Саске исключал, уж больно старался Шоте. Даже Гаара, с его склонностью к излишествам в подарках своим девушкам, шлюхам и просто знакомым, которых он встретил на светофоре и посчитал красивыми, не додумывался записывать песни. — Мило, — ответил Саске. — Ты теперь гуляешь допоздна? — и подразумевал он гулянку до трех ночи с друзьями. Себя в этот список он не включил, пусть Сакура и сама предложила ему отправиться за ее подарком этой же ночью. Вряд ли Мебуки в курсе, кстати говоря. Интересно, давно ли Сакура перестала рассказывать матери все? Давно ли отделилась от нее психологически? — Ну, — Сакура замялась и бросила на него короткий взгляд из-под длинных, темных ресниц, будто, какую реакцию вызовут ее слова? — Сегодня можно. Но родители не знают, что я с тобой. Это на случай, если папа будет что-то спрашивать и… — Я понял, — хмыкнул Саске, выруливая на трассу, ведущую в Киото. Конечно, феррари не самый практичный вариант для четырехчасовой поездки, но он готов был пренебречь удобствами ради впечатлений, своих и Сакуры. — Киото? — спросила она, разглядев первый указатель, и резко обернулась. — Саске-кун, мы едем в Киото? — Ты не оставила мне выбора, — он притворно вздохнул. — Так радовалась сюрпризу друзей, что теперь мой подарок кажется слишком простым. Не могу же я уступить им. — Серьезно? — она изумилась и искренне заволновалась. — Саске-кун, не нужно, если только из-за этого… Ты же знаешь, я не капризна в подарках. Сама наивность, подумал Саске. — Я шучу. Конечно, поездка запланированная, — не стал уточнять, что вставил ее в свои планы еще месяц назад. — И мне без разницы, что там дарят твои друзья. Саске осознанно лукавил, и его это даже забавляло. Конечно, подарки Сакуры имели для него значение — в рамках таких, чтобы не вредили ей, ни прямым, ни косвенным боком. Однако он предпочитал не говорить некоторые вещи, но сообщать их действиями, контекстом, — и человек, ему подходящий, поймет это. Если же так и не дойдет… Что ж, с тупыми ему не по пути. Наруто, конечно, небольшое исключение — друг умел быть сообразительным, когда надо, хоть и большую часть времени тормозил, словно специально выводя Саске из себя. — Фух, узнаю моего Саске-куна, — пробормотала Сакура, заправляя за уши волосы. Растрепались, заметил Учиха, как будто чужой рукой. — А то я уже засомневалась, что такого с тобой делали в Гонконге и Лондоне, что тебе стало интересно соперничать с моими друзьями? — Хорошее замечание, — Саске одобрительно улыбнулся краешком губ. Сакура как раз-таки чувствовала контекст его молчаливых действий, пусть и вряд ли понимала в силу юности. И пора бы уже выяснить кое-что. — Шотери не против нашего ночного рандеву? — Почему он должен быть против? — Сакура слегка повернула голову в его сторону и моргнула. Ее растрепанные волосы то и дело стягивали на себя внимание Саске. — А-а, ты неправильно понял… Мы не встречаемся. Это-то Саске понял — просто решил удостовериться. — А что мы будем делать в Киото? Жду-не дождусь, если честно! — темно-зеленые глаза от предвкушения и, видимо, шампанского блестели в свете автомобильных огней и огромной, полной луны. — Я там с детства не была, хотя очень хотелось в последнее время. Ты прямо в яблочко попал, — улыбнулась она. Ну конечно, хмыкнул Саске про себя, неслучайно в конце концов его выбор пал на Киото. О ее желании посетить город он узнал, взломав страницу Сакуры в фейсбуке и прочитав переписку с Ино. Другие переписки и ненужные сообщения подруге он честно проигнорировал и, в общем-то, даже не знал, о чем они там переписывались. Мозг намеренно цеплял лишь ту информацию, что способна помочь ему в выборе подарка. Да, не очень красиво, зато эффективно. Надо сказать, Шотери среди желаний Сакуры не наблюдалось. — Читаю тебя, — Саске усмехнулся выбору своих слов. Двусмысленно, конечно. — Так этот Шотери просто друг? Или он нужен, чтобы мне не пришлось учить тебя целоваться через десять лет? — подтрунил он, вспоминая их последнюю встречу и самый невинный поцелуй, который у него когда-либо был. Сакура открыла рот, — помада с губ не смазана, — закрыла, вспыхнула, смутилась, растерялась, задержала дыхание, взглянула на него возмущенно. Саске и раньше нравилось ненавязчиво издеваться над ней, но сегодня это доставило какое-то особое удовольствие. Реакция у Сакуры прелестная — ярче, чем прежде. Впрочем, стоит честно признать, и сам Саске в прошлом не затрагивал поцелуи и прочее с ними связанное, насмехаясь над Сакурой. Они казались неуместными, такими, что она все равно не поймет. А теперь — попали в цель. — Может, и просто друг, а может, и нет, — она сложила руки на груди; явно не понравились его слова. — Но не переживай, Саске-кун, ничему меня учить тебе не придется. Губы растягивались в усмешке, но Саске остановил себя. Вот и у милой Сакуры прорезались коготки. Что он, впрочем, ожидал? Что она всегда так и будет оставаться ребенком? Шестнадцать — в том возрасте Учиха и его друзья становились кем угодно, но детьми уже не были. — Жаль. Могло бы быть весело. Сакура вздрогнула, — все-таки шестнадцать слишком мало, чтобы научиться контролировать свое тело, — и покосилась на него недоверчиво. — Могло бы быть весело делать что? — Учить тебя верховой езде. А ты о чем подумала? Ее глаза, миндалевидные, яркие, красивые, кстати, расширились, когда она поняла, что Саске всего лишь провоцировал ее, а она поддалась, не задумываясь. — Да ни о чем не думала, — поспешно ответила Сакура, попыталась перевести тему, и Саске позволил ей сделать это. — Мы в Киото на конях кататься будем? — И не только. Внезапно предстоящий день Саске стал казаться еще привлекательнее.