***
Три дня пролетели стремительно. Ник руководил двумя десятками экспертов, разгребавших завалы, образовавшиеся на месте особняка Златогрива. Уже к концу первого утра эксперты его люто ненавидели — засев, словно полководец, в чудом сохранившейся беседке, он брезгливо осматривал то, что ему приносили и давал ценные указания вроде «тщательней ищите в западном крыле!» или «вы мне теперь все железяки с кухни будите таскать?». В промежутках между руководством своей маленькой армией, лис переписывался с газелью в социальной сети, пытаясь как-то выйти на её настоящую личность. Впрочем, газель тоже была не лыком шита и на провокации не поддавалась. Что лиса определённо радовало, так это то, что покушаться на него вроде бы никто не собирался. Гринмайер с МакРогом, просидевшие на случай нападения все три дня в колючих кустах, растущих за беседкой, ненавидели его даже больше, чем эксперты. Как всегда, главное находилось перед самым носом, но его никто не замечал. К вечеру второго дня уставший лось — эксперт, тащивший длинный кусок газовой трубы, чтобы похвалиться перед Ником тем, что нашёл на ней сохранившиеся отпечатки пальцев, случайно задел этой трубой камеру видеонаблюдения, висевшую на беседке и о которой все напрочь забыли. — Опаньки, — обрадовался лис.***
За это время Джуди, опираясь на показания Свинтон, перетряхнула весь подпольный мир Зверополиса в поисках зверей, напавших на резиденцию хрюшки, но ни осведомители, ни даже мистер Биг, так и не смогли приоткрыть завесу этой тайны. Изучение личных дел окружения кандидатов хоть и дало крольчихе много пищи для размышлений, но каких-то зацепок, напрямую указывающих на злоумышленников, не было. Нападением на Барашкис, по обоюдному молчаливому согласию, решили пока не заниматься — честно говоря, напарники испытывали некоторую симпатию ко льву, совершившему покушение, хоть Джуди и пыталась затолкать эту мысль поглубже.***
Возвращаясь со встречи с очередным осведомителем, крольчиха, в которой, если её отмыть от косметики и переодеть, можно было бы распознать офицера полиции Джуди Хоппс, неожиданно замерла посреди тротуара. По очереди теребя свои многочисленные клипсы, она стояла, устремив взгляд в пространство и не замечая недовольно ворчащих прохожих, которым приходилось её обходить. «Эврика!», — завизжала она, совсем уж перепугав проходящего мимо носорога, отчего тот, попятившись, врезался в прогуливающуюся мимо бегемотиху, и они вместе повалились на розовый куст, росший у края тротуара. Это падение, кстати, стало важной вехой в их жизни: после него они познакомились и жили вместе долго и счастливо, но крольчиху это совершенно не волновало: она, перепрыгивая через прохожих и игнорируя светофоры, на полных парах неслась в полицейское управление. Ворвавшись в здание, Джуди от неожиданности притормозила: на стойке вместо Когтяузера был Андерсон, листавший журнал «Рыболов» и изредка, с недовольным видом, зыркающий по сторонам. На молчаливый вопрос крольчихи он ткнул пальцем в сторону кабинета шефа и продолжил чтение. Под дверью Буйволсона собрались почти все сотрудники управления: Когтяузера, прильнувшего глазом к замочной скважине, почти не было видно за морем разноцветной шерсти сгрудившихся вокруг него коллег. Их тихие перешёптывания нисколько не заглушали происходящего внутри. А происходило там невероятное: в кое-то веки этот кабинет послужил не для отчихвостивания провинившихся офицеров — впервые в этих стенах под экзекуцию попал сам шеф Бого! Слышался визгливый голос Свинтон, осуждающий рык Златогрива и возмущённый звон наручников Барашкис. — Сколько можно ждать, капитан! — Свинтон была на взводе. — Мы все в смертельной опасности! А вы, судя по всему, не предпринимаете никаких действий! — Мои лучшие офицеры… — Ваши лучшие офицеры? Один из них наш противник на выборах, а второй — крольчиха! — Барашкис набрала ещё пару очков в и без того переполненную копилку презрения Джуди. — У них уже есть подвижки в деле! — отбивался буйвол, в отчаянии скатившись до откровенной лжи. — Да? И вы можете их предъявить? — от Златогрива так просто не отобьёшься. В этот момент, растолкав коллег поменьше и протиснувшись мимо коллег побольше, Джуди выиграла финальную битву у Когтяузера, оттащив его от двери, прочистила горло, открыла дверь и вошла в кабинет. Возможно, выгляди Джуди как обычно, её бы просто проигнорировали, но проигнорировать крольчиху в юбочке, еле-еле прикрывающей филейную часть, косухе с шипами и килограммом косметики на лице не способны даже опытные политики. — Хоппс? — Буйволсон всё-таки её узнал, правда, скорее по позе — «руки в боки», лапка тарабанит по полу, а фиалковые глаза сверлят окружающее пространство. — Именно, шеф! И я готова предъявить то, что у нас есть по этим делам! И вам это не понравится. Всем. Вы бы присели, мистер Златогрив, — Джуди хотела своим примером продемонстрировать, что сидя обстановка станет более деловой, но прикинув возможности своей юбочки, решила отказаться от этой затеи. Когда все присутствующие, кроме Джуди, расселись и чуточку успокоились, то возня за дверью приутихла, показав, что там тоже готовы внимать самому интересному событию в управлении за последние месяцы. — Итак, что мы имеем? Три покушения. Нет, не так: три неудавшихся покушения. Мне сразу показалось странным, что после разбойного нападения и двух взрывов нет ни единого пострадавшего. Это первое. Крольчиха стала вышагивать по кабинету, поочередно заглядывая в глаза каждого из трёх кандидатов. — В каждом из трёх дел, виновными выставляются представители вида другого кандидата: Барашкис пытался взорвать лев, на Свинтон напали бараны, а зверь, убегающий из особняка Златогрива, согласно сохранившейся камере, расположенной на беседке, был неопознанным свином. Это два. Четыре пары глаз неотрывно следили за крольчихой, нарезающей круги по кабинету. — Я проверила дела сотрудников вашего окружения. И вот что меня удивило: примерно две недели назад вы, Свинтон, устроили в свой предвыборный штаб четверых баранов. А до этого не было ни одного! Вы, Златогрив, в прошлую пятницу сделали своим помощником мистера Пяточковица, свина. Ну, а Барашкис, набирая штаб, взяла в заместители мистера Кинга, льва. Это три. — И что же это по-твоему? — все уже догадывались, к каким выводам пришла крольчиха, но законы жанра требовали от Буйволсона задать этот вопрос. Он с трудом сдерживался: глаза у него покраснели, из ушей, казалось, сейчас пойдёт дым, а копыта непроизвольно сминали стальной кубок, украшавший стол, в аккуратный шарик. Джуди вздохнула: — Предвыборная компания, сэр. Всё подстроено самими кандидатами. В этот момент она взглянула на шефа и увидев, в каком он состоянии, начала отступать к двери. Медленно повернув ручку, она бочком выскользнула наружу, жестами давая понять собравшейся там аудитории, что пора спасаться. Громоподобные вопли, раздавшиеся с той стороны двери дали понять, что буйвол сейчас знатно отыграется на кандидатах за то унижение, через которое ему пришлось пройти перед этим.***
Следующим утром Джуди уже почти привычно стояла на столе Буйволсона и тыкала ему в морду пальчиком, вереща: — Как отпустить? Как ничего не было? Это же… преступление! Нет, три преступления! Им что, сойдет всё это с рук? — Успокойся, Джуди, у меня нет выбора, — шеф исподлобья взглянул на разбушевавшуюся крольчиху. Джуди ошарашено затихла. «Как это нет выбора?», — шепотом проговорила она. — Почему вы должны их отпустить? — Пожалуйста, успокойся. Они никого не убили, портили только своё имущество и наши нервы. Ну, кроме Барашкис, но в тюрьме ремонт копеечный. В другое время я бы за них ух как взялся, но не сегодня… Через неделю выборы, Джуди. Если мы упрячем этих троих за решётку… подумай сама. — Боже… Ник! Только не это! — Именно! Мы должны спасти город. Это рыжее порождение дьявола не должно стать мэром. Представляешь, что тогда начнётся? — Ага. У меня не будет напарника. — Вот-вот! — обрадовался Бого новому аргументу. — Это в твоих же интересах. И на всякий случай уговори его вообще снять кандидатуру. Мало ли что…***
Теперь уже бывший кандидат в мэры Зверополиса суетливо поправлял скатерть, переставлял приборы, одёргивал пиджак — в общем, занимался тем, чем занимаются кавалеры в ресторане, когда их девушка опаздывает на полчаса. Увидев входящую подругу, он подорвался с места и бросился ко входу в зал, по пути расплываясь в улыбке: «Джуди, ты сегодня просто обворо… А он что здесь делает?». Предметом столь невежливого вопроса стал Когтяузер, вошедший вслед за Джуди и обводивший зал ресторана восхищённым взглядом. — Ой, Ник, привет! А меня Джуди пригласила… Прошёл час, две перемены блюд и множество разговоров на отвлечённые темы, в которых, надо признать, Ник принимал минимальное участие. Он сидел с кислой миной, вяло ковыряясь в тарелке со сверчками под майонезным соусом. Ужин потихоньку подходил к концу. Джуди азартно гоняла по тарелке маленькую круглую редиску, догнала её, насадила на вилку и закинула в свою «овощерезку». С удовольствием хрумкнув, она перевела взгляд на Когтяузера: — Ну что, Бен, рассказывай: как увёл аккаунты? Лицо гепарда, лучившееся несколько секунд назад довольством, вмиг осунулось, уши поникли, хвост, выбивавший чечётку, замер. — Вы всё знаете, да? — Конечно, но нам нужны подробности. Ник чуть не пропустил смену темы, но, повторно прокрутив в голове последние фразы, раскрыл рот, начал что-то говорить, подавился сверчком, закашлялся и стал сползать под стол. — С тобой всё нормально? — Дкха, дкха, продолжайте… — Ну так что, Бен. Как? А ещё лучше, ответь — зачем? Гепард мял салфетку, бегая глазами по залу, пытаясь избежать сверлящего взгляда крольчихи. — Свинтон, — тихо произнёс он. — Она такая… я… её фанат. Нет. Кажется, я люблю её, — он почти дерзко встретился взглядом с Джуди, не замечая очередного приступа кашля из-под стола. — Но как вы узнали, что это я? Взгляд Джуди из сверлящего превратился в несколько растерянный. Такого поворота она не ожидала. — Твой телефон. Ты его на стойке оставил вчера, когда за пончиками ходил. Я хотела его переложить в ящик, мало ли что, но тут увидела оповещение о новом сообщении в «ленте» украденного аккаунта. Дальше просто. Твои постоянные зависания в интернете, даже в ущерб пончикам, слава главного хакера отдела, оп! И паззл сложился. — Вы меня арестуете? — Бен совсем поник. Его хвост безжизненно валялся на полу, усы свесились в тарелку с остатками тушёных бабочек. — Ник! Вылезай из-под стола, нужно решение принимать.***
Джуди с Ником ярким солнечным днем прогуливались по городу. Настроение у обоих было запредельное. Ещё бы: дело закрыто, честно заработанный выходной выпал на хорошую погоду, дома ждет четырёхкилограммовый торт — благодарность Когтяузера. — У меня остался один единственный вопрос по этому делу: кто же всё-таки меня угостил мороженым с наркотиком? — задумчиво проговорила Джуди и случайно бросила взгляд на Ника. И встала столбом. — Ой, да ладно, Морковка, мало ли кто это мог быть… — начал говорить Ник, но уже на середине фразы понял, что пропал. — Твои уши. — Что мои уши? — Дёрнулись. Это был ты. — Да ты что, я бы никогда… — он побежал — типичная ошибка всех преступников, имеющих дело с Джуди Хоппс. — Морковка, я не хотел! Кто ж знал, что Чак туда слоновью дозу вбухает? Я хотел… Про то, что он просто хотел пошутить, крольчиха дослушивать уже не стала. Серая молния настигла бедного лиса и вцепилась ему в загривок, вереща что-то нечленораздельное. И жили они долго и счастливо.